До сих пор Рэй Курцвейл не ошибался в своих прогнозах. Вот еще несколько его предсказаний.
К 2020-м большинство болезней исчезнут, поскольку наноботы станут умнее, чем нынешние медицинские технологии. Беспилотные автомобили заполонят дороги, а людям запретят самостоятельно ездить по автомагистралям. К 2030-м годам виртуальная реальность будет ощущаться как абсолютно реальная. Подобно голографической зоне в сериале «Звездный путь», мы будем входить в альтернативные миры, в которых можно будет прикоснуться к реальности, ощутить ее и почувствовать ее запах. К 2040-м небиологический интеллект в миллиард раз превзойдет биологический (то есть наш с вами), а мы сможем приумножить свой интеллект в миллиард раз, связав свой неокортекс с искусственным неокортексом в облаке беспроводным способом.
Сейчас все это кажется безумием, но ведь то же самое можно сказать о многих футуристических прогнозах, о чем мне напоминают три закона, сформулированные писателем-фантастом Артуром Кларком.
1. Когда выдающийся, но пожилой ученый утверждает, что нечто возможно, он почти наверняка прав. Когда он утверждает, что нечто невозможно – он, по всей вероятности, ошибается.
2. Единственный способ обнаружить предел возможного – отважиться сделать шаг в невозможное.
3. Любая достаточно развитая технология неотличима от магии.
Третий закон максимально соответствует истине. За сто лет мы прошли путь от перелета через Ла-Манш (Луи Брелио, 1909 год) до отдаленных точек космического пространства (запущенная в январе 2006 года для изучения Плутона автоматическая межпланетная станция New Horizons достигла этой планеты в 2015 году). Следующие несколько лет, на протяжении которых мы будем двигаться в сторону Web 4.0, станут не менее впечатляющими. Я называю Web 4.0 интернетом жизни и считаю, что он наступит примерно в 30-х годах XXI века, исходя из еще одного предсказания Рэя Курцвейла: к 2029 году компьютеры будут справляться с выполнением большинства задач лучше людей.
Менее чем через два десятилетия вы вообще перестанете использовать свои компьютеры, а будете взаимодействовать с ними с помощью искусственного интеллекта, благодаря которому к 2029 году компьютеры смогут читать на уровне людей и даже будут обладать человеческими качествами.
Выступая на конференции Exponential Finance в Нью-Йорке в июне 2014 года, Рэй Курцвейл сказал: «По моим оценкам, компьютеры достигнут уровня развития человека (то есть вы сможете поддерживать с ними человеческие отношения) через 15 лет. Когда я говорю о человеческом уровне, то имею в виду эмоциональный интеллект. Способность шутить, быть забавным, романтичным, любящим, сексуальным – это и есть преимущество человеческого интеллекта, а не его второстепенный аспект».
Другими словами, через 15 лет мы не сможем провести различий между роботом и человеком или между компьютером и другом. Это уже происходит в социальных сетях, но мы приближаемся к воплощению в жизнь видения, представленного в фильмах Ex Machina («Из машины») и Her («Она»). В фильме «Она» герой Хоакина Феникса влюбляется в операционную систему, но «это не операционная система, а сознание». В фильме «Из машины» роботы становятся неотличимы от обычных людей.
Такова ближайшая реальность, которая наступит всего через 15 лет: мы больше не будем говорить о компьютерах, интернете, цифровых и мобильных технологиях и тому подобном, поскольку все это станет неотъемлемой частью нашей жизни. Вы не будете думать о поиске в Google, потому что как только вы мысленно сформулируете вопрос, ответ сразу же материализуется в вашей голове. Вы не будете осознанно разделять жизнь и технологии, так как они станут частью вас. Вот почему я называю это интернетом жизни.
Какое отношение все это имеет к банкингу, торговле, финансам и деньгам? К 2030 году деньги станут невидимыми, вплетенными в ткань интернета третьего поколения ValueWeb. Мы больше не будем думать о переводе ценностей в качестве оплаты за что бы то ни было. Оплата будет осуществляться посредством выполнения машинами операций зачисления и списания соответствующих сумм и их регистрации в наших личных реестрах.
Заключительные замечания
Я начал писать эту книгу, назвав ее ValueWeb, но у меня были сомнения относительно подзаголовка. Сначала я использовал фразу: «Как интернет меняет то, что представляет для нас ценность в торговле, финансах, жизни и отношениях». Затем я решил, что подзаголовок скорее должен быть таким: «Как мобильный интернет меняет то, что представляет для нас ценность в торговле, финансах, жизни и отношениях». И тут я понял, что это не отображает сути происходящего, и поменял подзаголовок: «Как финтех, биткоин, блокчейн и мобильный интернет меняют все, что мы ценим». Но в конце я увидел, что в книге больше говорится о процессе вытеснения финтехом традиционных финансов, поэтому в качестве окончательного варианта выбрал следующий подзаголовок: «Как финтех-компании используют технологию блокчейна и мобильные технологии для создания интернета ценностей».
Детали здесь очень важны, ведь материал книги сосредоточен на ключевых событиях, меняющих наш мир. Формирование ValueWeb и трансформация нашего мира происходят не просто под воздействием интернета или мобильных технологий, биткоина или блокчейна, или финансовых технологий, а под влиянием совокупности всех этих факторов. Вот что главное – совокупность событий, коренным образом меняющих наше мышление, отношения, структуры и процессы обмена и заставляющих нас иначе размышлять о ценностях и их хранилищах. Например, в этой книге уже звучал вопрос: где мы будем хранить свои воспоминания? Если обычный ребенок, родившийся в 2015 году, проживет 150 лет, какие технологии будущего смогут их восстановить?
Я считаю, что именно в связи с этим банки эволюционируют от финансовых учреждений к цифровым хранилищам ценностей. Они превратятся в место хранения наших данных. Возможно, эту нишу будут обслуживать не действующие банки, а новые компании наподобие появляющихся в сфере финансовых технологий уже сейчас. Так или иначе, некоторые компании станут в будущем хранилищами ценностей, и меня очень волнует, как мы будем хранить ценности и обмениваться ими, когда система станет нашим партнером.
В заключение я хотел бы отметить, что светлое будущее ждет тех, кто смотрит в него с оптимизмом, а тем, кто боится перемен, оно покажется мрачным. Мне не терпится встретиться с вами в будущем. Спасибо, что прочитали книгу; и я с нетерпением жду ваших отзывов.
Анализ примеров из практики
Дебаты вокруг биткоина
Венцес Касарес, серийный предприниматель
Серийный предприниматель Венцес Касарес создал первую в Аргентине компанию – поставщика услуг интернета, а в 2000 году, в 25-летнем возрасте, продал свою брокерскую онлайн-компанию банку Banco Santander за 150 миллионов долларов. Сейчас Касаресу 40 лет, он крупная фигура в биткоин-среде Кремниевой долины, и аргентинские корни сыграли в его карьере не последнюю роль.
Не могли бы вы поделиться своим мнением о биткоине и его месте на современном рынке?
Думаю, биткоин вполне может быть лучшей формой денег за всю историю цивилизации. Я понимаю, что это весьма смелое заявление. Нас всех учили, что ранние цивилизации сначала занимались натуральным обменом, а затем изобрели деньги, поскольку натуральный обмен был непростым делом. Так вот, это не так.
До появления денег мы торговали следующим образом. В племени все знали, что вы убили большого буйвола, поэтому я приходил к вам и спрашивал: «Послушай, можешь дать мне кусочек буйвола?» Вы отвечали: «Конечно, бери». На этом транзакция заканчивалась. Мне следовало запомнить, что я вам должен, а вам – кому вы давали мясо буйвола.
Вам приходилось держать в голове книгу учета каждого участника сделки. Тем не менее это работало целых 25 тысяч лет. А затем какой-то умник придумал новую идею, новую технологию. Этот человек пришел к вам и спросил: «Можно мне кусочек буйвола?» Вы ответили: «Конечно, вот, бери». А человек говорит: «Знаешь что? Вот тебе свекла». Вы возражаете: «Но мне не нужна свекла!» Он объясняет: «Нет, дело не в этом. Мы будем использовать свеклу в качестве инструмента учета в нашем племени».
Вместо того чтобы запоминать, вы просто используете для ведения учета свеклу, правильно? Это было блестяще. Технология оказалась настолько хорошей, что прижилась. В одних племенах использовали свеклу, в других – соль. В разных местах были разные вещи.
Этот метод работал в период, который начался примерно 25 тысяч лет назад и завершился 5 тысяч лет назад. Он распространился как огонь – настолько эффективной была технология. А затем, 5 тысяч лет назад, когда племена начали торговать друг с другом, им понадобился один и тот же инструмент учета.
Им стало золото. Антропологи утверждают, что, изучив среду обитания племени, можно определить, что в нем использовалось в качестве денег, поскольку этот материал должен обладать шестью свойствами. Прежде всего его количество должно быть ограниченным. В противном случае материалу как инструменту учета нельзя доверять: люди будут создавать фальшивки. Кроме того, он также должен быть делимым, транспортабельным, долговечным, узнаваемым и взаимозаменяемым.
Это и есть шесть свойств, характеризующих деньги. Так золото стало универсальным инструментом учета и в течение 5 тысяч лет служило лучшей формой денег. Ничто не способно сохранять ценность так, как золото. Ни британский фунт, ни американский доллар, ни земля, ни что-либо другое. Даже приблизительно. Просто по причине ограниченности запасов. Некоторые считают (ошибочно), что у золота есть некая внутренняя ценность. На самом деле единственная ценность золота – лимит его запасов, что и делает его хорошим инструментом учета. Биткоин, подобно золоту, также не имеет внутренней ценности. К тому же по пяти параметрам из шести он гораздо лучше золота.
Запасы золота ограниченны, но мы по-прежнему добываем его. Предположим, вы купили 0,01 % золота, имеющегося в наличии в настоящее время. В следующем году этот процент уменьшится, поскольку мы добыли еще немного. Верно? Мы никогда не видели ничего более совершенного.
То же самое происходит, если у вас есть деньги. Вы покупаете биткоины сегодня, и это будет один и тот же процент от 21 миллиона биткоинов, которые когда-либо могут появиться. Это идеальное решение. Мы никогда не видели ничего более идеального с этой точки зрения. Что касается делимости, то биткоин состоит из 100 миллионов сатоши. Его очень легко разделить на части. И с точки зрения транспортабельности он представляет собой то, что мы раньше не видели. Тогда как с золотом это бессмысленная операция: вам приходится иметь дело с монетами и сдачей и, кроме того, довериться третьей стороне. В прошлом следовало бы обратиться к Медичи или Ротшильдам, которые написали бы кредитное письмо, подтверждающее, что золото находится у них.
С тех пор всякий раз при необходимости сделать оплату, когда мы не находимся рядом друг с другом, приходится доверять третьей стороне – будь то банк, Visa, MasterCard, PayPal. Всегда есть третья сторона, и мы вынуждены ей доверять.
Биткоин интересен тем, что позволяет мне отправить вам деньги в любую точку мира, в режиме реального времени, бесплатно, без участия третьей стороны. Таким образом, с точки зрения транспортабельности это революционное решение. Однако биткоин лучше золота во всех отношениях, за исключением взаимозаменяемости. Если кто-то предлагает вам две одинаковые золотые монеты, вам не нужно думать, какую из них выбрать. Они одинаковые. Они поистине взаимозаменяемы. Что касается биткоинов, то в каждом из них заключена вся его история, верно?
Поэтому, если кто-то предлагает вам выбрать один из двух биткоинов, вы должны взять тот, который никогда не был связан с Silk Road или другими сомнительными историями. Может оказаться, что со временем его стоимость уменьшится. Но во всех остальных отношениях биткоин лучше.
Итак, вы понимаете, что мы живем в мире, где пять миллиардов человек пользуются мобильными телефонами, но не имеют счета в банке или кредитной карты. Таким образом, банки смогли охватить всего один миллиард человек. Иными словами, пять миллиардов человек находятся в невыгодном положении только ввиду отсутствия счета в банке или кредитной карты. Они не могут участвовать в глобальной экономике. И у нас впервые появилась настоящая, реальная надежда на то, что ситуация может измениться.
Вот почему я считаю, что биткоин очень важен: он отвечает современным требованиям, но, я думаю, ему понадобится время, так же как когда-то интернету. Однако биткоин может произвести даже больший эффект, чем интернет. Если вы отправитесь в Африку, Латинскую Америку или некоторые страны Азии, спросите у обычного человека: «Послушайте, что бы вы предпочли – свободный доступ к информации (который он уже имеет посредством телефона) или безопасное место для хранения плодов своего труда и получения и отправки платежей?»
Если бы у него не было ни того ни другого (как и было до недавнего времени), он выбрал бы второе, потому что для него это гораздо актуальнее. Поэтому я считаю, что для пяти миллиардов человек биткоин может иметь даже большее значение, чем интернет.
Поразительно. Как скоро это произойдет?
Это длительный процесс. Пожалуй, я один из самых больших сторонников биткоина. Думаю, он обладает гораздо более широкими возможностями, чем многие себе представляют, но для их реализации потребуется больше времени.
Десятилетия?
Да. Если на это уйдет десять лет, это будет невероятно быстро. Хотя, на мой взгляд, скорее, понадобятся два десятилетия.
Какие интересные области применения можно найти для биткоина до этого момента?
Полагаю, такие области применения возникнут естественным образом, как только будет достигнут консенсус в отношении легитимности биткоина. Я не думаю, что биткоин заменит или должен когда-либо заменить деньги. Мне кажется, фунт останется фунтом, евро – евро, а доллар – долларом и так далее. Но я действительно считаю, что нам нужна глобальная валюта, нечто вроде метавалюты. Если, например, Аргентина покупает сегодня нефть у Ирана, нет смысла использовать доллар, не так ли? Думаю, есть определенный резон в том, чтобы какое-то количество биткоинов было у всех людей.
Верно.
По моему мнению, нужно, чтобы люди начали воспринимать биткоин как должное, подобно тому как они воспринимают как должное интернет. Это даже важнее, чем поиск областей применения биткоина.
Позвольте рассказать вам одну историю. Когда я был подростком, мою маму очень беспокоило то, что я провожу слишком много времени в интернете. В те годы, как вы знаете, не было ни одного браузера – просто экран UNIX. Так что я помню, как старался продемонстрировать ей, как интернет изменит мир. Я показал ей плату центрального процессора, объяснил всю технологию, протокол и почему это бесплатно. И знаете, все мои попытки оказались тщетными. Мама все равно ограничивала мое время за компьютером. И самое забавное, что, когда сейчас я спрашиваю ее «Что ты думаешь об интернете?», она отвечает: «О боже, это замечательно! Он изменил мою жизнь!»
Просто для нее интернет это нечто само собой разумеющееся. Это работает. То же самое с кредитными картами. Не так легко понять, как они функционируют. Большинство людей просто доверяют им, но не имеют ни малейшего понятия, как они действуют. Для того чтобы такая же ситуация сложилась с биткоином, понадобится немало времени, даже больше, чем в случае интернета, потому что интернет не ставил под сомнение существующие убеждения. А биткоин ставит под сомнение все, что мы знаем о деньгах. Когда это изменится, последует и все остальное.
По сути, вы проводите следующую аналогию: нужно создать еще одну всемирную паутину в дополнение к интернету.
Именно так. Смотрите, если биткоин продолжит развиваться такими же темпами, как последние пять лет, то к концу 2015 года им будут пользоваться около 50 миллионов человек[16]. Это пятикратное увеличение за один год. И по всей вероятности, в дальнейшем число пользователей и владельцев биткоина может даже превысить количество клиентов PayPal. После этого вы сможете начать делать что-то иначе, не так ли?
Ограничивает ли потенциал биткоина существенное повышение и резкое падение его курса в течение прошлого года?
Фактически это объясняется волатильностью. Волатильность – это постоянное напоминание нам: не используйте деньги, которые вы не можете позволить себе потерять. Поэтому я считаю, что на протяжении всего периода от настоящего момента до момента максимальной волатильности биткоина необходимо не расслабляться и позаботиться о безопасности.
Можно ли считать биткоин более эффективным универсальным языком?
Послушайте, мы живем в XXI веке: я могу позвонить в Джакарту, увидеть человека на экране и поговорить с ним абсолютно бесплатно – даже учитывая все то, что нужно сделать, чтобы это реализовать. Но неужели я не могу отправить этому человеку 1 цент? Невероятно!
Какой будет первая распространенная область применения биткоина?
Знаете, на мой взгляд, опасно думать, что ты достаточно гениален для того, чтобы об этом говорить. Но если бы мне пришлось провести «мозговой штурм», я бы сказал, что вижу два совершенно разных варианта использования биткоина: один для развитых, другой для развивающихся стран. Я считаю, что в развитых странах есть очевидная необходимость в интернет-деньгах. Интернет – чрезвычайно мощная система, но у него нет своей формы денег. Поэтому всякий раз, когда вы осуществляете какую-либо операцию в интернете, вам приходится использовать доллары, евро, фунты и наступает путаница. Это прерывает вас минимум на 35 секунд и стоит больших денег. Это просто беспорядок. Верно?
Что, если бы деньги действительно можно было перемещать так же легко, как иконку на экране? Разместить их там. Разместить здесь. Отправить. Это особенно касается микротранзакций. Представьте, как это работало бы в случае ваших статей. Читатели вроде меня видели бы краткое содержание статьи. Но при желании прочитать больше должны были заплатить несколько центов. У некоторых ваших историй тысячи читателей, и тогда это уже имеет значение, не так ли? Или когда YouTube говорит мне, что я должен ждать 5 секунд, чтобы пропустить рекламу, позвольте мне просто заплатить несколько центов. И это было бы гораздо уместнее для создателя данного контента, верно?
Давайте копнем глубже. У меня есть iPhone, в котором установлено приложение Apple Pay. Разве не лучше просто нажать кнопку Apple Pay? И оно проведет все операции через мою кредитную карту.
Дело в том, что приходится работать с закрытой экосистемой. А в ней транзакция обрабатывается только в том случае, если ее сумма достаточно большая, чтобы операционные издержки были оправданными. При этом деньги все равно будут получены через несколько дней, и вы так или иначе заплатите Visa 3,5 %. На первый взгляд может показаться, что платеж осуществляется мгновенно, хотя на самом деле процесс занимает три дня. И стоит целое состояние.
Это не так эффективно, как хотелось бы.
Да, не так эффективно, и это фикция. В режиме реального времени все происходит совсем не так. Это все равно что сказать: «Зачем мне интернет?» Я могу обратиться к CompuServe, или Delphi, или AOL – и получить все это там, но это закрытая система. Преимущество интернета в том, что в нем кто угодно может делать что угодно.
Я считаю, что развивающимся странам необходим совершенно иной вариант, и мне он кажется более интересным. Вы знаете, какое максимальное количество стационарных телефонов когда-либо было продано в мире? На данное время около миллиарда.
А знаете, сколько сейчас мобильных телефонов? Немногим более шести миллиардов. А известно ли вам, что нас заставило перейти от одного миллиарда стационарных телефонов к шести миллиардам мобильных телефонов? На самом деле этот скачок не имеет никакого отношения к формфактору или технологиям. Он связан с финансами. Каждый раз, когда вы устанавливали стационарный телефон, это напоминало выписывание чека на предъявителя. Я устанавливаю вам телефон. Пользуйтесь, а я буду взимать с вас плату в конце месяца. Следовательно, я должен положиться на вашу репутацию, причем хорошую. Вот почему только один миллиард человек, имеющих репутацию, получили стационарные телефоны. И больше никто.
Что касается мобильных телефонов, их количество быстро достигло миллиарда, к тому же с оплатой по факту. Остальные пять миллиардов – телефоны с предоплатой. Это финансовый факт: люди приносят деньги и платят вам заранее, после чего начинают пользоваться телефоном. Такой подход обеспечил появление дополнительных 5 миллиардов владельцев мобильных телефонов. Эти люди не участвуют в конференциях. Они вообще не являются частью экономики. Но у них такой же телефон, как у вас. У них есть деньги. Наличные. Но эти люди не могут стать частью глобальной экономики, поскольку здесь перемещать наличные проблематично.
Да.
Существует ряд проблем с современной системой денежного обращения. Она дорогая. Она ненадежная. К тому же сопряжена с огромными операционными издержками. Я считаю, что биткоин может обеспечить людям возможность участвовать в глобальной экономике. Люди любят свои телефоны и могут использовать их для того, что мы с вами воспринимаем как должное.
Это наличные в цифровой форме.
Для них это цифровые наличные. Нам с вами они не нужны. Им нужны. (Первоначально статья была опубликована в Business Insider в феврале 2015 года. Воспроизводится с разрешения.)
Брок Пирс, председатель совета директоров Bitcoin Foundation
Брок Пирс – американский предприниматель, некогда снимавшийся в детских художественных фильмах студии Disney, в частности, в таких как The Mighty Ducks («Могучие утята», 1992 год), The Mighty Ducks, D2 («Могучие утята 2», 1994 год), First Kid («Первый ребенок страны», 1996 год). Какое-то время Брок занимался цифровыми валютами, а в 2001 году основал компанию Internet Gaming Entertainment (IGE), а затем, в 2003-м, – компанию Zam. Я мае 2014 года Брока Пирса избрали директором Bitcoin Foundation, а в апреле 2015-го – председателем его совета директоров.
Краткие сведения о Bitcoin Foundation
Bitcoin Foundation – американская некоммерческая корпорация, основанная в сентябре 2012 года со следующей миссией: «Стандартизировать, защитить и содействовать использованию криптографических денег Bitcoin в интересах пользователей во всем мире». Организационная модель фонда разработана по аналогии с Linux Foundation и финансируется главным образом за счет грантов коммерческих компаний, которые зависят от технологии Bitcoin.
Как вы начали работать в Bitcoin Foundation?
Меня избрали представители отрасли. Совет директоров Bitcoin Foundation полностью выборный орган, избираемый сообществом. Сам же фонд состоит из членов двух категорий: независимые члены, которые платят годовой или пожизненный взнос за право войти в состав Bitcoin Foundation, и представители отрасли, а именно компании, выплачивающие годовой взнос. Половину членов совета директоров избирают представители отрасли и еще половину – независимые члены фонда. Меня избрали прошлой весной представители отрасли, а значит, за мое включение в состав совета директоров проголосовали, по сути, СЕО биткоин-компаний. Затем совет директоров избрал меня на должность председателя, которая на самом деле – всего лишь громкий титул с дополнительными обязанностями. Я не занимаюсь текущим руководством деятельности фонда.
Нынешний исполнительный директор фонда, которого можно приравнять к СЕО, – замечательный человек по имени Брюс Фентон, на которого возложены повседневные обязанности по руководству Bitcoin Foundation. У меня же просто более широкий круг обязанностей, чем у других членов совета директоров.
Каково теперешнее состояние Bitcoin Foundation? В каком направлении движется фонд?
Когда Bitcoin Foundation начал свою работу, он выполнял множество функций в интересах отрасли, поэтому его лучше рассматривать не как фонд, а как отраслевую ассоциацию. Изначально фонд осуществлял такие функции, как защита и обучение, разъяснение сути биткоина, почему он важен, для чего используется, какую выгоду из него можно извлечь и так далее. Кроме того, фонд решает вопросы, связанные с ядром и открытым исходным кодом системы Bitcoin. Долгое время ведущим разработчиком был Гэвин Андерсен, но теперь он отошел от этой роли. Bitcoin Foundation оплачивает работу нескольких ключевых специалистов, обеспечивающих поддержку протокола с открытым исходным кодом. И последняя функция Bitcoin Foundation – политика, то есть отслеживание регулирования отрасли правительством и стремление повлиять на данный процесс таким образом, чтобы он носил положительный характер.
Когда отрасль криптовалют достигла зрелости, сформировались дополнительные группы, и они попытались взять на себя некоторые функции Bitcoin Foundation. Одной из таких функций стала политика, чему я очень рад, поскольку биткоин-сообщество включает широкий диапазон специалистов и пользователей. Занимаясь политикой, невозможно удовлетворить всех без исключения, чем и объясняется существование абсолютно разных организаций. Но когда некоторые из них, такие как Coin Center под руководством Джерри Брито и Цифровая торговая палата под руководством Периэнн Боринг, выступают в поддержку этих действий, у вас наблюдается прогресс.
Эти организации делают основную часть работы, связанной с политикой, здесь, в столице США. Мы больше не занимаемся этим, потому что другие организации добровольно взялись за выполнение данной миссии.
Что касается разработки ядра, мы по-прежнему поддерживаем это направление. В ходе работы (пообщавшись со всеми крупными игроками, которые могли бы предоставить нам значительное финансирование) мы пришли к выводу, что нам нужно получать действительно большие чеки, которые предоставят отрасли капитал, необходимый для разработки протокола Bitcoin. Нам бы хотелось, чтобы это происходило в стенах академического учреждения. После того как мы провели переговоры со всеми, кто должен был выписать большой чек, они одобрили структуру управления, а Гэвину и его команде удалось присоединиться к медиалаборатории МТИ. Это идеальное решение, которое должно открыть доступ к дополнительному капиталу, но мы продолжаем способствовать разработке ядра. Гэвин по-прежнему остается главным научным сотрудником Bitcoin Foundation. Это область, в которой данная отрасль нуждается в любой помощи, и я надеюсь, что другие академические учреждения тоже примут участие в процессе. Полагаю, другие компании, работающие в этой области, поддержат штатных разработчиков, как в Bitpaidit поддержали Джеффа Гарзика. Следует задействовать как можно больше людей, предпочтительно талантливых и увлеченных, из числа тех, для кого это не будет работа по совместительству. Очень хотелось бы, чтобы объем ресурсов на поддержку разработки ядра постоянно увеличивался, а также чтобы многие представители отрасли внесли в это свой вклад. В настоящий момент основной функцией Bitcoin Foundation по-прежнему остается защита и обучение.
Многие представители банковской отрасли, с которыми я общался, утверждают, что биткоин – это плохо, а блокчейн – хорошо. Каково нынешнее состояние рынка криптовалют и самого биткоина? Стабильна ли ситуация на этом рынке?
Думаю, ситуация продолжает стабилизироваться. Если взглянуть на капитал, поступивший в отрасль за последние год-полтора, вы увидите, что инвестировано около миллиарда долларов. Это говорит о том, что базовая инфраструктура, до сих пор разрабатываемая компаниями, функционирует благодаря протоколу с открытым исходным кодом. Кроме того, есть еще и все те компании, которые продолжают формировать инфраструктуру, чтобы сделать ее более удобной в применении; ее можно представить себе как мосты, дороги и тоннели, по аналогии с TCP/IP. Изначально все сводилось к созданию браузеров, клиентских программ электронной почты и всего того, что позволяет сделать использование интернета доступным для обычных людей. Именно это создает капитал для биткоина, но понадобится время для его размещения и превращения в продукты, которые сделают эту технологию безопасной и приемлемой для более широкого круга потребителей.
Между тем цена биткоина падает, что плохо сказывается на ситуации. Наиболее сильно на это повлияла история с биржей Mt.Gox, что, к сожалению, повлекло за собой публикацию множества недоброжелательных, вводящих в заблуждение материалов, которые так любят СМИ. Не думаю, что это будет иметь негативные последствия в долгосрочной перспективе, но в краткосрочной, как мне кажется, отбросит всю отрасль на пару лет назад.
Давайте поговорим о таком положительном аспекте, как финансовая включенность. Что происходит в этой сфере?
В этом главное преимущество данной технологии и основная мысль, которую я пытаюсь донести: пять миллиардов обитателей планеты не имеют доступа к качественным базовым финансовым услугам. Эта технология демократизирует глобальную финансовую систему и обеспечит всем жителям планеты доступ к быстрым, надежным и дешевым финансовым услугам.
Когда я общаюсь с людьми из развитых стран, они часто говорят: «Я не понимаю. Зачем мне нужен биткоин?» Я отвечаю им так: «По всей вероятности, вы никогда не покидали Соединенных Штатов, где у вас есть счет в банке, кредитная карта, закон, который призван вас защитить, и вера в систему».
Это не тот продукт, который вам нужен, а чтобы подобная технология была массово принята, она должна улучшать жизнь людей, которые ее используют. Именно поэтому мы наблюдаем серьезный рост на таких рынках, как Латинская Америка (особенно Венесуэла и Аргентина), или в таких местах, как Африка, где очень плохо развита инфраструктура. Эти развивающиеся экономики пропускают этап создания инфраструктуры телекоммуникаций и переходят непосредственно к беспроводным технологиям. На мой взгляд, развивающиеся страны могли бы за несколько лет превзойти развитые страны в плане финансовой инфраструктуры. Им не нужно тратить миллиарды долларов на внедрение чего-то вроде биткоина или технологии блокчейн.
Филиппины рассматривают возможность осуществления мобильных платежей на основе технологии блокчейн, что обеспечит всем жителям страны доступ к финансовых услугам. В этой стране около 100 миллионов жителей и всего 5 миллионов кредитных и платежных карт. Следовательно, только 3–4% населения получают такие же финансовые услуги, как мы с вами. Вот почему биткоин способен оказать на эту страну существенное влияние.
Около 28 % ВВП страны формируется за счет денежных переводов. Если в руки людей попадет больше переводных денежных средств, это может оказать позитивное влияние на Филиппины как на страну. Я считаю, именно поэтому люди начинают понимать идею быстрых, дешевых и надежных расчетов.
Каким вы видите развитие технологии блокчейн и что именно со временем ляжет в основу мировой инфраструктуры централизованных платежей: блокчейн системы Bitcoin или что-то другое?
Я полагаю, что ответ на этот вопрос – однозначно блокчейн. Я не знаю, будет ли это блокчейн системы Bitcoin или нечто другое. Я руковожу небольшим венчурным фондом под названием Blockchain Capital, который только что заключил 36 инвестиционных сделок. Мы немного похожи на индексный фонд, поскольку, на мой взгляд, инвестируем в структуру, эквивалентную интернету в 1994 году. Я не знаю, кто станет победителем, но если делать ставку на лучшие компании, то я включу в свой портфель eBay, Amazon, Google и PayPal. Я еще не знаю, как выбрать возможных победителей. Мне также неизвестно, как будет развиваться эта отрасль. Тем не менее я твердо убежден, что в конце концов именно инфраструктура такого типа ляжет в основу мировой финансовой системы.
В связи с Blockchain Capital мне интересно было бы узнать, как лично вы увлеклись биткоином и переменами в области технологий? Это ведь не непосредственная сфера вашей деятельности, поскольку раньше вы работали на телевидении и снимались в художественных фильмах. Так что же вас заинтересовало во всем этом?
Да, я начинал в индустрии развлечений и с 3 до 16 лет был актером, но занимался этим поверхностно, так как в душе был предпринимателем, случайно оказавшимся актером. Уже в детские годы я брался за всевозможные виды бизнеса. В мире, в котором я рос, большую часть времени я проводил на съемочной площадке со взрослыми. Дети на съемочной площадке – редкость, поэтому моими друзьями в основном были режиссеры, сценаристы или другие актеры. Люди, с которыми я работал в то время месяцами, считали, что я хочу стать предпринимателем. С этой точки зрения я хотел стать исполнительным продюсером. Я хотел объединять различные проекты и создавать фильмы.
Когда в 1990-х годах начался интернет-бум, я наблюдал за тем, как люди открывают интернет-компании, и рассуждал так: «У меня есть предпринимательские способности, я разбираюсь в технологиях и я актер, значит, у меня получится». В итоге я открыл свою первую компанию, когда мне было 17 лет. Она работала в области цифровых медиа, а у меня было отличное сочетание навыков. Я занимался этим на протяжении всех 1990-х.
В 1999 году я обратил внимание еще на одну новую и интересную идею, которая стала началом того, что вы называете непрерывно существующими мирами, или онлайн-играми, такими как World of Warcraft или Second Life. Я понял, что этим играм необходимы цифровые активы и что цифровая валюта, используемая в таких мирах, имеет определенную ценность. Многие люди хотели ее покупать и продавать. И все это происходило еще до того, как игровые компании начали заниматься продажей всех этих цифровых товаров и валют в качестве бизнеса.
Я понял, что для этого есть рынок, и в 2001 году основал компанию IGE, которая стала ключевым участником рынка цифровых активов, имеющихся в этих непрерывно существующих мирах. В то время спрос на продукты моей компании превышал их наличие. Я не мог найти достаточно продавцов, поэтому предложил китайцам играть в игры на профессиональном уровне и добывать цифровую валюту. За период с 2001 по 2006 год я создал цепочку поставок, насчитывающую 400 тысяч человек, которые профессионально играли в видеоигры и добывали цифровую валюту. Затем я начал продавать продукты. Так что я занимаюсь цифровой валютой столь же долго, как и остальные.
Так в моем поле зрения оказался биткоин, поскольку в нулевых годах практически каждый, кто хотел поэкспериментировать с цифровой валютой, обращался ко мне. Я организовал в этой сфере многомиллиардный бизнес и до сих пор зарабатываю на этом более миллиарда долларов в год, поэтому кто-то сообщил мне о предстоящем выходе биткоина и спросил: «Послушай, что ты обо всем этом думаешь?»
Я начал экспериментировать с биткоином в 2009 году, как только он появился, и не потому, что поверил в него, а потому, что люди спрашивали меня о нем, а я обязан был знать, о чем говорю. Какое-то время я присматривался к биткоину, поскольку еще в 1990-х усвоил урок о выборе правильного момента для выхода на рынок. Первая компания, которую я создал, была ориентирована на интернет-телевидение в тот период, когда еще не было широкополосного доступа в интернет, и мне пришлось извлечь из этого суровый урок. Поэтому я сказал: «Похоже, биткоин – это нечто весьма интересное или станет таковым в будущем», и начал ждать, когда этот рынок выйдет на уровень, на котором я поверю в наличие критической массы и импульса.
Когда это произошло, я сказал: «Итак, будущее наступило. Теперь мне лучше бросить то, чем я занимаюсь, и посвятить себя работе в данной области». Все началось в 2011 году.
Изучив нормативно-правовые документы, в 2012 году я решил заняться этим бизнесом, а в 2013-м основал несколько компаний в данной области, действуя в качестве бизнес-инкубатора. Однако последнему не хватает размаха, поэтому для более широкого охвата предпочтительнее было открыть фонд. Что я и сделал.
Каким вы видите будущее этой экосистемы?
Ну, уже сегодня есть много разных цифровых валют. Что касается биткоина, то, на мой взгляд, на протяжении следующих года-двух наиболее активный рост будет наблюдаться в том секторе, где потребители продуктов даже не понимают, что используют биткоин. Речь идет о таких компаниях, как ABRA, предоставляющая услугу оплаты счетов. В ней разрабатывается новый способ оплаты счетов и перевода денежных средств, при котором пользователи даже не осознают, что в основе всех этих транзакций лежит биткоин. Я считаю, что будущее за данным подходом. Биткоин как предложение ценности – очень быстрый, дешевый вариант международного перевода денежных средств и для компаний, и для частных лиц. Мне кажется, именно в этой области будет происходить рост в ближайшие год-два. Речь идет о компаниях, предоставляющих потребителям и другим фирмам услуги перевода ценностей, в случае которых они даже не будут осознавать, что пользуются биткоином. Это просто механизм, посредством которого компания сможет переводить деньги в другие страны быстрее и дешевле. Именно здесь я вижу потенциал роста.
Существуют и другие механизмы достижения консенсуса и протоколы, как в случае компании Ripple, которая предоставляет в распоряжение банков инструмент межбанковских расчетов. Ripple позволяет банкам работать в режиме реального времени, а не по принципу Т+3 (третий рабочий день после заключения сделки). Вместо трех дней финансовые расчеты выполняются почти мгновенно, и это большое достижение. Как бы там ни было, думаю, все согласятся с тем, что сегодня на финансовые транзакции не должно уходить три дня. В Ripple увидели много возможностей для успешного применения своих продуктов в банках, которые интегрируют их в качестве инструмента ускорения расчетов.
Наблюдается немало и других тенденций, но как только какая-то конкретная модель начинает функционировать, ситуация меняется. Что-то работает хорошо, что-то терпит неудачу. Возьмем хотя бы биткойн-биржи. Два года назад крупнейшей была биржа Mt.Gox, в прошлом году такой биржей стала Bitstamp, а в этом году – Bitfinex. Даже когда вы видите категорию компаний, однозначно создающих ценность, трудно выбрать среди них победителей, потому что отрасль еще очень молода.
Появились компании, которым суждено стать победителями в своей категории. К их числу можно отнести потребительский кошелек Coinbase, обеспечивающий легкий способ покупки биткоина в США. Именно поэтому я очень рад, что являюсь инвестором этой компании. Очевидно, что, если данная отрасль действительно преуспеет, Coinbase непременно станет в ней одним из крупнейших игроков.
Мне нравятся и другие интересные тенденции. Например, не знаю, знакомы ли вы с Change Tip, но эта компания сфокусирована на микротранзакциях, которые будут играть ключевую роль, учитывая то, что развивающиеся страны не могут использовать действующие платежные системы. В большинстве развивающихся стран люди не имеют возможности пользоваться кредитными картами. Если у вас есть кредитная карта в Африке и вы хотите купить что-то в интернете, торговая компания, платежная инфраструктура и службы обнаружения мошенничества должны вам доверять. Проблема в том, что они более-менее систематически лишают жителей Африки шанса покупать что-либо с помощью кредитной карты. Это ненадежная платежная система. В данном контексте, на мой взгляд, весьма интересна перспектива открытия доступа к финансовым услугам для тех, у кого его нет. Биткоин или нечто в таком роде позволит 70 % обитателей планеты участвовать в интернет-экономике, что превзойдет самые смелые ожидания тех, кто ведет бизнес в сети.
В настоящее время незанятый потребительский рынок, обслуживающий клиентов, заинтересованных в покупке товаров и услуг на небольшие суммы в интернете, существенно расширяется. При использовании кредитных карт вы не можете выполнить транзакцию меньше чем за 70–80 центов. И это при нулевых затратах на продажу товаров. Вот почему мне нравится сервис ChangeTip, позволяющий людям покупать продукты за один, пять, десять центов и предлагающий низкие комиссионные за проведение транзакций. Такие компании помогают жителям планеты участвовать в интернет-экономике, а у ChangeTip есть все основания победить в своей категории в данной области. Но пока время еще не пришло.
Как я уже отмечал, сейчас все говорят, что биткоин – это плохо, а блокчейн – хорошо. На самом деле они имеют в виду, что Сатоши Накамото разработал отличную технологию, но им не нравится сама валюта. Действительно ли это так?
По всей вероятности, да. Что сделал Сатоши Накамото, так это агрерировал ряд технологических инноваций и разработал протокол, который создает интернет ценностей, или интернет доверия. Интернет, используемый нами сегодня, – это интернет информации. Эта инновация стала возможной благодаря протоколу передачи данных TCP/IP. Проблема в том, что вы не можете обмениваться ценностями посредством TCP/IP без участия заслуживающего доверия контрагента или посредника. Сатоши удалось решить проблему повторного расходования. Если я отправлю вам электронное письмо, прикрепив к нему фотографию, как после его получения вы узнаете, что я не сохранил копию изображения и не отправил ее другим людям? Именно для этого и предназначен протокол TCP/IP. Заслуга Сатоши Накамото состоит в создании протокола, обеспечивающего передачу ценностей в любой форме. Это революционное событие. Вопрос в том, станет ли блокчейн биткоина эффективной платформой для всех подобных действий? Я не знаю. Считаю ли я его интересным и надежным? Думаю, биткоин как несуверенная валюта, основанная на математических вычислениях, очень интересен, причем со многих точек зрения – например, для развивающегося мира, для таких стран, как Россия и Украина или Зимбабве с ее сумасшедшей инфляцией. Биткоин открывает дополнительные возможности перед жителями тех стран, в которых это лучшее хранилище ценностей, чем имеющееся в их распоряжении.
Поэтому я считаю биткоин весьма интересным и думаю, что он обладает невероятным потенциалом. Я по-прежнему с оптимизмом оцениваю будущее биткоина, но блокчейн, очевидно, более значимая новая технология. Я не знаю, какую форму он примет в итоге. Биткоин – это нечто грандиозное, но именно блокчейн изменит мир.
В связи с этим позвольте задать последний вопрос. Если вы делаете ставку на будущее, что вы считаете наиболее перспективным?
По большому счету все пытаются инвестировать в компании, рыночная капитализация которых находится на уровне Uber или Facebook. Безусловно, финансовая система – достаточно большой океан, позволяющий создавать компании, представляющие собой такую ценность. Именно их мы ищем. Где те огромные рынки, которые можно реструктурировать или подорвать с помощью этой новой технологии?
Речь идет о таких вещах, как страхование, перевод денежных средств, системы межбанковских расчетов, обработка платежей. Сейчас действительно нужно хорошо присмотреться к окружающему миру, поскольку мы не создаем новые отрасли. Мы подрываем отрасли с помощью новых технологий, чтобы делать все лучше, быстрее и дешевле.
Джон Матонис, криптоэкономист
Джон Матонис – исследователь электронных денег и экономист, специализирующийся на расширении обращения цифровых валют, находящихся вне политики. На протяжении своей карьеры он занимал высокие посты в Sumitomo Bank, Visa, VeriSign и Hushmail. Джон Матонис был исполнительным директором Bitcoin Foundation до конца 2014 года, а также он пишущий редактор, освещающий тему цифровых валют новостного сайта CoinDesk.
Джон, расскажите, пожалуйста, о себе и своей карьере.
Я участвовал в работе Bitcoin Foundation с момента его создания в 2012 году, когда стал одним из директоров-учредителей. В конце прошлого года я решил выйти из состава совета директоров фонда, чтобы предоставить другим людям возможность реализовать себя на этом поприще.
Ни один человек не стал бы делать этого всю жизнь. До создания Bitcoin Foundation я работал в сфере платежей в Visa и VeriSign, занимаясь криптографией открытого ключа для онлайн-банкинга, а еще ранее осуществлял операции с валютой и деривативами в коммерческих банках. Я применил все эти навыки в совершенно новой, чрезвычайно интересной области финансовой криптографии.
Каково будущее Bitcoin Foundation?
Что касается дальнейшего развития Bitcoin Foundation, то он по-прежнему остается превосходным учреждением. Необходимо привлекать людей к участию в нем, поскольку он оплачивает труд ключевых разработчиков ядра системы Bitcoin. Фонд не оплачивает работу всех специалистов, так как ни одна структура не контролирует создание биткоина. Это открытый проект, поэтому в нем нет борьбы за централизованную власть. Сегодня основное направление деятельности Bitcoin Foundation, а именно разработка стандартов протокола для ядра Bitcoin, аналогичных стандартам, разрабатываемым IETF (от англ. Internet Engineering Task Force – Инженерный совет интернета), несколько отличается от того, на чем он фокусировался в момент создания. Было бы преждевременно просто автоматически включить протокол Bitcoin в процесс разработки стандартов IETF, поскольку он там затерялся бы. Протокол Bitcoin должен созреть, привлечь больше участников и сторонников, чтобы у него появился шанс прижиться в структуре IETF Bitcoin Foundation готовит протокол Bitcoin к тому, что со временем он станет неотъемлемой частью масштабного процесса разработки более строгих стандартов.
Вы упомянули о том, что были трейдером и работали в отрасли платежей. Почему же вы заинтересовались биткоином?
Я всегда изучал цифровые валюты и альтернативные деньги и посвятил этой теме большую часть исследований. Это было еще до появления биткоина, во времена Digicash и E-Gold. В конце 2009 года я узнал о биткоине из электронной рассылки Сатоши Накамото, но не придал этому особого значения, однако через 3–4 месяца всерьез задумался над ним. Было похоже, что биткоин решает многие проблемы, с которыми столкнулись цифровые валюты первого поколения, в том числе связанные с вопросом централизации в целях предотвращения повторного расходования. Это был настоящий прорыв, приведший меня в восторг как трейдера и специалиста-теоретика по цифровым валютам. Протокол Bitcoin позволял решить проблему повторного расходования без необходимости возврата к централизованному выпуску денежных знаков для перевыпуска или подтверждения того, что денежные единицы не используются дважды. Криптографические принципы, лежащие в основе биткоина, существовали еще до его запуска. Отдельные компоненты биткоина не были уникальными, уникальной была распределенная пиринговая среда, сформированная на их основе. Это оказался настоящий прорыв.
Вы говорите о децентрализованной криптовалюте, что часто поднимает такой вопрос: биткоин – это деньги без правительства?
Децентрализованные и пиринговые вычислительные возможности – это веяние будущего. Так что данная тенденция непременно продлится. На мой взгляд, эта область будет развиваться, не меняя направления.
Что касается «денег без правительства», то, исходя из анализа всего периода их эволюции, у нас всегда были деньги без правительства. Золото представляло собой форму денег без государства до того, как короли и монархи начали печатать на деньгах свои портреты. Так что я не воспринимаю концепцию денег без правительства как нечто недостижимое. Напротив, мы восстанавливаем то, что было утрачено.
Однако когда речь заходит об обмене ценностями без регулирования, регулирующие органы и правительственные чиновники выражают беспокойство по поводу участия в данном процессе наркоторговцев и террористов. Вы видите в этом угрозу?
Нет, не вижу. Такая ситуация характерна не только для биткоина и других криптовалют. Любой инструмент обмена ценностями, рассчитанный на мелкие и средние транзакции, подвержен злоупотреблениям. Компромиссный выход сводится к существенному снижению преимуществ цифровых денег в абсолютной форме, чтобы предотвратить негативные события в абсолютной форме. Я имею в виду, что на так называемые наркоторговые и криминальные сообщества приходится мизерная часть того, что происходит с биткоином. Вы же не станете обвинять денежную единицу в действиях, совершаемых преступниками.
Согласен, хотя еще одна проблема нерегулируемой системы обмена ценностями состоит в наличии в ней большого количества хакерских атак и случаев наподобие краха Mt.Gox и Bitstamp. Такие вещи подрывают доверие к биткоину. Видите ли вы какую-либо структуру, которая придала бы потребителям больше уверенности в безопасности его использования?
Давайте поговорим об Mt.Gox и эпизоде с Bitstamp. Регулирование не может быть панацеей, когда действует принцип caveat emptor («Будь осторожен, покупатель»). Регулирование не может быть панацеей от всего. В любом случае оно редко работает так, как задумано правительством. Посмотрите хотя бы на США, где Lehman Brothers и MF Global, будучи регулируемыми структурами, должны были быть надежными. Но они такими не были. Что касается защиты потребителей, именно этот аргумент выдвигают государственные регулирующие органы в обоснование обширного регулирования в сфере биткоина. Тем не менее в настоящее время мы уже видим ряд более подходящих областей практического применения биткоина. Если взять недавний эпизод с Bitstamp, то на самом деле это привело к внедрению новой технологии MultiSig (множественных подписей) для обмена биткоинов и других криптовалют. Стало быть, решение проблемы, возникшей на бирже Bitstamp, обусловило создание более устойчивой и сильной системы обмена, и произошло это вне зоны действия государственного регулирования.
Наряду с этим есть такие компании, как BitGo, а еще Xapo, Coinbase и другие, где также применялась технология MultiSig. В них функционирует своя программа индивидуального страхования, гарантирующая клиентам сохранность средств, которые они оставляют в этих компаниях. Следовательно, рынок развивается благодаря использованию различных методов и решений. Основной урок, который можно извлечь из произошедшего с Mt.Gox, состоит в том, что эти события стали полной противоположностью принципа «слишком большой, чтобы рухнуть», действующего в капиталистической системе. Меня всегда удивляло то, что некоторые критики Mt.Gox предпочли бы жить в мире, где налогоплательщики вмешиваются и оказывают всем финансовую помощь. Это не тот мир, к которому нам следует стремиться, поэтому тот факт, что бирже Mt.Gox была дана возможность рухнуть по собственной воле, должен расцениваться как положительный признак того, что система работает.
Интересно, что традиционные хранилища ценностей начали обращать внимание на биткоин с момента его провала. Многие учреждения, имеющие лицензию, деятельность которых регулируется государством, предпринимают попытки внедрить криптовалюты и технологию блокчейн в то, чем они занимаются. Похоже, дело идет к институционализации криптовалют. Как вы считаете, это действительно произойдет? Или это противоречит желаниям сообщества, создавшего данную технологию?
На самом деле желания сообщества здесь не имеют никакого значения, а институционализация биткоина будет происходить в разных странах по-разному. Что касается второго вашего вопроса, то среда обмена ценностями за 12 месяцев, прошедших после краха Mt.Gox, стала гораздо более зрелой, и это благоприятный знак. Поставщики услуг не только знают об этом, но и стали намного надежнее. Предвосхищая будущее регулирование, некоторые из них сами принимают меры, направленные на то, чтобы предложить более зрелый продукт. Пользователи подобных услуг также поняли, что неправильно использовать такие компании, как Mt.Gox, в качестве банковского сейфа и что изначально не следовало это делать. Таким образом, биткоин предоставляет вам инструмент для управления активами. Все зависит от ваших собственных принципов и упомянутого выше правила caveat emptor («Будь осторожен, покупатель»), будь то при наличии регулирования или без него.
Что касается институционализации биткоина, скоро вы увидите, как это происходит. Не думаю, что это плохо, кроме того, как уже говорилось, это будет осуществляться по-разному в разных странах. Операции с ликвидностью, увеличение объема и глубины рынка приведут к институционализации. Мы неизбежно придем к тому, что появятся производные финансовые инструменты на основе биткоина, которые уже начинают формироваться на некоторых рынках. Биткоин будет подобен любому другому товару, который проходит разные этапы развития. В случае биткоина происходит более динамичный процесс, поэтому создается впечатление, будто события развиваются быстрее. Мы непременно добьемся успеха.
Я наблюдаю это уже сейчас. Именно поэтому существуют такие новаторы, как Fidor Bank и Circle, предоставляющие пользователям криптовалют гарантии, аналогичные традиционным лицензиям в регулируемой банковской отрасли, но скорее в соответствии с новой моделью мира, а не старой. Это правильная точка зрения?
Да, правильная. Это становится заметно и на международном уровне. Наряду с мелкими локальными игроками появятся крупные игроки с глобальной сферой деятельности, которые окажутся в более выгодном положении, поскольку именно глобальная сфера деятельности компании, работающей с криптовалютой, создает предпосылки для выхода на рынок денежных переводов. Глобальный игрок, обслуживающий несколько стран, способен выполнять функции таких структур, как Western Union.
Вот тут и начинается самое интересное. Например, Ripple работает с Wells Fargo и другими банками над внедрением своих технологических инструментов, но с использованием других криптовалют вместо биткоина. Увидим ли мы появление другой криптовалюты? Или биткоин – именно то, что нужно?
В настоящее время в обращении находятся около 300 криптовалют. Доля биткоина самая большая, почти 99 %. Биткоин – основной игрок. Ripple добивается значительных успехов в работе с финансовыми учреждениями, поскольку эта область пребывает в центре внимания компании. Однако я не считаю системы типа Ripple по-настоящему децентрализованными. Ripple – распределенная платежная система, но сама денежная единица была заранее выпущена создателями этой валюты. Иными словами, она не децентрализованная, поскольку есть люди, которые решают, где именно разместить исходную денежную единицу. Валюта Ripple под названием XRP и есть то, что используется в качестве связующего элемента всей системы. Существует способ проверить, действительно ли нечто по-настоящему децентрализовано: кто получит финансовый выигрыш от успеха Ripple? Множество венчурных инвесторов вложили средства в Ripple и XRP. Именно эти люди станут победителями. Ripple не избавляет их от единой точки отказа. Внедрение системы Ripple во множестве финансовых учреждений, а также то, что пытаются делать в этой компании с различными сетями активов и связями, представляют большой интерес для банков, поскольку обеспечивают возможность надзора и регулирования. Однако в какой-то момент, когда вы преодолеете все препятствия в этом мире, все равно остается единая точка отказа. Регулирующим органам нравится ее иметь, поскольку тогда они могут ее регулировать. Биткоин не дает им какой бы то ни было единой точки, на которой можно было бы сфокусироваться, именно поэтому представляет ценность как инструмент демократизации.
Итак, если Ripple – это не решение проблемы, как банки смогут использовать криптовалюты в текущей деятельности?
Это действительно очень интересная область. Я стал уделять ей гораздо больше внимания в своей работе, потому что в каком-то смысле это обратная сторона Ripple и альтернативных криптовалют с собственными, независимыми цепочками блоков. Мы видим, как банки начинают использовать имеющиеся блокчейны системы Bitcoin, вместо того чтобы воссоздавать то, что станет цепочкой второго или третьего уровня. Это интересно потому, что данный блокчейн уже существует и его можно использовать. На самом деле банкам необходимо найти способ подключения к сети Bitcoin, что обеспечит им ту же ликвидность и способность выполнять большое количество транзакций, что и SWIFT.
Такое развитие событий прекрасно иллюстрирует одна интересная компания, выигравшая в 2014 году конкурс Innotribe Startup Challenge, который проходит при финансовой поддержке SWIFT. Речь идет о компании Epiphyte, расположенной в Лондоне и имеющей офис в Нью-Йорке. Она создала для коммерческих банков интерфейс, позволяющий использовать сеть Bitcoin вместо Fedwire, CHAPS или SWIFT, провайдеров ликвидности. Банки вообще не будут контактировать с криптовалютой. Это решает проблемы корреспондентского банкинга для крупных глобальных банков, которым приходится связывать большой объем капитала в корреспондентской сети. Кроме того, в некоторых странах мира банки не хотят оставлять много денег в банках-корреспондентах в связи с риском невыполнения контрагентами своих обязательств. Если они смогут использовать нечто вроде блокчейна сети Bitcoin, это существенно повлияет на будущее корреспондентского банкинга во всем мире. Это одна из причин того, почему я считаю, что биткоин более уместен на уровне оптовых банковских операций и в то же время способен заменить и систему Hawala, и корреспондентские банковские структуры.
Итак, позвольте подытожить вышесказанное. Вы считаете, что сформируется основанная на юрисдикции система, обеспечивающая регулирование на уровне всей страны, но, поскольку банки включат эту систему в оптовые банковские структуры, это существенно сократит затраты. Так будут развиваться события?
Да. Здесь важно учитывать юрисдикцию отдельных стран, так как именно страны имеют возможность регулировать конвертацию своих национальных валют в криптовалюты и обратно. Когда говорят о регулировании биткоина на государственном уровне, на самом деле подразумевается регулирование обмена национальной валюты на криптовалюту и обратно. Это то, что происходит на биткоин-биржах и в банках, и данный процесс станет одним основным уровнем регулирования.
Кроме того, сформируется целый параллельный мир, который будет существовать в среде «от человека к человеку». В каком-то смысле этот мир интереснее, чем использование криптовалют по принципу «от человека к бизнесу». В среде «от человека к человеку», подобной использованию Skype или зашифрованной электронной почты, можно будет найти новые способы совершения тех или иных действий. В данном случае мы имеем независимую систему передачи финансовых сообщений, которая позволила создать крупную глобальную сеть обмена ценностями. Такой вторичный уровень обмена, осуществляемого от человека к человеку или иным способом с помощью биткоина, находится вне контроля регулирующих органов. Эта область даже не входит в сферу полномочий регуляторов, но именно на ней им придется сфокусироваться при конвертации криптовалют в национальную валюту и обратно.
Так каким будет механизм защиты в случае обмена ценностями от человека к человеку? Будут ли свободные агенты управлять этой системой?
В конечном счете это будет основано на блокчейне сети Bitcoin, защищенной полномочиями всех участников процесса майнинга. Сеть Bitcoin – крупнейший в мире проект распределенных и защищенных вычислений, включающий в себя 500 или 600 суперкомпьютеров.
Здесь мне хотелось бы высказать свои соображения относительно цены биткоина, поскольку в связи с этим часто возникают вопросы. Я считаю, что отслеживание курса биткоина не играет особой роли. Важнее анализировать число проектов и разработчиков, занимающихся поиском дружественных по отношению к пользователю решений. Целесообразно сфокусироваться на количестве действующих биткоин-кошельков.
Курс биткоина должен отображать уровень цены, который был бы достаточным для защиты совокупной стоимости транзакций, осуществляемых на основе блокчейна. Если экстраполировать это на будущее, в блокчейне сети Bitcoin будет наблюдаться гораздо больший объем экономической активности, и тогда безопасность достигнет уровня, полностью соответствующего ценности, обмен которой происходит в данной децентрализованной сети. В результате естественная цена биткоина постепенно повысится, а это единственный способ гарантировать безопасность транзакций, выполняемых в данной сети. Люди будут готовы платить за повышенную безопасность более высокий транзакционный сбор.
В итоге формируется цикл обратной связи, поскольку осуществление транзакций невозможно без получения майнерами вознаграждения в виде более высокой цены биткоина. Тем не менее без проведения транзакций цена биткоина не повысится. Так в двусторонней структуре образуется цикл обратной связи. Вот почему я не трачу много сил или размышлений на альтернативные криптовалюты, поскольку они отвлекают внимание от построения самой сильной ведущей сети, в которую необходимо переместить экономическую активность и коммерцию.
И последний вопрос. Если бы вы были азартным человеком и ставили на то, что произойдет в будущем, во что бы вы вложили деньги – или вы больше не пользуетесь деньгами?
Иногда мне все же приходится пользоваться деньгами и кредитными картами, но если посмотреть на это с точки зрения инвестиций в биткоин, я сделал бы ставку на инвестиции в реальную валюту и использовал бы ее в качестве проводника в этот сектор, вместо того чтобы выбирать отдельные компании. Думаю, у нас есть уникальная и редкая для инвестиционного мира возможность выбрать валюту в качестве инструмента инвестирования в целый сектор. Это механизм, обеспечивающий в него доступ. В прошлом уже был найден способ инвестировать в здравоохранение посредством валюты здравоохранения, теперь появилась такая же возможность инвестировать в биткоин как в криптовалюту для сектора цифрового обмена ценностями.
С точки зрения портфеля инвестиций я рассматриваю это так же, как золото. Если люди предпочитают хранить 10–15 % общего объема собственного капитала в таких активах, как золото и другие драгоценные металлы, то им должно быть удобно хранить 10–15 % капитала в биткоинах. Речь идет об инвестициях в активы и товары по принципу определенной доли портфеля. Я считаю, что тот переход, который вы описываете как ValueWeb, будет завершен, когда мы начнем называть золото аналоговой версией биткоина.
Джеффри Робинсон, Автор книги Bitcoin: The Naked Truth About Bitcoin
Джеффри Робинсон – уроженец Нью-Йорка и автор 30 бестселлеров. Он притонный эксперт по изучению организованной преступности, мошенничеству и отмыванию денег. Британская банковская ассоциация назвала его самым влиятельным журналистом, пишущим о финансовых преступлениях. После моего последнего обзора биткоина, блокчейна и криптовалют Робинсон связался со мной, чтобы предложить альтернативный взгляд на этот мир. Разговор получился весьма интересным, поскольку его последняя книга под названием BitCon: The Naked Truth about Ritcoin («Бит-афера: голая правда о биткоине») стала результатом годичного исследования обратной стороны биткоина.
Какова предыстория ваших исследований биткоина и как вы обнаружили, что некоторые действия с его участием подозрительны?
Несколько лет назад кто-то сказал мне, что биткоины можно использовать для отмывания денег. Я заинтересовался этой темой, поскольку уже написал ряд серьезных книг о грязных деньгах, в том числе The Laundrymen («Отмыватели денег»), The Merger («Слияние»), The Sink[17] и The Takedown («Ликвидация»). Тщательно изучив вопрос, я пришел к выводу, о котором говорю в книге BitCon: The Naked Truth about Bitcoin: на самом деле это не совсем подходящий инструмент для отмывания денег. Эта система перемещает их, но фактически не раскрывает происхождения незаконных доходов и не помогает им перейти в категорию денег, полученных законным путем. Тем не менее биткоин как нельзя лучше подходит для оттока капитала, финансирования терроризма, незаконного уклонения от уплаты налогов, вымогательства и финансирования преступной деятельности. Но для отмывания денег он совершенно не годится.
Однако я хотел узнать о биткоине больше, поэтому отправился на посвященное ему собрание – одно из тех крупных мероприятий наподобие конференции, которые проводятся постоянно. Я был поражен общим уровнем наивной глупости. Там были подростки предпубертатного возраста. У меня возникло ощущение, будто я попал на встречу выпускников средней школы. Каждый участник встречи изо всех сил пытался убедить меня в том, что доллар умер, биткоин вот-вот захватит мир и руководителей всех центральных банков следует отправить за решетку.
Я сказал себе: «Если к этому и сводится движение сторонников биткоина, то у него нет никаких шансов». Но во время ланча я поговорил об этой технологии с одним из немногих взрослых, присутствовавших на встрече, и в итоге понял, что, возможно, в этом что-то есть с точки зрения перемещения активов.
Как и мой собеседник, я понимаю ситуацию следующим образом: по мере развития такого направления, как перевод активов, будет уделяться все больше внимания их оценке в долларах, фунтах и евро. Это означает, что мнимая валюта биткоин будет становиться все более бесполезной и в конечном счете исчезнет.
Кстати, я называю биткоин мнимой валютой, потому что он не соответствует ни одному из трех основных критериев современной валюты. Кроме того, биткоин торгуется как мнимый товар на рынке, который, как я убедился, действует по принципу «накачка и сброс», когда кто-то контролирует рынок, а легковерные люди теряют деньги. Зарабатывают только те, кто держит рынок под контролем.
Чем больше я вникаю во все это, тем очевиднее становится факт, что если бы можно было отделить безумцев и помешанных, схемы «накачка и сброс», мнимую валюту и тому подобное, добравшись до сути в виде блокчейна, то действительно можно было бы получить нечто интересное. Именно поэтому я целый год путешествовал по планете Биткоин, общаясь с людьми и задавая им вопросы, которых, насколько мне известно, им не задавал больше никто.
Мне кажется интригующим, что в своей книге BitCon вы совершенно недвусмысленно заявляете, что у этой валюты нет будущего. Тем не менее, рассказывая о фундаменталистах в сообществе Bitcoin, говорите о том, что, по их мнению, невозможно иметь блокчейн без биткоина. Вы согласны с этой точкой зрения?
Нет, абсолютно нет. Эта точка зрения подобна старому аргументу «Католическая церковь – единственная церковь, а все остальное ересь». Это просто не соответствует истине. Престон Берн из компании Eris работает над блокчейном, у которого нет ничего общего с биткоином. Ripple также не имеет никакого отношения к биткоину. Люди не хотят ничего о нем знать, потому что вокруг него слишком много шумихи, пиара, дезинформации и настоящих фантазий, к тому же он чересчур громоздкий. При этом, если банк или группа банков использовали бы централизованный или закрытый блокчейн для перевода активов между собой, это могло бы сработать. Такой банк или группа банков могли бы, скажем, переводить деньги из США в Лондон и обратно, и, если бы в этих расчетах участвовали только эти банки, биткоин вообще не понадобился бы. Не нужны были бы ни майнеры, ни майнинг. Речь идет о закрытом реестре, находящемся под контролем банков. По сути, банки изобретают собственные блокчейны.
Безусловно, верные сторонники биткоина воспринимают это как ересь. Но взгляните на концепцию децентрализации. Это политическая идеология. «Я не хочу, чтобы правительство имело к этому отношение». Это некоммерческая позиция. Но что если банки не захотят осуществлять операции с деньгами за десять минут (столько времени требуется майнерам на проверку каждой транзакции), если это предполагает временную потерю контроля над деньгами? Пару месяцев назад на выполнение транзакций уходило от полутора до двух часов. Ни один банк не согласится отдать контроль над 100 миллионами долларов ради двух часов, особенно если учесть, что большую часть транзакций с этими деньгами будут проверять майнеры из Китая. Этому не бывать. Политическая идеология децентрализации не согласуется с потребностями банков. А им нужно коммерческое решение. Они ищут централизованный, закрытый блокчейн.
Верные сторонники биткоина скажут: «Создать централизованный блокчейн невозможно, это ведь просто база данных». Да, действительно, децентрализованный блокчейн – всего лишь база данных. У нее есть эффективные и неэффективные аспекты, поэтому можно взять самое лучшее качество децентрализованного блокчейна, централизовать его, закрыть к нему доступ – и можно распрощаться с биткоином, поскольку он больше никому не понадобится.
В каком-то смысле я могу понять обе стороны спора. В настоящий момент в игру вступают многие банки Уолл-стрит. В частности, банк UBS недавно объявил об открытии лабораторий по разработке технологии блокчейн, позволяющих снизить затраты.
Совершенно верно, но они не говорят о том, что будут иметь дело с мнимой валютой биткоином.
Разве?
Видите ли, все это часть шумихи и пиара, именно поэтому необходимо отделить мнимую валюту от блокчейна. Каждый раз, когда кто-то заявляет о достижениях в области технологий, верные сторонники биткоина сразу же связывают это с его успехом. Но они ошибаются. На самом деле у такой мнимой валюты, как биткоин, нет никаких успехов. Я не могу вспомнить ни одного такого случая. Вы говорите о венчурных компаниях из Кремниевой долины, Лондона и Канады, особенно о крупных, которые инвестировали около полумиллиарда долларов. Но это инвестиции не в мнимую валюту, а в технологию блокчейн.
Мне кажется, Марк Андриссен раскрыл этот секрет, когда я связался с ним во время написания книги BitCon. Он сказал: «Единственное, что меня интересует, – это поиск практических решений реальных проблем». По сути, Андриссен разрабатывает направления бизнеса, которые будут основаны на блокчейне. Ему только нужно это кому-то продать. И если речь идет о финансовом продукте, он должен будет продать его банку или финансовой компании. А там могут сказать: «Нас не интересует мнимая валюта, нам это нужно в долларах и фунтах»; поверьте, тогда Андриссен откажется от биткоина в одно мгновение. У него нет никакой лояльности по отношению к нему. Ни у кого ее нет, разве что за исключением спекулянтов и парней, которые пытаются всучить эту валюту еще большим глупцам. На самом деле Андриссен мне признался, что у него почти нет биткоинов. Он владеет совсем небольшим их количеством.
Да. В частности, венчурный фонд Andreessen Horowitz инвестирует значительные суммы в такие технологические разработки, как Ripple, а не в саму валюту.
Именно. Это единственное, что интересует венчурных инвесторов. В эту технологию вложено около 500 миллионов долларов, но еще никто не получил реальной прибыли на свои инвестиции. Сохранится ли такое положение вещей, если это продлится еще два-три года? Нет. Этих людей интересует прибыль, в два, три, пять или десять раз превышающая сумму вложенных денег, и если они ее не получат, то отзовут инвестиции и вложат деньги во что-то другое. Так венчурные инвесторы обеспечивают свое выживание.
На самом деле ответственность за это во многом лежит на СМИ. Я не обвиняю биткоин-медиа, потому что их не существует. Такие медиа просто повторяют PR-публикации. CoinDesk – это не журналистика. Но ведущие СМИ (CNN, ВВС, Wall Street Journal, New York Times, Forbes и другие) поднимают не те вопросы. Они ослеплены и очарованы идеей биткоина. Они постоянно повторяют на разные лады всю эту чушь насчет того, что биткоин – это деньги будущего, и даже не удосуживаются взглянуть на ситуацию шире и сказать: «Послушайте, все это не выдержит тщательной проверки».
Например, Dish Network, Dell, Expedia и другие компании предположительно «принимают» биткоин, во всяком случае, так сообщается в прессе. Однако на самом деле эти компании не принимают биткоин. Они просто позволяют расплачиваться биткоинами, после чего эти платежи проходят через Coinbase или BitPay. Дело в том, что Dish, Dell, Expedia и другие компании не хотят ничего делать с биткоином. Предоставление клиенту возможности расплачиваться биткоинами – это не их поддержка, а маркетинговый ход.
Microsoft не поддерживает биткоин. Билл Гейтс что-то недавно сказал о том, как криптовалюта может быть будущим финансов, и в СМИ сразу же начались вопли: «Билл Гейтс поддерживает биткоин!» Нет, не поддерживает. По всей вероятности, у Билла Гейтса даже нет биткоинов. Все это шумиха, пиар и дезинформация, которые сводят меня с ума. Это провал журналистики. Будучи журналистом старой школы, я чрезвычайно обеспокоен сложившимся положением.
В своей книге вы проанализировали множество сообщений в СМИ о биткоине, которые на самом деле не соответствуют действительности.
Они категорически не соответствуют действительности. Приведу очень хороший пример. Возьмем моего друга Патрика Берна, СЕО и председателя совета директоров компании Overstock. Около года назад он говорил, что не интересуется криптовалютами или биткоином. Так вот, кто-то убедил его в существовании большого количества клиентов с полными кошельками биткоинов, которые им негде потратить. Тогда Патрик сказал: «Давайте найдем эти кошельки биткоинов и начнем продавать им садовую мебель». Это был маркетинговый ход. Берн объявил: «Overstock будет принимать биткоины». Прессе это понравилось. Однако на самом деле компания Overstock не принимала биткоины, поскольку продажа должна была пройти через Coinbase. Более того, Патрик поступил достаточно умно и договорился с Coinbase, что не будет платить комиссионные за конвертацию валюты. Следовательно, готовность «принимать» биткоин ничего ему не стоила. В первый же день компания Патрика 5 обеспечила объем продаж в размере 133 тысяч долларов за счет биткоина. Все это выглядело так, будто Патрик Берн поддерживает биткоин-сообщество, поэтому биткоин-сообщество поддержало Патрика Берна. Но за три месяца объем продаж, полученный за счет маркетингового хода с биткоином, снизился до 7000 долларов в день. Почему? Потому что люди с полными кошельками биткоинов, которые некуда было девать, потратили их и не возобновили запас. Они не видели смысла покупать биткоины только для того, чтобы тратить их на покупку наволочек и садовой мебели, которую Overstock продает за доллары. Это важно. Подумайте об этом. Существуют ли какие бы то ни было логические основания брать доллары и покупать за них биткоины, для того чтобы оплачивать покупку вещей, цена которых указана в долларах? Это не создает никакой ценности, к тому же влечет за собой дополнительные расходы. Таким образом, объем продаж Overstock за счет биткоинов снизился до 7000 долларов в день. После этого Патрик Берн объявил, что будет принимать биткоины во всем мире – и объем продаж вырос до 8000 долларов в день. Но затем снова уменьшился. Патрик даже открыто заявил о том, что международного интереса к биткоину нет. Никакого.
Вскоре после признания отсутствия интереса к биткоину в мировом масштабе Патрик Берн подал в Комиссию по ценным бумагам и биржам (Securities and Exchange Commission – SEC) отчет, который не получил должного внимания со стороны СМИ. Патрик решил оставлять в компании до 10 % от продаж за биткоины. Это означает, что теперь Coinbase конвертирует 90 % биткоинов, а оставшиеся 10 % отправляет Патрику Берну. Таким образом, за день он получает биткоины на сумму 700 долларов, которые, по его словам, выдает сотрудникам в виде бонусов. (Кстати, сотрудники Overstock настояли на установке биткоин-банкомата в вестибюле офисного здания компании в штате Юта, чтобы сразу же обналичивать биткоины.) Итак, получая 7000 долларов в день за счет биткоин-продаж, Патрик экономит 3 % комиссионных, взимаемых Visa и MasterCard. Это 210 долларов. Хорошо, если умножить 210 долларов на 365, получается вполне приличная сумма. Вот только Патрик сообщил в SEC, что, для того чтобы интегрировать 10 %, которые он удерживает, ему необходимо включать 700 долларов в день в бухгалтерскую отчетность в целях налогообложения. Это не так легко сделать, поскольку с точки зрения налогообложения биткоин считается имуществом, а это значит, что по каждому биткоину необходимо подсчитывать прибыль и убыток на капитал. В отчете, поданном в SEC, Патрик сообщил, что возможность учитывать немного биткоинов в бухгалтерских книгах обошлась ему в 400 тысяч долларов. Кроме того, в том же документе он указал, что, вероятно, ему понадобится потратить еще 400 тысяч долларов на обеспечение полного соответствия своей бухгалтерской отчетности требованиям законодательства. Таким образом, Патрик тратит 800 тысяч долларов ради того, чтобы сэкономить 210 долларов в день, и ему понадобится почти десять лет, чтобы вернуть свои деньги. Объясните мне, как эта идея может быть хорошей, как она может быть жизнеспособной и какой вообще во всем этом смысл?!
Члены биткоин-сообщества заявляют, что создали деньги без правительства, при условии жизни в пределах системы Bitcoin. Какова ваша реакция на это заявление?
Но вы не можете жить в пределах системы Bitcoin. Это невозможно. Разумеется, вы можете купить биткоины за доллары и дурачить всех, утверждая, что живете на биткоины. Но ведь это не так. Чтобы сделать это, вам понадобится круговой поток дохода, а в случае биткоинов такого потока нет. Каждый раз, когда вы покупаете что-то за биткоины, как только продавцы товаров и услуг конвертируют их в доллары или фунты посредством Coinbase или BitPay, каждая покупка превращается в продажу биткоинов. Следовательно, никто их не хранит.
Точно так же анализ реальных статистических данных показывает, что многие цифры, которые верные сторонники биткоина приводят в качестве данных об использовании этой криптовалюты, явно притянуты за уши. Сторонники биткоина утверждают, что в биткоинах осуществляется 110 тысяч транзакций в день, но только около тысячи из них связаны с покупкой и продажей товаров и услуг. Остальные выполняются тогда, когда майнеры перемещают биткоины между разными кошельками и адресами, а также играют в азартные игры. Вдобавок ко всему есть еще и так называемый фактор перемен, который означает, что каждая транзакция учитывается дважды. Кроме того, верные сторонники биткоина говорят о наличии восьми миллионов кошельков. Однако они умалчивают о том, что почти все эти кошельки либо пусты, либо почти пусты. По данным компании Coinometrics из Кембриджа, менее чем в 250 тысячах кошельков хранится по одному биткоину и более. Речь идет не о 250 тысячах владельцев кошельков, а о самих кошельках, а у одного человека их может быть несколько. С учетом этого я прав, когда заявляю, что количество членов клуба часто летающих пассажиров Kuwait Airlines превышает количество жителей планеты, имеющих биткоины.
Кроме того, верные сторонники биткоина утверждают, что в мире примерно 80–100 тысяч компаний «принимают» биткоины. На самом деле эти компании не принимают биткоины. Большинство из них никогда не сталкивалось с биткоинами, и даже в тех случаях, когда это все же происходит, компании не сохраняют биткоины. Я позвонил в несколько таких фирм и задал вопрос: «Вы ведь разместили на своем сайте кнопку “биткоин”, так что же произошло?» Они ответили: «Это наша головная боль. Мы предпочли бы, чтобы с нами просто расплачивались наличными, поскольку, как только мы получаем биткоины, нам приходится их продавать. Нам они не нужны».
Среди немногочисленных компаний, которые действительно хранят биткоины, лучший пример – это человек, торгующий билетами на родео в Техасе. Он сказал мне следующее: «Я размещаю кнопку “биткоин” на своем сайте в надежде на то, что получу пару биткоинов и сохраню их. Когда их количество достигнет миллиона, я смогу уйти на пенсию». Я спросил: «Сколько покупок у вас было за биткоины на самом деле?» Он ответил: «Ни одной».
Факт остается фактом: никто не пользуется этой ерундой. Я могу добавить еще один неоспоримый факт: в качестве глобального экономического феномена биткоин не имеет смысла. Эта мнимая валюта не работает. Когда кто-то говорит, что у биткоина есть будущее, попросите привести пример успешного применения биткоина. Никто не скажет вам: «Взгляните вот на это! Вот несомненный успех!», поскольку никаких успехов нет. Вместо этого вам укажут на будущее и попросят: «Просто подождите немного и увидите, как биткоин победит нищету, став банком для огромного количества людей, не имеющих доступа к банковским услугам».
Неужели? Мы с вами живем в странах, где есть люди, не имеющие банковских счетов, но они оказались в таком положении по разным причинам. Иногда это связано с культурой. Члены ряда общин не хотят иметь дело с банками и пользуются только наличными. Есть также люди, которым банковские услуги не по карману, поэтому они вынуждены прибегать к услугам компаний, предоставляющих кредиты до зарплаты и обналичивающих чеки. Но я не могу вспомнить ни одного случая, когда биткоин действительно помог бы кому-нибудь из этих людей, и это в развитых странах. В США, где от 70 до 80 миллионов человек не имеют счетов в банках, сейчас происходит вот что: Bank of America и Walmart пытаются помочь этим людям получить кредит и обеспечить им доступ к банковской системе. Как думаете, смогут ли конкурировать с Bank of America и Walmart три не совсем адекватных подростка на велосипедах, в футболках с надписью «Мы верим в воздух»? Этому не бывать.
Кроме того, в Соединенных Штатах, Великобритании и других развитых странах Wi-Fi и смартфоны общедоступны и дешевы. Тем не менее многие люди по-прежнему не имеют банковских счетов. А теперь подумайте о развивающихся странах, где Wi-Fi стоит дорого, смартфонов не так уж много, а люди традиционно испытывают культурное, религиозное и политическое недоверие ко всему западному. Как вы собираетесь убедить их использовать невидимую валюту, которой они, по всей вероятности, даже не смогут воспользоваться? Они просто не попадутся на эту удочку.
Впрочем, один из банков Кении и оператор Vodafone, которого люди знают, говорит им: «Посмотрите на M-PESA. Вы можете загрузить это в свой телефон и переводить деньги». У M-PESA есть сотрудники, которые занимаются сбытом и маркетингом. Они понимают традиционное, культурное, религиозное и политическое мышление местных жителей. Парни на велосипедах, одетые в футболки, ни за что не смогут с ними конкурировать.
Я не совсем понял вашу точку зрения относительно существования хорошей технологии с централизованными возможностями, которая была бы полезна банкам, как в случае Ripple.
Или Eris. Но здесь пользу приносит блокчейн, а блокчейн не обязательно должен быть связан с биткоином.
Эта мысль противоречит мнению сторонников биткоина, которые постоянно набрасываются на меня со словами: «Но он уже существует, он уже применяется на практике. Мы это сделали, и нам все равно, что вы думаете».
Вот только никто не использует биткоин. Престон Берн из Eris сказал на днях замечательные слова, которые я даже ретвитнул, поскольку считаю их лучшим высказыванием о биткоине: «Смена парадигмы – это не смена парадигмы, если никто этим не пользуется». Это высказывание подводит итог всему. Верные сторонники биткоина постоянно говорят о нем как о чем-то подрывном. Но они не принимают в расчет (на свой страх и риск) то, что подрывное явление непременно даст о себе знать.
Итак, вы считаете биткоин мнимой валютой, но в его основе лежит реальная технология. Как думаете, это действительно полезная вещь с точки зрения будущего?
Нет. Биткоин – это мнимая валюта, торгуемая как мнимый товар, интерес к которой всячески подогревают мошенники, стремящиеся найти побольше глупцов, готовых купить у них эту валюту. Посмотрите на близнецов Уинклвосс и их фонд Bitcoin ETF. Эти парни используют все возможности ради поиска глупцов, которые купили бы у них биткоины. И они не одни такие. Проблема технологии Bitcoin состоит в том, что она сопряжена с необходимостью привлекать легковерных людей ради поддержания игры.
А что вы скажете об использовании биткоина в качестве общинной валюты, скажем, для краудфандинга?
Подобно Элмеру Гентри из Старого Юга, некоторые из этих проповедников поучают: «Посмотрите на краудсорсинг и краудфандинг – это спасет вас всех». Прошлой осенью Андреас Антонопулос выступил перед сенатом Канады, рассказав членам комитета по банковским вопросам о том, насколько замечателен биткоин. Я выступил в сенате в январе и большую часть выделенного мне времени опровергал сказанное Антонопулосом, объясняя членам сената: «Этот человек пускает вам пыль в глаза». Одно из его вводящих в заблуждение утверждений сводилось к тому, что краудсорсинг на основе биткоина меняет ситуацию для малого бизнеса. Идея состояла в том, что люди со всего мира могут сообща предоставить вам пару биткоинов, чтобы вы могли сделать с их помощью то, что вам нужно. Как всегда, СМИ просто подхватили эту чушь, а члены сената благосклонно отнеслись к разъяснениям Антонопулоса. Поэтому я поговорил с людьми, которые занимают биткоины посредством краудсорсинга и которые дают их взаймы таким способом, и спросил: «Как это работает?» Один человек из Южной Америки объяснил мне: «Замечательно работает. Я занял 1,1 биткоина и заплатил всего два процента». Я сказал: «Ничего себе, очень даже неплохо. А на какой срок выдан кредит?» Он ответил: «На пятнадцать дней». Я опешил: «Минутку. Вы заплатили два процента за 15 дней? Тони Сопрано берет два процента за 15 дней. Это 48 % в год. Если бы вы воспользовались кредитной картой, то получили бы аналогичный кредит под 19 % годовых. Вы платите грабительские проценты». Затем я внимательнее изучил ведущий сайт краудсорсинга, работающий на основе биткоина, и увидел там предложения о предоставлении кредита под 204 %, 305 % и даже один кредит под 2037 %!
Короче говоря, типичное ростовщичество. Существуют законы по борьбе с подобной формой кредитования. Не исключено, что, если сайты способствуют предоставлению таких кредитов, это может быть расценено как преступление. Более того, если вы живете в Великобритании и финансируете методом краудсорсинга человека, живущего в Южной Америке, а он не возвращает вам долг, как вы вернете предоставленный ему кредит? Тем не менее Антонопулос сел перед канадскими сенаторами и с совершенно серьезным выражением лица заявил: «Это замечательная вещь». Я вынужден был сказать: «Посмотрите на цифры, они не лгут. Он несет полную чушь». Вот что меня особенно раздражает – так это весь этот пиар, дезинформация и шумиха, а ведущие СМИ не утруждают себя тем, чтобы их опровергнуть. Им следовало бы внимательнее проанализировать эту тему, поскольку биткоин не выдержит тщательной проверки. По правде говоря, когда речь заходит о биткоине, вы получаете не то, что видите.
В книге BitCon вы пишете о бирже Mt.Gox и ее главе Марке Карпелесе, который был таким гиком, что даже не мог нормально функционировать в собственном мире, не говоря уже о том, чтобы ворочать миллионами долларов, принадлежащими другим людям.
Карпелес – ходячая катастрофа, которая была неизбежна. Кроме того, он находился в Японии, а это означало, что при желании вернуть свои деньги вам пришлось бы ехать туда. Сейчас в Соединенных Штатах есть биржа Coinbase, которой руководит группа американцев. Если что-то пойдет не так, до них будет легче добраться. Но вы ни о чем не узнаете, пока это не произойдет, поскольку биржа не публикует свои бухгалтерские книги. Не так давно биржа Coinbase получила 75 миллионов долларов инвестиций. Почему? Я бы предположил, что у нее возникли трудности и ей понадобились деньги. В Словении есть процессинговая компания, которой руководят два гика. Вы хотите сказать, что готовы доверить свои деньги неизвестно кому в Словении? Это безумие. Там нет никакой защиты прав потребителей. Ни в одном из вышеперечисленных случаев нет абсолютно никаких гарантий. И при этом кто-то утверждает, что это замечательная вещь. Нет там ничего замечательного. Это минное поле, усеянное проблемами, и ситуация еще усугубится, поскольку так дальше продолжаться не может.
Решению этих проблем не способствует преступная деятельность, окружающая биткоин. И речь идет не только о Mt.Gox, но и о Россе Ульбрихте (он же «Ужасный пират Робертс») и вынесенном ему приговоре за создание Silk Road. Речь также идет о Чарли Шреме, который был одной из первых звезд биткоина, а теперь отбывает наказание в федеральной тюрьме за незаконные операции с этой валютой. Стоит упомянуть и тот факт, что главный защитник биткоина Bitcoin Foundation едва не обанкротился из-за обвинений в неэффективном управлении фондом и полной некомпетентности.
Как только специалисты из Eris, Ethereum, Ripple или любой другой из множества лабораторий, работающих над созданием блокчейна без биткоина, сделают все как надо (я имею в виду, создадут блокчейн, работающий с долларами, фунтами и другими валютами), наступит конец биткоина. Он исчезнет. Именно в этот момент над компаниями из США и Словении, обрабатывающими транзакции с биткоинами, нависнет угроза экономического уничтожения, поскольку уровень их активности будет недостаточным для того, чтобы поддерживать их существование. Я даже сомневаюсь, что этого уровня активности надолго хватит уже сейчас. Как только один из венчурных инвесторов заявит: «Я только что нашел способ, как обойтись без биткоинов», – настанет конец. Мы уже наблюдали нечто подобное. Веяния моды быстро проходят. Питомцы – камни Pet Rocks, игрушки Goo-Goo Dolls. На днях умер человек, придумавший игру «соты». Соты – это и есть его наследие. Наследием Сатоши Накамото будет концепция блокчейна.
А что вы скажете о такой идее: блокчейн станет централизованной технологией? Не знаю, известно ли вам, но ФРС и IBM на днях объявили о совместной работе над созданием основанной на долларе криптовалюты, которая будет авторизованной, регулируемой и централизованной. Это и есть то направление, в котором будет развиваться ситуация?
Совершенно верно. За этим будущее. Централизованная, закрытая криптовалюта. Как только будут разработаны платежные системы в долларах, фунтах стерлингов или иенах, биткоин канет в Лету, как в свое время произошло с восьмиступенчатой полуавтоматической коробкой передач и Pet.Com. Мысль о том, что все будут пользоваться мнимой валютой лишь потому, что это альтернативный способ победить центральные банки, абсолютно нелепа. Верные сторонники биткоина говорят: «Зачем вам верить в центральный банк, если вы можете верить в математику?» Ответ таков: потому что одна только математика и один только алгоритм не могут управлять экономикой. Для этого необходим центральный банк. Но сторонники биткоина возражают, что центральные банки доводят инфляцию до уровня, когда стоимость ваших денег становится мизерной. Они утверждают, что если бы в 1913 году вы положили 100 долларов под матрас, сегодня они стоили бы 3 доллара. И что из этого? Я не знаю ни одного человека, у которого под матрасом лежали бы доллары 1913 года. Кроме того, каждый, кто хранит деньги под матрасом, поступает глупо, поскольку инвестированные деньги растут в цене такими же темпами, как и инфляция, а зачастую даже быстрее.
Инфляция встроена в систему в целях предотвращения дефляции. Если у вас закрытая товарная экономика, основанная на чем-то вроде биткоина или золота, дефляция, к которой это в итоге приведет, гораздо хуже инфляции. Верные сторонники биткоина хотят получить все преимущества золотого стандарта, избежав при этом проблем, которые с ним связаны. Оглянитесь вокруг. На Земле не осталось ни одной страны, в которой бы действовал золотой стандарт. И на то есть веские причины. Сторонники биткоина просто не понимают сути мировой экономики. Они не понимают сути денег. Все, что они понимают, – собственная выгода. Один подросток сказал мне следующее: «Когда биткоины будут стоить 1 миллион долларов за одну монету, я буду мультимиллионером. Я стану богатым». Ну что же, желаю удачи!
Создается впечатление, что вы настроены по отношению к биткоину достаточно враждебно.
Я столь эмоционален, потому что вижу все насквозь, а также потому что никто не задает правильные вопросы. Я вижу, как люди приходят на CNBC и Fox Business, рассказывают о прелестях биткоина, и никто из журналистов не делает свою работу как надо, и не говорит: «Вы несете полную чушь». Журналисты покупаются на весь этот бред, а когда все пойдет не так, будут первыми, кто скажет: «Мы так и знали. Мы вас предупреждали». Как-то раз на CNBC выступал человек, которому я открыто бросил вызов и у которого была кредитная карта в биткоинах. Он сказал: «Вы вносите биткоины на кредитную карту и можете расплачиваться ими за все. Вы едете в Селфридж, в универмаг John Lewis, на автозаправочную станцию – и везде расплачиваетесь биткоинами. Разве это не прекрасно?» Нет. Это афера. Вам необходимо сначала купить биткоины за фунты, евро или доллары, что не только абсолютно нелогично, а попросту глупо. Зачем утруждать себя всем этим? В чем преимущество? Просто заплатите фунтами, долларами или евро. Зачем включать сюда еще и биткоины? Зачем увеличивать затраты, не увеличивая при этом ценность? То же самое можно сказать о биткоин-банкоматах, которые, кстати, в большинстве случаев убыточны. Как оказалось, они не приносят прибыли, потому что, во-первых, ими никто не пользуется; во-вторых, арендная плата слишком высока; в-третьих, комиссионные слишком высоки. Биткоин-банкоматы выставляют свой обменный курс, а вдобавок еще и взимают комиссионные. Пользоваться ими не имеет смысла. Вся концепция биткоина как мнимой валюты алогична. Да, можно кого-то обманывать какое-то время, но нельзя обманывать всех и всегда. Мнимая валюта биткоин перестанет существовать по этой причине.
Так это своего рода новое платье короля? В конце концов, вы увидите, что там ничего нет?
Верно. Это стало культом. Религией. А я еретик, потому что открыто заявляю: «Это безумие». Поэтому меня преследуют. На Reddit целые форумы обсуждают тот факт, что я ничего не понимаю. Запальчивость, месть и юношеские вспышки гнева иллюстрируют, какого рода люди во всем этом участвуют, и сразу же становится ясно, что они, пожалуй, не смогут реализовать все это, потому что пребывают в иллюзиях. Рационально мыслят только венчурные инвесторы, которые вкладывают реальные деньги в блокчейн и находят практические бизнес-решения реальных проблем. Но ни одно из этих практических бизнес-решений не включает в себя биткоин как валюту. Ни одно. Поскольку биткоин – это решение несуществующей проблемы.
А если мы с вами встретимся через десять лет, как думаете, не скажете ли вы, оглянувшись назад: «Посмотрите на всех этих биткоин-мошенников: все они пропали куда-то, но разве не они дали нам замечательную технологию?»
Но они не дают нам замечательную технологию. Они настойчиво продвигают биткоин, мнимую валюту, которая не имеет ничего общего с технологией. Кроме того, ими движут корыстные интересы. Один из этих клоунов сделал такое заявление: «Биткоин распространяется как вирус, вирус в кубе». Этому человеку следует и дальше принимать лекарства, поскольку он утратил связь с реальностью. Не так давно он заявил, что биткоину гарантировано будущее, потому что средняя продолжительность существования фиатной валюты составляет 27 лет. Но затем он вспомнил, что фунт стерлингов находится в обращении с XVII столетия. Эта бессмыслица может убедить только того, кто готов поверить, что Земля плоская. Но без сторонников теории плоской Земли мнимая валюта не имела бы никакой ценности. Суть в том, что блокчейн в корне все изменит, но это будет не блокчейн биткоина. И на это не понадобится десять лет. Через пять лет мы с вами будем говорить о биткоине так же, как сейчас об автомобилях Edsel.
Дэйв Берч, гуру по цифровым деньгам и идентификации
Дэйв Берн – директор Consult Hyperion, консалтинговой компании по техническим и стратегическим вопросам, специализирующейся на электронных транзакциях. Он обеспечивает консультационную поддержку клиентов во всем мире, включая все ведущие платежные бренды, крупных поставщиков телекоммуникационных услуг, правительственные учреждения и такие международные организации, как Фонд Билла и Мелинды Гейтс. В Оксфордском институте интернета Дэвида Берча назвали одним из самых проницательных обозревателей интернета и социальных сетей, в Telegraph – одним из ведущих мировых экспертов по цифровым деньгам, в Independent – гиком высшего уровня, а в Научно-исследовательском центре в области финансовых инноваций – одним из самых дружественных по отношению к пользователю британских супертехнарей. Дэйв – вдумчивый автор блога о лидерстве, он также известен под-кастами и мероприятиями в рамках блога Tomorrow’s Transactions компании Consult Hyperion.
Вы хорошо разбираетесь во всем, что касается цифровых денег, цифровых валют и цифровой идентификации. Что вы можете сказать об основных событиях, происходящих сегодня в этой сфере?
Я бы сказал, что токенизация и эмуляция банковской карты на мобильном устройстве (Host Card Emulation – НСЕ) – самые интересные технологии на данный момент. Поэтому прилагается столько усилий, чтобы внести свежую струю в развитие мобильных технологий. Многие люди, которые утверждают, что в этом году наконец произойдет прорыв в области мобильных платежей, по всей вероятности, правы, если судить по нынешнему положению вещей. Так что это очень актуальная тема.
Нам предстоит немало сделать в области идентификации, о которой мы уже долго говорим. Интересно, что банки начинают воспринимать ее всерьез и разрабатывают собственные стратегии в этом направлении.
Как снег на голову на нас свалилось все то, что происходит с блокчейном. Я знаю, что меня будут за это критиковать, но блокчейн – далеко не то же самое, что биткоин.
Нашей компании предстоит выполнить большой объем работы в области пассажирских перевозок. Для нас общественный транспорт – очень важная отрасль, поскольку несколько лет назад в Transport for London нас выбрали в качестве консультантов, чтобы мы помогли осуществить переход на разомкнутую кольцевую систему. И для нас это большая честь. Например, если сейчас вы используете банковскую карту в метро, вам больше не нужен проездной билет Oyster Card. На самом деле это предполагает солидный объем работы. Многие управления городского транспорта во всем мире действительно стремятся модернизировать свои билетные и платежные системы. Это и есть основные направления работы, которыми мы сейчас занимаемся.
Давайте углубимся в некоторые из этих идей. Например, в токенизацию и НСЕ. Не могли бы вы рассказать о них подробнее?
Токенизация находится в центре внимания таких платежных систем, как Apple Pay. Идея заключается в том, что вместо хранения номеров кредитных карт в своем телефоне вы храните своего рода псевдоним номера карты. Токен. Если кто-то его украдет, он будет совершенно бесполезен. Никто не знает, к какой карте он относится. В этой области пока не наблюдается достаточная активность, потому что банки и другие игроки должны сначала сделать большие инвестиции, чтобы все это запустить.
Таким образом, один из интересных аспектов сложившейся ситуации сводится к следующим размышлениям: «Если мы собираемся внести крупные инвестиции для поддержки Apple Pay, Google, Samsung и других компаний в области создания платформ токенизации, для чего еще мы можем их использовать? И как построить такие платформы, которые были бы рентабельны на протяжении длительного периода?» И это действительно интересная работа, поскольку речь идет о совершенно новой области и никто не знает, что из всего этого получится.
Каково предназначение токенов в ситуациях, не связанных с платежами?
Предположим, у вас есть игровой сайт, и я хочу вам доказать, что живу в Великобритании и мне больше 18 лет. Мой банк мог бы предоставить мне токен исключительно для этой цели, который я не смогу использовать для платежей. Таким образом, персональные данные хранятся в полной безопасности в банке, а вам я передаю токен, содержащий всю ту информацию, которую вам нужно обо мне знать. Не хотелось бы слишком вдаваться в скучные технические детали, но это важная область, поскольку происходит переход к API (интерфейсам прикладного программирования), лежащим в основе данного процесса. В настоящее время у банков возникла настоятельная потребность согласовать свои системы API. И она обусловлена фактором времени. Например, в Великобритании действует система казначейства. Есть еще европейская система. Определенную работу проводит также Европейский платежный совет (European Payments Council – EPC) и другие подобные организации. Все это приводит к необходимости создания таких систем API, а управление идентификацией, услуги идентификации могут стать значительной частью платформ API.
В каком-то смысле все это связано с идентификацией, потому что, как вы только что отметили, я мог бы использовать токен для подтверждения своего возраста. Нельзя ли применить блокчейн для регистрации устройств в рамках идентификации?
Будет интересно посмотреть на такое замысловатое пересечение блокчейна, интернета вещей и идентификации. В этой сфере что-то непременно произойдет, причем нечто значимое, и если банки правильно разыграют свои карты, то смогут взять на себя ключевую роль в обеспечении такого уровня идентификации для всех этих технологий. Данная область определенно заслуживает внимания. Безусловно, сейчас она только начинает развиваться. Кто-то постоянно изобретает новые типы блокчейна и ищет новые способы их применения в новых приложениях. Однако весь этот процесс пока весьма неустойчив.
Итак, если взглянуть на все происходящее, что, по вашему мнению, из этого выйдет?
Думаю, у меня есть одна правдоподобная гипотеза. Например, помните, как пару лет назад в SWIFT возникла идея создания системы Digital Asset Grid (сеть цифровых активов), которая так и не получила широкой поддержки? Идея, лежавшая в основе этой системы, была не такой уж плохой. На самом деле она была очень хорошей и заключалась в том, что ваш банк обеспечит сохранность и безопасность ваших личных данных, а также защитит вас от внешнего мира. Полагаю, в этой идее что-то есть.
Подумайте вот о чем: кто будет обеспечивать надежную и заслуживающую доверия идентификацию в условиях стремительного увеличения объема идентификационных данных, которыми нужно будет управлять, от автомобиля до зубной щетки и всего того, что находится между ними? Банки обязаны соблюдать такие правила, как KYC («Знай своего клиента»), AML («Борьба с отмыванием денег»), CTF («Противодействие финансированию терроризма»), поэтому им уже известно, кто вы. Они уже проверили ваши документы. Думаю, при наличии хорошей стратегии и, что еще важнее, хороших API банки могут сыграть достаточно интересную роль во всем этом. К тому же это позволит сохранить банки как часть транзакционной инфраструктуры, созданной на основе новых финансовых технологий.
В самом начале нашей беседы вы упомянули о токенизации, HCE, блокчейне и идентификации. Все эти процессы тесно переплетены друг с другом. Вопрос вот в чем: какая роль в новой сети цифровых активов отведена банкам?
Думаю, именно так об этом и нужно размышлять. Я понимаю это, когда вы озадачиваете людей вопросом: «Что такое цифровой банк?» Хотел бы я знать, есть ли определение, которое бы гласило: «Цифровой банк – это банк, который формируется в целях управления идентификационной информацией, а не деньгами», если вы понимаете, что я имею в виду. В старой экономике у вас есть только один элемент идентификации личности, поскольку все, что вам нужно, – это надежное место для размещения денег. Все мы понимали функцию банков в том мире.
Но в цифровом мире деньги можно хранить где угодно. Банк не занимает привилегированного положения. Вы можете вложить часть денег во взаимный фонд, часть в Zopa, часть в Funding Circle и, возможно, небольшую сумму в банк. В цифровом мире ваши личные данные становятся важнейшим активом, поэтому банкам целесообразно уделять больше внимания их защите.
Согласен. Как вы думаете, если взглянуть на реорганизацию традиционной банковской системы, то какую роль сыграют SWIFT, Visa и MasterCard?
Это сложный вопрос. На конференциях многие заявляют: «Блокчейн уничтожит SWIFT, а токенизация уничтожит Visa». Подразумевается, что руководители SWIFT и Visa – тупицы, которые не способны понять, что происходит в сфере новых технологий. Уверяю вас, это неправда, поскольку Visa, AmEx, MasterCard и Discover возглавляют умнейшие люди, которые тоже читают газеты, а значит, знают, что ждет их в будущем.
Теперь резонно было бы сказать: «Да, все это так, но ведь ломать себя очень трудно. Особенно действующим компаниям». Тем не менее эти компании разрабатывают новые стратегии, реализацию которых они могут ускорить благодаря партнерству с другими компаниями, созданию дочерних структур и привлечению людей на свою сторону. Так что, я считаю, несколько упрощенно говорить, что эти технологии останутся вне сферы деятельности действующих компаний, поскольку это подразумевает, что они ничего не станут предпринимать, а я не могу представить, что такое возможно.
На днях я поспорил с одним сторонником биткоина. Он сказал: «Ну, знаете ли, ведь это же банки. Банки пытаются помешать распространению биткоина, потому что они не хотят иметь возможность недорого переводить деньги из одного места в другое». Я ответил: «Вы, наверное, шутите?» В банке, на который я сейчас работаю, третья часть издержек приходится на платежи. Да если вы найдете способ перемещения денег с меньшими затратами, банки первыми станут крупнейшими пользователями этой технологии. Кроме того, они применяют новые технологии, чтобы нарушить привычный порядок вещей.
Да, угрозы действительно существуют, но действующие компании, которые считают устаревшими, будут пользоваться всеми новыми технологиями.
Я согласен с тем, что они не прячут голову в песок. Но есть один весьма интересный момент. Если взглянуть, к примеру, на технологию Ripple, она действительно берет на себя многие традиционные функции системы SWIFT, поскольку внимательно изучает механизмы доверия при проведении расчетов между контрагентами. Следовательно, в игру вступает такой фактор: SWIFT, Visa и MasterCard больше не будут инструментами тотального контроля, как это было в прошлом. По всей вероятности, они станут больше заниматься агрегированием множества различных фрагментов для банковской системы.
Да. Хотя эти компании способны делать немного больше, потому что могут перестроить свою деятельность. Вы говорите: «Хорошо, теоретически Ripple может устранить большую часть тех издержек, которые сейчас сопряжены с использованием системы SWIFT». Это действительно так. Но, с другой стороны, система SWIFT сама может использовать Ripple, чтобы устранить собственные издержки и предлагать более дешевые услуги. В таком случае можно представить себе структурные причины того, почему банки предпочли бы иметь дело с системой SWIFT, а не с Ripple. Таким образом, если SWIFT сможет использовать Ripple и сократить издержки, все будут счастливы. С Visa и MasterCard сложилась более интересная ситуация, потому что у них есть возможность применить новые технологии для осуществления радикальных перемен, ведь у них также назрела настоятельная потребность в сокращении затрат.
Следовательно, если окажется, что вы можете пересылать деньги из одного места в другое с использованием биткоина за 1 %, а с Visa и MasterCard это будет стоить 2 %, то, разумеется, Visa и MasterCard выйдут на рынок с предложениями, основанными на биткоине. Как бы там ни было, я все же предпочел бы Visa или MasterCard, учитывая действующие в этих платежных системах правила, нормативы, права, возможность возврата платежей и все то, что они делают для превращения механизма платежей в реальную инфраструктуру для розничных и торговых компаний.
Биткоин действительно поляризует людей, что подтверждают интервью с Джоном Матонисом и Джеффри Робинсоном. Джон Матонис говорит: «Bitcoin – это будущее, система, которая создаст деньги без правительства, и это уже происходит в мире продуктов с открытым исходным кодом». Джеффри Робинсон заявляет: «Это просто нелепо, потому что все это должно регулироваться и находиться под контролем центральных банков». Какую позицию занимаете вы?
Думаю, я несколько негативно отношусь к идее «биткоин в качестве денег». Истинным сторонникам биткоина нравится тот факт, что биткоин не контролируется правительством и анонимен, они расценивают это как преимущество. Я же в этом не уверен. Полагаю, это скорее негативные характеристики. К примеру, я сомневаюсь, что вам нужны анонимные деньги. Вы действительно хотите жить в таком мире? Ведь это означает, что богатые и привилегированные члены общества смогут действовать совершенно безнаказанно и никто не будет знать, чем они занимаются, так ведь? Я не считаю это правильным. Получается, по мнению сторонников биткоина, вовлеченность центральных банков и правительства в жизнь общества – это плохо, но я не согласен с такой точкой зрения. Безусловно, я хочу, чтобы центральные банки и правительственные органы работали более эффективно и приносили нам пользу, но вовсе не факт, что этого можно добиться обходным путем.
Последняя мысль, которую, как мне кажется, мы недостаточно четко сформулировали, касается будущего цифровой идентификации личности. Вы уже давно занимаетесь этой темой. Как, по-вашему, будут развиваться события в данной области?
Для меня это актуальный вопрос, поскольку кое-какие концепции, с которыми мы уже давно работаем, становятся сейчас элементами бизнес-стратегий, и это действительно интересно. Но более широко ваш вопрос звучит так: примут ли банки участие в этом процессе или останутся в стороне? В этом контексте чаще всего вспоминают Facebook и Amazon, которые обеспечивают возможность идентификации личности в ходе регистрации, но есть и другие компании, умеющие это делать.
Однако если цифровая идентификация личности, по сути, становится платформой, имеющей решающее значение для будущего бизнеса, будущей экономики и будущих транзакций, то действительно важно, кто контролирует систему идентификации, кто ее структурирует и кто задает параметры. Есть все основания полагать, что банки в состоянии этим заняться, но есть не меньше оснований считать, что это могут сделать Amazon, или Apple, или правительство, или телекоммуникационные компании. Тем не менее если бы банки объединили усилия и действовали надлежащим образом, они оказались бы в выигрышном положении.
Но банки всегда будут сводить все к фактору доверия, ссылаясь на наличие выданных правительством лицензий, тогда как у телекоммуникационных и технологических компаний таких лицензий нет.
Да, и этот фактор нельзя игнорировать. Это не то, что можно не принимать в расчет.
Таким образом, вы утверждаете, что в долгосрочной перспективе нет претендентов на лидерство в области цифровой идентификации, но если банки правильно разыграют свои карты (в особенности такую карту, как банковская лицензия), они одержат победу.
Думаю, было бы разумно сформулировать это именно так, Крис. На мой взгляд, есть большие сомнения в том, что они сделают все как следует, но давайте не будем представлять происходящее в негативном свете. Полагаю, здесь есть ряд положительных моментов.
Мне кажется, за многие годы мы с вами встречали немало людей, утверждавших, что банки перестанут играть роль посредников, тем не менее, как нам прекрасно известно, этого до сих пор не произошло. Хотя может произойти, но банки умеют справляться с подобными трудностями.
Да, это так. Кроме того, вряд ли они исчезнут в ближайшем будущем, а значит, у них есть время на то, чтобы поработать над этим.
Дейв, есть ли что-то такое, что мы упустили?
Нет. Думаю, подвести итог – лучший способ завершить разговор. Банки находятся в выигрышном положении. Но, если использовать весьма красноречивую метафору, есть ли у них подходящий двигатель, подходящие шины и подходящий водитель?
Готтфрид Лейббрандт, CEO SWIFT
Готтфрид Лейббрандт возглавил SWIFT в июле 2012 года. Он пришел в SWIFT в 2005-м, чтобы заняться разработкой стратегии SWIFT 2010. После завершения проекта Лейббрандт был назначен руководителем отдела стандартов SWIFT, а в 2001 году – руководителем отдела маркетинга. Готтфрид был ключевым разработчиком стратегии SWIFT 2015. До прихода в SWIFT Готтфрид Лейббрандт на протяжении 18 лет работал в McKinsey amp; Company.
Общие сведения о SWIFT
SWIFT (от англ. Society for Worldwide Interbank Financial Telecommunications – «Общество всемирных межбанковских финансовых телекоммуникаций») – это кооперативное общество, принадлежащее его членам и предоставляющее финансовому миру возможность осуществлять бизнес-операции с высокой скоростью, достоверностью и конфиденциальностью. Свыше 10 800 банковских организаций, участников рынка ценных бумаг и корпоративных клиентов из более чем 200 стран ежедневно используют SWIFT для обмена миллионами стандартных финансовых сообщений.
Как, на ваш взгляд, обмен ценностями в интернете изменит правила игры для банков и таких инфраструктур, как SWIFT?
Давайте сделаем шаг назад, чтобы я мог сформулировать общее видение. Я предпочитаю проводить различие между криптовалютами и технологией блокчейн. Я занялся криптовалютами довольно давно. В их основе лежат интереснейшие математические принципы, поэтому я погрузился в изучение устройства блокчейна, представляющего собой весьма любопытную концепцию. Я пользовался биткоинами, и, должен сказать, это фантастический опыт. Это действительно замечательно, когда одним нажатием кнопки можно переслать нечто представляющее реальную ценность кому-то другому. Я настоятельно рекомендую всем, с кем общаюсь, установить биткоин-кошелек и воспользоваться им, поскольку это помогает понять, как все работает.
Тем не менее я бы не сказал, что считаю концепцию валюты, которая не поддерживается правительством, правильной. Деньги тесно связаны с налогообложением и правительством. Я вижу биткоин как инструмент для совершения мелких транзакций и обмена ценностями, имеющими невысокую стоимость. Однако мне трудно представить, чтобы нечто вроде биткоина использовалось для выполнения крупных транзакций или хранения того, что представляет собой большую ценность. Стоимость всех существующих биткоинов – всего пара миллиардов долларов, а их дневной оборот, если не ошибаюсь, около 50–100 миллионов.
Оборот денежных средств в глобальной финансовой системе примерно в 100 тысяч раз больше. Таков масштаб того, что происходит в настоящее время, и я не думаю, что биткоин может обеспечить значимую часть этого оборота. Однако это не означает, что биткоин не займет свою нишу.
Следует учитывать еще один важный момент. Многие утверждают, что операции с биткоином малозатратны, но это не так. Сегодня майнерам биткоинов выплачивается вознаграждение в размере около одного процента от общего объема транзакций. Это не так уж мало. И хотя по мере увеличения объема транзакций данный показатель может уменьшаться, он никогда не станет равным нулю. Поэтому меня еще нужно убедить, что биткоин не связан ни с какими издержками.
Вместе с тем я считаю чрезвычайно интересной концепцию распределенного реестра пиринговых транзакций, не имеющего центрального элемента. Это именно то, что мы внимательно изучаем. Но значит ли это, что банки останутся за рамками данного процесса? Я не уверен. Я помню, как в 2000 году все говорили: «Банки вымрут, как динозавры, а их место займут специализированные интернет-банки, телефонные банки и новые стартапы».
Однако банки тогда не бездействовали и освоили все новые технологии. Они разработали мобильный банкинг, решения для электронного банкинга. На самом деле единственной специализированной компанией, которая, надо признать, действительно добилась больших успехов, была PayPal. Банки выжили и прошли путь впечатляющих трансформаций, совершив переход от системы, построенной на сети отделений, к системе, основанной на сети интернет.
Но это вовсе не значит, что так будет с мобильными технологиями и технологией блокчейн. Думаю, задача банков – не отставать от процесса развития технологий и грамотно использовать имеющиеся преимущества.
Одно из них – инфраструктура. Любая инфраструктура позволяет применять сетевой эффект и, как правило, характеризуется высокой устойчивостью, ее трудно заменить. Не так уж легко создать новую инфраструктуру или заменить действующую, если только у последней нет недостатков. Поэтому порой целесообразнее использовать старую инфраструктуру, чем пытаться построить новую. Мой любимый пример – платежная система Apple Pay, разработчикам которой удалось объединить существующие технологии кредитных карт и сетевые технологии. Да, компания Apple получит часть созданной ценности, а значит, происходит определенный перенос ценностей. Тем не менее банки и их инфраструктура по-прежнему играют важную роль в новой системе. Следовательно, у такой инфраструктуры, как SWIFT, есть свои преимущества.
Еще одно преимущество банков – умение осуществлять обмен ценностями в больших объемах, а также решать вопросы, связанные с кредитными и рыночными рисками, капитализацией и регулированием. Многие говорят о том, что блокчейн (общий реестр), в особенности умные контракты, мог бы обеспечить возможность расчетов по принципу DVP (от англ. delivery versus payment – «поставка против платежа»), что позволило бы вывести определенные риски за пределы системы, однако это еще нужно доказать. Между тем в системах осуществления транзакций с высокой стоимостью, как в случае крупных транзакций с ценными бумагами или обменом валют, действительно нужно позаботиться о таких вещах, как риск неплатежей, гарантийное обеспечение и достаточность капитала. Безусловно, этим должны заниматься регулирующие органы.
В связи с этим я сомневаюсь, что банки будут полностью исключены из игры, если станут грамотно ее вести. Давайте рассмотрим еще один интересный пример – пиринговое кредитование. Это очень интересный феномен. Риск неплатежей целиком и полностью лежит на кредиторах, а не на посреднике. Этот метод принципиально отличается от банковского вклада, который банк защищает от неплатежей. Беспокойство здесь вызывает тот факт, что неплатежи носят циклический характер. Какое-то время все идет хорошо, и вы получаете высокую прибыль. Но необходимо подумать о том, что произойдет в случае спада, когда количество неплатежей увеличится и кредиторы могут запаниковать.
Очевидно, здесь есть благоприятная возможность для банков. Они могут использовать пиринговую технологию сами в сочетании со страхованием пиринговых кредиторов на случай невозврата всех или части кредитов. Думаю, банки скорее изменят методы работы, чем прекратят существование. У банков большой потенциал в плане освоения технологии пирингового кредитования и создания более высокой ценности для клиентов.
Хотелось бы вернуться к обсуждению биткоина. Либертарианское видение – это мир денег без правительства и регулирования. Вы отвергаете эту идею, но либертарианцы утверждают, что невозможно регулировать обмен ценностями в интернете, поскольку интернет – глобальная сеть. Как вы считаете, ситуация изменится?
На мой взгляд, это полная чушь. В свое время говорили о том, что невозможно облагать налогами операции в интернете, поскольку интернет – глобальное явление. Тем не менее правительства добились заметных успехов в налогообложении интернет-коммерции. Налоги можно взимать в стране получателя или отправителя товаров или в обеих странах. Правительства научились решать эту задачу, поэтому, когда кто-то говорит, что невозможно регулировать происходящее в интернете, я просто не воспринимаю это всерьез. Я твердо убежден, что там, где происходит обмен ценностями, обязательно будут регулирование и налогообложение. Эта модель работает тысячи лет, и я не думаю, что новые технологии перевернут все с ног на голову. Я считаю, все осознают необходимость регулирования и налогообложения.
Что я думаю о деньгах без правительства? Если провести экскурс в историю, можно увидеть, что успешных примеров денег, не обеспеченных или не контролируемых правительством, крайне мало. Есть весьма убедительные доводы в пользу того, что деньги всегда были тесно связаны с правительством и налогообложением. Так что нет, я не разделяю точку зрения либертарианцев.
Пожалуй, есть еще один момент, на котором стоит остановиться. Либертарианцы считают, что финансовые рынки лучше всего оставить в покое и позволить им функционировать при минимальном регулировании или вообще без него. В конце 1990-х и начале нулевых мы прошли процесс масштабного дерегулирования, а затем стали свидетелями глобального финансового кризиса.
Каково ваше мнение о том, что технология блокчейн создает трение между старыми и новыми банковскими сетями? У нас есть системы SWIFT, Visa и MasterCard, которые были построены банками в до-интернетовскую эпоху, а теперь появились Ripple, Apple Pay, Klarna и другие, которые и порождают несоответствие, поскольку созданы для новой эпохи. Как вы считаете, новые технологии бросают вызов таким старым структурам, как SWIFT, или вы будете развиваться вместе с ними?
Безусловно, это вызов для всех нас. Вне всяких сомнений. Наверное, все новые технологии способны в корне изменить наши методы работы с деньгами, поэтому банкам следует подумать о том, как их освоить и использовать. Это касается и SWIFT. Полагаю, правильно было бы придерживаться того же подхода, что и создатели Apple Pay, подразумевающего сочетание старого и нового. Надеюсь, то же самое удастся реализовать и в SWIFT. Мы помогаем банкам – членам SWIFT обмениваться между собой ценностями, и, когда появляются новые технологии, у нас есть два варианта выбора: либо взять их на вооружение, чтобы создавать еще больше ценности для наших банков, либо согласиться с тем, что необходимость в нас отпадает. А коль так, мы должны прекратить заниматься своим делом и вернуть деньги владельцам. Однако я твердо убежден, что мы можем применить новые технологии, чтобы создавать еще больше ценности. Мы внимательно изучаем технологию блокчейн и наблюдаем за ней. Если она позволит нам повысить качество услуг, которые мы предоставляем банкам, мы обязательно ею воспользуемся.
Означает ли это, что через 5–10 лет большая часть архитектуры SWIFT перейдет в блокчейн?
Я пока не могу дать однозначный ответ, поскольку еще не разобрался со всем этим в достаточной мере, чтобы понять, чем обернется такой шаг. Мне кажется, нужно взглянуть на происходящее под другим углом, не только с точки зрения технологий. Мы обеспечиваем обмен сообщениями между банками. Если вы посмотрите на стоимость международной транзакции для клиента, то увидите, что доля SWIFT в ней очень маленькая. Сообщение в SWIFT стоит 0,04 доллара. При этом общая стоимость международной транзакции может оставлять от 5 до 50 долларов, в зависимости от того, услугами какого банка вы пользуетесь. Так что мы, конечно, изучаем возможность применения новых технологий, но я считаю, что банки также должны проанализировать всю цепочку банков-корреспондентов и найти способ повысить ее эффективность. Есть ли шанс изменить бизнес-процессы банков-корреспондентов с помощью этой технологии, а значит, сократить затраты клиента и оградить его от трудностей? Именно над этим мы работаем вместе с банками.
Как вы считаете, какие сегодня приоритеты у банков? Как они воспринимают изменения, обусловленные новыми технологиями? Например, происходит много интересного в контексте выполнения требований KYC («Знай своего клиента»).
Да, это действительно так. Прежде чем приступать к созданию прямых связей или прямого обмена между банками, не поддерживающими коммерческих отношений друг с другом, необходимо обеспечить между ними доверие. Но как? В сфере международных транзакций банки поддерживают давние отношения. Если вы попытаетесь это обойти по примеру Ripple, то необходимо позаботиться о выполнении банками требований KYC. Знаю ли я банк, с которым имею дело? В какой транзакции мне предстоит участвовать? Я не говорю, что эта проблема неразрешима, но она заслуживает внимания.
Выполнение требований KYC – одна из задач, но есть и другие – например, как создавать ценность на мобильной платформе и быть при этом заметным для потребителей. Здесь есть ряд интересных и сложных задач. Я убежден, что важную роль играют нормативно-правовые акты, такие как европейская директива PSD2 (вторая платежная директива), обеспечивающая третьим сторонам прямой доступ к банковским счетам. Это позволяет превратить банк в полезный инструмент, невидимый для потребителя. Однако в этом нет ничего нового. Эта тема обсуждалась еще пятнадцать лет назад, когда Tesco Bank использовал один из крупных банков в качестве своего бэк-офиса. Та же динамика будет наблюдаться снова.
Как банки могут создавать ценность в новой среде? Я бы сказал, что сейчас в их распоряжении много способов это сделать. Один из них – эффективное использование данных. В настоящее время активно обсуждается вопрос о том, что Google располагает большим объемом данных о пользователях. Однако если задуматься, банки также владеют огромным объемом информации о клиентах. Вопрос в следующем: могут ли они использовать ее с выгодой для себя и для клиентов? Могут ли они сделать это способом, приемлемым для клиентов с точки зрения конфиденциальности?
Многие говорят, что Google, Amazon, Facebook представляют серьезную угрозу для банков, но я с этим не согласен. На мой взгляд, банки сами станут для себя угрозой, если не будут действовать достаточно быстро в решении таких задач, как анализ данных и осуществление необходимых перемен.
Справедливости ради следует отметить, что на самом деле банки реагируют на потребность в переменах. В настоящее время большинство из них занимаются анализом данных. Они либо уже имеют опыт в этом деле, либо накапливают его. Большинство банков понимают суть происходящего.
Одна из серьезных задач – регулирование защиты конфиденциальной информации. Что вам разрешено делать с данными? Мы наблюдали некоторые резонансные эксперименты банков, которые привели к обратным результатам. Например, в Нидерландах, где банки предложили использовать скрытые данные о транзакциях по платежным картам в маркетинговых целях, что позволило компаниям, торгующим потребительскими товарами, собирать эти данные в целях маркетинга. Это вызвало крайне негативную реакцию СМИ, и в итоге от идеи пришлось отказаться. Было бы очень интересно изучить грань между тем, когда данные можно использовать таким способом, который клиент считает приемлемым и понимает его ценность, и когда использование данных подразумевает такое вторжение в частную жизнь, что клиент будет категорически против.
Мы много говорили о процессах, которые касаются потребителя, но ведь немало происходящих в корпоративном мире событий связаны с изменениями отношений между банками и корпоративными клиентами, которые обусловлены технологиями. Как вы считаете, здесь есть что-либо заслуживающее внимания?
Да, думаю, есть пара вещей. Во-первых, повышается уровень принятия мультибанкинга и платформ, позволяющих финансовым директорам компаний получать доступ к нескольким банкам единым способом. SWIFT работает в этой области, предоставляя единый вход в систему и единый стандарт обмена сообщениями, что обеспечивает единый интерфейс для взаимодействия между банками и корпоративными клиентами. Думаю, вы обратили внимание на возобновление дискуссий о стабильности старого мира торговли, основанного на документации. Количество текущих счетов продолжает увеличиваться, и люди находят способы использовать лучший из двух подходов, скажем, в сочетании с таким инструментом, как ВРО (от англ. bank payment obligation – «банковское платежное обязательство»).
Во-вторых, и дальше будут развиваться системы, обеспечивающие прямой обмен информацией между компаниями и более высокий уровень автоматизации цепочек поставок. Это быстро меняющаяся область. Компании меняют способы обмена информацией друг с другом, что создает для банков проблемы в связи со снижением значения их посреднической роли, но также открывает перед ними благоприятные возможности в плане предоставления финансовых услуг, обеспечивающих беспрепятственное ведение торговли и обмен ценностями.
Вы наблюдали за изменениями в SWIFT на протяжении десяти лет. Не могли бы вы вкратце рассказать о том, в чем их суть и какие крупные перемены ожидаются в ближайшее десятилетие?
Давайте посмотрим, что изменилось. В течение последних десяти лет действительно произошли крупные перемены. Во-первых, глобальный финансовый кризис, влияние которого невозможно отрицать. Второе крупное изменение связано с регулированием. Правительства используют эту систему как политический инструмент для сбора налогов, осуществления полного контроля над данными о налогообложении, ужесточения ответственности за минимизацию налогов и уклонение от их уплаты, а также для борьбы с финансированием терроризма и отмыванием денежных средств. Все это можно привести в качестве примеров крупных перемен. И третья крупная тенденция – развитие технологий; я бы отнес к этой категории и происходящее в области компьютерных и информационных технологий.
Что касается будущего, то на протяжении следующих десяти лет влияние технологий на банки и SWIFT усилится по сравнению с прошедшим десятилетием. Все то, о чем мы с вами говорили, представляет собой огромный вызов банкам. Речь идет о подрывных технологиях, различных аспектах киберактивности, защите данных и активов в новом мире.
Еще один серьезный вызов – геополитический сдвиг. На мой взгляд, процесс смещения в сторону Азии продолжится, и его не стоит недооценивать. Кроме того, продолжатся дискуссии о резервных валютах, а также появятся новые финансовые центры и новые финансовые потоки.