Дядя подобрал губы и отхлынул кровью от лица.
– Я вам вот что скажу, – продолжал я атаку, – вы ведь ночами плохо спите, потому что вам приказали устроить скрытую продажу актива, вы и устроили. Вам приказали на себя деньги повесить, вы и повесили. А теперь сидит добрый дядя на берегу тёплого моря и рассуждает: какой приятный у меня Шниперсон, все на себя и повесил, поест, к примеру, Шниперсон зеленых помидоров и крякнется к утру. А Я! ТУТ! СОВЕРШЕННО! НИ! ПРИ! ЧЁМ! Неужели не думаете об этом?
Я попал в десятку, сказать, что дядя напоминал разбитое стекло, значит, постесняться реальных эпитетов.
– Так я продолжу. Если мы сейчас не найдем способ выхода из рукотворного тупика, завтра… ЗАВТРА Я ОТОЙДУ В СТОРОНУ, И В ВАШЕМ НАПРАВЛЕНИИ ПОСКАЧЕТ УЗБЕКСКАЯ КОННИЦА СЛУЖБЫ ФИНМО-НИТОРИНГА, а значит, дядя у тёплого моря таки даст команду о «концах в воду». Меня отчетливо слышно?
– Что мне делать?
– Красаучик, ща будем делать вам искусственное дыхание насосом:
1. Вам там, типа, менеджеры мешают? Ок, невзирая на правдивость информации, принимаем ее как рабочую версию для «Комитета проблемных активов Сбера» (КПА). А значит, вне судебного решения заменяем управление на сотрудников Сбера.
2. Вам страшно. Факт. Чтобы памперсы были сухими, вы остаетесь человеком с подписью, то есть ничего из того, что делается в вашем доме, не будет сделано без вашего ведома.
3. Номинально руководить компанией должен сторонний человек, которому доверяет и Сбер, и вы. Есть такой?
(Председатель Сбера назвал имя сына бывшего министра финансов, которого знали оба. Годится!)
4. Итого: Опираясь на чудовищную выручку и сотрудников Сбера, которые будут получать з/п в Сбере, мы погасим (реструктуризированную Сбером) задолженность менее чем за год.
И тут я увидел, как Председатель что-то усиленно строчит в ежедневнике.
– А Сбербанк должен заключить со мной агентский договор и меня вполне устроит ноль целых пять десятых процента от суммы возврата, – запоздало уточнил я.
Есть в цивилизованных странах, такая профессия Trouble-shooter, это «парень, решающий проблемы», она крайне высоко оплачивается ЧЕСТНЫМИ людьми. В России председатель сказал:
– Спасибо Грефу, что намекнул мне, кого привлечь, о договоре мы подумаем.
И ушел «думать». Через год мне позвонил Максим и радостно сообщил, что Сбербанк выражает мне благодарность, все получилось ровно так, как я сказал…
– МАКС, Я ЛЕГКО ВОЗЬМУ БЛАГОДАРНОСТЬ ДЕНЬГАМИ, – ответил я.
Макс обещал передать Сберу… Может, забыл.
ВЫВОД: БЫТЬ ХОРОШИМ ПАРНЕМ В РОССИИ – ОЧЕНЬ ЛЕГКО. Но доброта и отзывчивость не должны быть формой простоватости и наива. Если человек работает – он должен получать за это деньги, в противном случае вы занимаетесь благотворительностью, развращая алчных и циничных акул бизнеса. БОЛЕЕ – НИКОГДА БЕЗ КОНТРАКТА! Но Бог шельму метит. Без меня система дала сбой, рухнул и «Телеком» и «Лизинг», жадность не порок, но грех…
О благодатном триппере(Самое короткое эссе)
Я был в Японии… даже сбился сколько раз. Живет в Токио мой старший Брат, один из старейший президентов Киокушинкай – Канчо Хацуо Рояма. Мы традиционно ужинаем вместе в каждый мой приезд.
Был у меня период, что я около пяти лет не ел мяса и совершенно не употреблял алкоголь, что в российских застольях было просто испытанием на прочность и изобретательность. Хотите пример? Извольте. Что вы (непьющий) ответите накидавшемуся соратнику, который, порвав тельник, делает публичное заявление:
– КТО СЕГОДНЯ НЕ ВЫПЬЕТ, ТОТ ЗАВТРА РОДИНУ ПРОДАСТ!
Вы придумали? Нет? А я смог.
Встречаемся с Братом Хацуо в дорогом корейском ресторане района Ниши-Кавагучи, с ним какие-то важные японские дядьки. Надо уточнить, что японский социум это область депрессивного кодекса поведения, в котором поклоны, обычаи и даже формы обращения – это застывшие в веках рамки закона. Так младшие должны за столом слушать и задавать вежливые вопросы, а не пытаться что-то сказать от себя. Сидеть за столом и даже держать хаси (палочки) нужно строго правильным образом. Так, воткнув их в рис, вы оскорбите окружающих, а направив носик чайника на собеседника, вы «назовете» его дураком…
Хацуо заказывает спиртное и говорит мне:
– Аккуратнее с этой корейской водкой, она градусов шестьдесят…
Я улыбнулся и говорю ему совершенно без задней мысли то, что вызывало и симпатии, и сопереживание в российских застольях:
– СПАСИБО, Я НЕ ПЬЮ, У МЕНЯ… ТРИППЕР.
И переводчик добросовестно перевел сказанное. Над столом повисла звенящая тишина, в ней транспарантом повисли три вопроса:
1. ЕСТЬ ЛИ В ЭТОМ ЗАЯВЛЕНИИ ПРЯМАЯ УГРОЗА НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ?
2. КУДА В ЭТИХ СЛУЧАЯХ ЗВОНИТЬ?
3. ГДЕ ТУТ МОЮТ РУКИ БЕНЗИНОМ?
Хацуо знал меня не первый год.
– Врёшь?
– Вру.
– Молодец! А можно я тоже так буду говорить, чтобы не приставали?
– Я не против, но нужно посмотреть на лица ваших друзей, чтобы понять, уважуху и сочувствие данное заявление вызывает только в одной стране мира.
Я ЛЮБЛЮ СВОЮ РОДИНУ, ГДЕ НАЛИЧИЕ ПРЕДПОЛАГАЕМОГО ТРИППЕРА ВЫЗЫВАЕТ ЖИВОЙ ИНТЕРЕС У МИЛЫХ ДАМ (потому ходок), И У КАЖДОГО МУЖИКА НАКАТЫВАЕТ БЫЛОЕ, И ОН ХЛОПАЕТ ТЕБЯ ПО ПЛЕЧУ, ТИПА: ДЕРЖИСЬ, БРАТАН, ДЕРЖИСЬ… Ну и отстают с липкими домогательствами по части алкоголизма… Аминь.
Погода ветренной была, и брюки сами намочились (с)Неизвестный японский поэт XIV века (вру)
Четыре года я привлекался как инструктор по огневой подготовке к работе личной охраны Президента Латвии и Сейма. С учетом того, что до меня там были монстры IPSC, считаю это поразительным достижением и даже политическим актом. Потому что тогдашний президент, тетка, находила возможным утверждать, что «русские это деграданты и алкоголики» (с), а ее охраной, что странно, занимался Русский офицер, которому платили за это так, как не платили до этого никому. Амбициозно надеюсь, что убедил техникой огня, а не «красивыми глазками».
Привлек меня к этой задаче выдающийся специалист в сфере безопасности по имени Гена. Его компания по численности личного состава и выучке превышала скромные государственные спецслужбы Латвии, и она была привлекаема к обеспечению приездов всех неофициальных VIP-персон и на усиление при приезде официальных.
Геннадий Сибулис был просто примером неправомерного использования «я дерного оружия», его «критическая масса» могла рвануть в любую минуту. То есть абсолютно не взирая на серьёзность своего, более чем официального положения, он, млея от удовольствия, дубасил каких-то азербайджанцев в придорожном кафе, мог устроить «дагестанскую свадьбу» в ресторане, с пальбой и джигитовкой, если вдруг на его призыв «ТАНЦУЮТ ВСЕ!» – эти «все» реагировали без радостных кульбитов и подскоков.
ГЕНА БЫЛ ВЕТЕРАНОМ ВДВ СССР, и это многое объясняло без слов.
Его компания не просто предоставляла услуги обеспечения безопасности, она занималась изготовлением дорогостоящей экипы, которую представляла на всех крупных международных выставках. Геннадий любил оружие и как-то очень тосковал без возможности его применить… Что бросалось в глаза всем, кто его окружал.
Я становлюсь заместителем генерального в Тюмени, и в самом начале дела у нас идут, мягко говоря, сложно – лавировал между коррумпированными ментами, конторой, у которой были свои резоны в нашей «башне», местным вором и тревожными стайками еще каких-то бандосов, намертво присосавшихся к неповоротливому телу «ЗапСибГазпрома».
Впрочем, опыт – это наше всё! Понемногу мы добились того, что перестали закрывать окна кабинетов шторами и вызывать автобус охраны при выезде на обед… Я это уже знал, но не знал Гена.
Звонок:
– Андрюха, привет, как твои дела, ты где?
– Всё там же, в Тюмени, тружусь в соплях и крови подследственных.
– О кстати, я тут такой Mannlicher тактический купил, оптику поставил от Swarovski, короче, если мало ли чего, я тебя не брошу – звони.
Я проглотил воздух в отсутствии пересохшей слюны и истерически, срывающимся голосом взвизгнул:
– МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК! КУДА ВЫ ЗВОНИТЕ! ВЫ ОШИБЛИСЬ НОМЕРОМ!
И про себя: «Свят! Свят! Свят!».
Бросил трубку в раздумьях, кто первым за мной приедет – ментовские или конторские…
Трубка тревожно включила злобный вибратор и опять издала «очередь из МР5» – рингтон, стоящий на Генке. Я понял, что не взять – значит дать плосколобым службистам повод думать, что «Лысый упырь таки что-то темнит!» (с)
Я опять глотнул воздуха и взял трубу, на том конце из далекой Латвии принеслось инфантильно-обиженное:
– АНДРЮХА, ЭТО ЖЕ Я – ГЕНКА! ТЫ МНЕ, ГЛАВНОЕ, КВАРТИРУ ТИХУЮ СНИМИ, ЧТОБЫ Я, ЗНАЧИТ, ГЛАЗА НИКОМУ НЕ МОЗОЛИЛ…
– Геша, я – Андрей Кочергин, заместитель генерального директора «ЗапСибГаз-прома», которого сейчас в оба уха слушает прыщавый старлей и пара майоров, категорически заявляю, что не понимаю твоих идиотских шуток и ничего у тебя не просил!
Рига замерла, а потом как ни в чем не бывало произнесла нечто глубоко личное:
– Да, где же мне пальнуть-то с этого Mannlicher… Тьфу нах, хочешь как лучше, а ты вечно все обломаешь.
И Гена повесил трубку.
В этот приезд я взял с собой товарища Володю Черныша, взял с корыстными целями, чтобы сместить центр внимания Геннадия на кого-то еще и избежать его домогательств, разгульных выходок, буйных пьянств и попыток ввязать меня в драку с очередными представителями не коренных, а кочевых народов. Я тренировал Спецназ, Гена возил Черныша по злачным местам. Я примерно знал, кого брать на это задание и не ошибся – они нашли друг друга. Полыхающий бравурный идиотизм Гешки был умножен на два.
Гена
Закончилась командировка, надо вечером спешить на поезд до Питера. Стоит уточнить, что рижский вокзал находится буквально в центре старой Риги.
Генка, пребывая в эйфорическом настроении от обретения нового товарища, предлагает:
– А давай Вовке старый центр покажем?