Клоуны, на ходу раскланиваясь, бросились к выходу. Дрессировщик щёлкнул бичом и стал уводить с арены львов. Зал взорвался аплодисментами.
– Вот это номер! Поздравляю! – бросился к ним шпрехшталмейстер уже за кулисами. – Успех! Зал аплодирует стоя! Идите на поклоны. Брависсимо!!!
Клоуны, коза и дрессировщик вышли кланяться.
– Браво, браво! – кричал высокий молодой блондин – председатель жюри. – Сам работаю с хищниками, но чтобы так – и клоунада, и дрессура! Браво! Чистая победа!
Он выбежал на манеж и стал по очереди трясти руки растерявшимся клоунам и дрессировщику. На арену полетели цветы. Фрося кланялась, посылала воздушные поцелуи, а потом… лишилась чувств и осела на пол. Её подхватили и унесли в гримёрку.
Там коза с трудом пришла в себя. Она лежала на кушетке, а рядом сидели клоуны.
– Львов нет? – поинтересовалась Фрося.
– А что, ты по ним уже соскучилась? – всплеснул руками Михал Михалыч. – Скажи лучше, зачем ты на арену выскочила в чужой номер?
– Я думала, что это наш. Я ела в буфете, а потом вдруг услышала, как объявили номер со львами. Я бегом. И тут эта сетка опускается. А потом я уже на сцене – работать надо. Конкурс.
– Эх, ты, – сказал Бимбом. – Хотя, вообще-то, номер получился блестящий! Где бы нам таких львов достать да поехать с этой репризой на гастроли. Поедешь на гастроли?
– Знаешь, Серёж, я, наверное, возьму перерыв, – пробормотала коза. – Отдохну. Ты не обидишься?
– Переволновалась? – расстроился Бимбом. – Понятно. Ну что, неволить не стану. Сделай перерыв. Помни, вернуться можешь в любое время. Цирк для тебя всегда открыт. Только куда же ты пойдёшь?
– Слушайте! – внезапно воскликнул Михал Михалыч. – А ведь Вольдемар ищет козу для рекламы. Хочешь в кино поработать?
Коза кивнула.
– Отлично. Развеешься. Отвлечёшься. А потом вернёшься к нам. Цирк – это хроническая болезнь. Кто раз на арену вышел, навсегда наш становится!
ГЛАВА 8,в которой Фрося снимается в рекламе
Целую неделю Фрося прожила у Михал Михалыча. После пережитого на арене цирковой ветеринар прописал козе покой и постельный режим.
По просьбе Ефросиньи Михал Михалыч съездил в «Лосиный остров» и выяснил, что Лялик добрался благополучно. Лось страшно обрадовался, получив весточку от Фроси. Он долго тряс Михал Михалычу руку, благодарил за всё, что тот делает для его подруги, и конечно, давал советы, как ухаживать за больной. На прощание он передал клоуну пакет с сушёным пустырником – делать успокоительный отвар – и письмо с приглашением в гости. Конечно, в письме были и «страдательные» стихи, написанные в разлуке с подругой:
Закрываю я глаза —
Предо мной встаёт коза
В белом венчике из роз,
Весь в веснушках милый нос,
Чёлка рыжая, как шёлк.
Рядом с ней мне хорошо.
Открываю я глаза —
Где же ты, моя коза?
Плачу, плачу каждый день,
Весь истаял, словно тень.
Не от гриппа и ангины —
От разлуки скоро сгину.
Фросе было очень приятно. Согласитесь, есть чем гордиться – ведь не каждой козе посвящают стихи. Ефросинья написала Лялику ответное письмо, рассказала о недавних приключениях, поделилась планами и пообещала обязательно приехать в гости, как только закончит сниматься в рекламе. Наконец болезнь отступила, и ветеринар разрешил козе вернуться к обычной жизни. Михал Михалыч позвонил Вольдемару, и тот попросил Фросю в понедельник приехать на съёмки рекламного ролика.
В назначенный день рано утром Михал Михалыч привёз Ефку на съёмочную площадку и передал с рук на руки заботливой женщине Анне Ивановне, которая служила помощником режиссера. Анна Ивановна провела Фросю в огромный павильон, похожий снаружи на большой сарай. Внутри помещения была настоящая поляна с зелёной шелковистой травкой. По краям росла берёзовая роща, в центре возвышался живописный холм, а справа на поляне было устроено небольшое кафе с летней террасой под полосатым тентом.
– Вот это да! – удивилась Фрося. – А зачем вы сделали полянку внутри дома, неужели не смогли найти ничего натурального?
– Натурального! – усмехнулась Анна Ивановна. – Кому нужно натуральное? Так лучше. Травка зеленее, берёзки ровнее. Мы же реклама! Продаём мечту! Идеал! Понимаешь?
Фрося кивнула и огляделась. В центре зала стояли два кресла: одно – складное, матерчатое, с надписью: «Режиссёр» – пока пустовало, а второе – массивное, кожаное с гнутыми ножками – было занято солидным мужчиной в полосатом костюме и туфлях из диковинной жёлтой кожи с пупырышками. Эти туфли так поразили козу, что она застыла, не в силах отвести взгляд.
– Пошли, некультурно так смотреть, – потащила её за собой помощник режиссёра. – Это заказчик нашей рекламы – Валентин Константинович Мизандари.
Фрося отвела взгляд от чудесных ботинок и поспешила дальше по павильону. Они вместе с Анной Ивановной подошли к стене, которая отгораживала часть помещения, постучали и вошли. В небольшой комнате в углу были развешены костюмы, на низких столиках перед зеркалами стояли стойки с париками, лежали усы, бакенбарды, бороды и прочий реквизит. Напротив стоял низкий столик с тремя табуретками. На двух из них разместились симпатичные юноша и девушка. Перед ними прохаживался туда-сюда худой серьёзный мужчина в красном свитере и с баночкой успокоительного в руке. «Режиссёр Вольдемар Владимирович», – догадалась Фрося. Анна Ивановна подтолкнула козу к третьей табуретке, а сама поспешно вышла, плотно прикрыв дверь.
– Познакомьтесь, коллеги, – обратился Вольдемар Владимирович к юноше и девушке: – Это наша коза Ефросинья. Она работала в цирке и только что взяла первый приз на международном конкурсе. Надеюсь, мы легко сработаемся.
Фрося привстала и с достоинством поклонилась молодым артистам, которые с любопытством её разглядывали.
– Теперь, когда все в сборе, можно приступать, – продолжал режиссёр, – Сегодня мы с вами будем снимать рекламу козьего сыра. Мизансцена следующая: утро, деревня, на летней террасе кафе сидит пара. Парень и девушка пришли позавтракать простой и полезной натуральной пищей. На пригорок поднимается коза с маленькой тележкой. Она подвозит свой груз к кафе, достаёт из повозки упаковку сыра и, улыбаясь на камеру, говорит: «Настоящий козий сыр, покупайте сыр „Ампир“». Всё ясно?
Артисты серьёзно закивали головами. И режиссёр продолжил:
– Теперь самое главное. Как вы знаете, «нет маленьких ролей – есть маленькие актёры»[11].
И хотя мы снимаем рекламный ролик, играть вы должны в полную силу. Я, как вам известно, работаю по системе Станиславского[12], поэтому давайте подробно рассмотрим все ваши роли.
Он начал разговаривать с актёрами, оживлённо жестикулируя, горячась и то переходя на шёпот, то вновь повышая голос. Молодые артисты внимали ему молча, лишь изредка кивая головами. Фрося тоже пыталась понять, что он говорит, но получалось у неё не очень хорошо. Речь режиссёра пестрела театральными терминами: «сверхзадача», «внутренний монолог», «сквозное действие».
– Итак, – взмахнул рукой Вольдемар Владимирович, – теперь, надеюсь, всё понятно, и мы можем приступить к съёмкам.
Молодой человек и девушка поднялись и пошли в сторону павильона. Фрося подошла к режиссёру и тронула его за рукав.
– Что такое? – спросил тот.
– Простите, а как мне играть? Какая у меня сверхзадача?
– У тебя? Постой, а зачем тебе сверхзадача?
– Ну как же? Я тоже хочу по Станиславскому. У меня самая главная роль, и я не должна всё испортить.
– Да, действительно. Я как-то не подумал. Давай так. Представь, что ты проснулась утром на ферме. Дала молока, сделала сыр. Всё свежее, натуральное. Ты везёшь этот замечательный продукт в кафе, чтобы угостить посетителей. Почувствовала атмосферу роли?
– Да… – задумчиво подтвердила коза. – Кажется, почувствовала. Давайте попробуем.
– Отлично! Все по местам.
Режиссёр сел в свое кресло на площадке.
Актёры заняли место у столика. Выбежала девушка с хлопушкой:
– Сыр «Ампир», дубль один!
Заиграла тихая музыка. Из берёзовой рощи вышла Фрося с тележкой. С трудом передвигая ноги, она взобралась на пригорок и, испустив протяжный стон, рухнула на траву.
– Стоп! – закричал режиссёр. – Что с актрисой?
– Ничего, – поднялась Ефросинья. – Я так вижу свою роль. Вы же сами просили вжиться в роль, ну вот. Я представила, как поднялась ещё до рассвета, дала молока, сделала сыр, теперь везу его с самой фермы. А дорога длинная, через лес, по пригоркам. Я не выспалась, устала. И так каждый день.
Заказчик рекламы – Валентин Константинович – с интересом взглянул на козу, а потом перевёл взгляд на Вольдемара Владимировича. Тот глотнул успокоительного из баночки, побарабанил пальцами по подлокотнику кресла и сказал:
– Хорошо, что ты так ответственно отнеслась к роли, но это всё не то. Понимаешь, мы рекламируем сыр. Продукт должен вызывать положительные эмоции. Всё должно быть красиво и возвышенно! А тут какая-то усталая коза, которая испускает дух на пригорке… Давай лучше представим, что ты вчера весь день отдыхала. Что ты делаешь на отдыхе?
– Читаю.
– Вот как? Ну хорошо. Вчера ты весь день читала. Потом поспала сколько хотела, встала, взяла лёгкую тележку и решила прогуляться для собственного удовольствия. Тебе просто нравится возить сыр и угощать им людей. Ты идёшь, вспоминаешь вчерашний день, всё отлично. Поняла?
– Теперь поняла, – кивнула Фрося.
– Давайте сначала.
– Сыр «Ампир», дубль два, – щёлкнула хлопушка.
Заиграла музыка. Показалась Фрося с тележкой. Она не торопясь взошла на пригорок. Там коза встала на задние ноги, повернулась к камере, вскинула в небо передние копыта и с надрывом запричитала:
– Офелия! О радость! Помяни мои грехи в своих молитвах, нимфа.