– Ну, пистолеты я у них в суматохе легко вытащу, – ухмыльнулся крыс.
Грузовик бежал по лесной дороге, когда в кузове поднялся страшный шум. Вован притормозил и съехал на обочину.
– Пошли глянем, что там такое, – кинул он Толику. – Ишь, расшумелись.
Бандиты вылезли из кабины, обошли грузовичок и приоткрыли дверцу, держа наготове сеть. Внутри было тихо и… пусто! Клетки стояли открытыми, собаки пропали, и только возле дальней стенки на полу валялась кучка тряпья. Вдруг она зашевелилась и еле слышно заблеяла.
– Толян, это ж коза! Что это с ней? И где псы?
– Чёрт, – выругался Толян, – псы её загрызли и сбежали.
– Что несёшь? Как они могли сбежать из запертой машины? – возразил более сообразительный Вован.
– А где же они, по-твоему?
Бандиты потоптались у двери. Фрося подняла голову и издала душераздирающий стон.
– Надо посмотреть, что с ней.
Толик и Вован положили сеть на землю, заскочили в кузов и пошли к лежащей Фросе. Когда они вышли в центр фургона, откуда-то раздался залихватский разбойничий свист, и в ту же минуту со стоящих клеток им на головы стали прыгать собаки. Они кусали бандитов, наступали на них, трепали одежду, загоняли их в клетки. Вован и Толян завертелись на месте и попытались схватиться за оружие. Но пистолетов не было.
– Не ищите, парни, вот ваши пушки, – услышали они писк.
Большая серая крыса выталкивала пистолеты из фургона на улицу. Бандиты стояли в машине, окружённые разъярёнными собаками.
– Полезайте в клетку! – велела Фрося, поднимаясь на ноги. – Быстро!
Бандиты кивнули и протиснулись в клетку, в которой раньше сидел самый большой мохнатый пёс.
В ту же минуту к решётке подбежала крыса и ловко защёлкнула замок.
– Ну вот, посидите теперь, подумаете о своём поведении, – пискнул Филимон. – Место тут глухое, найдут вас не скоро. Будет время поразмыслить и о библиотеке, и о том, как животных в неволю везли. А вы, ребята, не стойте, – обратился он к собакам, – делайте лапы как можно быстрее, а то мало ли что.
Собаки стали выпрыгивать из грузовика. Каждый пёс перед выходом подходил к клетке с бандитами и глухо лаял, а маленькая собачка, которая плакала в своей тюрьме, так свирепо зарычала на Толяна и Вована, что они вжались в стену. Когда все вышли, Филимон запер двери кузова, взобрался Фросе на спину, и вся компания двинулась в лес.
ГЛАВА 14,последняя
Мóрось висела в воздухе, как будто на землю опустилось облако. Голые деревья проступали сквозь дымку и казались нарисованными тушью. Было зябко и пронзительно грустно в этом затихшем осеннем лесу. Стая собак бежала дальше и дальше, уводя за собой козу и устроившегося у неё на спине Филимона. Около ручья они свернули налево, и вскоре вдали показалась мастерская Виолетты. – Хозяйка, открывай, – закричал, спрыгнув на землю, Филимон.
Дверь распахнулась, и на пороге появились лоси. Морды у них были заплаканные. Увидав козу, Лялик и Виола сначала остолбенели от изумления, а потом кинулись к ней и чуть не задушили в объятиях.
– Мы думали, ты погибла, – рыдала Виолетта.
– Думали, тебя бандиты зарезали, – вторил ей Лялик.
– Или что ты в пожаре сгорела, – причитала лосиха.
– Думали, никогда тебя больше не увидим, – смахивал слёзы копытом лось.
– Думали, думали, – рассмеялся Филимон. – Да разве такая коза может пропасть? Вы посмотрите, сколько у неё друзей, – он обвёл лапой поляну. – А ещё в Москве друзья есть и на ферме. Ефросинья у нас молодец. И сама всем рада помочь, и мы её в обиду не дадим – вот что я скажу.
– Да, да, – затявкали собаки. – Такая коза не пропадёт. Они с Филимоном нас от верной смерти спасли. Мы теперь за Фросю горой. Ну и ты, Филимон, знай, что нам для тебя и собственной шкуры не жалко.
– Спасибо, парни, – поклонился Филимон собакам. – Большая честь для меня – таких друзей иметь. А сейчас надо с Фросей вопрос решить. Уже и так холодно, а впереди ещё зима.
– Пусть у нас живёт, – решительно сказал Лялик. – Я её теперь от себя не отпущу. Сложим камин, утеплим стены, а следующим летом посерьёзней избу поставим.
– Нет, нет, – пролаяли собаки, – пусть с нами идёт. У нас на примете есть один тёплый подвал. Поселим – лучше не придумаешь! И защитить всегда будем готовы. Если кто к ней полезет, то нас тут целая стая. Да и не полезет никто.
– Ша, – остановил собак Филимон, – это всё прекрасно, но я её в Москву повезу. Зачем ей свой талант в подвалах и лесах хоронить? Вы знаете, что она у нас, вообще-то, актриса? Её в цирке ждут, в кино снимать готовы! Я сам слышал. Мне Михал Михалыч говорил.
– Не надо в Москву!
– Пусть с нами живёт, так будет безопаснее!
– Нет, уж позвольте, пусть у нас зимует!
Звери снова зашумели, разгорелся нешуточный спор. Только Ефросинья сидела тихо и о чём-то сосредоточенно думала. Наконец все затихли и повернулись к ней.
– Фросенька, – обратился к ней Лялик, – ты с кем жить останешься? Решай, чего ты хочешь. Видишь, мы для тебя всё сделать готовы.
– Я хочу, чтобы у меня была бабушка, – несмело призналась коза.
– Как это? – не понял лось.
– Лялик, помнишь, в зоопарке мы слушали песенку: «Жил-был у бабушки серенький козлик. // Бабушка козлика очень любила»?
Лось кивнул.
– Ну вот, – продолжала Фрося, – я ведь ничем не хуже того козлика. И к волкам в лес ни за что не пойду! Меня тоже вполне может полюбить какая-нибудь бабушка. Только её найти надо! Обязательно надо.
– Домашней хочешь стать? – обнял её лохматый пёс. – Это понятно, домашней быть хорошо.
Он замолчал и отвернулся. Собаки загрустили.
– Ладно вам, бездомные. Не вешайте нос, – снова подал голос Филимон, – Ефросинья дело говорит. И потом, может, ей и повезёт. Только как к этой задаче подступиться?
– Можно я скажу, – подняла копытце Виола. – Я, конечно, ничего в этих делах не смыслю, но, по-моему, надо найти место, где много бабушек, и пойти туда.
– А где их много? – живо спросила Фрося.
– В поликлиниках много, – загомонили собаки, – ещё в пенсионном фонде.
– Не годится, – отмахнулся Филимон, – они там своими проблемами заняты, и им не до козы.
– Тогда можно на рынке поискать или в магазине. Или, например, на дачах.
– А вот это идея! – обрадовался крыс: – Это прекрасный шанс! У бабушек на дачах и время есть, и место, где можно козу поселить, да и самой Фросе там будет хорошо.
– А где эти дачи? – заинтересовалась Ефросинья.
– Да везде, – пояснил лохматый. – Под Москвой дач – море.
– Море дач и на каждой одинокая бабушка! – У козы даже дыхание перехватило.
– Ну, я бы не обольщался. Бабушки водятся далеко не на каждой даче. Да и пробраться можно не везде. Тут подумать надо…
– Я знаю хорошую дачу с перспективной бабушкой, – сказала вдруг маленькая рыжая собачка. – У меня там друг живёт – овчарка Арчик. И это отсюда не так уж далеко.
– Ой, пойдём скорее туда! – попросила Фроська.
– Правильно, – поддержал крыс: – Отведи нас скорее, рыженькая!
Компания заспешила на запад, к окраине леса.
Небольшой посёлок уже готовился ко сну. Было темно, и только жёлтые пятна фонарей дрожали во влажном воздухе да кое-где светились окошки.
– Вон там тот дом, про который я говорила, – сказала маленькая собачка и ткнула лапкой в невысокий деревянный домик, стоящий на самом краю леса. – Вообще-то, вход с другой стороны – из леса тоже можно зайти, у них там калитка.
Рыженькая собачка подбежала к забору и два раза коротко тявкнула. С другой стороны послышался шорох, и в щели под калиткой показалась большая собачья голова.
– Привет, Морковка! – сказала голова рыжей собачке. – Ты здесь какими судьбами?
– Привет, Арчи! Видишь ли какое дело: тут нам козу надо пристроить. Хорошая коза. Она мне жизнь спасла!
– Куда пристроить?
– К вам. Ты вроде говорил, что хозяева у тебя хорошие, да и бабушка есть.
– А при чём здесь бабушка? – не понял Арчик.
– Бабушка – это самое главное! – заверила овчарку Фрося. – Милый Арчик, пропустите меня внутрь, пожалуйста.
– Пропусти, пропусти! Хорошая коза, – залаяли собаки.
– Я тоже очень вас прошу, уважаемый, – поддержал собак Лялик. – Вот и невеста моя тоже просит.
Арчик почесал лапой за ухом:
– Ну ладно, была не была. Проходи. И будь что будет.
Он отворил калитку и пригласил Фросю на участок.
– Ну, пора прощаться, – сказал лось.
Коза обняла его и долго гладила по тёплой сильной шее. Она расцеловала Виолетту, потрепала по холке собак, протянула копытце Филимону.
– Давай, Фроська. Удачи тебе, – пожал копытце крыс.
– Если что, ты знай: мы всегда рядом!
– Не забывай нас! Навещай! Я тебе стихи буду писать, – сказал лось.
– Ну что ты, Лялик! Я вас не забуду. А теперь мне пора идти.
Фрося вместе с Арчиком прошла по тропинке и поднялась на крылечко дома. Вся компания напряжённо следила за происходящим через открытую калитку. Фрося сделала глубокий вдох, ещё раз посмотрела на своих друзей, как бы ища поддержки, потом решительно тряхнула головой и постучала. Дверь распахнулась, и началась совсем другая история!