— Что?
— Сколько я валялась в обмороке?
— Примерно четки. Или чуть больше. Гости уже собираются.
Так. Я выдохнула. Четки — это время, которое уходит на то, чтобы перебрать все бусины на одном круге молитвенной нитки. Примерно восемь — десять минут. Многовато. Ладно. Потом подумаю, как это — быть вампиром. Потом разберемся, как у него получилось на расстоянии и без ритуала — поделиться… И совсем потом пойму, что там на самом деле собиралась сделать шпионская голова — фиг с ним, неважно. Сейчас, хакарл ауру в глотку, важно совсем другое: где все-таки мой вампир (очень не понравилось мне, что он попрощался…).
И где, к дьяволу, носит эту помощь?!
Так, без нервов. Сказано посидеть спокойно — посидим, что мне, трудно? Подумаем заодно… Как вылезти отсюда? Что у нас в активе?
— Шер, а где остальные? Все нормально?
— Мы ушли сразу же. Сани — к своему эфенди, и Тагира с собой уволок под присмотр и защиту, Рад остался у соседа на чердаке, наблюдать. А мы сюда…
Ага.
— А Левчик?
— Миу! — отозвалось из щели окошка. Хороший котик… Интересно, может, здесь и сторожки притаились?
— Мы и ящерку отпустили, и сторожкам постарались объяснить, что надо прятаться. И ловушек понаставили в доме.
— А Лаура? — Я продолжала сидеть неподвижно, а в голове тоненько звенело ощущение-предчувствие, что это зря. Это ошибка, все напрасно, без толку…
Помощи не будет. По крайней мере, сейчас.
«Если удастся — беги, ты сильная, и никто не знает, на что ты способна».
Это точно. Я и сама теперь не знаю.
«Выйдет сбежать — позаботься о мальчиках».
Бл… блин! Нет, он серьезно? Вот так вот его бросить, самой удирать?
Б… б… ботаник!
Счас, разбежалась!
Ох, как красиво полетела дверь! Грохнула о стенку коридора, веером пошли обломки, дико заорал перепуганный охранник…
В моих мечтах.
В реальности мы выбирались из камеры с шумом и грохотом змеи. То есть максимально тихо. С дверью получилось нехорошо, она нечаянно расплавилась — понятия не имею, как так вышло. Я только с петель ее снять собиралась. Теперь, если кто сюда явится, сразу поймет, что в камере меня нет.
Ну, ничего. Все равно я собиралась вести себя тихо только до зала. Или пока не найду кое-кого. Это потом мы устроим народные пляски на барабанах, это потом мы превратим Инфериору в филиал Вавилонской башни… ну в развалины, в развалины, не ясно? Ох, они у меня пожалеют…
…И даже до зала не продержалась!
Мы подбирались к выходу из подвала (позади остались три охранника, упакованные в Даудовы веревки; не знаю, откуда голова их выкопала, но они свободно держали вампиров), когда впереди послышались злобные вопли и тяжелый топот, а в следующую секунду навстречу вылетела… я.
С одной стороны на меня шипела обозленная голова, подсказывая дорогу и успевая между делом разобрать родословную устроителей здешнего лабиринта и предсказать им же очень не светлое будущее в качестве крыс бродячего факира. С другой — шептал Алишер, второпях перебирая снаряжение и строя версии, что и как надо применить, чтобы вытащить Джано и при этом не попасться самим… Время от времени они прерывались затем, чтобы рассказать мне, что еще умеют вампиры, и расспросить, не умею ли я того же самого.
— Еще три поворота. Осторожно, тут впереди еще ловушка, не наступи. Чтобы этим строителям в муравейник влипнуть, причем не ногами. А летать ты умеешь?
— Не знаю. Падать умею.
— Ниспошли Шергэллах здешним строителям участь в свой гарем только таким ходом пробираться! Может, попробуешь полетать? Во-о-он над той ловушкой?
— Отцепись.
— Дарья, а Джано умел приказывать животным. Попробуешь?
— Это на Левушке, что ли?
— Ну хотя бы.
— Мр-р-р-ряу!
— Вот видишь, он против.
— А если вон тому пауку?
— Общаться с пауками? Не раньше, чем попробую полетать!
— Да? А вон там летучая мышь…
— Мама!
На плече сидел Левчик и воинственно шипел на странные холодные тени, которые время от времени попадались на дороге… тени шугались, но от шипения становилось совсем уж жутко.
Поэтому можно понять, почему на появление «себя» я среагировала не совсем адекватно. Прежде чем Шер схватил меня за руку, в сторону лже-Дарьи полетела прихваченная у охраны табуретка.
— Пф! — шарахнулась моя копия.
— Уй! — отозвался кто-то за ее спиной.
— Дарья, не бей его, это Менялка!
— Пыф! — подтвердила моя копия, тараща глаза. Твою диету, неужели у меня бывает такое глупое выражение лица?
— Дурдом. Ты-то как сюда попал?
— Самое интересное, не один попал… — прокомментировал Дауд, присматриваясь к мишени, в которую угодила табуретка. Мишень была мужчиной лет тридцати на вид, с очень интересным набором предметов в руках: в правой — халва, в левой — веревка. — Я его знаю. Это Джиссир из охраны Инфериоры.
Да? Удачно попала табуреточка.
— И зачем он ловил Менялку?
Тесто, сообразив, что больше в него швыряться ничем не будут, бросилось к Шеру и оживленно замахало руками, кажется, жалуясь на погоню.
— Они хотят выдать его за тебя… — донесся голос справа. — И заставить Джано что-то сделать. Ранить или убить.
— Кто это ска… — Я нашла глазами говорящего. И не поверила этим самым глазам. — Массимо?! Что ты делаешь в камере?
Пока мы, не теряя времени, осуществили рокировку, вытащили из камеры Массимо и запихнули на освободившееся место ловца нашего теста, вампир торопливо излагал события.
В камере он сидел не просто так. Его туда посадили «за предательство долга и попытку доносительства». Проще говоря, аур засек попытку подслушивания, а, прочитав еще и мысли вампира-охранника, взбесился окончательно. Почему не убил на месте — неясно. Сказал, что разберется потом, а пока распорядился запихнуть в «изолясьон».
— Куда?
— Сюда. В подвал. Он изолирован, здесь нельзя подпитаться. И связаться с кем бы то ни было отсюда нельзя.
Ну да. А разговор с Джано — это такой оригинальный глюк, так, что ли? Хм… вряд ли. По крайней мере, раньше у меня не было привычки плавить двери — даже ради гамбургеров… А сейчас вдруг завелась, причем как раз когда Джано сказал, что поделится силой. На совпадение не тянет. Потом разберемся.
— Джано тоже тут?
— Нет. — Массимо отвел глаза. — Его держат наверху, в комнатах аура. Это рядом с залом изъятий.
При слове «изъятия» по спине прошелся холодок. Была бы у меня шерсть — взъерошилась бы не хуже Левчика.
— Как его оттуда достать?
— Не думаю…
— Как?!
— Никак, — вздохнул вампир. — Они с него до Представления глаз не спустят…
— Хакарл им в прическу. — Если начать швыряться в зале, то можно ведь и по нему попасть. — Что же делать…
— Дарья, сюда идут! — Голова исправно выполняла свою шпионскую роль.
— Менялку ищут…
— Менялку? А это мысль!
Глава 32
Я не шаман, но в бубен дать могу…
Дарья
— Вот она!
— Хватай!
— Попалась!
— Тише, спугнешь! Окружаем…
Вывернувшие из-за угла вампиры были порядком озлоблены шастаньем по подземельям, но притормозили, в шесть глаз уставившись на беглянку.
Пропажа, завидев преследователей, вжалась в стену и завертела головой, ища выход. Но тут было что-то вроде тупика, и при должном везении у вампиров имелся шанс.
— Тихо. Не спугни только, — почти нежно проговорил один из преследователей. — Ласково.
— Кровь первых предков, ласково, с этой? Да хватаем, и..!
Второй преследователь не двинулся. А вот схватить — схватил, но явно не девицу. А своего же коллегу. За рубаху.
— Тини, тебе нос дорог? — проникновенно поинтересовался он.
— Что?
— Нос, спрашиваю, не надоел? Или рука? Эта дочь погибели уже расшибла парочку носов. И ногу одному отдавила так, что Представление придется встречать в мягких шлепанцах. А мне она только благословением Нейгэллаха не попала туда, куда целилась, и сразу после празднества я намерен идти в храм с благодарностью за сохраненную возможность продолжать род в детях.
— У тебя же нет детей!
— Не попала же… Значит, еще будут. Короче, есть желающие хватать это? Ага. Тогда пробуем подманить. Ласково, ясно?
— Ну… — Первый вампир уставился на патлатое чучело и максимально ласково предложил: — Пойдем с нами, красавица?
Девица зыркнула так, что соблазнитель невольно вспомнил о своем роде… то есть о том, что лично он его пока тоже не продолжил… а следовательно, не имел права рисковать ценной способностью.
— Эх, молодежь, — вздохнул второй, — всему-то вас учить надо. Смотри и учись.
Он шагнул вперед — девица не двинулась. Может, некуда было?
— Эй, милая, отпусти котеночка, — заворковал вампир, — он маленький, он жить хочет…
Девица озадаченно заморгала, но нападать не стала, и ободренный ловец продолжил:
— И он невкусный совсем. Зачем его есть? Не надо…
Беглянка воззрилась на него так, будто ей предложили поцеловать пустынного дэва — удивленно, возмущенно… и на какой-то миг вампиру даже показалось, что она вот-вот расхохочется.
— А у меня смотри что есть… — продолжил соблазнение ловец, засовывая руку в карман. — Вот, видишь? Лепешка! Хочешь? Вкусная…
Лепешку полоумная немая хотела. Она облизнулась, сделала шаг вперед… и, выпустив котенка — тот мявкнул довольно сердито — вцепилась в лепешку.
На секунду Младшему вампиру показалось, что за дверью ближайшей пустой камеры послышалась какая-то возня, но он мгновенно забыл об этом, потому что напарник уже тянул из кармана вторую лепешку и шипел ему не спать, а «смотаться на ближайший пост за съестным, и быстро!».
Чем именно ценна была толстушка, Младший вампир не знал, но за едой помчался. Только это не слишком помогло. Вместо каких-никаких запасов съестного на посту обнаружилась группа захвата в составе пяти вампиров. Услышав, где находится беглянка, они помчались в коридор и вцепились в добычу не слишком бережно (и совсем не ласково). Загнанная в угол добыча особо и не возражала: то ли устала, то ли надоело шляться по темноте, то ли просто решила, что уже достаточно побрыкалась. Короче, по неясной причине психованный Дар, сломавший до того кучу мебели и повредивший два носа и три ноги, вырываться не стал. Девица тупо захлопала глазами, когда в нее вцепились разом шесть рук, беззвучно шевельнула губами… и послушно пошла, куда пихнули.