— Времена изменились, — ровно произнес Лиэм, надеясь отвлечь внимание Эндрю и найти выход из ситуации.
Взгляд Клэр остекленел, — казалось, она была в шоке.
— Но не изменились они, — парировал Эндрю. — Люди. Они остались такими же — жадными, примитивными и двуличными.
Эндрю было шестьсот лет. Он видел много войн, этнических чисток, ритуальных убийств, которые превращали жестокость и ограниченность в высокое искусство. Вместе с Лиэмом и Лиз, с растущим веллингтонским гнездом наблюдал обе мировые войны, Вьетнам и Ближний Восток. Люди были намного более жестокими, чем вампиры. К тому же они без зазрения совести использовали друг друга. В то время как вампир, напавший на собрата, не дожил бы до следующей ночи.
Эндрю взмахнул рукой:
— Вы все знаете это место как Центральный парк, мы охотились здесь много ночей. Но когда Лиэм пришел в эту жизнь, здесь находилась деревня Сенека — небольшая застава на болоте, о которой никто не знал. Несколько хижин, лавка и три церкви. Эти люди никому не сделали ничего плохого. Они просто были свободны как птицы.
Изможденное фарфоровое лицо Эндрю постепенно каменело.
— Однако богачам Нью-Йорка понадобился городской парк. Поэтому они снесли деревню и убили родных Лиэма.
Мерцающие алые глаза метнулись к Лиэму, изучая багрово-белый шрам, проходивший через всю грудь, — его смертельную рану.
— Теперь люди говорят, что им нужна наша помощь, — продолжал Эндрю.
— Люди в Палате Феникса, — вмешался Лиэм. — Дом Клэр, ее народ и семья.
Эндрю фыркнул:
— Палата Феникса — незаконная организация, состоящая из изменников и созданная преступником Жаном-Марком де Девро, знатоком магии, который называет себя Одаренным.
Гнездо зашевелилось — большинство никогда не слышало об Одаренных. Только некоторым из них Лиэм рассказал о том, что знал.
— Одаренные еще хуже, чем обычные люди, к числу которых принадлежит любовница Лиэма. Люди этой женщины ползли во внутренний двор замка как рабы, ища защиты великого лорда. — Эндрю вздернул подбородок и холодно посмотрел на Клэр. — В те дни я был рыцарем на службе у такого лорда. Мы использовали рабов в качестве пушечного мяса. Когда враг попытался морить нас голодом, мы убивали все лишние рты.
Клэр сузила глаза.
— Не всякий поступил бы так, — сказала она.
Все вампиры поглядели сначала на нее, затем на Эндрю, который расхохотался.
— А она привлекательна, Лиэм, — заметил он. — У нее есть темперамент. — Эндрю насмешливо отвесил поклон в направлении Клэр. — И трогательная наивность, с учетом того, насколько мы все стали циничными.
— Другие вампиры уже присоединились к Палате Феникса. — Голос Клэр дрожал, но она не колебалась. — Мы ко всем относимся одинаково, независимо от того, кто перед нами — Одаренные, Неодаренные или Сверхъестественные.
— Это не продлится долго. — Голос Эндрю был ледяным. — Моя дорогая девочка, вы все пойдете в расход.
Он резко бросился вперед, схватил Клэр за волосы и отвел ее голову назад, открывая шею. Лиэм бился в кандалах, тогда как Эндрю и Лиз обнажили клыки, шипя в ожидании.
Лиэм приготовился к прыжку.
«Думаю, жажды крови здесь не было, — размышлял Эндрю, осматривая шею Клэр, словно это был спелый фрукт. — Лиэм никогда на самом деле не хотел того, что есть у нас. Он — не любитель ночи, не знаток крови, не охотник. Не такой, как мы». Эндрю приблизил свои клыки вплотную к шее Клэр и услышал, как Лиэм зашипел. Однако родитель не стал впиваться в жертву сам, а кивнул Лиз:
— Прикуйте ее рядом с ним. — С этими словами он отошел и скрестил руки на груди.
Лиэм видел, как Лиз толкнула Клэр вперед, к стене. Щелк, щелк, щелк, щелк — и Клэр обездвижена. Лиэм мог слышать стук ее сердца, заколотившегося еще быстрее. Он чувствовал запах ее страха.
— Лиэм… — выдохнула она.
— Теперь ты должен полюбить ночь, Лиэм.
Эндрю скользнул к Клэр, словно не мог находиться вдали от нее и между ними существовала невидимая связь. Лиз наблюдала за ним, сузив глаза и обнажив клыки.
— Ты должен стать охотником, или ты будешь бесполезен даже для своей девушки. — Улыбка Эндрю была хищной, и Клэр вжалась во влажную, покрытую плесенью кирпичную стену. — Мирные времена закончены. Это война, не похожая ни на какую другую.
— В которой нам нужны союзники, — возразил Лиэм, сдерживаясь, чтобы не нанести удар. Он знал, что нападение на родителя или любого другого члена гнезда стоило бы им обоим жизни.
— Союзники, а не потребители, — парировал Эндрю, отвернувшись от Клэр к членам гнезда. — Я — ваш родитель, — напомнил он им. — Я прожил больше, чем любой из вас, включая Лиз, и знаю, с чем мы столкнулись. И еще я знаю, что не стоит ждать от людей ничего, кроме предательства.
Он взглянул на Лиэма через плечо:
— Ты похоронил свой здравый смысл в деревне Сенека, Лиэм Кадоган.
— Времена изменились, Эндрю, — повторил Лиэм.
— Ты это уже говорил, слабый аргумент. — Пристальный взгляд Эндрю задержался на заместителе. — Мы хорошо работали вместе. Я буду скучать по тебе.
— Ты не должен делать этого, — сказал Лиэм, хотя он понятия не имел, чем являлось «это».
— Теперь мы оставим вас, — объявил Эндрю. — Как только мы покинем туннели, люди, которых я нанял, положат кресты и причастные облатки у каждого выхода. Ты не сможешь уйти, Лиэм, и останешься здесь с ней. — Эндрю поднял палец. — Если ты отправишь ее одну, мы будем ждать. А если ты изменишь ее, я лично посажу ее на кол.
Другие вампиры тревожно зашевелились, глядя друг на друга и на своего родителя. Худой как жердь Сэнгуин, который когда-то был готом, пытался поймать его взгляд. Он был одним из сторонником Лиэма, полагая, что гнездо нуждается в силе Палаты Феникса. Однако Лиэм не подал виду, что заметил его. Если бы он сделал это, Сэнгуин тоже пострадал бы.
— Вы только что сказали, что никогда не причините вреда другому вампиру, — встрепенулась Клэр.
Собратья Лиэма уставились на нее, пораженные ее безрассудством. Кажется, она хотела покончить со всем этим и умереть прямо сейчас.
— Времена изменились, — сказал Эндрю не ей, а Лиэму. — Даже вампир не выдержит без кормления больше недели.
Он протянул руку Лиз. Та ревниво взяла ее и впилась взглядом в Клэр. Лиэм видел ненависть в этом взгляде: он много раз отвергал Лиз и вместо нее выбрал для любви презренную смертную. Эндрю тоже нравилась Клэр. Возможно, он даже хотел ее.
— Вы дождетесь своей жажды крови, Лиэм. Я не сомневаюсь в этом, — продолжал Эндрю.
— Палата Феникса придет за вами, — сказала Клэр, пытаясь освободиться.
Эндрю повернул голову, неспешно подошел к ней и прижался всем телом. Это было сексуально и подавляюще. Лиэм стиснул зубы, пытаясь заставить себя не реагировать, — он не мог выиграть в этом раунде.
— Ты знаешь, я могу причинить тебе ужасную боль, не убивая, — медленно произнес Эндрю, покачивая бедрами. — Я могу искалечить тебя, изуродовать и заставить просить о смерти.
— Да, есть чем похвастаться, — ответила Клэр.
Ее голос дрожал. Она вздохнула и замолчала, стиснув зубы.
Лиэм боялся, что она плюнет Эндрю в лицо. Что бы он тогда с ней сделал? Перерезал горло? Выколол глаза? Вместо этого, Эндрю положил руку ей на грудь. Она вскрикнула и заморгала. Тогда он, усмехаясь, отпустил ее.
— Наешься до отвала, Лиэм, и попрощайся со своими мечтами. Когда мы снова встретимся, ты наконец действительно будешь одним из нас.
Закипая, Лиэм смотрел, как Эндрю взял Лиз за руку и ушел в темноту. Поодиночке и парами за ними последовали другие. Сэнгуин задержался.
«Я пойду за помощью», — сказал он одними губами.
Лиэм не отреагировал.
А потом они остались одни.
Факелы моргнули, но продолжили гореть, когда он несколькими рывками освободился от цепей. Куски кирпича посыпались на пол и в бассейн со стоячей водой. Лиэм разобрал кандалы и бросил их. Бегавшие вокруг крысы пискнули и убежали.
— Эндрю приковал меня для драматического эффекта, — объяснил он. — Или чтобы оскорбить.
— Я и не думала, что они тебя удержат, — ответила Клэр, глядя на свои цепи.
Он просунул палец между ее запястьем и наручником и легко согнул его. Быстро расправившись с ее оковами, он добрался до нее, и она упала ему прямо в руки. Нежное и гибкое тело Клэр плавило его, и он чувствовал пряный запах ее крови. Она была теплой, как все живые, пульс бился в ложбинке у шеи.
— Мне жаль, — прошептала она, прижимаясь к его груди. — Ты сказал не приезжать к тебе, потому что это небезопасно. Но я получила записку. В ней говорилось, что ты встретишь меня под Готик-бридж. Там меня уже ждали.
— Записку? — переспросил Лиэм. — Кто ее передал?
— Вампир на нашей явочной квартире. Ее зовут Жизель. Она присоединилась к нам шесть месяцев назад.
Лиэм встревожился. В веллингтонском гнезде не было никого по имени Жизель. Значит, Эндрю вышел наружу, чтобы нанять для работы новичка. Его мучил вопрос, знала ли Лиз о ней. Хотя и у Лиз, и у Эндрю были другие любовники, они хорошо относились друг к другу.
— Жизель, должно быть, подсадная утка. Осведомитель Эндрю в Палате Феникса. — Он мягко отстранил ее. — Как руководство ваших Одаренных могло не знать об этом?
— Может, они и знают, — произнесла Клэр с надеждой. — Может, меня сопровождали и они готовятся к атаке.
— Разве Эндрю об этом не известно? Получается, он устроил бы бойню прямо в гнезде, — рискнул предположить Лиэм. — Но зачем?
Прежде чем Клэр успела что-то ответить, Лиэм начал шагать по туннелю.
— Если он объединился с кем-то более сильным, кто мог бы уничтожить Палату Феникса, кто хотел бы уничтожить Феникс… — Он застыл на месте. — Иисус, Иосиф и Мария, — пробормотал он. Его озарила тревожная мысль. — Силы тьмы? Палата Крови? — Он закрыл глаза от отвращения, не желая предположить, что Эндрю сделает такое. Вампиры были Сверхъестественными, но не злыми.
— Это могло бы быть настоящей причиной того, что он бросил нас здесь, — чтобы избавиться от меня и чтобы я не рассказал другим. Он может предположить, что я знаю или узнаю, потому что я говорил с лидерами вашего Дома.