Пробежав километра три, я решила, что на сегодня достаточно. Я вернулась домой и приняла душ. Как ни странно, выйдя из ванной, я почувствовала себя спокойнее. Я переоделась в старые джинсы и свитшот, ощущая вину за то, что не выбрала один из вязаных свитеров. Затем я немного прибралась в доме, особенно в комнате бабушки, ведь она, можно сказать, была жива. Я сходила за продуктами и поболтала онлайн со своей подругой Дженнифер. Она ни разу не спросила, когда я вернусь в Америку. Ей уже нет дела до меня?
Из-за спонтанных уроков магии позапрошлой ночью я так и не сделала заказ, а в рабочие часы заниматься административной деятельностью было невозможно. Я спустилась вниз. Хоть сегодня мой единственный выходной, лучше озаботиться заказом сейчас, пока я в состоянии сосредоточиться. Да, управлять магазином рукоделия оказалось куда сложнее, чем я предполагала.
Нюкта, как всегда, пошла со мной. Я так привыкла к этой маленькой пушистой тени, что скучала по ней во время пробежки.
Войдя в магазин, я включила свет только над кассой. Прошла за стойку, достала книгу учета – и тут же инстинктивно подняла голову. Что-то не так – но что именно?
По спине пробежал холодок. Я огляделась: на этот раз вампиров поблизости не было. Взгляд притянула входная дверь.
Она была распахнута настежь.
Глава 15
Первым, что я почувствовала, было раздражение. Я же всего пару дней назад поменяла замок! Он что, оказался бракованным?
Я направилась к входу и вдруг заметила на полу щепки – дверь явно взломали. Сзади послышались тихие шаги. Я хотела обернуться, но не успела: что-то ударило меня по голове. Я вскрикнула от боли. В ту же секунду ноги подкосились, и я погрузилась в кромешную тьму.
– Люси! Люси!!!
Голос – мужской, властный – доносился словно издалека. Я не хотела отзываться: меня клонило в сон.
– Проснитесь! – вновь скомандовал голос.
Веки словно налились свинцом – у меня не было никакого желания их разлеплять. Однако голос был настойчивым – все же проще открыть глаза, чем бороться со скрытой в нем силой.
– Голова болит, – пробормотала я, послушавшись.
Надо мной с мрачным выражением лица склонился Рейф. Я осознала, что лежу на полу, и попыталась сесть. Рейф помог мне – я приподнялась, держась за его сильные плечи.
– Что произошло? – спросила я.
Голос у меня звучал слабо и дрожал – он был совсем не похож на мой, и мне это не нравилось.
– Не знаю. Меня привела ваша кошка.
Я трясущейся рукой дотронулась до головы. Она болела, меня тошнило, и слух, видимо, тоже пострадал.
– Нюкта? Но люк был заперт.
– У вас непростая кошка. – Рейф слегка сжал мое плечо.
Сейчас мне было не до этого: в мыслях всплыли минуты перед потерей сознания.
– Дверь была распахнута настежь. Кто-то взломал замок, а потом ударил меня по голове.
– Да, у вас на затылке заметная шишка. Нужно вызвать скорую.
Я разозлилась.
– И что в крошечном магазине рукоделия такого, раз для преступников он равен Банку Англии?! – Я хотела встать, но голова слишком кружилась. – И я не могу лечь в больницу. У меня работа.
– Сегодня работать не стоит, – мягко сказал Рейф.
Он помог мне сесть в кресло. Скорее бы прошла эта пульсирующая боль в голове! Рейф встал рядом, словно боялся, что я скачусь на пол. Такое было не исключено, поэтому я даже радовалась, что он рядом: его присутствие давало мне чувство защищенности. А еще я ощущала, что Рейф тоже злится, – волны гнева исходили от него, словно тепло от обогревателя.
– Вас могли убить.
Нельзя не вспомнить, что бабушку убили в этом самом магазине – скорее всего, в похожих обстоятельствах.
– На меня хотя бы замахнулись палкой, а не ножом.
Эти слова должны были прозвучать небрежно и саркастично, но мой голос слишком дрожал. Я злилась на себя: и почему я не позаботилась о безопасности после того, что случилось с бабушкой? Впредь буду осторожнее.
– Поменять замок недостаточно, – выдохнула я. – Установлю здесь систему охраны.
– Отличная идея.
В дверь постучали. Я в ужасе подскочила. Рейф издал нечто, напоминающее рык, и я увидела, как блеснули его клыки, – раньше я их даже не замечала. Нюкта выгнулась дугой, шерсть у нее встала дыбом.
– Люси? – послышалось из-за двери.
Я с облегчением выдохнула.
– Все в порядке. Просто полиция.
Рейф смог взять себя в руки и спрятал клыки. Он направился к двери и убрал зонтик, который запихнул под ручку в качестве засова. На пороге стоял полицейский в форме, а рядом с ним – Иэн Чисхольм. Детектив быстро обвел взглядом магазин, а затем поспешил ко мне.
– Люси, вы как?
– Нормально. – Приятно было знать, что он обо мне так волнуется.
– Что произошло?
– Я думала, взломы не по вашей части. – Попытка сарказма вновь оказалась не самой удачной.
Иэн и Рейф обменялись взглядами, как будто мысленно говоря обо мне друг с другом. Мне было нехорошо и страшно, я чувствовала себя слабой. Детектив же среди всего этого казался таким живым, таким нормальным, созданием реального мира.
Иэн и Рейф были словно свет и тьма, жизнь и смерть. У меня возникло странное чувство, будто я нахожусь где-то между.
Иэн положил руку мне на плечо.
– Держитесь, скорая уже едет.
– Мне не нужна скорая! И как вы вообще догадались прийти?
Я могла бы придержать язык: мужчина уже направился в дальний конец магазина – туда, где располагалась комната для занятий.
– Я его вызвал, – ответил Рейф и последовал за ним.
Что? Надеюсь, вампир, спеша мне на помощь, не забыл закрыть люк.
– Я обнаружил ее в таком виде, – донесся до меня холодный, надменный голос Рейфа.
– Вы ничего не трогали?
– Нет.
Констебль, пришедший с Иэном, стоял на улице и сторожил дверь. Я рада, что полиция серьезно отнеслась к взлому. Но что же такого случилось в комнате для занятий, раз туда направились и Рейф, и Иэн? Что там можно было украсть – старые стулья для вязального клуба?
Я встала на ноги – голова кружилась, но не так, чтобы падать в обморок. Ноги казались ватными и шли ужасно медленно, но я добралась до занавески, отделяющей комнату для занятий от торгового зала. Она была слегка отодвинута, и я заглянула внутрь.
И совершенно зря.
На полу лицом кверху лежала Розмари. Ноги застыли в неестественной позе, словно она делала растяжку, а голова повернута в противоположную от колен сторону. Не знаю, как я это поняла, но я была уверена: шея у нее сломана.
Рядом на корточках сидел Иэн. У него на руках были голубые латексные перчатки – такого же цвета, как и мохер с острова Скай. И почему мне пришла в голову именно эта мысль? Видимо, от шока.
Кажется, я издала какой-то звук – недоумения, жалости, ужаса. Может, я даже что-то сказала, уже не помню, но оба мужчины обернулись.
– Люси, присядьте, – одновременно произнесли они.
Рейф взял меня за руку и отвел обратно к креслу. Иэн тоже подошел и опустился на корточки – точно так же, как рядом с мертвой Розмари. Лицо у него было непроницаемым, серьезным, будто смерть была всего лишь частью его работы – наверное, так дело и обстояло.
– Эта женщина была вашей ассистенткой, верно? – спросил детектив.
– Да, – мой голос дрогнул; я кашлянула и заговорила громче. – Да. Ее звали Розмари Джонсон.
– Сегодня она работала?
– Нет. По воскресеньям магазин закрыт.
В магазин вошла женщина-полицейский, держа в руках пластиковый пакет для улик. В нем лежала записка.
– Сэр, я нашла на тротуаре записку. Ее принесло ветром к стене магазина.
На листке, вырванном из дешевого блокнота, было что-то написано синими чернилами. Сотрудница полиции прочитала вслух:
– «Я знаю, кто ты. Мое молчание будет стоить пять тысяч фунтов. Встретимся в магазине в субботу в полночь». – Женщина подняла взгляд. – Подписи нет.
– Молодец. Отнеси ее в лабораторию, – сказал Иэн, а затем повернулся ко мне: – Эта записка случайно ни о чем вам не говорит? Розмари могла увидеть что-то такое, за что ее решили убить?
Мужчина кивнул подбородком в сторону комнаты для занятий.
Я не могла взглянуть на Рейфа. Конечно, записка мне кое о чем говорила! «Я знаю, кто ты». Может, Розмари видела, кто убил бабушку, и предложила хранить молчание за пять тысяч фунтов? Другого объяснения у меня не было.
Однако Иэн не знал, что бабушку убили. Поэтому я сказала:
– Может, Розмари видела, кто взломал дверь в первый раз?
Детектив посмотрел на меня так, словно удар по голове перемешал мне мозги, – и, возможно, был прав.
– Не думаю, что вор готов заплатить столько, чтобы его не сдали. И большинство из них не скрывают кражу убийством.
Справедливо. Но как насчет убийцы, совершающего еще одно убийство, чтобы замести следы? Такое вполне возможно.
– Как думаете, что Розмари делала в магазине?
– Не знаю. Она ушла вчера в пять. У нее даже ключа от магазина не было! – Наверное, мое замешательство было налицо. – И что ей здесь понадобилось?
– Возможно, ее убили в другом месте, а потом принесли сюда, – вставил Рейф.
– Откуда такие выводы? – спросил Иэн.
Рейф лишь пожал плечами. Мне было неприятно, что приходится скрывать что-то от полиции – особенно информацию, с помощью которой можно вычислить убийцу бабушки.
Голова страшно болела, и все же я вспомнила, что видела нечто важное. Я потерла виски. Нюкта запрыгнула ко мне на колени и, словно чувствуя, как мне тяжело, лизнула лицо язычком-теркой. Я уткнулась носом в ее шерстку – и тут до меня дошло.
– Минутку! Можно взглянуть на записку?
Иэн принес мне листок. Прищурившись, я посмотрела на слова, написанные обычной шариковой ручкой, а затем покачала головой:
– Это не почерк Розмари. У нее он крупный и неровный, как у ребенка.
Я попыталась встать, но на мои плечи тут же легло по ладони: Рейфа – на левое, Иэна – на правое. У меня не было сил с ними спорить, да и, если честно, мне и правда не стоило подниматься.