Но ничего другого не оставалось, и она, как летом на даче в озере принялась грести руками.
«Интересно, - представила себя со стороны, - сколько баллов по шкале от одного до ста, за жалкость, дала бы мне сейчас Анжелика? Должно быть, плыть за любимым куда смехотворнее, чем просто идти!»
Но труднее всего представлялось другое! Как же Лайонел - этот прекрасный франт в своих идеально отглаженных рубашках, благоухающих морозной свежестью, с бриллиантовыми запонками на рукавах тут плыл? Лайонел и эстетическое чувство прекрасного, так называлась история его жизни. А Лайонел и канализация, это была какая-то нелепость, страница из чьей-то чужой истории, ошибочно затесавшаяся в его идеальную книгу.
Через какое-то время девушка достигла стены. Выхода нигде не было видно. Пришлось нырнуть и искать под водой.
У самого дна - сбоку находился неприметный квадратный люк.
После манипуляций с кодом, девушка отодвинула чугунную крышку и попала в узкий коридорчик с решетчатым полом, чтобы сливалась вода. За ним оказалась железная лестница вниз, приведшая в тоннель, похожий на те, по каким ходят поезда в метро, только без путей.
Свет нигде не горел, вокруг стояла кромешная темнота, лишь в кармане куртки девушки желтел фонарик.
Выбирать, куда идти, особо не приходилось. Тоннель вел лишь в одну сторону.
Девушка шла долго, час или три. А когда шумы с автострад, голоса людей стали удаляться, поняла, что город остался позади.
Иногда она ускорялась, но на каждом повороте, приходилось чуть ли не останавливаться, чтобы ни во что не врезаться.
Прошло еще несколько часов и тишина вдруг начала давить на виски. Тогда Катя пожалела, что не взяла хотя бы плеер. Музыка могла бы ее сейчас отвлечь от дурных мыслей, неотступно следовавших за ней.
Еще примерно через час девушка заметила справа от себя дверь. Черную, железную с круглой ручкой. Катя дернула за нее и та мягко отворилась.
В квадратной белой комнате у стены стоял диванчик, перед ним столик. Это было что-то вроде пункта отдыха для путников подземелья.
Девушка недолго постояла, раздумывая, нужно ли ей отдыхать. И в конце концов вышла, закрыв за собой дверь.
Катя от скуки пыталась фантазировать, какой будет встреча со старейшинами, но мысль - а доберется ли она до них живой? - постоянно вмешивалась и портила все дело.
Попытка тихонько петь тоже не увенчалась успехом. Эхо, точно издеваясь, повторяло за ней каждое слово, искажая голос до неузнаваемости.
Через несколько километров тоннель разветвлялся.
- И куда же идти? - озадачилась Катя.
- И куда же идти! - недоуменно повторило эхо.
- Заткнись, - буркнула девушка.
- Заткнись! - издевательски ответило эхо.
Наконец, она решила свернуть влево. И шла, как ей показалось, целую вечность, а тоннель все петлял, извивался, словно змея, уводя все дальше и дальше.
Один раз девушка остановилась передохнуть и подкрепиться. Вынула из рюкзачка бутылку с кровью, откупорила и пригубила.
Одежда, кроссовки и волосы давно успели высохнуть. Но понимание, что готовиться к такому серьезному путешествию следовало тщательнее, пришло и не покидало.
«Сколько же километров до Тартаруса?» - гадала девушка, скучающе разглядывая грунтовые своды подземелья. Она и не задумывалась раньше, что даже не представляет, где примерно находится город старейших вампиров. Воображение чаще всего рисовало Тибет. Но она подозревала, дело было в том, что Лайонел рассказывал ей про тибетца по имени Кровавое солнце. В ее представлении старейшины были как раз такими, точно сошедшими с картинок книг, маленькими, с желтой кожей и в пурпурных одеждах.
Катя решила пробежаться, надеясь, что так и время быстрее потечет.
Больше часа она преодолевала расстояние за расстоянием, пока перед ней не возникли сразу четыре абсолютно одинаковых коридора.
Девушка замерла на месте, а заслышав из одного тоннеля шаги, попятилась.
- Кто тут? - громко спросила она.
- Кто тут! Кто тут! - задрожал голос у эха.
- Страшно? - неожиданно послышалось из тоннеля.
И другое уже эхо передразнило:
- Стра-ашно?! Стра-ашно?!
Катя перестала дышать, а когда увидела, кто вышел из коридора, шумно выдохнула:
- Что ты тут забыл?
Вильям приблизился к ней почти вплотную.
- Хотел у тебя спросить то же самое!
- То же самое! То же самое! - попугаем заладило эхо.
- Я же сказала, что пойду в Тартарус! - Получилось несколько самодовольно, но девушка не огорчилась и добавила: - И как видишь, вот, иду!
- Вижу, - поморщился молодой человек. - Идешь без карты и всякого вообще представления, что тебя ждет впереди!
- Не начинай, - разозлилась Катя. - Слышала уже!
Она быстро выбрала тоннель, по которому вознамерилась двигаться дальше, но Вильям крепко взял ее за руку.
Тогда девушка ехидно поинтересовалась:
- Не пора ли тебе вернуться домой, чтобы выполнять обязанности, которые тебе поручил Лайонел?
Ждала, он скажет, что не вернется без нее, думала, станет уговаривать, но тот резко притянул ее к себе и поцеловал.
Катя ему не ответила, отвернулась. Вильям не сдался, как всегда и во всем, а обхватил ее затылок и вновь насильно поцеловал. Когда же она с огромным усилием оттолкнула его, он сказал:
- Тебе же нравятся упорные! Те, кто не спрашивают, чего хочешь ты! Те, кто всего добиваются силой.
Девушка отступила, качая головой.
- Только ты не такой!
Вильям пожал плечами.
- Ну почему же? Лайонел мой родной брат, что-то общее у нас определенно есть.
- Угу, родители, - фыркнула Катя и, видя, что он вновь собирается подойти, вытянула перед собой руку. - Не смей! Я все расскажу Лайонелу, как ты себя вел и он…
- Что он сделает? - Вильям медленно сокращал между ними расстояние, пристально глядя на нее сверкающими зелеными глазами. - Лайонел заперт в Тартарусе, нравится тебе это или нет, но он может и не верн…
Катя наотмашь хлестнула его по лицу.
- Убирайся!
Она побежала бы от него прочь, но выражение боли, застывшее в изумрудных глазах, остановило ее.
- Прости! - Одновременно произнесли они и умолкли, глядя друг на друга.
Вильям первым отвел взгляд, в голосе его слышалось искреннее раскаяние:
- Катя, я идиот. Не знаю, что на меня нашло… Просто, когда стража сообщила о проникновении в подземелье с курсом на Тартарус, когда обнаружил письмо у тебя в комнате, я, я… - Он надолго замолчал, а потом неожиданно признался: - Я завидую ему. Он ведь ничего не делал, чтобы заслужить такую любовь и преданность! Но ты готова снова безрассудно прыгать из окна и ложиться под поезд ради него. Почему?
- Почему! Почему! Почему! - измывалось эхо.
Если бы она знала, то непременно ответила бы ему и себе заодно.
- Любовь - это когда разочарование от напрасного ожидания так горестно и болезненно, что кажется, будто саму душу защемило скрипучей дверью. Мою защемило, - все что она смогла сказать.
Вильям удручено кивнул.
- Я знаю… какая любовь.
Катя тронула его за локоть.
- Возвращайся. Не волнуйся обо мне, это мой выбор. Я справлюсь.
Он улыбнулся и осторожно погладил ее по голове, как маленькую.
- Неужели ты в самом деле думаешь, я могу бросить тебя тут одну?
- Но как же…
- Я передал правление Георгию, знал, что не уговорю тебя вернуться. - Он вынул из бокового кармана сумки сложенную бумагу и развернул. - Тебе необходима карта.
Девушка взяла ее и с изумлением уставилась на огромную схему подземных ходов.
- Вот это да! Где же находится Тартарус? Нам еще далеко?
Вильям посмотрел на нее так, словно увидел привидение.
- Ты не знаешь, где находится Тартарус даже примерно? - недоверчиво спросил он, сверля ее взглядом.
Катя задумчиво наклонила голову так, что волосы скатились по плечу, и брякнула наугад:
- В Тибете?
Вильям забрал у нее карту, сложил и убрал в карман. Затем взглянул на девушку и со вздохом произнес:
- В Антарктиде.
Анжелика жадно отпила из пластмассового бокала, предложенного Павлом, и яростно прошептала:
- Как же он мне надоел!
- Спокойствие. - Холодный приподнял свой бокал. - Одним больше, одним меньше, какая в сущности разница?
Девушка смиренно опустила ресницы.
- Он вечно мешается под ногами. Терпеть его не могу! От его положительности меня тошнит!
- Не тебя одну, - хмыкнул Павел. - Подписывая указ о назначении, Лайонел подписал смертный приговор своему братцу!
Анжелика одарила собеседника улыбкой.
- Разделаемся и с ним, и с девчонкой!
Холодный тихо рассмеялся.
- Двойные похороны!
Девушка брезгливо оглядела стены тоннеля и ткнула ногтем в карту, которую Павел держал перед собой.
- Полагаю, они двинутся через Москву.
- Вряд ли, - возразил Холодный. - Скорее Вильям поведет ее вдоль Балтийской лужи.
Анжелика закатила глаза.
- Это бессмысленно! Они выберут самый короткий путь. У них наверняка есть план пещер. - Девушка провела по карте ногтем от Петербурга до Тулы и сообщила: - Мне известно, что около двадцати лет назад между Тулой и Воронежем произошел обвал. Кого-то завалило.
- Предлагаешь вытащить беднягу из-под завалов? - усмехнулся в усы Павел.
Девушка вскинула брови, дивясь несообразительности своего спутника.
- Нет, вообще-то я предлагаю устроить несчастный случай для нашей парочки!
Павел положил руку ей на талию и наклонился к шее, но девушка ледяным тоном напомнила:
- Удовольствие имеет свою цену, не забывай.
Вильям смотрел на затылок идущей впереди девушки, и воображение прокручивало перед глазами одну и ту же сцену неудавшегося поцелуя.
Молодой человек старательно переводил взгляд на землю, стены, потолок, лишь бы не видеть перед собой пышные длинные волосы в мелких колечках, до которых ему так хотелось дотронуться.