Остальные девушки продолжают разговаривать, смешивая русские и английские слова в своей речи, большинство из них болтают о Лукке, но мое внимание приковано к Асель. Она наносит тональный крем под левый глаз.
Я сажусь за столик рядом с ней, и девушка вздрагивает.
– Привет, давно тебя не видела, – обращаюсь к ней как можно радостнее.
Слабая улыбка касается ее губ, но головы она не поднимает. Если ты репортер, ты видишь много дерьма, а если ты к тому же Ведьма Верити, ты точно знаешь, когда кто-то что-то от тебя скрывает. Именно поэтому у меня есть подозрения, что у Асель синяк под глазом и легкий порез на лбу. Синюшность уже практически исчезла в оттенках зеленого и желтого. Это объясняет, почему она избегала посещения клуба в последние дни.
– Кто сделал это с тобой? – произношу я тоном громче, чем хотелось.
Она не отвечает, нанося еще больше пудры на лоб.
Хватаюсь за стул и разворачиваю ее к себе лицом. Девушка взвизгивает.
– Асель! Кто тебя ударил?
– Никто, – отвечает она.
Звень. Мне даже не нужно быть ходячим детектором лжи, чтобы понять, что это вранье.
Я бросаю на нее серьезный взгляд, и она вздыхает:
– Превратилась в животное, и меня сбила машина.
Еще один звон.
– Скажи мне правду, Асель. Кто тебя ударил? – спрашиваю я, понизив голос.
Она шмыгает носом и промокает салфеткой под глазами.
– Максим. Из-за моей работы он взревновал. В последнее время сам не свой, очень нервничает. Наверное, слишком много навалилось.
Я кладу руку ей на плечо, но ничего не говорю.
– Пожалуйста, не рассказывай никому, – произносит Асель, глядя на меня с мольбой в темных глазах. – Особенно Димитрию. Вышибале. Он очень заботливый. Долгое время был в меня влюблен. Он убьет Максима, если узнает, что тот меня ударил.
– Это неправильно, – отвечаю я, избегая грубости в своих словах. – Ты не можешь остаться с человеком, который относится к тебе подобным образом.
Асель наносит макияж под глазами, она вот-вот расплачется.
– Знаю. Это произошло впервые. Такая агрессивность не в духе Максима. Ему стало ужасно стыдно за себя, и он ушел. Я хочу поговорить с ним, но теперь не могу его найти, – произносит она так тихо, что мне приходится наклониться, чтобы услышать. – Он пропал.
Она наносит немного ярко-красной помады на губы, и я вижу, как дрожит ее рука.
– Пропал?
– Мой брат сказал, что вчера он не пришел на работу. Раньше такого не случалось.
Все остальные девушки покинули комнату, и мы остались наедине. Из клуба слабо доносится техно-музыка, но в основном все тихо.
Асель глубоко вздыхает и начинает быстро моргать, пытаясь сдержать слезы и не размазать макияж. На мгновение появляются ее кроличьи уши.
– Максим вернется. Он неплохой человек, просто в последнее время у него много забот. Дела на работе обстоят… неважно.
– Например? – спрашиваю я, хотя уже знают ответ.
– На прошлой неделе его приятеля нашли мертвым, и это уже не первый случай.
Я решаю притвориться глупенькой:
– Мертвым?
– У Максима есть безумные теории насчёт этого. В нерабочее время он не спит, пытается узнать больше. Я сказала ему, что это опасно и теперь он…
Асель промокает слезы на глазах, я снова касаюсь рукой ее плеча.
– Кого Максим подозревает в убийстве друга?
Она вытирает нос тыльной стороной ладони.
– Сначала он был уверен, что это полиция, так как они жестоко обращаются с иммигрантами. Но мой брат Арман считает, что это просто местные головорезы развлекаются ради денег.
– Они не подозревают тех, на кого работают? – спрашиваю я.
Ее подбородок дрожит, и она прикусывает губу.
– Вампиров? Они даже не знают об их существовании, и тем более, о том, что они наши боссы. Я бы никогда не смогла рассказать им правду. Мой брат с трудом выносит мои обращения.
На последних словах я удивленно приподнимаю брови.
– А ты думаешь, кто-то из строительной компании КЛВ убивает рабочих?
Наверное, Константин тоже так думает, если заставляет меня подслушивать разговоры в его клубе. И все же, не будет ли от меня больше проку, если я буду общаться с людьми на стройке, а не здесь? Наверное, мне стоит с ним поговорить об этом.
– Без понятия, – бормочет Асель и, закончив с румянами, идет к выходу. Направляюсь следом за ней. Думаю, лучше будет сделать вид, что я занята своей работой. Она придерживает дверь для меня.
– Спасибо, – произносит Асель.
– За что?
– За то, что помогла мне тогда, и за то, что выслушала. – От ее слов чувствую укол вины. – Давай снова вместе позавтракаем?
Улыбаюсь, и мы вместе поднимаемся по лестнице в клуб.
Как тихо. Моя первая среда, и думаю, что сегодняшняя ночь самая спокойная. Вот тебе и середина недели.
Пытаясь найти себе занятие, беру несколько бокалов и отношу их к бару. Сегодня опять Обезьянка. Он тут каждую ночь. Разве у работников клуба не бывает выходных? С ним общается медведь-вышибала, как всегда в своем синем адидасовском костюме размера XXXL. При виде него у меня на затылке волосы встают дыбом. Этот парень мне не нравится, и обезьяне я теперь не доверяю.
– Сегодня тихо, – обращается ко мне бармен, забирая у меня два бокала с шампанским.
Я согласно киваю.
Он смотрит на вышибалу, а потом снова на меня.
– Слышал, вчера Константин был на тебя зол.
– И что сказал господин Волков? – спрашиваю я.
– Ты не позаботилась о том, чтобы швейцарцы хорошо провели время.
Неужели Константин стал бы говорить о подобном? Мо ликует. Типичная Обезьяна-сплетница.
– Кто тебе об этом рассказал?
Он бросает взгляд в сторону медведя. Значит, вышибала распространяет обо мне сплетни. Вот же кусок дерьма.
– Я подавала напитки, не себя.
– Говорят, тебя нужно было спасать.
– Послушай… – повышаю тон, чтобы медведь меня тоже услышал, – Если вы с Машей и Медведем хотите посплетничать, то на здоровье, но со стороны вы выглядите как парочка отчаянных домохозяек, вышедших прямиком из передачи про животных.
На этих словах я разворачиваюсь и ухожу в кабинет босса, не желая задерживаться у бара ни на секунду и видеть убийственный взгляд медведя.
Я стучу в кабинет Константина, но никто не отвечает. Дверь слегка приоткрыта, поэтому медленно открываю ее и вхожу. Здесь никого нет.
Стоит ли мне его подождать?
Присаживаюсь. Встаю. Рассматриваю странную зачарованную карту на стене. Сажусь обратно. Боже, каким образом моя неимоверная усталость превратилась в странный неугомонный поток энергии?
Закрыв дверь, я подхожу к его столу. Он весь в бумагах. Не думала, что у Константина может быть такой беспорядок. Все эти документы – скука. Ничего, кроме крупных договоров и огромного количества накладных. На его ноутбуке открыта почта. Быстро взглянув на дверь, я провожу пальцем по сенсорной панели и начинаю просматривать сотни электронных писем на русском языке, ожидая, что что-то сможет привлечь мое внимание. Еще больше контрактов, отчетов по доставке, проведений переговоров – еще больше скучных документов. Открываю заархивированные письма. Затем замечаю их – два письма от двух разных частных детективов и отчет от хакера. Открываю вложения. Интересненько. Во всех документах говорится о деловом партнере Константина, Борисе, а именно о том, чем он занимался и где, а также есть информация о том, что хакер нашел на почте Бориса в «Кровавой хронике» и в его компьютерных файлах. Разве не о Борисе вчера ночью упоминал Константин? О том, что он связан с теми Вампирами из Швеции?
Не стоит так удивляться. Без сомнений Константин вполне мог нанять частных детективов и хакеров, и, конечно же, он поручил бы им разузнать больше о своих сотрудниках и тех, с кем ведет дела. Почему, черт возьми, нет? Неудивительно, что ему удалось узнать мое настоящее имя. Ведь все, что нужно, это хакер, который сверит фотографию с документами службы безопасности США, и легко найдет мой настоящий паспорт.
Но, напоминаю я себе, это совсем не значит, что он знает о моей работе в «Хронике». Благодаря Джексону, эту информацию найти гораздо труднее, чем имя, данное мне при рождении.
Продолжаю просматривать почтовый ящик Константина. Большинство его писем связаны с «Черным кроликом», но затем нахожу письмо о КЛВ. Снова взглянув на дверь, вбиваю в поиск «КЛВ» и просматриваю все электронные письма, связанные со строительством, пока не нахожу что-то стоящее. Это письмо выглядит иначе, чем остальные. Оно было отправлено на прошлой неделе доктором, который работает на компанию. Во вложениях есть печатные документы и медицинские отчеты с графиками, описывающими частоту сердечных сокращений и индекс массы тела пациентов, а рядом с каждым результатом – имя и фотография. Я их пролистываю. Все это молодые люди, некоторые из них в касках с логотипом КЛВ. Асель сказала, что братья Волковы действительно заботятся о рабочих своей строительной компании, но подробные медицинские отчеты? Зачем?
Я увеличиваю масштаб файла, чтобы рассмотреть поближе, как вдруг дернулась дверная ручка, предупреждая меня о том, что кто-то идет. Чтоб тебя! Захлопываю ноутбук в такой спешке, что опрокидываю вазу с цветами. Черт возьми, сегодня нервозность просто кипит во мне! Падаю на пол, чтобы скорее поднять стакан, и именно в такой позе Лукка находит меня – стоящую на четвереньках на полу в ярко-синим платье, задравшемся у меня на заднице.
– Я тебя тоже очень рад видеть, Саския, – произносит он, подходя ближе. От него пахнет мылом, а его обесцвеченные светлые волосы мокрые и зачесаны назад.
Быстро вскакиваю на ноги и оказываюсь практически нос к носу с ним.
– Ты всегда так ждешь моего брата? – спрашивает он.
Я одергиваю свое платье.
– Мне нужно было сказать ему, что прошлой ночью говорили те швейцары о Борисе и я… Я опрокинула вазу. – Ногой подталкиваю кусочки разбитого стекла в одну кучу. – Теперь все в порядке. Ты не видел своего брата?