– Сегодня ночью он в КЛВ. В последнее время он там появляется все чаще и чаще.
Мысленно я возвращаюсь к тому последнему файлу на ноутбуке Константина. О чем он вообще был?
– Ваши строители работают по ночам?
– Все сотрудники работают днем и ночью, – отвечает он. – А каким еще образом, ты думаешь, мы так быстро разбогатели?
– Но вы нанимаете людей.
Лукка смеется.
– Конечно, мы нанимаем людей. Думаешь, Сверхи бы взялись за такую тяжелую и малооплачиваемую работу? Там не как в клубе, здесь мы платим прилично, так как наши клиенты наслаждаются разнообразием танцовщиц, а танцовщицы могут также повеселиться. Всем нам известно, что, если речь заходит о сексе, Сверхи в этом очень хороши. – На последних словах он улыбается мне, и мое сердце замирает. – Но на стройке нужны мужчины, которые не будут жаловаться и будут работать днем и ночью, в дождь и в ясную погоду.
– Так вот почему вы проводите медосмотры? – спрашиваю я.
Лукка хмурится, и мне хочется со всей силы ударить себя по лицу. Кто тянул меня за язык?
– Я ничего не знаю о медосмотрах. – Он говорит правду.
– Моя ошибочка. Асель сказала, что ее брат работает на вас и что его боссы о нем заботятся. Я же американка. Ну, знаешь, подумала, что вы предоставляете им медобслуживание и все такое. – Театрально закатываю глаза, и Лукка смеется. – Может, я смогу поговорить с Константином на стройке. Не знаешь, он сейчас там?
Лукка мотает головой.
– Он не любит, когда кто-то появляется у него на стройке. Поговоришь завтра. А вообще, возьми выходной. – Я удивленно приподнимаю брови, и он улыбается. – Сегодня спокойно, а ты устала. Поспи немного, и завтра ночью мы с тобой увидимся.
Киваю ему в ответ. Мне нужно хорошенько выспаться, но не из-за моей усталости, а потому, что Лукка только что точно подтвердил, куда мне следует наведаться завтра.
Глава тринадцатая
Стройка, как назвал ее по-русски водитель, это огромная заснеженная территория. Не знаю, что я ожидала увидеть на строительной площадке в России. В Манхэттене очень людно, и наши стройплощадки выглядят вытянутыми и высокими, там ходят мужчины в неоновых касках, постоянно едят сэндвичи и свистят проходящим мимо. Здесь тоже полным полно мужчин, но они без касок. Проходя через стройку, я улавливаю фразы на нескольких языках – казахский, таджикский, корейский…
Вижу начало уродливого кремового здания. В первую очередь они сделали парковку, она недостроена, вся в углублениях, похожих на соты. Люди медленно передвигаются туда-сюда, словно пчелы в лютый холод. Как можно работать в такой мороз?
С краю площадки стоят трейлеры. Какой-то грузный парень выкрикивает приказы. Держусь в стороне, но уже после десяти минут этих наблюдений холод дает о себе знать. Клянусь, несмотря на громоздкое пальто, мой позвоночник начинает леденеть. Сегодня на мне кроссовки вместо каблуков, подходящих больше для стриптиза, но оказалось, что замерзнуть намного проще как раз в кроссовках, а не на каблуках. Кто бы мог подумать!
Пытаюсь найти что-нибудь аномальное, странное в поведении рабочих, что-то важное или ценное. Но ничего такого, они выглядят абсолютно обычно. Бросаю взгляд в сторону мужчины, который выкрикивал приказы, но его там уже нет. Должно быть, исчез в одном из теплых трейлеров. Да пошло оно! Выбора нет. Подхожу к самому большому трейлеру и стучу в дверь. Громко ругающийся мужчина открывает дверь и с удивлением смотрит на меня. Не думаю, что он привык видеть здесь женщин.
– Английский? – спрашиваю я его. Сомневаюсь, что он вообще может говорить на каком-нибудь иностранном языке, но мне нужно убедиться. Обращаю взгляд за его спину, чтобы посмотреть, есть ли там кто-нибудь еще, кого мне нужно одурачить, но никого нет. Внутри ничего, кроме квадратного телевизора, на котором включено… порно. Ха! То, что нужно.
Он отрицательно качает головой в ответ на мой вопрос.
– Меня зовут Дженнифер Лаверн, – произношу я на безупречном русском языке. Чуть покашливая, пытаюсь выиграть время для размышлений. – Я представляю господина Блумберга, американского инвестора, поддерживающего данный проект. Разве Константин Волков не предупредил вас о моем визите?
Его движения становятся беспокойными.
– Э-э, нет.
Я снова обращаю взор за спину мужчины, на этот раз заметнее для него, и озадаченно выгибаю бровь. Он следит за моим взглядом и тут же осознает, что не выключил свое дешевое порно.
– Вы должны показать мне участок, чтобы я могла рассказать своему начальнику, инвестору Константина, как продвигается проект. Но если вы заняты, я могу перенести встречу.
На его свиноподобном лице на мгновение проявляется страх. Попался. Он не хочет, чтобы его босс узнал об этом.
– Разумеется, – отвечает он, надевая куртку и выключая телевизор, а после добавляет: – Чай, кофе?
Мужчина указывает на свой тайничок с коричневыми пластиковыми стаканчиками, банкой растворимого кофе и несколькими лежалыми рождественскими конфетами.
– Нет, спасибо. Просто покажите площадку.
Выходим, он закрывает дверь. Направляемся в сторону других трейлеров и заходим в один из них, заполненный мониторами с изображениями с камер наблюдения.
– Здесь спят охранники ночной смены, – объясняет он. Я киваю и начинаю делать фотографии места, притворяясь, что добавляю к ним пометки на телефоне. Мужчина этому не очень рад, но что он может сделать? У меня два козыря в рукаве – его порно и мое знакомство с его боссом. Я мысленно представляю, что эти фотографии могут быть использованы для моей статьи, и ощущаю прилив гордости за то, что смогла зайти так далеко. Прошла неделя, а у меня уже есть кое-какие зацепки.
Мужчина показывает мне видеотрансляции и рассказывает о плане развития проекта.
– Где отчеты касательно анализов крови? – спрашиваю я, вспоминая файл на ноутбуке Константина.
Мистер Свиное рыло прищуривает свои крошечные глазки и выпячивает нижнюю губу, будто понятия не имеет, о чем я говорю. Лукка не знает, и мужчина передо мной ничего не знает, но это не игра моего воображения – я определенно видела медицинские отчеты о состоянии рабочих.
Ладно. Сымпровизирую.
– Мой работодатель хотел бы избежать публичного скандала, – произношу с важным видом, надеясь, что мужчина не заметит того, что я вообще понятия не имею, о чем говорю. – Мне необходимо удостовериться в том, что этот проект не представляет большого риска, понимаете? Вспышка болезни или утечка информации о неприемлемых условиях труда заинтересуют прессу и могут дорого обойтись вашему инвестору. Есть ли что-нибудь… необычное, о чем мне стоит знать заранее?
Я закидываю удочку, надеясь, что он попадется на крючок. Но безуспешно.
– Здесь ничего такого нет.
Звень.
– Хорошо, – отвечаю со снисхождением. – Тогда покажите мне остальную часть стройплощадки.
Стараюсь не обращать внимание на появляющуюся дремоту, когда мистер Свиное личико объясняет мне, как смешивается цемент, для чего нужны различные машины и как именно они закончат строительные работы. Вся эта экскурсия длится пятнадцать минут, и я так замерзла, что боюсь пошевелить пальцами, лишь бы они не оторвались.
– Сколько часов составляет рабочий день? – спрашиваю его.
– Смены по восемнадцать часов, семь дней в неделю.
Что за чертовщина!? Сто двадцать шесть часов в неделю без выходных? Это невозможно. Ни один человек не выдержит такой нагрузки!
– Мой босс говорил, что у вас проблемы с рабочим персоналом, – осмеливаюсь я произнести.
– Какого рода проблемы?
– Некоторые из ваших рабочих пропадают. – Мой голос спокоен. – Повлияло ли это на сроки завершения работ?
Он оглядывает меня так, будто только сейчас заметил, что перед ним стоит молодая женщина. Взгляд его крохотных глаз задерживается на мне, затем осматривает сверху вниз, а после останавливается на моих кроссовках.
– Здесь никто не исчезал. Все работники на месте.
Звень. Звень.
У меня нет времени расспрашивать его о лжи. Он осмотрел меня и предположил, что меня тут быть не должно.
– Экскурсия окончена, – холодно обращается ко мне мужчина, затем разворачивается и направляется обратно к трейлеру.
Черт. Черт. Черт.
Мне не следовало надевать кроссовки. Выдала себя с потрохами. Никто из представителей иностранного миллиардера не будет носить дешевые кроссовки. Я уже собираюсь уйти с парковки, но на полпути меня останавливает чей-то голос.
– Арман! – кричит кто-то.
Оборачиваюсь и вижу одного из рабочих, который зовет своего коллегу. Мужчина оборачивается, и мое внимание привлекает его лицо. Он кажется мне знакомым не только из-за имени, но и из-за формы его теплых глаз и улыбки. Это точно брат Асель. Он оставляет вещи, которые нес, и направляется к коллеге, зовущего его.
Успеваю встать у него на пути.
– Привет. Я подруга твоей сестры. Из клуба, – обращаюсь к нему.
Он округляет глаза, но затем его выражение лица становится мрачным.
– Не называй это клубом, – произносит мужчина. – Это дом для шлюх. Но моя сестра приличная девушка, я знаю.
Мне уже хочется прочитать этому парню лекцию о феминизме и терминологии, но я здесь не для этого.
– Она расстроена из-за исчезновения твоего друга. Максима.
Арман немного отстраняется, а потом меняется в лице и становится даже более несчастным.
– Уверен, что он просто взял отпуск. Он вернется, – отвечает мужчина.
– Отпуск? Из-за непосильной работы здесь?
Он обращает внимание на бригадира, который только что вышел из своего трейлера и смотрит на нас.
– Все не так уж плохо. Нам повезло, что у нас такие добрые работодатели.
– Но восемнадцатичасовые смены? Это же безумие!
Арман пожимает плечами.
– Я не устаю, никто не устает. К тому же здесь хорошо кормят. Все могло быть и хуже.
Приходится отступить. Мне больше нечего добавить, иначе это вызовет подозрения. Тот же коллега, что звал его, говорит ему возвращаться к работе.