Учителем поставили Анастаса, и хоть это немного да утешало.
— Главное — осторожность. Труп — он почти человек, а по мыслям, инстинктым и желаниям — так от живого почти не отличается. Ему завидно и обидно, что он — умер, а ты, его ожививший — жив. Даже если на самом деле не жив. Поэтому ты с самого начала должен показать, кто здесь главный. Шевельнется — ударь. Не рукой, а мысленно. Скажи ему, что это ты его шевелишь, а ведь он уже знает, как оно плохо — лежать и гнить…
Анастас вдруг задумался и чуть слышно пробормотал:
— Хуже этого — только лежать и не гнить…
Тряхнул головой и продолжил:
— Понял? Ну, поехали. Вот этого старичка. Не бойся его, он еще не кусается.
Укусы зомби Магус, кстати, видел, и не раз. Как правило, ткани вокруг них воспалялись, гнили и дело нередко заканчивалось ампутацией.
— Потрогай его.
Мертвая плоть была холодной и жесткой.
— Смотри!
Анастас тоже взял мертвеца за руку. Теперь они держали его вдвоем, будто собирались куда-то вести.
Труп был машиной. Кости — основанием, застывшая кровь — ржавчиной, а мускулы — поршнями и рычагами. Мертвая паровая машина. Однако где-то уже разогрет котел, и пар, горячий, обжигающий, перегретый — движется по трубопроводам, и давит, давит, давит…
Рука старика дрогнула и сжалась в кулак.
Магус ойкнул, и вырвался. Это оказалось легко, пальцы трупа были слабы и неловки.
Рука дрогнула и разжалась.
— Ну!
Магус снова дотронулся (труп как труп, холодный и твердый… в конце концов, у них на лабораторных лягушки тоже дергались под действием странной силы, рождающейся в цинковых пластинах и кислоте).
Взялся. Сжал его руку в своей. Всмотрелся. Прислушался.
Старик родился шестьдесят лет назад, помнил деда, отца и еще кучу народа, знал десяток женщин, но более-менее выделял из них двух, родил трех сыновей (один умер) и дочь, все поженились и вышли замуж, старший, правда, запил, но успел сделать двух внуков, и доченька порадовала внучонком, и они были смешные, трогательные и забавные, а потом пришли живые скелеты и перебили всех, и скелет ударил его костяным пальцем — в сердце!
— Зря ты в мозги полез, — тряхнул его за плечо Анастас. — Ничего интересного. Одни эмоции. Займись лучше мышцами рук.
Руки были ослабевшие от старости и тяжелой работы, с мозолями, и землей под ногтями.
Он сосредоточился. Пар прорвался. Руки заходили как поршни — вверх-вниз.
— Так, а теперь плечевой пояс… шею… поясницу… ноги… осторожно!
Магус пришел в себя от удара о стену. Старик рвался к нему. Бряк! — одна цепь, дзинь — другая, беззвучно — третья…
Осталась последняя, на правой лодыжке. Сейчас…
Анастас взмахнул рукой, и старик замер.
— Я же говорю — осторожнее надо, — как ни в чем не бывало, продолжил учитель. — Понял, в чем ошибка? Ты не показал ему, кто хозяин — раз. Полез в мозги — два, они этого страшно не любят. Ну ладно, подымайся, начнем сначала. Так… где у нас еще старикашки, с ними полегче…
Следующий дед был подгнил основательно, и шевелился с трудом — но шевелился! — пока Магус с перепугу не шарахнул его так, что жизнь снова покинула тело — на это раз навсегда.
— Малость перестарался, — прокомментировал Анастас. — Но для начала неплохо.
То ли расслабившись, то ли плохо сосредоточившись, Магус снова замешкался на следующем покойнике — но тот почему-то бросился не на него, а в сторону Анастаса. Тот, скорее всего, от удивления, тоже опешил, и Магус шарахнул ледяной молнией — да так, что осколки мигом окаменевшей плоти брызнули во все стороны.
— Здорово, — с неподдельным уважением кивнул Анастас. — Меня когда-то тоже эдакой штукой задело. По частям собирали.
Однако уточнять, где, когда и за что — не стал.
Четвертый мертвец поднялся легко и привычно, а в голову Магус принципиально не сунулся.
И даже не потому, что испугался. Просто больно и горько было заново переживать чью-то жизнь, и знать, что в конце ее будет такой мерзкий и отвратительный финал.
— Слушай, — предложил он ближе к вечеру. — А не напиться ли нам сегодня?
Напились.
Утром болела и голова и спина, и снова он терялся в догадках — то ли похмелье это? то ли все же новое оружие некромантов?
Спросил.
Анастас удивился — кажется, вполне искренне, и кажется, даже встревожился. Очень может быть, что искренне. Похоже, они сдружились, черт побери!
Магус усмехнулся и махнул рукой.
— Ладно. Наверное перебрал вчера. Что тут у вас едят от похмелья? Или пьют?
Но отключился прямо во время ужина.
Очнулся связанным, точнее — привязанным ремнями к столу. Глаза закрывала плотная ткань, рот заткнут и чем-то были зафиксированы даже пальцы. Не поколдуешь.
Вот вам и хороший прогресс в ходе переговоров.
Что-то больно ужалило в руку, и Магус окончательно провалился во тьму.
А пришел в себя от яркого света в лицо. Собственно, свет был на такой уж и яркий — просто окно, даже не голое, а с занавеской… все равно ярко. Больно глазам… и больше нигде не больно.
Слегка удивленный, Магус прислушался, нет, еще и в затылке сохранилась легкая боль. Не внутри, не в мозгу, а снаружи. Будто от заживающей раны.
А руки? О, руки свободны… уже хорошо.
— Очнулся? — Анастас стоял рядом.
Первой реакцией было, конечно, шарахнуть как следует. Хорошо так шаррррахнуть, чтобы некромантская сволочь ледяными кусками брызнула во все стороны, чтобы осколки прыгали на полу и звенели, чтобы окно вынесло, и стены трещинами пошли…
Сдержался.
— Эй-эй, — Анастас поспешно вскинул руки. — Не торопись! Лучше к себе прислушайся — ведь легче стало, не так ли?
Прислушался. Стало.
— Успокоился? Объяснять?
— Объясняй.
— А чего тут объяснять, — Анастас усмехнулся и подбросил на ладони небольшой, тусклого цвета шарик. — Знакомая штука?
От шарика так и веяло силой. Хаосом и разрушением. Интересно, как это некромант его держит? Ведь голой рукой держит.
— Ох, черт…
Магус дернулся-было рукой к затылку, поморщился, и все же дотянулся. Потрогал.
Так и есть — шрам.
— Понял?
— Почти.
Понятно было, кто снарядил его этой штукой. Гринберг, кто же еще. В общем-то понятно было, зачем — чтобы не сделали из него зомби. Да… шарахнуло бы неплохо.
— А как достали?
— С трудом.
Человек, вошедший в комнату был хаоситом.
Хаосит-некромант.
Если бы еще минуту назад кто-то сказал бы Магусу, что такое сочетание возможно — был бы подвергнут жестокому осмеянию. Если бы попросил объяснений — то получил бы их неограниченное количество. И медицинских, и физических, и биохимических… ну, идеологических, конечно же, тоже. И пример бы получил, самый распространенный — кошка с собакой.
Не скрещиваются, не дружат, друг друга не терпят, и при первой же возможности друг друга едят.
А вот, не съели.
— Что это такое — знаешь?
И говорит, негодник, с жутким акцентом, но разборчиво. И ответа не ждет.
— Это, товарищ Магус, не что иное, как попытка держать тебя под контролем. Чтобы ты не стал некромантом. Вишь, умные какие люди у вас… вот только меня не предусмотрели.
Да уж. Если бы шарик извлекал некромант — то, по крайней мере, травматическая ампутация рук ему обеспечена. И от его, Магуса, бесценной, гениальной и уникальной головы тоже мало чего бы осталось.
Хаосит порывался что-то выспросить, однако Анастас кашлянул, и тот убрался.
— У тебя с моралью как? — Анастас начал издалека.
— Хорошо у меня с моралью, — буркнул Магус в ответ. — Отсутствует, если для общего дела.
— Вот и отлично. Смотри.
Девушка была не в лучшем физическом состоянии и перепуганной насмерть.
— Это не девка. Это жизнь. Это всего лишь сосуд с жизненной силой. Берешь — и пьешь.
Анастас что-то сделал руками, пленница беззвучно осела на каменный пол, слабо шевельнулась и замерла.
— Вот и все. Понял?
— Н-нет…
— Смотри. Берешь — и пьешь.
Второй оказалась женщина средних лет, тоже основательно потрепанная — то ли били ее, то ли просто условия содержания были не очень.
— Это учебный материал. Потренируйся на них. Много из них, конечно, не извлечешь, однако начинать лучше с хорошенько ослабленых. Здоровые сопротивляются. Готов? Смотри.
Женщина ахнула, и умерла.
— Пробуй сам.
Третьей оказалась девочка лет семи. Хорошенькая — даже под слоем грязи. Испуганная — но не очень, скорее всего просто не до конца понимающая, куда попала.
— Берешь…
В камере был сосуд. Просто сосуд. Бумажный стаканчик с жизнью. Ну же! Заставь себя, выпей! Это просто сосуд.
— И…
Девочка наклонила голову и посмотрела ему в глаза — удивленно. Не испуганно. Именно удивленно.
— Пьешь!
Чужая жизнь обожгла горло, как хороший коньяк, скользнула в грудь и в живот, прокатилась горячей волной по всему телу, погасла. Выпил. Стаканчик — выбрось. Он никому не нужен.
— Понял? Вижу, понял. Ну вот тебе объект посложнее, давай, тренируйся…
Утро прошло без малейших последствий, без головной боли, жажды и слабости; и даже проснулся он от слегка подзабытого ощущения внизу живота.
Да-да, и еще какого!
— Хм, — сказал Магус и припомнил обаятельную вампиршу.
Воспоминание оказалось в руку — вместо привычных уроков Анастас повел его к Йорну. Как обычно, вампир был краток.
— Ты удовлетворен?
«Нееет!!!» — очень хотелось крикнуть в ответ. — «Нисколечко! Я хотел бы продолжить обучение, хотел бы узнать все ваши секреты и тайны, изучить все ваши методы!». Но вслух, разумеется, Магус сказал иное и тоже краткое:
— Да.
— Был рад познакомиться.
Вот так. Вот и все.
— Я тоже.
— Когда уезжаешь?
Разумеется, на лице мумии прочитать что-то было непросто, но все же Магусу показалось, что Анастас слегка сожалеет.
— Да хоть сегодня. Но лучше, конечно, завтра с утра. Слушай…
Он сделал вид, будто идея только что пришла ему в голову.