— У всех любовь одинаковая. — уверенно возразил полукровка.
Степан слегка улыбнулся, он не умел показывать чувства красиво, не получалось у него, но знал, что если им с Маниэр все же посчастливиться быть вместе, то он сделает все, чтоб она стала самой счастливой девушкой на свете.
Но прежде всего вампир хотел иметь твердую уверенность, что Вальдернеские не отнимут ее у него. Ему, попаданцу-преступнику без власти и титула, и стоять рядом с клановой вампиршей нельзя, какое уж там «вместе»?
И даже если Маниэр бросалась в этот омут любви бездумно, он надеялся, что ему и дальше будет хватать сил и мужества остановить ее в нужный момент, потому что видеть ее слезы и знать, что с ней сделает клан за связь с ним — невыносимо.
Степан готов, что она возненавидит его, но пусть уж лучше страдает и мучится он, чем она.
Только вот почему-то больно было им обоим.
— Со временем ты поймешь, что я имел в виду. — сказал Степан, открыв портал.
Веце насупился, со временем или нет, но признавать правоту хозяина он не хотел. И тихо радовался, что он, в отличие от господина, нормальный, и убиваться так из-за запретной любви ему не приходится.
Глава 26Для тех, кто слишком дерзкий
Веце взъерошил свои короткие волосы, с тяжелым вздохом глядя на маленький городок, который отстроил для себя клан самых красивых вампиров — Сэндриад. Им завидовали многие, и виной тому были их глаза — не алые, как у остальных кланов, и не желтые, как у смесков или Шальканских, а фиолетовые.
Невероятно фиолетовые глаза, настолько насыщенного и глубокого цвета, что аж зависть пробирала красноглазую часть вампиров.
И Степан, впервые встретив членов клана Сэндриад, тоже проникся этой детской завистью — с такими глазами и за вампира никто не примет, главное слишком широко не улыбаться, чтоб клыки не видно было.
Веце, к удивлению попаданца, никак этот клан не обругал и не обозвал — наверно потому что считал, что невероятно хорош собой и даже Сэндриад ему неровня. И вообще, его желто-зеленые глаза куда лучше, чем эти, фиолетовые.
Ещё одной особенностью этого клана являлись волосы. Если практически у всех вампиров они были черными, то в этом клане встречались и белоснежные, совсем как у Веце.
Степан косо глянул на полукровку. А не из Сэндриад ли родом его предки?
— О чем бы вы ни подумали, — вкрадчиво известил Веце, — я, как и вы, не имею об этом ни малейшего понятия. До того как я попал к Вальдернеским, меня растили такие же сироты, как я сам, и о корнях своих я могу только догадываться. — и расстроено пожал плечами, мол, разве ж могло оно быть у полукровки с улицы иначе.
— Но неужели тебе никогда не хотелось узнать, кто ты? — в родном мире попаданца существовал ДНК-тест, определяющий этническое происхождение. В этом наверняка должно быть что-то похожее.
— Хотелось. Но какая разница, если это невозможно? Я знаю, что есть заклинание на определение родства, но оно подходит только для детей и их родителей. А я своих и не видел-то никогда. Не могу же я к каждому встречному с заклинанием подходить, типа, здравствуйте, можно я проверю, вдруг вы моя мама или мой папа? — и в этих слова проскользнула какая-то беспомощная растерянность, словно Веце был маленьким мальчиком и еще ждал, верил в чудо. А оно не происходило.
Они неторопливо дошли до городка, остановившись у первых домов. Разговор явно зашел не туда, и Степан не знал, стоит ли сказать подбадривающее, мол, можешь звать отцом меня.
Ладно, это глупо, отцом он для Веце все равно стать не сможет — из отношения застряли где-то на недодружбе, работе и старший-младший брат. В общем, все сложно.
— Думаю, ты бы смог создать нужное заклинание сам. — задумчиво сказал попаданец, — Но тут ты прав. Не стоит искать тех, кто однажды уже бросил тебя. Если нас бросают, значит мы им не нужны. И хотя хочется встретиться снова, каждый раз говоришь себе — Степан, имей хоть каплю самоуважения, тот человек оставил тебя осознанно, не по каким-то там обстоятельствам, а потому что захотел. И столько лет ни разу не навещал тоже намеренно, что даст встреча, которой хотел только я один? И потом сидишь и думаешь, а хотел ли? Зачем мне это, если я был так обижен, так зол на отца? На что там вообще надеяться, если мы совершенно чужие друг другу люди?
— И кто вас просил переходить на личности? — со странным недоумением выдал полукровка, но теплотой отозвалась мысль, что господин его понимает.
— Просто… к слову пришлось. — чуть неловко ответил вампир, — Давай быстро передадим письмо и сразу домой. — желудок полукровки согласно заурчал.
— Здравствуй, странник. — стоило им переступить черту магического барьера, окружавшего город, как в грудь Степану уперлось острие меча. Вампирша стояла напротив, очаровательно улыбалась и ощутимо давила на меч, вынуждая попаданца сделать шаг назад.
И знаете, враки все это — не только глазами красивы Сэндриад. Признаться, таких привлекательных и изящных девушек Степан никогда прежде не видел.
Веце смерил вампиршу нечитаемым взглядом. На стражнице была закрытая одежда, кожаная броня и целая куча оружия. За спиной висел арбалет, на поясе и голени — кинжалы, в набедренном кармане — отравленные дротики, и даже длинные серьги — маленькие метательные ножи.
В общем, страшная женщина.
— Здравствуй-те. — буркнул Степан, потому что она вновь давила на меч, но снова отступать он не хотел. Ещё немного и она вытолкнет его за барьер, и проблема передачи письма заботила Степана ровно так же, как и меч, уткнувшийся в него.
Вампирша склонила голову набок, оскалила клыки и словно невзначай ее рука дрогнула, а по черной рубашке попаданца медленно расползалось мокрое темное пятно.
— Случайно забрел или искал нас? — угрожающе приблизилась, и теперь попаданцу приходилось голыми руками удерживать лезвие меча, чтоб эта вампирша просто не убила его, пока они вроде как обмениваются приветствиями.
На Веце стражница не обратила внимания, словно и не заметила вовсе. Это неприятно кольнуло уязвленную гордость полукровки, но он не дурак, чтоб просить и к его сердцу меч приставить.
— Искал. — коротко бросил Степан, оттолкнув меч в сторону. Уже и так руку изрезал, рубашку испортил, больше терпеть он не намерен, — Я должен передать письмо от герцога Касара вашему главе или совету. — неприязненно добавил он, вытирая кровь на ладони платком.
Она внимательно проследила за тем, как он закрыл пространственное хранилище и выкинул грязный платок куда-то в сторону, и убрала меч в ножны.
— Дерзкий вампир, — прошипела стражница, — и дураку подавно известно, что герцог Касар усоп ещё несколько тысяч лет назад. — и Веце и Степан закатили глаза. Сэндриад ведь не в изоляции от мира живут, неужели эта девушка думает, что вампир попадается на такой простой ловушке, — За обман ты расплатишься жизнью! — в сантиметре от горла попаданца оказался отравленный клинок.
Даже сглотнуть не получиться — эта бешеная ещё прирежет. На Степана, как на главу рода, яды действовать не должны, но это не значит, что и никаких негативных последствий они не оставляют. Просто ядом его не убить. А вот кинжалом — вполне.
— Хорошо. — согласился Степан, скрежетнув клыками, — Пусть твой глава рассудит нас. — слабо радовало, что хоть в этот раз Веце благоразумно не отсвечивал, являя миру свое уязвленное самолюбие.
Интересно, если б полукровка сейчас что-нибудь выкинул, это разрядило бы ситуацию, или сделало хуже?
— С чего бы мне тревожить главу ради никчемного вруна? — сцедила разгневанно стражница, и попаданец медленно вдохнул-выдохнул, напоминая себе, что лучше вести себя как вампир, а не как миротворец. Никому здесь его мирное разрешение конфликтов не сдалось.
— Я ведь не просто вампир. — с иронично-победной улыбкой произнес Степан, — Не слышала ни одного моего титула, а так вызывающе себя ведешь. Хочешь, чтоб у твоего клана были проблемы? — и впервые он был хоть каплю рад, что столько всего наворотил, потому что теперь о нем и его бесстыдной жизни не слышал разве что глухой.
— Мертвые не говорят. — хищно усмехнулась вампирша, но кинжал от горла Степана убрала, — Но раз уж ты так гордишься бессмысленными ярлыками, что повесило на тебя общество, давай, похвались предо мной! — бросила она вызывающе.
Степан надменно прищурил глаза, как и полагалось вампиру его положения, и небрежно смахнул кровь с рубашки заклинанием чистки.
— Я Кифен Вальдернеский, слышала о таком? — ехидная улыбка медленно сползла с лица вампирши, — Тот самый безумец, уничтоживший Априош, граф, лишенный титула за жестокие преступления и бесчинства, вампир, сжегший крепость Фегажских до пепелища, переселенец и единственный преемник герцога Касара. — он чуть улыбнулся, но в глазах мелькнуло лишь слабое раздражение, — Я могу долго продолжать, мне есть чем похвалиться кроме красивой мордашки.
Стражница завуалированную насмешку над ней поняла, но кто ж рискнет перечить больному на голову вампиру, который к тому же и силой главы рода обладает? Как бы она ни была сильна, с ним ей не сравнится.
— У меня и клеймо есть, показать? — со злой усмешкой бросил Степан.
Стражница после этих слов струхнула ещё больше — раз клеймо имеется, то это точно не кто иной, как Кифен Вальдернеский. Весть о позорном клеймении знатного вампира разнеслась по всем кланам словно пожар ещё несколько месяцев назад.
— Достаточно. Я проведу вас к главе. — бесстрастно ответила вампирша, переживая, как же поведет себя Кифен Вальдернеский теперь, когда она так нагло с ним говорила прежде.
— Поторопись, потому что я стребую с твоего главы плату за каждую минуту, которую впустую потратил здесь, разглагольствуя с мелкой сошкой. — стражница молча проглотила оскорбительную угрозу, смиренно кивнув и ускорив шаг.
Веце восхищенно смотрел, как его добропорядочный хозяин идеально отыгрывает подонка. И, как считал полукровка, господину невероятно шло.
Степан же смотрел и понимал: что в случае с Веце, что с этой вампиршей — имелась удивительная красота и поразительно дрянной характер. Мысль о том, что полукровка корнями связан с Сэндриад, казалась все более вероятной.