И вопрос, выдержит ли Степан находиться в доме с молодожёнами и с садистским удовольствием наблюдать чужие шуры-муры, даже не вставал. Вампира и так от одной мысли о разлуке с Маниэр в грусть вгоняет, а если перед глазами будут мелькать счастливые женатые подростки… о, это окончательно добьет его психику.
— Я запрещаю. — категорично обрубил вампир. У сопляка ещё пубертат не прошел, такой мелкий, а жениться собрался. А Степану потом за двумя подростками присматривать, ссоры и истерики разнимать и… И вообще, если Веце собрался заводить семью, то пусть строит себе отдельный дом.
Попаданец вам не мать Тереза, и так один рот уже содержит задарма и нытье слушает.
— Господин, уж вы-то должны меня понять. — подавленно, с мягким упреком произнес Веце, — Я не прощу себе, если упущу такую девушку. Вы, наверно, думаете, что я не дорос ещё, но пока буду ждать, ее обязательно кто-то себе заграбастает!
— И сколько же ей лет? — со всей глубиной своего недоверия спросил вампир. Раз ждать Веце не мог, значит невеста явно постарше будет. Или из маложивущей расы, у тех брачный возраст раньше наступает.
— Ей всего сорок два, она тоже полукровка. — и внимательно посмотрел на хозяина, наблюдая, как кривится лицо попаданца.
Сорок два… почти в три раза моложе самого Веце.
Это определенно приговор — пацан тяжело болен. Слабоумием.
Даже если б первоклашка встречалась с одиннадцатиклассником картина выглядела бы трезвее. Но тут… мда, хотел бы Степан сейчас оказаться где-нибудь в лесу, окруженный толпой монстров. А не вот это вот все.
Зря, ой зря он так радовался, что не приходится больше вкалывать в школе и разнимать диких школьников на перемене. Отлавливал бы себе и дальше курильщиков в туалетах и под лестницей, спокойно нес дежурства в праздничные дни и разносил все майские праздники цветы ветеранам.
— И ты… как вы вообще пришли к мысли, что готовы к браку? — Степан потер переносицу, ещё немного и у него разболится голова, — Разве не слишком рано для подобного? — месяц, всего-то месяц эта большая любовь длится, а уже свадьбу закатить решили. И эта девушка Веце, сколько ей лет по людским годам? Степан переводил возраст у местных долгоживущих на понятные числа очень просто — убирал последнюю цифру. Таким образом Веце было пятнадцать, а невесте… четыре. Вампир нервно рассмеялся. Нет, одиннадцать или считай сто десять лет разницы не приговор. Но не в случае с Веце, конечно.
— Но вы же собираетесь взять в жены Маниэр. — недовольно сказал Веце, намекая, что у Степана с вампиршей разница в возрасте тоже не пять минут.
Вампир намека не понял, подумал, что Веце считает свои права ущемленными и тоже хочет себе жену или хотя бы девушку. Мол, вам можно, а мне нет?
— Я, мое тело, как минимум на сто лет старше тебя. — с усталым вздохом возразил Степан. У Веце ещё гормоны шалят, причем в голове в том числе, потому что ничем другим столь спонтанное и необдуманное решение объяснить попаданец не мог.
Да и сравнивать его отношения с подростковыми, которым едва ли месяц, не абсурд ли? Нет, Степан не отрицает, что любовь у Веце настоящая, не против ее существования, но эта безумная спешка, когда они едва знакомы и виделись, может, раз десять, не больше — неправильная. Если б эти отношения длились хотя бы три месяца, Степан бы куда спокойнее воспринял новость о браке. Но месяц?
— Господин, да что вы на этих цифрах зациклились? Я совершеннолетний уже! — зло запыхтел Веце, качаясь на стуле. И в этот момент взрослым полукровка совсем не выглядел. Вот ни капли.
Степан заклинанием очистил рубашку от крови и подумал о том, что нужно было дать монстрам сожрать его ещё в тот день, когда он впервые сбежал от Вальдернеских и несколько дней шатался по лесу. Не мучился бы сейчас.
— А она? — выразительно поднял бровь вампир, с укором взирая на полукровку.
И как такой пацан возьмет на себя ответственность за семью? Веце и ответственность в принципе сосуществовать не могут, так что оставалось надеяться, что хоть невеста у пацана здравомыслием не обделена.
— Ну, по заиванискому летоисчислению да. — уклончиво ответил Веце. Степан улыбнулся, мол, и кого ты надурить пытаешься.
Попаданец не дуб дубом, помнит, что у полукровок возраст можно считать тремя способами и вертеть это пресловутое совершеннолетие как угодно. И со слов Веце выходило, что по людскому возрасту она совершеннолетняя, а вот насчет остальных пацан мужественно умолчал.
— Ее родители знают?
— Не волнуйтесь, она тоже сирота! — с воодушевлением сообщил Веце, словно это должно было обрадовать Степана. Но у вампира исчезла последняя надежда.
Глава 30Для тех, кто очень хочет замуж
Не так много вещей могли выбить бывшего графа Вальдернеского из колеи, он, как матёрый попаданец, уже и перед стаей монстров в панику не впадал. Но действия Веце ненавязчиво скидывали графа в пучину бессмысленных «почему» и «как так вышло».
Сам полукровка виноватым себя, разумеется, не считал. Это у хозяина менталка слабая, ну подумаешь, жениться решил? Это все равно рано или поздно случилось бы.
— Брак? Вот так сразу? И сколько вы с ней знакомы? Месяц? Два?
— Полтора. — известил господина Веце, — А планируем пожениться уже целых две недели. Скоро вот три будет. — вампир прикинул сроки и выходило, что обхаживал свою зазнобу Веце аж целую неделю, прежде чем добился взаимности. И влюбился, видимо, с первого взгляда.
Степана совершенно не колыхало, насколько же сногсшибательной красавицей должна оказаться девушка, чтоб так полюбиться его подчиненному. То, что у Веце стандарты не просто высокие, а чрезмерно завышенные, и так читается на его вечно брезгливом лице.
И во всей этой истории помимо почившей рассудительности полукровки вампира нервировало то, что придется всё это как-то культурно объяснить Маниэр. Вот Степан бы на ее месте, честное слово, ревновал. Хорошо, ладно, он и до этого ее не раз приревновал к придурковатому Веце, о чем тут вообще может идти речь?
И как бы если Маниэр вдруг в порыве ярости или ревности совершенно случайно по исключительной неосторожности придушит будущую жену Веце… Степану останется только сказать: «Я все понимаю, но мне кажется, ты слегка погорячилась». А после постараться не отхватить самому.
Конечно, Маниэр всегда старалась выглядеть рядом с ним нежной безобидной девушкой, но Степан знал, в глубине души каждой девушки живет настоящий монстр и злить его опасно для жизни. Рисковать своей шкурой он пока не был готов.
А вот Веце, напротив, собирался сделать что угодно, лишь бы получить разрешение хозяина на брак. Если б не магический контракт, то и позволения спрашивать бы не пришлось. Полукровка рвано выдохнул, злясь от мысли, что сейчас Амалия наверняка разговаривает с очередным покупателем в лавке, и другие мужчины смотрят на нее своими похотливыми глазами.
Степан рвано выдохнул, с какой-то странной безучастностью отмечая решительно хмурое лицо пацана.
— Хорошо, тогда ты уже сделал предложение? — тихо спросил вампир. А ведь день так хорошо начинался, так хорошо!
— Да! — закивал Веце болванчиком, — Три раза. — попаданец простонал что-то нечленораздельное, возведя глаза к небу. Увы, полукровка был настроен решительнее некуда.
— И она согласилась? — спрашивать об этом было бессмысленно, но слабая надежда ещё теплилась в сердце. И почти мгновенно оказалась растоптана бодрым голосом пацана.
— Разумеется! — гордо приосанился Веце, приподняв подбородок, мол, как вы вообще могли во мне сомневаться?
Степан мученически прикрыл глаза. Как жаль, что все это — не какой-нибудь дурной сон.
— И вы собрались жить тут? — с обреченной очевидностью уточнил вампир.
— Конечно. Вы можете переехать в сарай или подвал, если вам некомфортно. — великодушно и искренне предложил Веце, заботясь о душевном комфорте своего хозяина.
— Ты можешь вернуться в Чесночки, если тебе тут тесно. — передразнил его Степан.
— Аламии там не понравиться. — задумчиво выдал полукровка, словно прикидывал, какие ещё варианты у него есть.
— И вот настал тот день, когда ты начал прислушиваться к чужому мнению… — закатил глаза вампир.
Они торговались долго, Веце знал, что хозяин не собирается давать разрешение на брак, а Степан прекрасно видел, что пацан ни за что не сдаться, даже если это сведет вампира в могилу.
С натяжкой сошлись на том, что да, Веце с Аламией пожениться могут. Но только через пять лет, пока она, как смесок феи и человека, не достигнет минимального возраста совершеннолетия для полукровок с кровью фей. А до тех пор Степан разрешит им жить под одной крышей, но с оговоркой на строжайший запрет на все, отчего появляются дети.
Веце без колебаний согласился, но долго ещё канючил перенести дату брака на более близкое время. Мол, целибат он блюсти пять лет согласен, но обвенчаться надо побыстрее.
Вампиру вообще вся эта история с браком Веце не нравилась, так что попаданец отпирался, как мог, показательно сомневался, мол, а вдруг зазноба твоя с дурным характером или хамло последнее?
Веце чуть ли не со слезами на глазах заверял, что все это гнусная ложь, непонятно кем придуманная, и Аламия девушка невиданной доброты и большого сердца, с самыми прекрасными глазами и вообще, свет всей его никчемной жизни.
Степану после такого откровения захотелось даже увидеть эту Аламию, рядом с которой малость зажравшийся Веце без колебаний назвал свою жизнь никчемной.
Полукровке идея знакомства невесты и хозяина ой как не понравилась несмотря на то, что они втроем все равно скоро будут жить под одной крышей. Показывать свое сокровище господину Веце не желал до зубного скрежета.
И вампир искренне не понимал почему. На чужое Степан никак не претендовал, у него своя любовная болезнь уже имеется, и вторую он просто не вывезет. Ну это так, если в теории опасения Веце рассматривать. А по факту — падать так низко, чтоб крутить шашни сразу с несколькими женщинами попаданец не собирается.