На первом этаже раздался смех — вампир ещё ни разу не слышал, чтоб мелкий мерзавец так мягко смеялся, небось подлизывается к своей Аламии опять.
Заглянул на кухню, девушка сидела спиной к входу, а на лице Веце все было написано — поплыл пацан, конкретно так поплыл.
И Степан не знал как себя вести — как хороший приятель или… как вообще быть в такой ситуации? Так, ладно, это просто дети, можно сделать вид, что не замечает их, и ему не будет неловко, и им мешать не будет.
Вампир холодным крейсеров вплыл на кухню, старательно не глядя в сторону парочки, залпом выпил стакан воды и проверил эксперимент.
— Мой хозяин в свободное время балуется алхимией, не обращай внимания. — пояснил Веце, — Но трогать на тех столах тоже ничего нельзя, господин даже мне не разрешает к экспериментам прикасаться. — Аламия кивнула, не трогать, так не трогать. — Я один раз случайно одну колбу задел, мне чуть полголовы взрывом не снесло, повезло, что защитный артефакт сработал.
— Я поняла. А зелья твой хозяин тоже варит? — парень упоминал уже об этом, но Аламия забыла, слишком волновалась в их прошлую встречу.
— Конечно. — с гордостью ответил Веце, словно это было его личным достижением.
— И… и кто же их проверяет? Это должны делать мы? — опасливо понизила голос девушка. Раз хозяин Веце алхимией увлекается, то и баловаться новшествами в зельеварении будет. Но на ком свои первооткрывательства испытывать?
Вампир поджал губы в недовольной улыбке. У них нет других тем для разговоров?
— Иногда, — кивнул Веце, скорчившись, — но обычно хозяин проверяет на себе или отлавливает для этого монстров. — Степан вот ровно до этой секунды надеялся, что у пацана хватит ума вести себя хотя бы отдаленно-прилично. Но обсуждать человека, владельца жилплощади, на минуточку, прямо при нем же… Нет, может вампир и требует слишком много, но поведение полукровок малость бесило. Даже если они и нахваливали его в своем разговоре.
— Какой же он сильный, раз может поймать монстра живьем! — восхитилась Аламия, и это неприятно задело Веце. Он хотел быть самым-самым в глазах своей невесты, и подлый господин-вампир его затмевал!
Мрачный подростковый ум пришел к выводу, что нет, смириться он с этим никогда не сможет и закончиться все либо тем, что он порвет отношения с господином, либо с Аламией. Оба варианта Веце не устраивали.
Неужто придется простить хозяина притворятся психопатом-самодуром, чтоб Аламия смотрела только на него, Веце? А хозяин вообще согласится ещё больше свой комфорт ужимать?
Пацан дураком не был, знал, что господин Кифен и так уже невероятно расщедрился и простить больше — хамство, какого ещё не видывал мир.
— Если продолжите обсуждать меня, то следующими подопытными станете вы. — сцедил Степан. И у Веце отлегло на сердце. Как хорошо, что господин всё такой же переселенец, как и всегда.
— Простите, этого больше не повториться, хозяин. — протараторил парень, старательно сдерживая рвущуюся улыбку. Вампир бросил хмурый взгляд на него и ничего не ответил.
Будни потянулись однообразной вереницей, ужасно медленной и такой же утомительной. Степана буквально каждые два дня вызывали на рейды, свободное время он проводил опыты и перечитывал книги, оставленные герцогом Касаром. Ещё немного, и он закончит артефакт, защищающий от яда Грантака.
Полукровки вели себя тихо и старались не отсвечивать — наверно Веце что-то наплел своей невесте, и теперь парочка не попадалась Степану на глаза, пока он был дома.
Из нового и необычного было только то, что Ибенир в одну из встреч впихнул вампиру книгу и приказал оформить свое изобретение. Так у Степана появился патент на антипортальный артефакт и полная монополия на его продажу и изготовление. В будущем это обещало большие деньги.
Дворец уже заказал сто штук, и вампир был готов биться головой о стену — где он столько сырья наберет для артефактов? Ему год придется только на монстров охотиться.
И потому пришлось заняться усовершенствованием артефакта — похоронить себя в книгах и справочниках и заменять составляющие артефакта без вреда качеству.
Ещё через неделю, к концу декабря, Степан закончил работу над магическим противогазом — теперь с Грантаком могли сражаться даже драконы. За это изобретение его нагладили во дворце и пожаловали в единоличное владение немного земли в том месте, где он сейчас проживал.
Жители деревни, конечно, были в ужасе, когда глашатай объявил, что теперь они подчиняются Кифену Вальдернескому. Ещё больший шок вызвало то, что этот самый монстр-Кифен жил все это время у них под боком.
Сложнее всего пришлось Веце — теперь скрывать правду от Аламии стало ужасно трудно.
Степан сидел на кухне и сверлил взглядом дарственную от короля. И всё это складывалось очень странно — по стране гуляли слухи, что Кифен разнес поместье герцога Ибенира и чуть не убил королевского племянника, а король ему и титул, и клок земли.
О самом награждении и титуле, больше похожем на огрызок, знал только сам Степан, король, герцог Керналион и два министра. Но все равно было как-то неправильно все это.
Баронет. Ещё не барон, но уже не простолюдин. Такого аристократа даже на бал не пригласят, а если и позовут, то только, чтоб в лицо посмеяться. Нет, балы вампира, конечно, не интересовали. А вот повышенный налог на доход для аристократов — да.
Через несколько дней выяснилось, что герцог платит ему зарплату. Степан тогда малость растерялся, он-то думал, что вкалывал на рейдах за бесплатно. И мысль, что Ибенир — не последний скот, ранила сердце. Чтоб дракон, и не оказался тем ещё выродком, как же так?
Хорошие новости сыпались одна за другой — с получением титула, пусть и такого крошечного, вампиру разблокировали банковский счет.
Степан хотел в тот же день заявиться в гнездо Вальдернеских, и обсудить с главой совета выкуп. Но Веце не пустил — огрел хозяина по голове и связал. Полукровку всегда возмущали самоубийственные и необдуманные поступки хозяина. Вот где думать не надо, господин мог часами размышлять, а где надо — и секунды не задумывался.
Веце был верным слугой, заботящимся о здоровье своего хозяина, поэтому написал письмо герцогу: мол так и так, заберите моего господина, Кифена, на несколько дней к себе, иначе он рискует умереть.
Отчего и как полукровка не уточнил, потому что очень волновался.
Аламия наблюдала со стороны и поняла только то, что у хозяина Веце есть невеста в клане Вальдернеских и тот пытается вызволить ее оттуда любым путем.
Несколько дней подряд Ибенир отправлял Степана на рейды, у вампира было время разве что поспать да поесть. Снять деньги со счета и неожиданно лишиться только полученного титула.
Маркиз Дилар, ответственный за поставку военных артефактов, распорядился, чтоб Степан обучил сто артефакторов изготавливать противогаз от яда Грантака. Попаданец отказался вежливо, на раз пятый вышло уже откровенно грубо. И за неуважение к высшему аристократу расстался со своим крошечным титулом.
Сам титул его не трогал, но было до ужаса неприятно — попаданец ведь составил для них детальную инструкцию, написал, как собирать, чертежи предоставил и даже несколько образцов деталей. Считай, полное пособие по изготовлению и сборке подарил.
У маркиза Дилар же полно своих артефакторов, причем профессионалов, а не таких, как Степан-самоучка. Да и времени у вампира нет — за просто так обучать сто человек.
Впрочем, даже согласись вампир — сразу бы отказался. Артефакторы, работающие на маркиза, свой стаж измеряли десятками лет, и какой-то выскочка, работающий с артефактами из чистого интереса, да ещё и едва ли год… мастера маркиза бы ни за что не стали у такого учиться.
До серьезного конфликта с кровопролитиями и похищениями не дал дойти герцог Ибенир — сообщил, что Кифен сейчас отрабатывает долг за разрушение драконьего поместья и ходит на рейды, и вообще, вампира лучше не трогать, Кифен и без того дикий.
Маркиз посмотрел на подбитый глаз Степана, оценил разъяренный взгляд, гневный оскал, и нехотя согласился с герцогом — все же отработка и возмещение ущерба важнее, а артефакторы маркиза и сами справятся, не зря ведь они лучшие мастера в стране.
Степана брехня со стороны герцога Керналиона более чем устроила — маркиз отстал, а репутации и так падать было уже некуда.
Подуспокоившегося вампира отпустили домой — попаданец сразу пошел в свою комнату спать, последние дни выдались слишком загруженными, спасибо Веце.
— И как же твой хозяин познакомился с той вампиршей? — у пацана, к его огромному неудовольствию, складывалось впечатление, что они с Аламией обсуждали исключительно господина Кифена и его личную жизнь. И это выходило как-то само по себе, не специально.
Впрочем, признаться, в жизни самого Веце было мало чего интересного и запоминающегося до появления господина-переселенца.
— Слышала про ресторан «Красная Кровь» в Каморфе? Изначально его открыл мой господин, но граф Кифен Вальдернеский забрал заведение себе. Та вампирша часто сопровождала графа, вот и пересеклись пару раз. Потом граф отправлял ее как посыльного, вместо себя. — врал Веце, как и всегда, виртуозно. И главное, ведь не подкопаешься.
На черном рынке именно такие слухи и ходили — Вальдернеские отжали у какого-то переселенца ресторан.
— Ужас. — покачала головой Аламия, — И вы ничего не смогли с этим сделать?
— Да что тут сделаешь? — расстроенно вздохнул Веце, — Без титула никто и пикнуть против вампиров на этих землях не посмеет. Тут либо искать покровительства Ивана Грозного, либо сдаться. — впрочем, как глава криминального мира поможет с делами легального бизнеса? Да и не за просто так ведь помощь такая предоставляется. Поэтому в красиво сбреханной легенде Веце все идеально сходилось и взаимодополнялось правдой.
Потому что лучшая ложь — это наполовину правда.
Врать Аламии парень не хотел, но сейчас по-другому было и нельзя. Пока они не поженятся, она, как бы Веце ее не любил, посторонняя. И доверять ей чужие тайны он не имел права.