– Билл… – не узнала я свой голос.
Парень мгновенно повернул голову к двери, и я вижу, как красная жидкость капает с его подбородка на ковёр. Его губы, нос, скулы… всё в крови, и мне становится противно. Чёрт возьми, это самое ужасное, что только могло произойти! Взгляд Хофера застывает на мне, и когда до него доходит кошмарная и одновременно печальная правда, рубиновые глаза меняют оттенок на его обычный – золотисто-карий. Он открывает рот, в недоумении хмуря брови, не зная, чем себя оправдать. Секунды застыли.
– Марго… – произнёс Билл, вставая на ноги.
Я быстро отхожу назад, к двери, и прислоняюсь к ней спиной. Нет, он мне не страшен. Всё гораздо хуже – Билл Хофер противен мне. Мои глаза падают на пол рядом с кожаным диваном, где валяются пустые бутылки из-под виски. Мерзость!
– Что ты наделал?! – громко выкрикнула я, легонько мотая головой.
Нет, не верю. Это не может быть правдой. Билл подобно щенку заскулил и опустил глаза в пол, сгорая от стыда. Его кровавые руки висят в воздухе, а кровь не перестаёт разбиваться об пол.
– Я не знаю, что со мной происходит… – с горечью признался оборотень, переводя отрывистое дыхание. Испачканная майка будто гипнотизирует меня; я только замечаю, что на парне нет его пиджака. Прикусываю щеки, чтобы не заплакать, и отворачиваю взгляд в сторону, жмуря от увиденного глаза. Боже, пусть эта картинка исчезнет из памяти, пожалуйста! Стены поплыли, лепет Билла расплывается. Я хватаюсь рукой за голову и пытаюсь перенести адскую головную боль.
– Прости меня, – вымолвил Хофер, сделав большой шаг ближе.
Нет. Не подходи ко мне. Не хочу тебя видеть. Вот, что мне хотелось ему сказать, но я проглотила язык.
Всем весом наваливаюсь на дверную ручку и открываю её. Билл хочет подойти ко мне, остановить, но я жестом показываю ему «не стоит» и хлопаю дверью перед его кровавым подбородком. Что сейчас было? Нет… быть этого не может. Я скручиваюсь в клубок и сдерживаю слёзы, украдкой поглядывая на браслет, подаренный Хофером. Не верю… Возможно, всё это время он лгал мне? Может, это не Олсоны убили Кэтрин, а Билл? Почему? Я во всём виновата, надо было забрать всю магию из его тела. Глупая ведьма! Собираюсь с оставшимися силами и разворачиваюсь спиной к злополучной комнате с оборотнем, как в эту секунду замечаю в шаге от себя Феникса со злой ухмылкой на фарфоровом лице. Сердце совсем ушло в пятки.
– Давно ты здесь стоишь? – сглотнула я, оглядывая вампира с головы до ног.
Он вынул руки из карманов брюк и сложил их на груди, игриво щуря зеленовато-голубые глаза.
– Я пришёл только что, – сказал он, но это была неправда.
– Мне пора, – делаю несколько стремительных шагов вперёд, как голос Феникса заставляет меня остановиться:
– Оставишь Билла в таком состоянии?
Оборачиваюсь. Его ехидная ухмылка подстёгивает меня, но я не поддаюсь провокациям. Хофер наверняка сейчас пытается отмыться от крови на теле и лице.
– Это ты… – в ужасе раскрываю глаза пошире. – Ты подстроил всё это…
– Я не понимаю, о чём ты говоришь, – обнажил жемчужные зубы вампир.
Что мне мешает оторвать ему башку прямо сейчас?
– Ты лжец и плохой актёр.
Феникс медленно и статно подходит ко мне, несколько мгновений обжигает взглядом, а затем наклоняется к моему уху и шепотом говорит:
– А ты совсем одна, и меня это так вдохновляет на некоторые подвиги.
По моей коже прошёлся ток, я чувствую прилив силы и непреодолимое желание свернуть упырю шею, но, сжав ладони в кулак, я только лишь провожаю парня взглядом убийцы и облегченно выдыхаю. Этот момент доказал мне одну вещь – Олсоны знают, кто мы есть. Они всегда были на один шаг впереди. Я бегом спустилась на первый этаж, где вовсю отжигали сумасшедшие пьяные люди, и принялась искать в толпе знакомого парня со смуглой кожей. Со словами «простите», «извините» ныряю мимо трёх парней с дурацкими кофтами и нахожу Генри. Он разговаривает со Скай и пьёт какой-то сок. Ну конечно.
– Генри! – хватаю его за руку.
Он немедленно разворачивается и отрешённо смотрит мне в глаза. Выражение лица блондина мгновенно меняется, когда тот видит моё состояние.
– Марго? С тобой всё хорошо? – кричит Ридл мне прямо в ухо.
Смотрю на поведение Скай, она попивает напиток из трубочки и делает вид, что чем-то занята. Ну да, как будто мне не известно о их остром слухе.
– Ты должен меня выслушать! – очнулась я, потянув блондина за собой, но он притормозил мой напор.
– Стой, стой, стой! Прямо сейчас?
Господи, да что это со всеми происходит? Я сдерживаю гнев внутри себя и убедительно киваю:
– Да! Прямо сейчас!
Мы выходим во двор, где было тише и гораздо лучше. Воздух свежий и легкий, он буквально очищал мой организм от дыма сигарет, перегара и другой отвратной смеси. Спустившись по ступенькам вниз, я схватилась за голову и поглядела на небо – чёрное дно. Как приятно ощутить поцелуи ветра на своих щеках…
– Ну? И что случилось? – серьёзным и нетерпеливым тоном спросил Генри, сложив руки на груди.
Как же всё это меня жёстко бесит.
– Я вижу, ты тесно общаешься со Скай, – выдохнула я, игнорируя лютый холод.
Кажется, мое замечание Ридлу не понравилось.
– Это проблема?
– Да! – выкрикнула я, сама того не ожидая.
– Да что с тобой такое? Ты ведёшь себя странно, – сморщился Генри.
Нет уж! Никакой ссоры, надо рассказать всю правду.
– Генри, мы все в большой беде… Ты должен мне верить. Билл… он… – я не знаю, с чего именно начать точно, и все слова обрываются на половине реплики.
Перед глазами поплыли желтые фигурки. Чёрт возьми, только не сейчас, пожалуйста!
– Стоп, тебе нужно успокоиться, – Ридл кладёт свои ладони мне на плечи, – соберись, Марго. Что с Биллом?
Только было открываю рот, как в эту злополучную секунду мои ноги становятся ватными, и я падаю на землю, выгнувшись подобно напуганной кошке, а следом из моего рта наружу выплескивается рвота, которая немного испачкала обувь Генри. Парень громко выругался и подбежал ко мне, подбирая мои волосы. Когда наконец все закончилось, я вытираю окровавленный рот рукой и выплёвываю остатки солёных комочков.
– Твою мать, Марго, ты как? – конечно, Генри в шоке.
Он помогает мне устоять на ногах, и за это я ему весьма благодарна.
– Феникс… он… – слабость не даёт мне договорить, я теряюсь в своём сознании.
Блондин снова выругался и взял меня на руки.
– Не бойся, Сесилия тебе поможет. Всё будет хорошо…
Это последнее, что я слышала тем вечером. «Всё будет хорошо» – вертелись эти три слова в голове, пока я тонула во тьме своего внутреннего мира. Всё будет хорошо. Но так ли это? Трудно в это поверить.
Вампиры
Резко распахнув опухшие веки, я не спешила вставать с… постели? Стоп. Где это я?
Внезапно в мою кожу впились острые иглы. Вновь жмурю глаза, боясь того, что меня запихнули в больницу, а что ещё хуже, мои родители сейчас пристально смотрят на меня. Нет, не думаю… Мама бы сразу уловила движение и кинулась бы обниматься, требуя чётких объяснений моего самочувствия. Но я знаю одно – на мне чей-то тяжелый взгляд, однако, если это не родители, то кто? Собравшись с духом, снова открываю тяжёлые веки, игнорируя какой-то сладкий запах в воздухе. Слишком приторно и душно.
– Привет, – поздоровался со мной голос, который я слышу далеко не первый раз.
Изучаю местность – это подвал «Старого гнома» – наше пристанище. Я лежу на диване, мои ноги укрыты махровым одеялом, а рядом на полу в полной боевой готовности дежурит зелёное ведро. Это на случай, если меня вновь начнёт тошнить. Фух, гора с плеч. Я не в больнице!
Молодой парень покидает мягкий пуфик и с обеспокоенным видом подходит ко мне. Скулы Генри из-за полумрака слишком остры, выглядит блондин как персонаж какого-нибудь ужастика. Или как серийный маньяк.
– Воды… – простонала я, чуть пристав, как тут же тёплая ладонь Ридла меня останавливает. Я в смятении замираю, сквозь хмурые брови поглядывая на друга.
– Тебе нельзя вставать, – объяснил своё поведение он, после чего выпрямился и принёс мне стакан с заветным эликсиром. Я жадно присосалась к краю чашки и выпила всю воду, про себя подумав о том, что мне нужно ещё! Ещё ведро воды!
– Как ты себя чувствуешь? – любезно поинтересовался Генри, забрав из моих рук опустошенный стакан.
Я тяжело вздохнула, зарывшись под одеяло. Проанализировав своё самочувствие, мне ничего не оставалось, кроме как ответить «всё отлично», но вместо этого я поморщилась, намекая на то, что мечтаю испариться. Возможно, мне просто хотелось поиграть в жертву.
– Воздух ужасный. Что такое? Почему здесь пахнет так, словно единорога вырвало сахарной ватой? – на моё замечание парень слегка посмеялся, но не успел ничего сказать, так как в комнату вошла бабушка с подносом в руках.
– А вот и единорог, – вскинул брови Генри, вновь плюхнувшись на пуфик.
На Сесилии надет тёмно-фиолетовый халат с какими-то дурацкими геометрическими фигурами. Она широко и радостно улыбнулась тому, что я пробудилась ото сна, и мне это польстило. Я чувствовала себя, как семилетний ребёнок, который притворился больным, чтобы вокруг него все лебезили. Эгоистично, но я же не нарочно… Когда ведьма опустила поднос с какой-то миской на столик, моё обоняние уловило мерзкий сладкий запах, от которого чесался нос. Боже, такое впечатление, будто взяли и смешали все сладости мира вместе с цветами. Мерзопакостный аромат!
– Здравствуй, дорогая, – прошептала бабушка, как будто не хотела будить младенца.
– Что это за гадость, бабушка? Ты хочешь меня отравить? – подозрительно прищурилась я, игнорируя замечания родных, встала с места и присела по-турецки.
Благо голова не кружилась.
– Ты и так настрадалась достаточно, зачем мне тебя добивать? – хмыкнула старушка, пригладив руками юбку халата. – Это целебный отвар. Он поможет тебе избавиться от головной боли и головокружения.
– Я даже знаю, как именно, – буркнула я, глубоко вздохнув, – а если серьёзно, что со мной творится?