– Ваш выход, – круто обернулся всем телом Олсон.
– Что ты хочешь? – бросила Сесилия, заслонив меня своей спиной.
– Кассандра, Мирабель и Элиза были умными ведьмами. Хитро спрятать тело не под землёй, а в камне. Возвысив магическую стену, я потерял шанс вернуть её, но спустя столько столетий… Я смог уделать их, – внезапно для всех Николас засмеялся злобным больным смехом, – можете передать это своим ведьмам: я – победитель.
Ничего не понимая, моё терпение начало закипать. Перевожу взгляд на нездоровое лицо бабушки. Кажется, ей известно больше, чем мне. Чёрт, как же достали эти тайны, недоговорённости!.. Осатанев, я перебила речь вампира:
– Кто-нибудь объяснит, что за чертовщина здесь происходит?! Бабушка? – сверлю её проникновенным взглядом, но та лишь сглотнула и испуганно поглядела в сторону демонов.
Вдруг в разговор встрял Феникс:
– Я всё тебе разъясню, Марго. Твоя бабушка сегодня не очень разговорчива, – едко заметил бессмертный, – Салли Хилл всегда был моим домом: я здесь родился и рос. Мои родители были влиятельными людьми, я этим частенько пользовался на своё здоровье. Прекрасная жизнь!
– Кого вы искали всё это время?! – вспылила я.
Но Феникс проигнорировал этот выброс эмоций:
– Потом нас изгнали твои предки. Они были красавицами. И с Мирабель у меня была короткая интрижка, но судьба разделила нас. Что, твои ведьмочки-призраки не рассказывали тебе об этом?
В глазах застыл ужас. Господи, какой же это это год?.. Напрягаю извилины и пытаюсь сложить и сопоставить цифры. Ну, если меня не подводит моя алгебра, то это тысяча шестисот девяностые годы. Проклятое время!
– Кончай этот цирк, Феникс. Начинаем, – твёрдо кивает Олсон-старший.
В эту секунду с помощью своих способностей вампир толкает нас с пожилой ведьмой к злополучной стене и суёт в руки Сесилии знакомую книгу. Сердце ушло в пятки.
– Читайте, – приказным тоном велел упырь.
Но мы стояли как вкопанные. Это выше наших сил. Бабушка до сих пор находится где-то в другом мире, по её внешнему виду можно сказать, что ей совсем фигово. Видя наше нежелание помогать, брюнет подлетает к немой Скай и родителям. Боже, только не…
– Если вы не начнёте шевелиться, в Салли Хилл станет на два человека меньше!
В горле застрял воздух, а в глазах пелена, из-за которой всё вокруг становится смазанным. Чёрт, как же хочется взорваться. На весах жизнь предков и равновесие. Что весомей?
Сесилия, наконец, приходит в себя, и, отряхнув ненужные мысли, она крепко хватается за книгу и кивает мне. Облизав нижнюю губу, я опешила.
– Давай, Марго, мы сможем. Всё будет хорошо, – заверила она, и я ей поверила.
Наивная дура. Когда надежды не остаётся, хочешь не хочешь, начинаешь верить в любую чушь, даже в счастливый конец. Ты сильная. Ты всё сможешь. Чем чаще ты будешь это повторять, тем быстрее твоё самовнушение начнёт вырабатывать краски, которыми ты будешь закрашивать свою боль.
– Нефандиу спиритиус ортум петрицио ирун пленаэ, – в унисон начали мы, приложив раскрытую ладонь своей руки на холодную глыбу.
Повторяя слова множество раз, я чувствовала, как сила внутри меня скользит по коже. Наступало опустошение, от которого мутнело в глазах. Тело невероятным образом ломит. Вампиры нетерпеливо оглядывают нас тяжёлыми взглядами. Время обратилось в ничто. На моих глазах стена потихоньку распалась, образовав под нашими ногами чёрную блестящую пыль. Закончив читать заклинание, мы с Сесилией поворачиваем голову в ту сторону, где образовалась дыра, и в потрясении замираем. Мои глаза широко распахнулись, что даже на секунду с лишним моё зрение сыграло со мной злую шутку. Боже, я могла подумать о чём угодно, но это… Передо мной стоит каменная статуя женщины в довольно открытом платье и с длинными волосами; её губы слегка приоткрыты, большие глаза смело смотрят вперёд. Я присматриваюсь к скульптуре повнимательнее и ужасаюсь ещё больше, узнав в незнакомке всем известную личность. Не верю своим глазам, как же я раньше её не узнала ещё в поместье Крамеров… медальон. Это ведь она… По телу прошёлся холодок, затем жар, после снова холод. Будто меня обливали одновременно ледяной водой и кипятком.
– Боже… это ведь, это… – не в силах вымолвить и слова, я вконец остолбенела.
Сесилия развернулась к Николасу.
– Мы сделали то, что ты сказал. Теперь отпусти детей! – потребовала громко ведьма.
Вампир уголком рта ухмыльнулся. Что-то не так. Всегда есть подвох.
– Это ещё не всё. Только ведьма рода Мэнтл может снять наложенные чары. И ты, ведьма, знаешь, что надо делать, – исподлобья глянул он на женщину.
Услышав его слова, я слегка покачавшись, смотрю куда-то сквозь бабулю.
– Клан «Х»… значит, моя настоящая фамилия Мэнтл? Ведьмы рода Мэнтл. Бабушка, ты знала об этом?
Во мне уже вовсю горела обида и злость. Что ещё она может скрывать от меня? На лице Сесилии не дрогнул ни один мускул, она продолжала пристально следить глазами за ухмылкой Николаса, не решаясь взглянуть хоть один раз на меня. Поверить не могу… Она лгала, когда говорила, что никто не знает настоящую фамилию. Ложь. Повсюду одно враньё. Как же меня это уже достало.
– Чего я ещё не знаю, а? Что ещё ты скрыла от меня?! – закричала я вовсю.
Ведьма наконец-то обратила на меня своё внимание и виновато нахмурила брови. Нет, это уже чересчур! Почему она лгала мне? Я пытаюсь найти ответы в её тусклых глазах, но тщетно. Ответа нет и оправдания тоже.
– Ты была ещё не готова, – выдавила Сесилия, и я громко фыркнула.
– Ты издеваешься?
Я могла ещё долго рвать и метать, но мою истерику прервал властный низкий голос:
– Закройте рты! – Николас подошёл к каменной статуе и коснулся ладонью лица женщины. – Вот мы наконец-то вместе, Амелия Элизабет.
Сдерживаю рвотный рефлекс. Столько всего свалилось на мою голову, не разберёшь! Вампиры всё это время искали пятисотлетнюю статую, которой оказалась – Амелия Элизабет Крамер – одна из основателей Салли Хилл, жена Эдриана Крамера. Складывая пазлы в одну картинку, смею судить, что она… Чёрт. Она вампир! Поэтому мои предки изолировали её и прокляли гнить под землёй, в камне. Мамочки! А в источниках сказано совсем иное…
– Здравствуй, мама, – мягко произнёс за моей спиной Феникс.
И тут небо упало на меня. Я перевожу изумленный взгляд на молодого вампира и стараюсь удержать себя на ногах. Где-то в стороне замялась Скай. Не удивлюсь, если она тоже её дочь. Хотя в истории об этом ничего не говорилось. По сути, в истории много чего не досказано и не правдиво.
– Ты её сын?.. – не веря в свои слова, спросила я.
Остановив взгляд на скульптуре, Феникс отвечает:
– Сюрприз. Моя настоящая фамилия – Крамер.
Это совсем добивает меня, и все мои мысли улетают прочь, далеко-далеко. Если бы не бабушка, то я, наверное, упала бы на грязный пол, но, к счастью, рука Сесилии спасла меня. Николас неотрывно любовался живой статуей, и я впервые за все это время заметила в его глазах одну эмоцию – счастье. Кажется, все вампиры были довольны находкой, все, кроме молчаливой Скай, охранявшей в сторонке моих родителей. Я бросаю в их сторону короткий взгляд и слышу, как учащается моё дыхание.
– Осталась одна малость, – ласково сообщил камню бессмертный человек, а после обернулся к нам всем телом, – заканчивайте начатое.
В моих глазах гуляет одно недоумение. Почему такое чувство, будто я что-то не знаю?
– Мы не станем этого делать! Это темная магия! – помутнели очи ведьмы, и её стойка стала походить на нападение.
Меж тем Скай сверлила меня взглядом, точно хотела связаться со мной. Наконец, мы смотрим друг на друга, и она внушительно незаметно кивает мне, как бы говоря: «Всё хорошо». Стоп. Ничего не понимаю.
– Джерри, Мередит… – монотонно начал было Николас, вытянув руку.
Бабушка, встрепенувшись, подлетает к вампиру и опускает его крепкую на вид кисть. Она отчаялась. Весы качнулись: семья выступает вперёд, а равновесие отходит на задний план. Я чувствую вихрь эмоций, одна из них – раздражение. Меня жёстко бесит то, что я ничего не предпринимаю, когда все мои близкие в большой опасности.
– Я разрушу заклинание только в том случае, если ты освободишь от внушения мою семью, – парирует Сесилия.
Скулы Николаса дрогнули, на лице застыла усмешка.
– Не стану я лишать себя единственной страховки. И не думай об этом…
Только мне подумалось, что надо разбить амулет на своей шее и выпустить всю свою силу на волю, как где-то позади всех присутствующих раздался чей-то громкий возглас. Резко обернувшись, я готова была кричать во всё горло о своём негодовании, но это было бы как горох об стену, поэтому я просто в изумлении округлила глаза. Тишина нагнетала обстановку.
– Скучали? – едко сказал и улыбнулся Билл Хофер.
Парень повернул голову ко мне и подмигнул левым глазом, отчего в следующую секунду мне стало гораздо легче. Когда брюнет рядом, я становлюсь спокойней. Генри, разодетый в кожаную куртку и тёмные джинсы, оценивает глазами ситуацию и останавливает своё внимание на живой-мертвой вампирше.
– Только посмотрите, кто это тут у нас – Чип и Дейл? – пошутил Феникс, сверкнув своими страшно красивыми глазами.
– Разберитесь с ними, а я займусь ведьмами, – озвучил план Николас и сделал стремительный шаг ко мне.
Небо обрушилось на землю, и я потеряла счёт времени. Не успеваю ничего понять, как мертвая хватка вампира бросает меня к ногам скульптуры, после чего я ощущаю головокружение. Удар был не очень сильным, но достаточным для того, чтобы обезвредить меня на некоторое время. Застав эту картину, Билл мигом хочет подлететь ко мне на помощь, но его путь преграждает вампир, который обеими руками хватает брюнета за плечи и бросает к одной из стен пещеры, отчего все слышат ужасный грохот. Боже, судя по шуму, это было очень больно. Мысленно говорю Хоферу «ты сильный, ты справишься», а затем переключаю внимание на Сесилию, разгневанную выходкой Николаса. Она заклинанием плавит мозг упыря, но тот, будто для него это щекотка, деревянной походкой направляется к ней навстречу, злостно скрипя зубами. Так, Марго, ты должна встать на ноги и прекратить это безумие. Уже через мгновение я, опираясь на свои колени, выпрямляю спину и начинаю думать: Билл дерётся с Фениксом, бабушка с Николасом, а Ридл отнимает у зомбированных родителей серебряные ножи. Кому помочь первым?