— Что с тобой делать? — умиленно вздохнула Кинглинг. — Так и быть — сделаем дела, и пойдем пить чудовищно дорогой кофе.
— Селфи в «Старбаксе»! — возрадовалась Дзинь, вытянув кулачки к потолку.
— Нужно обязательно привезти домой стаканчики! — повторила ее жест и тон Донгмэи.
— Хоть какой-то рациональности мне удалось вас научить, — пробурчала Кинглинг.
Шоппинг с девочками, как ни странно, занял гораздо меньше времени, чем подбор одежды для меня — сказались более стандартные физические параметры. Пока дамы выбирали обновки, я спокойно сидел где придется — на лавочках в проходах ТЦ, на диванчиках и пуфиках в тех отделах, где они были, а один раз охранник очень вежливо попросил меня не сидеть на бортике фонтана на «перекрестке» проходов второго этажа.
Бабушка немного бурчала, но после первых примерок растаяла и принялась рассказывать девочкам, какие они красивые и как им идет вообще всё. Любит внучек — а какая бабушка не? У таких, на мой взгляд, что-то не в порядке с жизнью или головой. Есть у меня и другое объяснение «оттаиванию» Кинглинг — она меня холила и лелеяла, и вот какой интересный результат получился. Имеет смысл начать холить и лелеять и внучек — вдруг не хуже смогут?
Обвешанные пакетами с логотипами брендов и оставившие в отделах одежды целых шестьдесят тысяч юаней, мы направились к «Старбаксу».
— Средства производства — важнейшая вещь в мире, — вещал я с высоты своего опыта общения с крепко подкованным в теории коммунистом Ван Ксу. — Для нас, фермеров, средствами производства выступают…
— … Земля, руки, трактор и инвентарь, — с ироничной улыбкой («кому ты это рассказываешь, мальчик?») перебила меня бабушка. — Говори прямо, малыш.
— А для блогеров средствами производства являются устройства для съемки видео, — изобразив виноватую улыбку, развел я руками. — В нашем случае — телефон с нормальной камерой и звуком. Еще я бы добавил хромакей — такая зеленая тряпка — и парочку небольших и дешевых ламп, которых хватит на первое время. Если у Дзинь и Донгмэи получится добиться успехов, можно будет подумать о том, чтобы добавить еще оборудования. Если нет — мы это все продадим, потому что начинающих блогеров очень много. Потери в деньгах будут совсем невелики. А если не торопиться, обязательно найдется простак, который переплатит за б/у, и мы останемся в плюсе.
— Хромакей! — глаза Донгмэи подернулись мечтательной дымкой.
— Лампы! — не отстала от нее Дзинь.
Посмотрев на близняшек, потом — на меня, бабушка пожевала губами. Процесс запущен, нужно «дожать».
— Даже не особо популярная девушка-блогер, если она обладает красотой такого уровня, как наши девочки, может предъявлять к потенциальным женихам требования совсем другого уровня.
Этот аргумент бабушке был предельно понятен, поэтому она, для порядка поворчав о том, что с нами никаких денег не напасешься, перестроила маршрут в сторону выхода из ТЦ. Мы погрузили пакеты в машину, разбудив задремавшего Нянь Джена, и пошли обратно — в отдел электроники.
— Это — аванс, который вам придется отрабатывать усердной учебой в следующем году. Если вы будете филонить так же, как в этом, я сразу же продам все барахло, которое мы купим сейчас и лично удалю ваши страницы в Интернете — это станет вам хорошим уроком, — ворчала по пути «Госпожа».
Смартфон народной китайской фирмы «Хуавей» Ascend Mate 7 — флагман, между прочим! — с хорошей камерой был выбран за жалкие полчаса. Далее, при помощи улыбающегося консультанта, который очень преданным взглядом смотрел на бабушку Кинглинг — чувствует «породу» и радуется продаже дорогого для среднестатистического жителя Китая телефона — выбрали парочку ламп на штативах.
— Папа точно будет носить их по ночам в огород и во двор, — поморщившись, справедливо заметила Дзинь.
Последним в «корзину» отправился упакованный в тубус хромакей, и мы расстроили продавца отказом в покупке креплений для него — что мы, из палок и шурупов не «заколхозим» самодельные?
Когда мы вышли в проход ТЦ, бабушка Кинглинг расслабилась и позволила себя горько вздохнуть на чек со страшненькой итоговой суммой:
— Просто ужасная трата безумных денег! Да мы могли перестроить наши сарай, стайку и баню за эту же сумму! Теперь вы просто обязаны окупить это все усердной учебой и работой — и во благо семьи, и в этих своих «блогах»!
— Мы будем стараться изо всех сил, бабушка! — заверила довольная донельзя Донгмэи.
— Огромное, огромное тебе спасибо! Мы не подведем! — вторила Дзинь.
В «Старбакс» бабушка Кинглинг вошла с высоко поднятой головой — как, впрочем, и всегда и во все места. Пока близняшки пританцовывали от переполняющей их радости, «Госпожа» с непроницаемым видом посмотрела на цены в висящем над прилавком меню и наградила меня укоризненным взглядом. Да, очень дорого здесь кофе пить, но это — не проблема «Старбакса», а наша: в обществе потребления важны не цены, а доходы, которые можно спускать на полную и бессмысленную фигню.
— Большой латте, — выбрал я.
Жаль, что раф еще не изобрели. Еще немного жаль, что я вообще не представляю, как его делать — русскому Ивану нравился вкус, но в рецептуру он не забирался.
— Капучино с двойными сливками и много сахара! — попросила Донгмэи.
— Фраппучино из манго и маракуйи! — выбрала Дзинь.
— Жасминовый, правильно заваренный зеленый чай, — остановилась на классике Кинглинг.
Откладывать такую штуку как «селфи в дорогой и модной кофейне» нельзя, поэтому близняшки принялись разбираться с новым телефоном…
— Можно добавить и твой, и мой отпечатки пальцев!..
…А бабушка Кинглинг, с демонстративным отвращением и огромным изяществом потягивая чай, принялась грустно выражать эмоции, продиктованные рассказом директора о невозможности «насыпать» мне спортивных баллов.
— Проклятый говнолаз отомстил нам, как смог — мелкой, никчемной, недостойной занимающего такой уважаемый пост подлостью, — пылала она гневом. — Сколько просмотров?.. — вспомнила о важном.
— Ща, — жестом велел я близняшкам не отвлекаться и проверил видео сам. — Двадцать три миллиона.
— Ублюдка точно попрут в шею, — выкинув из головы тот факт, как сильно мы пали, дав прогнить родному туалету, злорадно ощерилась Кинглинг. — Я мало понимаю в Интернете, но хорошо знаю, что подобные вещи оттуда удаляют как можно быстрее — в телевизоре не раз показывали подобные сюжеты, подавая народу сигнал не загружать в Интернет порочащие честь материалы. А еще я немного, — «немного» прозвучало кокетливо, тем самым обретя противоположный смысл. — Понимаю в том, как работают чиновники. Хорошенько запомни то, что я сейчас скажу, малыш…
Я серьезно кивнул, ощущая легкий кофеиновый «жмых». Это с непривычки. А я сегодня усну вообще? Так-то Ван Дэи только обрадуется, если я возьму внеочередную «ночную смену» на полях или хотя бы огороде, но завтра у нас второй этап приема адресованных мне почестей, а значит нужно выспаться.
— … За чиновником любого уровня обязательно стоит покровитель более высокого ранга, — принялась излагать очевидное благодаря памяти русского Ивана бабушка. — Заместители, секретари и заместители секретарей, помимо исполнения прямых должностных обязанностей, служат важной цели — в случае больших неприятностей руководитель может свалить все на них, выбравшись сухим из воды. В нашем случае увольнение проклятого ублюдка Ли Юйциня — лишь вопрос времени, потому что подобная потеря лица навсегда превратила его в посмешище. Быть посмешищем чиновник не может себе позволить ни за что и никогда. Но судя по тому, как долго это видео остается без внимания, мы столкнулись с чем-то большим. Я полагаю — а мне в этом можно верить — что Ли Юйцинь здесь играет роль приманки для привлечения внимания действительно уважаемых людей к кому-то, кто стоит над ним. Следи за новостями, малыш — скоро все станет понятно. Сейчас, когда ты так хорошо себя показал, тебе нельзя останавливаться. Карабкаясь наверх, ты обретешь много врагов, но не друзей. Не расстраивайся, — тепло мне улыбнулась. — Люди, привязанные к тебе взаимовыгодными интересами, гораздо надежнее друзей — они тоже обязательно у тебя появятся.
— Они будут надежны, если я не потеряю лица? — предположил я.
— Лицо — это самое важное! — с довольным моим пониманием лицо кивнула бабушка.
— Семейное селфи! — разрушила серьезную атмосферу Дзинь.
— Всегда помни об этом, — закрепила урок Кинглинг, и мы принялись фотографироваться.
Глава 18
Ван Дэи радовался. Нет, Ван Дэи РАДОВАЛСЯ: перемещался вприпрыжку между двором и хозяйственными постройками (особенно часто навещал сарай, где у него всегда имеется «заначка»), улыбался во все на удивление хорошо сохранившиеся зубы, пару раз прослезился от избытка чувств, обнимал семью — в том числе братика Вэньхуа — и меня — до скрипа ребер.
Наши ворота и калитка были открыты — отец предупредил меня, чтобы не вздумал закрывать: все должны видеть, насколько сильно единственный сын Ванов прекрасен. Не только внешне, а по общему так сказать КПД. Односельчане не подвели — как обычно, типа невзначай, они сновали по дороге мимо нашего дома, не гнушаясь проявлять уважение в виде жизнерадостных приветствий и поздравлений. Большую часть двора занимала здоровенная куча угля — ее частично перенесли куда надо китайский папа и китайский дядя. У стены дома стояли мешки — рис, мука, сахар, крахмал. Рядышком — пяток десятилитровых бутылей с растительным маслом.
— КСМК оценил твои достижения по достоинству, — удовлетворенно заметила бабушка Кинглинг.
Точно, главный комсомолец что-то говорил о «дополнительном поощрении». Я думал, это он про грамоту, а оно вон оно как! А что это там перед крылечком? Отличный стол черного дерева с ящиками по обе стороны, на нем — здоровенный «плоский» монитор, клавиатура с мышью, маленькие колонки и системный блок. Надо полагать, на «начинку» не скупились — потом посмотрю. Будет сестренкам на чем монтировать видео — в город я эту бандуру точно забирать не стану, а им ограничиваться телефоном не надо, пусть осваивают большие технологии. На самом крылечке стояла здоровенная коробка с «плоским» телевизором.