Громкость музыки усилилась, прожекторы (к этому моменту начало темнеть) и светомузыка перешли в режим стробоскопов, а от радостного визга обливающих себя, других и даже пытающихся спрятаться от воды в дальних частях площади зрителей. Особенно доставалось многочисленным блогерам — на площади имелось десятка два симпатичных китаянок и китайцев, которые тоже вели трансляции и старались почаще вставать так, чтобы в кадр попадали мы. Хотя бы издалека. Радуясь вместе с ребятами и девчатами, я параллельно взгрустнул: хотелось бы побывать здесь ребенком, впечатлений — на всю жизнь вперед!
Глава 30
— Братец, смотри сколько она жрет! — с понятным (фига как может человеческий организм!), но не одобряемым мной восторгом сунула мне под нос смартфон Донгмэи. — Она сейчас на Хайнане, стримит из кафе в Дадунхае!
Дадунхай — это бухта, расположенная рядом с городом, в отличие от Саньи или нашего Ялонга. Экран явил некогда красивую китаянку, красота которой несколько пострадала от пары десятков лишних килограммов. Между сидящей на кожаном красном диванчике девушкой и камерой расположился заставленный вкусностями стол, который девушка планомерно «подчищала».
— Мукбанг — один из самых быстро набирающих популярность жанров, и нам с Дзинь очень нужна коллаборация с Пан Сяотин!
— Ну и развлечения пошли — теперь обжираться как свинья вдруг стало «популярным»? — возмутилась сидящая рядом мама Айминь.
Погода сегодня не располагает к гулянию: еще с ночи «зарядил» субтропический ливень, а с пляжа кровавый китайский режим на всякий случай прогнал всех нафиг подальше от воды. Понятно почему — кого «режим» будет грабить и угнетать, если все перетонут? Пережидать непогоду мы всей компанией собрались в моем номере, который как-то негласно стал центром притяжения.
— Тяжелое наследие тяжелых времен, — поделился я размышлениями. — Много веков жизни впроголодь вырабатывают у людей культ еды, на своем максимуме выражающийся в таком вот виде. Я считаю такую коллаборацию полезной для девочек — обжорство не заразно.
— Это ты так считаешь, — сварливо поспорила бабушка Кинглинг. — Каждой женщине от тростиночки до расплывшейся свиньи достаточно одного крохотного шажка! Раз уж решили стать актрисами, не смейте жиреть!
«Актрисы» для бабушкиного поколения все-таки понятнее, чем «блогеры».
— Мы предложили ей состязание по поеданию еды! — заявила Дзинь.
— Вот видишь? — с видом победительницы посмотрела на меня бабушка.
— В котором собираемся проиграть после пары ложек, признав таким образом, что быть жирными свиньями — не наш путь, — поспешила добавить Донгмэи.
Бабушка насупилась, и поделом — не успела разобраться, а уже «запрещает и не пущает».
— Езжайте, девочки. Проводишь их? — спросила меня Айминь, приняв решение.
Не в пользу свекрови, которая своим характером задушила маму настолько, что ее до сих пор редко слышно и даже видно. Феномен своего рода.
— Конечно, — согласился я. — Кать, Вов, вы с нами?
— С вами, — согласилась девушка. — Пойду переоденусь.
— Мы тоже! — вылетели из номера сестренки.
— С вами, — подтвердил Володя.
Кате выходить не надо — она у меня и живет. Формально — в отдельной спальне, куда она и отправилась. Хороший момент поговорить с Александром Ивановичем и Лидией Геннадьевной. Не самому, а, чтобы соблюсти «политес», привлечь к этому Ван Дэи, с которым я вчера вечером успел подискутировать на эту тему. Пристальный взгляд на папу и легкий кивок.
— Алекс, Лида, — считал сигнал китайский папа. — У нас, китайцы, нужно дарить теща и тесть подарки. Доказать серьезность намерения и что не нищеброд.
Блин, комично как-то получается. Может самому лучше поговорить было?
— Да вы же уже и так! — смутилась Лидия Геннадьевна.
— Куда больше-то? — с улыбкой добавил тесть.
Такая вот интересная у русских людей черта — ты им что-нибудь даришь, а они отнекиваются. Просто ритуал — сейчас «уговорю».
— Я очень ценю Катю и то воспитание, которое вы дали ей. Я вижу в ней верную супругу и мать наших будущих детей, поэтому хочу, чтобы вы с Вовой в любой момент могли приехать отдохнуть на Хайнань.
Выдвинув ящик стоящей у дивана тумбочки, я достал оттуда стопку украшенных печатями листочков и ключи:
— Я купил для вас квартиру в том же доме, где моя, и буду рад, если мы станем соседями. Александр Иванович, мы знаем, что у вас серьезная должность, и ни в коем случае не хотим навлечь проблемы. Здесь есть юридически заверенная дарственная, согласно которой квартиру я дарю вам не в целях коррупции, а в качестве подарка в честь помолвки с вашей дочерью, как демонстрация нашего уважения к вашей замечательной семье.
Купить квартиру на Хайнане юридически сложно, если ты обыкновенный иностранец или китаец, но я-то уже «необычный», и для меня власть имущие сделали исключение, интегрировав сделку в «кампанию по популяризации Хайнаня» — типа привлекли для этого главную звезду китайского спорта.
— В будущий мы купить вам квартиру в России, хорошую, чтобы мой сын не выглядел нищеброд, — «усилил» Ван Дэи.
Бабушка Кинглинг смирилась еще давно, поэтому не стала мешать обвинениями меня в разбазаривании семейных денег. А столько «разбазарить» и не получится — даже исполинские инвестиции Ван Дэи в развитие родной деревни не подорвали нашего финансового благополучия.
— Не обижайте отказом, — с улыбкой и поклоном протянул я Александру Ивановичу бумаги с ключами.
— Спасибо, — не нашел он более уместного ответа и принял подарок.
— Спасибо, Ванечка, — поблагодарила Людмила Геннадьевна.
— Спасибо! — поблагодарил и Вова, которому в силу пола переодеваться нужно пореже, поэтому он остался.
Девочки и девушка вернулись к нам одновременно, и, временно попрощавшись со взрослыми, мы прихватили телохранителей и отправились к выходу из отеля. Здесь сотрудники предложили нам дождевики и зонтики, и мы не стали отказываться. Семизвездочный сервис!
Под ливнем мы добрались до города, отметив, что дождь не способен помешать трудолюбивым китайцам заниматься своими привычными делами: улицы были полны мопедов и машин, одетые в дождевики люди спешили в магазины и попросту прятались под козырьками зданий, надеясь непонятно на что — ливень сегодня не кончится. Я невольно задумался о дождевиках — здесь, как и в других щедрых на осадки районах, они в большой чести, и почему бы «Анте» не попытаться с моей помощью откусить кусочек этого рынка? Напишу-ка своему другу Сун Да.
Звезда жанра «мукбанг» оккупировала ничем непримечательную сетевуху этнической кухни. Полагаю, в рамках рекламной интеграции, поэтому я на всякий случай замаскировался очками и поглубже натянул на глаза бейсболку. Близняшки могут чисто ради трафика ходить куда угодно и общаться с кем угодно, но я — фигура несколько иной величины, и бесплатно работать рекламным манекеном не собираюсь. Да мне и подписчики-то не нужны.
— На трансляции она выглядела лучше, — прокомментировала жрущую пельмени с креветками Пан Сяотин Катя.
— Фильтры и ракурс способны на многое, — авторитетно пояснила ей Донгмэи. — Дзинь, входим в образ!
— Есть! — откликнулась младшая близняшка, и они сняли дождевики.
Тут нас заметил персонал — из служебного помещения выскочила гостеприимно улыбающаяся симпатичная девушка, которая многословно поприветствовала нас, рассказав о том, насколько это большая честь для их сетевухи.
Близняшки официантку проигнорировали, включив за время приветствия онлайн-трансляцию и направившись к питающейся блогерше:
— Внеплановое включение! Мы гуляли по городу и проголодались, и смотрите кого встретили в кафе! — протараторила в камеру Донгмэи, и Дзинь повернула экшен-камеру на Пан Сяотин. — Мы — большие фанатки Пан Сяотин, поэтому не можем упустить случая с ней познакомиться!
— Но нам нужен предлог, — заявила Дзинь.
— Предлогом станут мукбанг-соревнования! Пан, насколько я вижу по пустым тарелкам, сейчас на середине трапезы, но будем честны — какие у нас с тобой шансы даже против половины ее обычной порции, сестра?
— Никаких, но мы хотя бы поедим и познакомимся с Пан!
— Мы вон там посидим, — указал я на столик в темном углу.
— Непременно, многоуважаемые гости! — умело скрыв разочарование тем, что я не собираюсь пиарить их сетевуху (иначе заказ был бы другим), официантка с поклонами проводила нас за столик и пообещала принести чай за счет заведения как можно быстрее.
Грустно, что мне ничего непроверенного есть и пить нельзя, но, к счастью, я сыт, а у Фэй Го есть термос с чаем для меня. Мои спутники обламываться не стали, но, в силу сытости, ограничились заказом десертов. Тем временем сестренки сотрясали торговый центр, на втором этаже которого кафе и располагалось, жизнерадостными воплями:
— Пан Сяотин, мы — сестры Ван — твои давние фанатки, и хотим бросить тебе вызов! Мы покажем, чего стоят закаленные в деревне желудки!
Талантливые они у меня все-таки. Горжусь!
— Ва-а-а, в меня больше не влезет ни кусочка, — смирилась с поражением Дзинь на середине паровой булочки с фасолью.
— И в меня, — отложила свою булочку Донгмэи. — Пан Сяотин, прости, что мы дерзнули бросить тебе вызов.
— Теперь вы понимаете, — надменно заявила им Пан. — Мукбанг — это сложный путь, пройти который способны лишь те, кто силен духом.
— Спасибо за ценный урок, уважаемая Пан Сяотин! — поклонились звезде специфического жанра сестренки.
— Если захотите реванш — я готова в любое время, — снисходительно ответила та.
— Вот ты где! — раздался со стороны входа незнакомый голос.
Повернувшись, я увидел пропотевшего, красноносого, невысокого и тощего, бедно одетого и начавшего обретать плешь китайца лет тридцати пяти. Его возглас был адресован не Пан Сяотин, как я сначала подумал, и даже не сестренкам — что меня обрадовало, потому что вид у дяденьки в высшей степени подозрительный — а мне. Телохранители напряглись, и Фэй Го спросил меня: