Само обучение оплачивается, однако бюджет не позволяет нам компенсировать расходы на проживание и проезд. Юные учёные, нуждающиеся в финансовой поддержке, могут подать на индивидуальный грант.
Ждём вас в августе! Пожалуйста, попросите родителя или опекуна подписать приложенные документы и отправить их нам, вложив двести долларов авансом за комнату и питание. Остаток суммы необходимо внести до первого мая.
Если ваши планы изменились и вы больше не можете участвовать в летней программе, пожалуйста, сообщите об этом как можно скорее, чтобы мы успели отправить письмо следующему кандидату в списке.
С уважением,
Тиша Эрнандеc,
Оливер отложил письмо. Значит, Джесси всё-таки попала в лагерь. В чём же дело? Почему она не поехала? Оливер снова посмотрел на текст, и его взгляд зацепился за одно предложение: «Само обучение оплачивается, однако бюджет не позволяет нам компенсировать расходы на проживание и проезд». Неужели Джесси отказалась, потому что мама с папой и так платили за музыкальный лагерь Изы? И сказала всем, что её не пригласили в научный, чтобы Изе и родителям не было неловко?
Поразительно, на какую щедрость способны люди, даже не ожидая ничего взамен! Оливер знал, что Джесси мечтала попасть в этот лагерь. Она месяцами только о нём и говорила! Ему вдруг подумалось, каким бы чудесным стал мир, если бы все меньше думали о себе и больше давали другим, не измеряя ценность своих даров.
Он спустился вниз, чтобы отыскать Джесси. Как ни странно, она сидела в подвале на полу. Гиацинта и Герман вязали. Орландо разрезал швейцарским ножом какие-то пластиковые бутылки, подозрительно похожие на те бутылки из-под краски, которые Вандербикеры нашли в мусоре. Энджи с Лэйни их красили, а Джесси чертила в блокноте какую-то сложную схему с уймой стрелочек.
– Нельзя бросать работу над садом! – выпалил Оливер. – Доделаем его ради мистера Джита, мисс Джози и всех наших соседей! Сад – это же здорово, его надо сохранить и поделиться им со всеми. Даже если его разрушат через две недели! – Он заметил, что остальные переглянулись. – Что?
– Мы тебя ждали, – сказала Гиацинта.
– Ага, помоги нам сделать из них горшки, – добавил Орландо, кивая на бутылки.
– Погодите, вы все решили не бросать сад? Даже несмотря на то, что его могут уничтожить? – спросил Оливер.
– Бери уже ножницы, Оливер, – сказала Джесси. – Нам столько всего надо успеть!
Понедельник, 9 июлям-р Джит лежит в больнице 14 днейДо Садовой феерии 5 дней
Глава двадцать третья
Неделя пролетела незаметно. К следующему понедельнику сад преобразился. Герман пожертвовал свой велосипедный замок – в восемнадцать миллиметров толщиной, лучшего качества, – чтобы работники строительной компании не смогли попасть в сад и потоптать все растения. Лэйни каждый день проверяла клумбу с семенами Люсианы, но они не торопились проклёвываться. На плеер Германа загрузили «Времена года» Вивальди и положили на кирпичную ограду в надежде, что музыка поможет им быстрее вырасти.
Гиацинта с Германом отполировали длинную доску из подвала мистера Смайли и поставили на два пластиковых ведра из-под краски, чтобы получилась скамейка, а потом покрыли её разноцветным вязанием, чтобы на ней было удобнее сидеть. Готовое творение поставили в тени Серебряной Королевы.
Всякий раз, когда Энджи шла в сад, она захватывала с собой одно из брошенных растений мистера Смайли. Их посадили на юго-западной стороне, рядом с травами мисс Джози. Оливер нашёл рядом с церковью водоразборную колонку, и друзья потратили много часов, наполняя лейки и поливая растения, чтобы те не погибли под палящим солнцем.
Вандербикеры обсуждали всё на свете, кроме одного: мистера Джита. Его перевели из отделения интенсивной терапии в обычную палату, но пока не сказали, когда он сможет вернуться домой.
За пять дней до Садовой феерии, то есть за четыре дня до возвращения Изы, Вандербикеры мирно трудились над садом, когда к ним вдруг прибежал Орландо и объявил, что хочет кое-что показать. Он отвёл их через мост Мэдисон-авеню на востоке Сто тридцать восьмой улицы в Южный Бронкс. Прямо за мостом ребята увидели большую ограду с громадной табличкой, которая гласила: «Общественный парк „Ла Финка-дель-Сюр“». Орландо подвёл Вандербикеров и Германа к компании из пяти человек в широкополых шляпах рядом со столом, заставленным поддонами с рассадой. За ними виднелись горшки с самыми разными «жильцами».
– Распродажа растений! – крикнула одна из дам в шляпах. – Десять долларов за поддон!
Джесси внимательно изучила предложенный товар.
– В каждом поддоне по сорок восемь ростков, – заключила она.
– Можете взять разные, – сообщила продавщица. – У нас есть кабачки, помидоры, огурцы, ароматные травы и цветы.
– Садовый лай, – прошептала Лэйни, очевидно, имея в виду «садовый рай».
– Почему так дёшево? – скептически уточнил Герман.
– Мы получили грант от администрации парка, – объяснили ему. – Мы все тут добровольцы. Потому что хотим озеленить Южный Бронкс!
– А Галлем? – спросила Лэйни. – Мы там живём!
– Конечно, и Гарлем тоже! Мы хотим превратить весь город в сад!
– Попробуйте помидоры черри, – предложила дама с миллионом тоненьких косичек, тянувшихся до пояса.
Она протянула детям корзинку.
Все взяли по штучке и бросили в рот. Оливер надкусил помидор, и у него возникло такое чувство, будто во рту взорвалось солнце.
– Как вкусно! – восхитилась Джесси.
Добровольцы показали на высокого, как баскетболист, парня в соломенной шляпе и бежевом спортивном костюме. Он приподнял шляпу и улыбнулся.
– Он отвечает за помидоры, – объяснили остальные.
Вандербикеры, Герман и Орландо собрали совет.
– У нас в бюджете осталось долларов тридцать, – сказала Джесси. – Спустим всё на растения?
«За» проголосовали единогласно. Герман и Орландо вложили ещё по десять долларов, чтобы хватило ещё на два поддона. Цветов взяли четыре набора. Во-первых, фиолетовые и розовые петунии и маргаритки с жёлтыми серединками, во-вторых, ярко-зелёные и сиреневые хосты прямолистные с красной геранью, в-третьих – бальзамин всех цветов радуги и крестовник пепельный с красивыми листьями, похожими на снежинки.
С овощами решали долго. Джесси и Гиацинта не любили огурцы и отказывались их сажать, но Орландо настаивал, что из них можно сделать маринованные корнишоны. Гиацинта сомневалась, что из такой гадости, как огурцы, может получиться такая вкуснятина, как корнишоны. Пока все спорили из-за огурцов, Лэйни собрала поддон растений для Паганини. Она взяла краснокочанную, белокочанную и кудрявую капусту, мангольд, базилик, шалфей и кинзу. Вандербикеры заплатили за все пять поддонов, чувствуя себя так, будто выиграли в цветочно-овощную лотерею.
– Хочу жить у вас в саду, – сказала Лэйни добровольцам.
Она так их очаровала, что они подарили ей пакетики семян моркови трёх разных цветов.
Друзья поблагодарили садоводов и пошли обратно в Гарлем по мосту. Остаток дня они спорили, как рассадить все двести сорок растений, и наконец договорились разделить сад на четыре части.
– Жалко, что мы не нашли лаванду, – сказала Джесси. – Мистер Байдерман ей бы обрадовался.
– Это был любимый цветок Люсианы, – объяснила Гиацинта Герману.
– М-м, – протянул он, кивая.
– Мистел Джит и мисс Джози так обладуются! – заявила Лэйни. – Это будет лучший сад на свете!
Этим же вечером Вандербикеры собрались за столом на ужин. Перед едой папа дал Лэйни горстку зелёных шоколадных драже M amp;M’s, и она спрятала их в карман юбки. Потом дети вопросительно посмотрели на маму, ожидая отчёта о здоровье мистера Джита.
– Всё так же, – доложила она, раздавая миски с холодным свекольным супом.
Оливер хотел уже подойти к табличке и поставить ещё одну палочку напротив «плохих дней», когда Лэйни вдруг оттолкнула от себя миску, расплескав красный суп, и вскочила на стул.
– Лэйни! – хором возмутились родители.
– Сядь немедленно! Что это за… – начала мама.
Лэйни её перебила.
– Я завтла пойду в больницу! – заявила она, скрестив руки на груди. Она устала от туманных ответов взрослых. – Я нужна мистелу Джиту, и вы меня не остановите!
Гиацинта тоже залезла на стул:
– Я пойду с ней!
Джесси присоединилась к общему протесту, но всё же встала рядом со стулом:
– Я тоже!
Оливер замер у таблички.
Мама с папой посмотрели на детей, а потом друг на друга.
– Мистер Джит плохо себя чувствует, – предупредила их мама. – Он не разговаривает.
– Ну и что! – выкрикнула Лэйни.
– Он сильно похудел, у него стоит капельница, и его подключили ко всяким медицинским приборам.
– Мы по нему скучаем! Мы хотим его увидеть! – сказала Джесси, и Гиацинта энергично закивала.
Родители переглянулись, ведя беззвучный разговор. Несколько минут за столом царила тишина, а потом мама кивнула.
– Хорошо. Завтра к нему сходим.
– Ура! – хором закричали дети.
Лэйни, воодушевлённая победой, решила пойти дальше.
– И мы тлебуем нолмальную еду! Больше никакого класного супа! Хотим печенье!
Мама так на неё посмотрела, что Лэйни тут же села на стул и пододвинула к себе миску. Остальные Вандербикеры последовали её примеру и храбро взялись за ложки.
Несмотря на гадкий свекольный суп, все улыбались.
Вторник, 10 июлям-р Джит лежит в больнице 15 днейДо Садовой феерии 4 дня
Глава двадцать четвёртая
Лэйни проснулась и спрыгнула с кровати. Сегодня они пойдут к мистеру Джиту! И она возьмёт с собой Паганини. Уж он-то поднимет мистеру Джиту настроение!
Как лучше поступить? В переноску его не положить – сразу заметят. Рюкзак – тоже не вариант. Воздуха там нет. Да и вообще, он набит всякой всячиной: двумя бутылочками антисептика для рук, пакетиком маленьких маршмеллоу (отличная подушка и отличная закуска!), рисунками, которые она подготовила для друзей, но забыла раздать до конца учебного года, ингалятором (на всякий случай), скрепками, резинками и бантиками для волос, карандашами и стирательными резинками в форме сердечек.