– О, Бенни, здравствуй! Рад тебя видеть, – сказал папа как ни в чём не бывало. Он всё ещё был одет в комбинезон, натянутый на пижаму.
– Здравствуйте, мистер Вандербикер. Здравствуйте, миссис Вандербикер, – поздоровался Бенни.
– Что ж! – сказала мама, потирая руки. Они уже успели покрыться мурашками. – Интересное сегодня утречко. Бенни, позавтракаешь с нами? Только имей в виду, оладушки Лэйни и Гиацинты опасны для жизни. Я бы советовала к ним не притрагиваться и есть только то, что испекли твои родители. Кстати, не хочешь их тоже позвать?
Бенни ненадолго задумался:
– Сейчас за ними сбегаю.
Он помчался вдоль улицы, и Вандербикеры посмотрели ему вслед. Мама с папой устали стоять на холоде без куртки и завели Изу в дом. Иза подошла к Джесси, которая в тот момент накрывала на стол, и крепко её обняла.
– Спасибо, – прошептала Иза.
Джесси кивнула:
– То есть я свободна от уборки в ванной?
– Не-а, – отозвалась Иза. – Зато я официально тебя прощаю.
После небольшой паузы Джесси ответила:
– Уже неплохо.
Гиацинта с Лэйни тоже накрывали на стол, а Франц мешался у них под ногами. Покосившаяся стопка оладушек, похожих на инопланетные космические корабли, заняла почётное место в центре стола. Рядом с ней поставили блюдо с булочками из пекарни Кастлмана и глиняную миску с мандаринами.
– Гав! – намекнул Франц и коснулся лапой ноги Гиацинты.
– Франц, ты прекрасно знаешь, что тебе нельзя оладушки, – строго напомнила она и продолжала выкладывать приборы рядом с тарелками.
Франц жалобно заскулил и потрусил за ней. Гиацинта старалась делать вид, будто его не замечает, а потом воскликнула:
– Франц, ну хватит! Мне надо накрыть на стол!
Франц горько завыл, ухватил зубами подол её платья и потянул к лестнице. Гиацинту так удивило его странное поведение, что она подчинилась и последовала за ним. Они поднялись на второй этаж. Франц пробежал мимо спален, быстро переступая лапами, и принялся царапать дверь, ведущую на общую лестницу.
– Что там, Франц? – спросила Гиацинта.
Она открыла дверь и увидела коробку на коврике у порога. Франц ткнулся носом в коробку и лизнул в лобик того самого чёрного котёнка с белыми лапками, которого они вчера подложили Байдерману. На шее у малыша был повязан бантик. Гиацинта присмотрелась и обнаружила, что это та же зелёная бархатная лента, которой она обернула самодельный коврик для Байдермана.
К ней был приделан крошечный листок бумаги. Гиацинта развязала бантик и прочла записку.
Глава двадцать третья
Гиацинта прижала котёнка к груди и помчалась обратно на первый этаж. Франц поспешил за ней. Спустившись по лестнице, она отыскала всех своих сестёр и брата и каждому шепнула: «Собираемся на совет! ПРЯМО СЕЙЧАС!» Никто и не подумал с ней спорить – то ли из-за безумного блеска в её глазах, то ли из-за непонятного, но очаровательного котёнка, которого она держала на руках.
– Мы пойдём переоденемся! – бросила Иза родителям, и дети унеслись наверх.
– А как же завтрак? – крикнул папа из-за дверцы холодильника.
Никто ему не ответил.
Гиацинта отвела сестёр и брата на главную лестницу, которая вела наверх.
– Смотрите, что Байдерман привязал к ленточке котёнка, которого я ему подарила, – сказала Гиацинта и протянула записку Оливеру.
– Ты подарила Байдерману этого малыша?! – Джесси не поверила своим ушам. – Как тебе такое в голову пришло?
– Тише, – одёрнула её Иза и сказала Оливеру, чтобы он прочитал записку вслух.
Оливер послушался. Его так удивила просьба Байдермана, что он принялся ходить взад-вперёд по лестничной площадке.
– Ох, мамочки! Как думаете, что он хочет нам сказать?
Ему никто не успел ответить. Иза заметила, как самая младшая из сестрёнок карабкается вверх по ступенькам, когда Лэйни была уже между третьим и четвёртым этажами.
– Лэйни! – крикнули все хором и помчались за ней.
Но было слишком поздно. Она уже стучала в дверь и радостно верещала:
– Мистел Байделман! Мы плишли! У нас ваш котёнок!
К тому времени, как остальные её нагнали, дверь уже отворилась. Байдерман посмотрел на детей сверху вниз. Гиацинта подумала, что сейчас он куда меньше похож на оборотня, чем в тот раз, когда она принесла ему коврик. Потом она подумала, что чувствует прилив храбрости.
– Заходите, – сказал Байдерман, посторонился и жестом пригласил детей внутрь. Он снова оделся во всё чёрное, но волосы аккуратно причесал, а бороду сбрил.
Вандербикеры замерли, не решаясь переступить порог. Котёнок изящно спрыгнул на пол с рук Гиацинты и забежал в квартиру, взмахнув хвостиком.
– Прошу, заходите, – повторил Байдерман. – Не стесняйтесь.
Гиацинта выпрямилась, призывая Гиацинту Храбрую, и сделала шаг вперёд. За ней последовал Франц. Потом Оливер в своей длинной тёмно-синей шапке с жёлтым кончиком, который болтался на уровне его пояса. Следующей зашла Лэйни, а последними Джесси с Изой.
Из магнитофона в углу лилась тихая мелодия скрипки. Иза широко распахнула глаза от удивления, когда поняла, что это играет CD-диск, который она подарила Байдерману. Квартира была обставлена скромно: обеденный стол на одного и задвинутый стул, старый диван, кривоватая угловая тумбочка, две напольные лампы.
Новогодняя ёлка от Лэйни стояла в центре стола, прямо рядом с ковриком от Гиацинты. Рисунок Лэйни был приклеен к стене скотчем вместе с венком Гиацинты. Научный эксперимент Джесси хранился на тумбочке, а на ручке дивана лежали письмо и стихотворение Оливера. Все их подарки были здесь.
Но внимание детей привлекли не они, а чёрнобелые картины, большие и маленькие, которые занимали чуть ли не всё пространство на стене. На них была изображена девочка во все этапы её жизни. Младенец, подросток, иногда одна, иногда с некой дамой – вероятно, матерью. На многих рисунках присутствовала только эта дама. Одни полотна были яркими и бросались в глаза, как будто их рисовали в порыве сильных чувств, другие нежными и мягкими, словно над ними трудились сотни часов, выводя контуры тончайшей кистью.
Дети перевели взгляд на Байдермана. Он всё ещё стоял у двери, а чёрный котёнок вился у его ног и громко мяукал. Байдерман прокашлялся и хрипло произнёс невпопад:
– Я, мистер Байдерман…
Дети растерянно на него взглянули.
– Прошу у вас прощения… – Он снова кашлянул, а потом развёл руками. – За всё.
Никто ему не ответил. Взгляд Байдермана остановился на Изе, устремился в пол, а потом снова поднялся на девочку.
– Простите меня. За вчерашнее. И за то, что отказался продлевать договор аренды. Просто… – Он замялся.
– Всё в порядке, мистер Байдерман, – выручила его Иза. – Мы знаем про вашу семью. Нам очень жаль.
Мистер Байдерман сглотнул.
– Несколько месяцев назад, – сказал он, обращаясь к Изе, – ты исполнила на крыльце дома любимую мелодию Люсианы. Для меня это было слишком. Ведь куда проще… – Он снова умолк, не закончив предложение.
Повисла тишина. Её нарушал только скрип половиц под ногами детей.
– Это вы нарисовали? – спросила Гиацинта, кивая на картины.
Мистер Байдерман кивнул.
– Наверное, вам очень их не хватает.
– Постоянно, – искренне ответил он. – Каждый день. Каждый миг.
У Изы защемило сердце.
– Мистер Байдерман, – сказала она, – мы бы очень хотели с вами подружиться. Конечно, если мы вам не слишком досаждаем.
Лэйни подошла к соседу и, не колеблясь ни секундочки, крепко его обняла, как умеют обнимать только девочки, которым четыре года и три четверти.
– Давайте длужить, – произнесла она приглушённым голосом.
Мистер Байдерман удивлённо на неё посмотрел. Вид у него был несчастный и печальный. Когда Лэйни его отпустила, он сел на корточки и молча взял её за руку. А потом поднял взгляд на Оливера. Тот шагнул вперёд.
– Извините за ту гадкую записку.
Мистер Байдерман кивнул:
– Я её заслужил. И даже больше.
Гиацинта протянула мистеру Байдерману руку и помогла ему подняться.
– Пойдёмте, рождественский завтрак стынет.
– Нет-нет, я не могу, – возразил Байдерман. – Я не могу выйти из квартиры.
– Вы же вышли, чтобы отнести нам котёнка с запиской, – напомнила Джесси.
– Это было единственное исключение, – парировал он.
– Не единственное, – поправила его Иза, помогая Гиацинте вывести мистера Байдермана за дверь, – а первое из множества.
Мама с папой дожидались детей у подножия лестницы.
– Что вы там делали так долго? – сердито крикнула мама. – И почему вы до сих пор в пижамах?!
– Мы всё объясним, – сказала Джесси.
Но маму было не остановить:
– Кастлманы пришли десять минут назад! Даже тётя Харриган и дядя Артур уже проснулись!
Тут показалась Иза. Она вела смущённого мистера Байдермана вниз по ступенькам.
– Мама, поздоровайся с мистером Байдерманом.
Мама с папой с изумлением наблюдали за тем, как мистер Байдерман маневрирует между коробками, поставленными вдоль перил.
– Извините, что я вот так, без приглашения, – сказал он так тихо, что всем пришлось напрячь слух. – Меня притащили насильно.
Первым от потрясения оправился папа.
– Что вы, ничего страшного, – произнёс он слабым голосом. – Пожалуйста, проходите. Э-э… Счастливого Рождества. – Он махнул в сторону Кастлманов. – Вы знакомы с Кастлманами?
– Здравствуйте, – сказал мистер Байдерман.
– Здравствуйте, – эхом ответили мистер и миссис Кастлман.
– Мама, у нас же есть чем угостить мистера Байдермана? – спросила Иза.
– Ой, ну конечно! – Мама вышла из транса и, поспешно навалив булочек на чистую тарелку, передала её в руки мистеру Байдерману. – Кофе? Чай? Молоко? Сок? Вода с газом? Без газа?
– Мама, мы нальём ему попить, – вмешалась Гиацинта. – Ты пока помоги Кастлманам.
Кастлманы в тот момент перешёптывались с тётей Харриган, и не похоже было, что они нуждались в помощи, но мама всё равно побежала к ним.