Акула по первому же зову метнулась в сторону Урсулы. Та вцепилась пальцами в скользкий плавник и направила свою спасительницу вверх, к свету.
Выше... Выше... Выше...
Вынырнув из моря, девушка рефлекторно набрала полные лёгкие горячего воздуха.
Великий Нептун! Кто бы мог подумать, что дышать – это так больно?
Акула доставила колдунью обратно к берегу и скрылась в тёмных глубинах. А Урсула принялась карабкаться на сушу. Её мышцы невыносимо болели, мысли путались в голове. Выбравшись из моря на пологий камень, колдунья прижалась спиной к скале и попыталась отдышаться. Солнце висело над линией горизонта, окрашивая бескрайнее небо в яркие оттенки розовых раковин и красновато-оранжевых кораллов. Урсула нехотя призналась себе, что этот вид превосходит всё, что она видела под водой. На лазурных волнах с алыми гребнями плясали золотистые искры. А прибой шептал её имя, уговаривая вернуться назад.
Всё ещё задыхаясь, девушка задумалась, что же ей делать дальше. Возможно, стоит остановиться на достигнутом и закончить это безумное приключение? Она и так уже сделала невозможное. Ни одно существо в Атлантике раньше не решалось превратиться в человека, даже самодовольный король Тритон! Но этого было мало. Колдунья собиралась не просто стать человеком, она хотела изучить людей, узнать об их магии и научиться использовать её в своих целях. Только так она сможет доказать напыщенному подводному королю, что мир выходит далеко за рамки его ограниченных взглядов.
Девушка приподнялась, оперлась на дрожащую руку, вскинула вверх подбородок и хрипло рассмеялась.
– Я больше не Урсула, – прошептала она. – Я человек, меня зовут Ванесса. И я готова узнать этот новый мир.
Здесь, на суше, она могла начать всё сначала. Колдунье подвернулась редкая возможность изменить свою жизнь, и она не собиралась её упускать. Она точно знала, что впереди её ждёт такое могущество, о котором рыбоподобные тупицы из Атлантики не могли даже мечтать.
И всё же Ванесса никогда не чувствовала себя более беспомощной, чем сейчас. Она провела рукой по одной из новых задних конечностей и остановилась, прислушиваясь к своим ощущениям. Насколько ей было известно, люди называли эти отростки ногами. Девушка скептически осмотрела эти тонкие, негибкие палки, которые ещё сильнее сужались перед ступнями, заканчивающимися узловатыми странными штуками – как их там? А, точно, – пальцами. Неужели на этом действительно можно передвигаться? Человеческие создания делали это так просто и естественно... Но вне воды тело колдуньи казалось ей неуклюжим, и каждое движение требовало от неё огромных усилий. Она вытянула вперёд пальцы ног и принялась вертеть из стороны в сторону своей изящной лодыжкой.
Новое тело было воплощением очарования и красоты. Ванесса скопировала внешность юной леди, которую однажды заметила танцующей на корабле. Волны её прекрасных чёрных волос отливали волшебным блеском даже на фоне тёмного вечернего неба. Незнакомка казалась совершенно беззаботной и обворожительно дикой. Остальные люди на палубе не могли отвести от неё восхищённых глаз. Все мужчины мечтали о ней. А все женщины мечтали быть ею.
Колдунья тоже не сводила с неё глаз, прячась среди морских волн, пока корабль не скрылся в тумане. И в её памяти навсегда остался образ прекрасной девы и золотистое название на просоленном борту судна – «Ванесса».
Именно с того момента у Урсулы появилась мечта. Она старательно изучала всё о человеческом мире – от анатомии до истории культуры, чтобы однажды превратиться в сногсшибательную Ванессу, богиню среди земных женщин. Непризнанная, нелюбимая, отверженная всеми под водой, она собиралась стать предметом всеобщей зависти на суше. Теперь каждый, кто встретит её, будет желать её общества, ждать её смеха и грезить хотя бы о крошечном миге её внимания. Все будут поклоняться этому безупречному человеческому существу!
Поджав ноги, Ванесса вытащила ступни из тёплых вод прибоя. Ей хватило одного мгновения, чтобы понять, что без родной стихии она не может ни думать, ни дышать. Её голова закружилась, и девушка поспешно спустилась с камня и оказалась по колено в море. Ей было сложно стоять, так что она прислонилась к прохладному гладкому валуну и стала нежно гладить ладонями завитки воли.
Видимо, той магической силе, что звала её из человеческого мира, придётся ещё немного подождать.
Глава 3Андре
ВСЁ ЕЩЁ КИПЯ ОТ ЗЛОСТИ, Андре прибыл на место, которое указала ему госпожа Нассид. Он не мог поверить, что позволил втянуть себя в эту нелепую авантюру с кладом. Видимо, он и правда «тот, кто отчаялся».
Юноша уныло огляделся по сторонам. Поднявшийся ветер приносил с моря солёный запах прибоя. Луну заволокли низкие зловещие облака. Прибрежные штормы всегда славились своей непредсказуемостью, и один из них уже явно был на подходе.
Теперь то, что казалось Андре отчаянием, больше напоминало глупость.
Он поспешно привязал Эллу к дереву и, погладив её по морде, тихо произнёс:
– Уверен, много времени это не займёт. Потерпи чуть-чуть, и скоро ты окажешься в своём стойле и будешь есть свежее сено.
«Если нам очень повезёт», – добавил юноша про себя и поплотнее запахнул плащ. Затем он достал набросок карты, сделанный старухой, и стал внимательно его изучать. Нарисованная на бумажке скала с тремя вершинами оказалась прямо за лесом слева от него. Местные называли это место лагуной Реджинеллы. Андре прекрасно знал, что за деревьями прячется прекрасная уединённая заводь. За годы своих путешествий он несчётное количество раз останавливался на её берегу, чтобы отдохнуть, искупаться и пообедать.
Спускаясь по заросшей тропинке, юноша заключил, что ведёт себя как полный дурак. Ну правда, что такого особенного сказала ему ведьма с рынка? Почему он согласился на это безумие? Может, она околдовала его, подчинила себе его волю?
Ругая старуху последними словами, Андре в глубине души всё же понимал, что делает это по собственному желанию. Он сделал бы всё что угодно, лишь бы помочь младшей сестре. Даже самый крошечный шанс вылечить Сару стоил того, чтобы отправиться на ночь глядя к чёрту на рога за мифическим волшебным сокровищем.
Пригнувшись, юноша пролез под веткой и остановился. В лесу царила пугающая тишина, которую нарушали лишь отдалённые раскаты грома. Звуки приближающейся грозы, казалось, повторяли те самые слова госпожа Нассид, которые окончательно убедили Андре забыть об ужине и отправиться сюда. Старуха прошептала ему: «Ибо мы, ходя во плоти, не по плоти воинствуем», – и тогда юноша вырвал карту из её дрожащих рук.
На пороге смерти мама часто повторяла ему слова из одной древней книги. И эта фраза была хорошо ему знакома. Это было напоминание о том, что люди не всесильны, так же как их эликсиры и лекарства. Но в мире существуют силы, непонятные человеку, и сверхъестественные явления, необъяснимые наукой.
Вероятно, магия могла оказаться реальностью. И то, что чудеса происходят так редко, вовсе не значило, что их и вовсе не бывает. Если сокровище Гримальди существует, Андре должен был во что бы то ни стало отыскать его ради спасения своей сестры.
Он приподнял шляпу, чтобы убрать со лба мокрые от пота пряди, и решительно зашагал вперёд.
Вскоре за деревьями показалась живописная лагуна. Одной стороной она выходила в открытое море, а другую обрамляли скалы, с которых срывался небольшой водопад. Третья была пустынным, поросшим сочной травой берегом, обнесённым деревьями. При свете дня это место было магически прекрасным. Пробиваясь сквозь листву, солнечные лучи покрывали траву кружевным узором. Поляну на берегу обрамляли арки изогнутых ветвей, и вообще лес вокруг был такой густой, что полностью скрывал и поляну, и лагуну от внешнего мира. Казалось, будто в любой момент из чащи могут появиться пикси, чтобы потанцевать в золотых потоках света, или крошечные гномики с острыми кирками пойдут к скале добывать драгоценные камни.
Но когда опускался покров темноты, это место производило совсем другое впечатление. Теперь чёрные очертания деревьев тревожили мутную воду, а мягкий успокаивающий плеск водопада едва слышался за рокотом грома. Ветви деревьев трещали, как хрупкие кости. Андре сбавил шаг и аккуратно побрёл мимо камней, усыпавших край поляны у скал. Налетевший порыв ветра подхватил с земли сухие листья и закружил их в смерче, поднимая выше его головы. Сердце юноши бешено колотилось от страха, он замер и не мог сдвинуться с места, пока вихрь не обрушился у подножия водопада, рассыпав свою добычу по водной глади.
Андре медленно втянул носом воздух и напомнил себе, что находится в знакомом месте, за которым раньше не водилось ничего сверхъестественного и опасного. «Если только старуха не знает о лагуне больше тебя», – напомнил ему назойливый голосок в голове.
Ради Сары он должен продолжить путь. Юноша вытащил из-под рубашки медальон архангела Рафаила и сжал его в руке. Он всегда носил на цепочке этот подарок отца и никогда его не снимал. Андре провёл большим пальцем по гравировке, изображающей покровителя целителей, повторяя себе, что его цель важнее, чем его страх. Внезапная вспышка молнии осветила поляну, и он смог рассмотреть большой плоский камень на самом краю лагуны. Именно в нём, по словам госпожи Нассид, и скрывалось сокровище. Не теряя времени зря, молодой человек подбежал к валуну и принялся осматривать его со всех сторон в поисках углубления или трещины.
Старуха сказала, что зелья спрятаны внутри самого большого камня на берегу лагуны, и это без сомнения был он. Вот только как они могли находиться внутри?
За спиной Андре полыхнула молния, и тут же раздался оглушительный треск грома. Гроза стремительно приближалась к лагуне, и с неба уже падали первые капли дождя. Все стороны камня, обращённые к берегу, оказались совершенно гладкими: ни трещинки, ни выступа, ни единого намёка на скрывающийся внутри клад. Юноша присел на корточки и в отчаянии уставился на мрачные тучи. Его не покидала мысль, что родители сейчас смотрят с небес на своего непутёвого глупого сына, переглядываясь и разочарованно качая головой. Неужели он и правда поверил, что найдёт волшебное лекарство для Сары, для госпожи Нассид, для всех? Андре охватило отчаяние. Каждый неизлечимый пациент, каждый умирающий человек, с которым он сталкивался в своих путешествиях, навсегда оставался в его памяти, заполняя часть души болью. Молодой целитель старался не принимать страдания незнакомцев близко к сердцу, но это давалось ему с трудом. Отец говорил, что его способность сопереживать – это одновременно и благословение, и проклятие.