у быть должной».
По сути смерть Димитра имела несколько важных последствий для жизни Ванги: её не взяли в монастырь, хотя кто знает, как бы сложилась жизнь провидицы, будь она туда принята; оставшись одна, без помощи и поддержки, Ванга вызвала к себе сестру вместе со всей семьёй — позже Любку и её мужа провидица будет обвинять в воровстве, в завещании не упомянет ни их имён, ни имён других родственников;
Ванга взяла к себе в дом мальчика Димитра Вылчева, который стал ей подмогой до самой смерти. Он же ещё при жизни провидицы возглавил фонд «Ванга», аккумулировавший, в частности, средства для строительства храма в Рупите и существующий до сих пор; и наконец, самое важное последствие — Ванга пошла на тесное сотрудничество с властями, одним из последствий которого стало возникновение огромного количества легенд о её жизни и сделанных предсказаниях.
До конца жизни настоящей подмогой стал для Ванги Димитр. Согласно воспоминаниям соседей, мальчик был вхож в семью ещё при жизни мужа Ванги: «Дед Митко его очень любил и не скрывал этого. Между ними была особенная связь. Они стремились друг к другу. Поэтому, когда дедушка Митко уединялся, вдали от суеты, лицемерия и пошлости, допускал в своё одиночество только этого мальчика Митко. А баба Ванга с гордостью говорила:
— Митенька — это мой сын... вот увидите вы, каким он станет... потому как умён, потому как читает, потому как чистый человек... Почему Митенька мне такая опора, он ведь заместит деда Митко... дед-то, наверное, знал это и потому так желал его и любил.
Действительно, он единственный посвящён в её самые сокровенные тайны, этот человек принял на себя огромную тяжесть этого посвящения и этого знания. А как живётся с этим знанием».
Таким образом, Ванга как когда-то мужа себе «предсказала», так и Димитра «усыновила» — в качестве помощника, опоры, «заместителя» мужа. Эту роль он играл смиренно, а уж насколько искренне, никому не известно.
Казалось бы, зачем приводить предсказания, которые, скорее всего, были плодом богатого воображения кураторов ясновидящей? Но если мы хотим представить себе биографию Ванги наиболее полно, то не упомянуть о самых крупных и ярких предсказаниях нельзя. Ведь одно дело поверить в слова провидицы, сказанные простым людям по поводу их проблем, бед и несчастий — очевидно, что к Ванге приходили с одинаковым набором вопросов. И совсем другое — вещать о событиях мирового масштаба, о судьбах крупных политических деятелей, причём говорить конкретно и по делу, что для Ванги в принципе не было характерно. Учёный, исследовавший феномен Ванги в 1960-х годах, откровенно пишет: «Наиболее высок КТК (коэффициент телепатической коммуникации, выведенный Величко Добрияновым, проводившим эксперимент. — В. Б.) у Ванги в беседах на семейно-медицинские темы, особенно когда речь заходит о смерти людей, близких собеседнику». Любопытно будет упомянуть о пророчестве, связанном с Кеннеди, и по другой причине: здесь всплывает весьма интересный и важный персонаж — генерал КГБ Филипп Денисович Бобков.
Очередное громкое предсказание датируется 1963 годом. На следующий год после смерти мужа и неудачных попыток уйти в монастырь Ванга умудряется вникнуть в мировую политику и предрекает убийство Кеннеди. Размах легенд о Ванге порой поражает: она не просто предсказывает убийство, но и просит вызвать к ней в Петрич Жаклин Кеннеди, дабы сказать ей, кто убил мужа. Постановка вопроса, принимая во внимание сложившуюся ситуацию в Болгарии тех лет, вызывает улыбку. Мало того, «Вангелия Гушерова предсказала покушение на Джона Кеннеди в 1963 году, смертельное ранение сенатора Роберта Кеннеди и победу республиканского кандидата» — такой набор поразит любого, но не сточки зрения феномена ясновидения, а с точки зрения широчайшего кругозора слепой женщины из маленького Петрича, который не каждый зрячий имеет. «В конце лета 1963 года Ванга уже знает, что произойдёт покушение на президента США, и пытается передать информацию по назначению». После убийства, которое провидице из далёкой Болгарии якобы не удалось предотвратить, она «добивалась встречи с супругой Кеннеди, чтобы уведомить её, кто настоящий убийца».
Надо отметить, что данный «факт» излагает не кто иной, как бывший заместитель председателя КГБ генерал Филипп Бобков. К Ванге ходила его жена, она и передала просьбу Ванги встретиться с Жаклин Кеннеди. По словам генерала, «о чём собиралась спросить Жаклин у Ванги, можно только догадываться, это было как раз во время её семейных осложнений с греческим миллиардером Онассисом», то есть прошло много времени после убийства, что вполне вписывается в тот момент, когда Ванга начинает официально работать на государство. Подтверждает это и фотография Людмилы Бобковой, на которой она целует руку Ванги (так было принято с определённого момента). Точно такая же фотография изображает Юли Теодосиева, впервые посетившего Вангу в 1979 году. Получается, что Ванга звала к себе Жаклин в конце 1970-х, не раньше — фотографии до такой степени идентичны, что никак не могли быть сделаны в разное время.
История, связанная с генералом Бобковым, вообще становится весьма интересной, когда читаешь его воспоминания о визитах в Петрич и знакомишься с его биографией. Сначала буквально несколько фактов, которые и сам Бобков упоминает в книге о своей жизни «КГБ и власть»:
Бобков ещё в пятидесятых занимался вопросами шпионажа в отношении СССР («Мы изучали методы и приёмы шпионажа, специальное оснащение, систему наблюдения и контроля. Позднее мне пришлось столкнуться со всем этим на практике»); генерал имел огромный опыт в вербовке информаторов, полезных Советскому Союзу («Если бы я даже имел право рассказать, каким образом подбираются и внедряются агенты, как вербуются информаторы, я всё равно не смог бы этого сделать, ибо тут нет готовых рецептов. Из множества подобных дел за долгие годы не найти двух совершенно одинаковых»);
Бобков занимался серьёзнейшими вопросами, которые вставали перед разведкой, и не только разведывательного характера («Весьма заметную роль в разжигании страстей вокруг послевоенных границ играли западные средства массовой информации. Тогда и родилась идея воздействовать на зарубежную прессу. В решение этой задачи активно включился наш отдел... Выполняя свои функции, мы участили встречи с иностранными журналистами, аккредитованными в СССР»), руководил идеологическим отделом;
Бобков тесно сотрудничал с болгарскими коллегами («В процессе работы мне приходилось постоянно сотрудничать с органами госбезопасности социалистических стран, и, должен отметить, сотрудничество наше строилось на основе равного партнёрства. Благодаря такому взаимодействию мы смогли провести ряд сложнейших операций. Кроме того, совместная работа и обмен информацией позволяли по-новому взглянуть на многие события, происходившие в этих странах, да, пожалуй, и во всём мире. Особенно запомнилось мне дело, связанное с разоблачением болгарскими коллегами агента западных спецслужб Асена Георгиева. Он занимал высокие должности, одно время был, если память не изменяет, заместителем постоянного представителя Болгарии в ООН. Мы помогли болгарским коллегам получить неопровержимые доказательства, которые дали возможность уличить Георгиева в измене... мы реально видели и знали не только эти слабые места, но и те потенциальные силы, которые способны пойти на сотрудничество с противником»); генерал упоминает в своей книге и Людмилу Живкову, о которой речь пойдёт чуть позже и которая сыграла важнейшую роль в дальнейшей судьбе Ванги («Болгары осуждали искусственно создаваемый в стране культ Тодора Живкова, говорили о вреде, который наносит авторитету партии поведение Людмилы Живковой» — речь идёт о встрече работников высшего звена госбезопасности соцстран в Софии в начале 1980-х);
Бобков, в частности, признает и свою роль в судьбе академика Сахарова («Я вовсе не пытаюсь избежать ответственности за участие в некоторых решениях, которые осуждены обществом. Одно из таких решений связано с деятельностью академика А. Д. Сахарова... В отношении А. Д. Сахарова, начиная с 70-х годов, действия КГБ выглядели не лучшим образом»).
Важно отметить, что и в книге, и в интервью генерал Бобков крайне редко называет чьи-то фамилии. На вопрос, правда ли, что 90 процентов интеллигенции были в советское время завербованы КГБ, отвечает: нет, конечно, но кто-то был, кто-то сотрудничал. Евтушенко — хороший человек, да, запросто звонил Андропову, Солженицын — не та фигура, которая заслуживает внимания, мы его с удовольствием отпустили, к Сахарову отношусь с огромным уважением, он много сделал для страны; женщина (Боннэр) натворила это всё: скупые комментарии генерала по поводу некоторых знаковых фигур.
И вот именно Филипп Денисович делится своими рассказами о посещении Ванги. Точнее, о посещении Ванги его женой. Сам он делится именно впечатлениями жены, а также даёт общие комментарии, которые как раз касаются убийства Кеннеди и настойчивого желания прорицательницы видеть у себя Жаклин. Итак, первое, что отрицает Бобков, — это сотрудничество Ванги с КГБ: «Ванга никогда не была нашим агентом. Органы госбезопасности очень тепло относились к ней. Я сам бывал в Петриче, хорошо знал тамошних ребят. Сотрудники болгарской контрразведки доложили мне тогда, что Жаклин Кеннеди как раз собиралась к Ванге приехать. Были уже перечислены деньги за её визит, с иностранцев брали по 50 левов. О чём собиралась спросить Жаклин у Ванги, можно только догадываться, это было как раз во время её семейных осложнений с греческим миллиардером Онассисом. Но в последний момент визит сорвался. То ли она передумала, то ли американцы побоялись пустить её в Болгарию... Кстати, в Болгарии нам не раз говорили, что Ванга сама приглашала к себе Жаклин Кеннеди».
Бобков высказывается в присущем ему стиле: он практически никогда не называет фамилий работавших на органы людей, и как тут точно определить, сотрудничал кто-то из них с ними или нет. Второе — Бобков чётко говорит, что плотно сотрудничал с «болгарскими товарищами» и они ему сказали о запланированном визите Жаклин Кеннеди. Учитывая тот факт, что Бобков много работал именно в сфере вербовки, становится понятно, как могли использовать Вангу спецслужбы (или пытаться использовать). В своей книге генерал из главы в главу пишет об угрозе, которую представляли для СССР и других стран социалистического лагеря идеологические диверсии. Для получения информации использовались различные каналы, поэтому те, кто считает, что Ванга не была интересна службам госбезопасности, забывают о великом разнообразии методов, по которым добывались сведения. Ванге даже не надо было ни о чём рассказывать самой.