и утверждён митрополитом Неврокопским. Это произошло после того, как в 1992 году прежний митрополит Неврокопский Пимен (Энев) ушёл в раскол и возглавил раскольничий “альтернативный синод”. В последние годы жил в монастыре в Хаджидимове, отличался скромностью и нестяжанием и до последнего дня неукоснительно соблюдал афонский устав».
Надо отметить, что в 1994 году митрополиту исполнилось 42 года. На него пытались воздействовать люди, куда старше его по возрасту, хоть и не владевшие знаниями в той области, в которой пытались с ним спорить. Кроме того, митрополит пытался, и в самом деле, путём компромисса как-то решить возникшую проблему. В интервью, которое у него брали во время проведения Всероссийских дней славянской письменности и культуры, которые отмечались в Саратове в 2009 году, он говорил следующее: «Много времени и сил требует преодоление последствий раскола, который был инспирирован политиками в 1992 году, конечно, при содействии клириков, забывших о своей миссии и ответственности перед Богом, Святой Церковью и Божьим народом. Прерванная традиция, нарушенная дисциплина, организационные трудности, финансовые проблемы — всё это мешает духовно-просветительской деятельности». Про Вангу «митрополит Неврокопский Нафанаил не сказал ни одного худого слова. И сейчас в ответ на расспросы говорит: — Молитесь за её душу!». Тогда, в октябре 1994 года Нафанаил, поддавшись на уговоры, всё-таки освятил алтарь и сказал: «Если это дело от человеков, то оно разрушится, а если от Бога, то вы не сможете разрушить его. И в этом для меня, как для духовника, кроется тонкая грань. Если этот храм станет причиной гибели души тёти Ванги, то лучше, чтобы его вообще не было».
Названый брат Ванги, приложивший массу усилий, чтобы поспеть к открытию храма, увидел 14 октября следующую картину: «На поляне перед храмом и перед домиком моей сестры ждали несколько тысяч почитателей и друзей моей сестры, чтобы поздравить её с открытием построенного ею храма Святой Петки Болгарской. Никто не мог войти к моей сестре. Калитка её двора была закрыта для посторонних лиц. Пропускали только людей с приглашениями, а у нас их не было. Когда из дома вышел охранник, Марин выкрикнул ему просьбу передать Митко, что он здесь. Через несколько минут вышел брат Димитр с приглашением в руках, и мы смогли присутствовать на открытии храма».
В итоге даже после освящения храма митрополитом Нафанаилом службу там проводил «альтернативный синод» — несмотря на обещания, никакие изменения Вангой так и не были произведены. «Митрополит пошёл на компромисс в надежде, что люди медленно пойдут в православие. Естественно, надежды митрополита не сбылись — не пришли почитатели Ванги к вере». Анна Сендова присутствовала на празднике 14 октября 1994 года. До этого она храма не видела, так как жила некоторое время за границей. Первый же вопрос, который ей задала Ванга, касался росписи храма: провидицу очень волновало, что Сендова думает по этому поводу. Затем они вместе вышли из домика Ванги: «Мы шли с Димитром Вылчевым, поддерживая тётю Вангу с обеих сторон. Когда мы проходили по мостику, я заметила перед церковью митрополита Пимена из альтернативного синода и группу священников — его приверженцев. В эту минуту я очень забеспокоилась, так как все журналисты заметили бы, что супруга Благовеста Сендова, председателя Парламента, присутствует на литургии, которую служат представители альтернативного синода». Ванга догадалась, что её знакомая не захочет присутствовать в храме, и предложила ей остаться на улице...
4 декабря 1994 года официально был учреждён фонд «Ванга». То есть буквально через два месяца после официального открытия и скандального освящения храма те же люди собрались и учредили фонд (они же в 1984 году присутствовали при составлении завещания). Среди них: художник, расписывавший храм, Святослав Русев, близкая знакомая Ванги, бывшая спортсменка Нешка Робева, юрист Иван Татарчев (знал Вангу с 1957 года), Огнян Стоянов (с детства знавший Вангу). А также членами фонда являются Лозан Лозанов, Евгений Тасовски, Невена Коканова (известная болгарская актриса советского периода) и другие люди, которые окружали Вангу в последние годы (цитаты из их воспоминаний приведены в этой книге). Председателем является юрист Иван Драмов (тот самый, который описывал составление завещания Ванги в 1984 году). До своей смерти почётным председателем фонда была сама Ванга, а затем этот пост перешёл к Димитру Вылчеву. Цели фонда изложены кратко: «Популяризация жизни и добрых дел пророчицы, осуществление мероприятий, связанных с развитием национальной духовной культуры и традиционных человеческих и христианских добродетелей, содействие созданию экологически чистой и одухотворённой пространственной среды, на основе сохранения природных ресурсов в местности Рупите и многое другое».
Биография Ванги на сайте фонда представлена в конспективном виде: родилась, потеряла зрение, получила дар ясновидения, вышла замуж, усыновила детей, построила храм, умерла. Немногословно для фонда, занимающегося наследием пророчицы. Зато о комплексе в Рупите написано весьма подробно, хоть он и не так велик на самом деле, но описаны все детали этого «архитектурного ансамбля». Соответствующим образом оформлены и разделы «События» (105 лет со дня рождения Ванги, поминальная служба по случаю двадцатилетия со дня смерти, о выставленных Русевым иконах), «Книги», где представлены только те, что напечатаны самим фондом.
Что же реально делает все эти годы фонд «Ванга»? «Фонд имени Ванги на собранные средства построил и этот прекрасный парк, и весь комплекс в местности Рупите», — пишет врач Евгений Тасовски про деятельность фонда, членом которого является. Вторит ему Никола Ишев: «Митко, вместе с остальными членами фонда “Ванга”, с великим эстетическим чутьём и любовью нарядил этот райский уголок, этот уникальный сказочный комплекс, который превратился в центр притяжения для тысяч людей со всех концов мира — болгар, сербов, македонцев, русских, греков, монголов, армян и американцев». Приведём и слова Владимира Дайреджиева, по обыкновению делающего акцент на своём друге Митко, а не на фонде: «Я рад, что мне... удалось необычайным образом увидеть и почувствовать красоту всего того, что Митко создал с помощью невероятного чутья и глубокого эстетизма. Огромный, благородный парк и в нём белый храм, словно гигантская белая птица. Я не перестаю удивляться тому, как мог человек за столь краткий период облагородить изрытую пустынную долину, разгадать её скрытые возможности и одухотворить её таким великолепным образом».
И вот, за все эти годы, начиная с 1992 года, ничего, кроме вышеупомянутого несколько раз парка, сделано не было. На территории комплекса расположены храм, помещения для проведения венчаний, крещения, отпевания, небольшая церковная лавка и дом Ванги. Деревья немного, конечно, разрослись, хотя и не существенно (назвать это «сказочным комплексом» или «глубоким эстетизмом» крайне сложно). Небольшое кафе пустует, но в нём и покупать нечего, кроме чашечки кофе в одноразовом стаканчике. Нет ни здравницы, о которой говорила Ванга, и где люди могли бы лечиться с помощью источников, ни даже маленькой гостиницы. Хотя всё это уже построили без всякой помощи фонда и Ванги в окрестностях Петрича. Сам комплекс стоит одинёшенек посреди гор, словно случайно заброшенный туда по ошибке. И даже на раскопки[12] фонд не тратит ни копейки, а ведь они проводятся буквально «за углом», в пяти минутах езды на машине, так как ехать надо в объезд горы (без горы было бы пешком пять минут).
Фонд поддерживает территорию комплекса в порядке, печатает книги «своих» авторов о Ванге — чужакам здесь не место. В этих книгах далеко не каждое слово выверено, в них можно найти много интересного, но и много недосказанного, много противоречий, и покупают их всё меньше и меньше. Напечатаны они в основном на болгарском языке, чуть меньше — на русском и совсем мало на английском. Сувениры нынче расходятся вяло, книги стоят дороговато, а оттого и они покупаются редко. Домик в Петриче находится под патронажем государства, а комплекс в Рупите курирует фонд. Такое вот случилось разделение.
Глава пятаяОБ ОДИНОЧЕСТВЕИ ПОСЛЕДНИХ ДНЯХ ЖИЗНИ
Ведала ли Ванга о том, что ею откровенно пользуются в своих целях окружающие её люди? Судя по некоторым словам очевидцев, она осознавала многие вещи, и когда говорила о том, что разочарована в людях, то имела в виду не только (а может, и не столько) родственников. Травник Радка Кирчева утверждает, что так оно и было: «Она была расстроена из-за родственников (“Я слепа, но я вижу”, — говорила Ванга), огорчивших её тем, что крали и пользовались ею. Наконец, она была расстроена и из-за тех, кто выдавал себя за её друзей. За 15 лет моего общения с Вангой — каждый месяц по два-три дня — я видела Нешку Робеву там только четыре раза (Робева сама признавала, что Ванга часто звала её в гости, но безуспешно: «“Приезжай же, Нешка, приезжай, столько хочу тебе рассказать”. А я всё не ехала». — В. Б.). Как-то я сказала тете Ванге: “Иконы в церкви напоминают Нешку Робеву — почему так?!” — и она мне ответила: “Я завишу от многих людей! Я сказала им, но никто меня не слушал! Они отвечают, что знают, что я слепа!” И я в один прекрасный день не выдержала и сказала Светлину Русеву, что то, что он делает — не по канонам, а он мне ответил: “Как я решил, так и делаю”. Кирчева была внучкой священника, её дядя также служил в церкви, и она разбиралась в данном вопросе. И сама травница, и её муж говорили про каноны Русеву, но тот лишь отмахивался, мол, это не важно».
«Ванга страдала из-за слепоты, — признает Кирчева. — Она знала, что они всё это делали, так как знали, что Ванга не видит». Провидица пыталась спрашивать мнение о церкви у тех, кто её посещал, но кто-то не хотел её расстраивать и говорил, что храм нравится, кто-то не разбирался в канонах и расценивал здание со светской точки зрения, кто-то, как Кирчева, был честен, но без толку. Например, Стояна Стоянова Ванга спрашивала ещё во время строительства: «Стоян, уже видно, как будет выглядеть церковь? Как ты думаешь, её хорошо спланировали архитекторы и инженеры?» — Стоян ответил расплывчато: «Да, бабушка. Она будет красивой, маленькой, но она очень хорошо выглядит, это уже видно». Травница вспоминает, что Ванга хотела построить в Рупите ещё два храма — Святого Николая и Святого Георгия (провидица считала, что до извержения на этом месте стояло три церкви). «Во-вторых, она хотела, чтобы её похоронили в другом месте, не там, где теперь её могила... А её похоронили там, где прежде был туалет».