Руны складывались в предложения, длинные, запутанные. По отдельности большинство слов были понятны, а вот общий смысл ускользал. Сказывалась бессонная ночь и полное волнений утро.
Книжка скользнула вниз. Я — следом. Веки вдруг сделались тяжелыми, как в сказке про Вия. Уже проваливаясь в сон, я ощутила на своем лице прикосновение пальцев. Они провели по щеке, тронули подбородок и мягко, нежно опустились на волосы, пропуская их сквозь…
— Снится, — решила я. — Хороший сон. Пусть.
Марк не спал ни единой секунды. Еще не хватало. Времени и так оставалось катастрофически мало, чтобы тратить его на сон. При необходимости он мог сварить зелье бодрости, да и без зелья не поспать пару суток особой проблемы не составляло.
Проблема была в другом. Вернее, в другой. Вот кто бы ему объяснил, каких темных богов он, накануне свадьбы с самой завидной невестой Румона, лезет из шкуры, чтобы очаровать совершенно постороннюю девушку.
Через два дня все закончится. Марк слишком уважал себя и свое слово, чтобы размотать его по такому тривиальному поводу, как "пришел, увидел, захотел". И Иолли обижать не стоило. Так что даже в самых своих смелых мыслях по поводу Маргариты, он не заходил дальше того, чтобы вот так подколоть ее, смутить, заставить хотя бы на миг пожелать странного.
Например, колдуна.
И ведь почти получилось. Он чувствовал ее взгляд, слышал, как изменилось дыхание. Он всерьез подумывал, что сейчас сделает — продолжит притворяться, чтобы узнать, как далеко она готова зайти, или поймает ее с поличным, чтобы увидеть, как она краснеет. И то, что она все-таки устояла, справилась — оказалось сюрпризом.
Впрочем, скорее приятным.
Марк девушек на водопад не водил, и не собирался начинать со своей будущей королевы. Если Маргарита не видит в нем мужчину — так тому и быть. Хотя… золотые волосы ему всегда нравились больше черных.
А гостья из иного мира, меж тем, уснула на Воздухе, рядом с полуголым черным колдуном, доверчиво и спокойно, ни на секунду не усомнившись в его чести.
Чести! Его! Поклонника темных богов. Чьим именем пугали детей в Румоне.
Он усмехнулся и… да, в конце концов, жизнь ведь одна и другой не будет — позволил себе две секунды слабости. Коснулся ее лица самыми кончиками пальцев, и пропустил сквозь них шелковую светящуюся прядь.
Она улыбнулась во сне. И прошептала: "Марк…" Не "Джуэл".
Это было плохо, плохо для всех: для нее, Иолли, самого Марка, принца, Румона. Но он обрадовался, глупо и нелогично. А когда понял, чему именно так рад, вместо того, чтобы опомниться и придавить эту радость, как змею, пока еще мала и не опасна — обрадовался еще больше и с удовольствием, граничащим лишь с тем, которое получаешь, снимая, наконец, сапоги после целого дня на ногах, сверился с новой тетрадкой и послал все будущие проблемы в болото.
Когда-нибудь он вычислит недостающий компонент, и заклинание будет работать как надо. То-то цапли с лягушками удивятся, когда в их тихую вотчину вдруг начнутся визиты…
И, конечно, именно этот момент судьба выбрала, чтобы в очередной раз обломать невинное удовольствие.
Сначала в библиотеку с бесцеремонностью, которую нередко позволяют себе старые, доверенные слуги, вошла Матти с метелочкой для уборки пыли. Пожилая, строгая дама в белоснежном фартуке и юбке, ровно на три пальца выше пола, как предписывал обычай "скромному" сословию, огляделась. Увидела хозяина без рубашки, наброшенный Воздух и девушку, которая не подавала признаков жизни — и сурово сдвинула брови.
— Что это здесь такое происходит, господин Марк?
— Ничего не одобренного Святыми Древними, — заверил Марк и улыбнулся, — клянусь, Матти. Я тебе когда-нибудь врал?
Старая служанка задумалась.
— Да вроде как и нет, господин Марк. А все ж таки странно это. Что с девицей-то?
— Спит девица. Просто спит. Хочешь — подойди да проверь. Только не буди.
— А чего это ей вздумалось здесь спать?
— Зачиталась. Со мной такое тоже случается.
Матти покрутила головой с явным неодобрением:
— Вот не след бы девице читать-то. Как бы она там чего не того не вычитала, в книжках-то твоих. Вдруг какое заклинание зачтет с дурна ума, а у тебя и дом рухнет.
Марк давно бросил попытки объяснить Матти, что само по себе чтение заклинаний не опаснее чтения тех же баллад или мадригалов. Без вложенной силы и правильных действий это просто слова, срифмованные исключительно для удобства, чтобы легче заучивать.
— Все опасные книжки у меня в лаборатории закрыты, — сказал он, — ты, пожалуй, повремени с уборкой.
Матти, меж тем, подошла к Воздуху (его она не боялась, привыкла) и с интересом посмотрела на спящую Маргариту.
— Красивая, — вынесла вердикт она, — только молоденькая совсем. За зельем, что ли, прибежала? Жениха приворожить? Или, — тут Матти строго взглянула на колдуна, — она, часом, не к тебе ли клинья подбивает, а?
— Да нет, — вздохнул Марк, — не подбивает. К сожалению.
— Нравится? — мгновенно просекла служанка.
— Нравится, — признал Марк. Матти была не болтлива, а уж тайны своего хозяина берегла, как дракон — золотой клад.
— Так посватайся. Чай, тебе не откажет. Вон ты у нас красавчик какой. Была б я молоденькой, только пальчиком вот эдак покажи — бегом бы бросилась.
— Скажешь тоже, — фыркнул Марк, — ты бы бросилась. Ты бы, сначала, всю подноготную выспросила: каков дом, каков доход, каков расход.
— Это я сейчас такая умная стала, — призналась Матти, — а по молодости тоже в голове ветер гулял, розовые лепестки кружил… Хорошее время было. А ты, если нравится, не зевай. Буди — да веди в храм. Дому хозяйка нужна.
Марк кивнул.
— Поведу. Через два дня. Только не ее. Но ты не печалься, Матти. Та — тоже хорошая девушка. Вы с ней поладите.
Пожилая женщина нахмурилась, не строго, а тревожено:
— Что так? Или случилось меж вами что Святые Древние не одобряют? Так нет… Ты — мальчик разумный и порядочный. Только добрый не по делу… Вот, значит, что! Обманули девицу, а она к тебе за защитой кинулась? И поняла ведь, к кому!
— Матти, — Марк тронул женщину за плечо, — Ты вот у меня иногда умна не по делу, только это никак не исправишь, — служанка хмыкнула, — О чем догадалась — помалкивай. И невесту мою не обижай. Она — девушка добрая и доверчивая, ей уже хватило горя. Пускай дальше счастье будет. Сделаем?
Матти немедленно размякла, даже носом шмыгнула.
— Сделаем, господин Марк, отчего б не сделать. А только не одним обманутым девицам, вам ведь тоже счастье-то нужно. Как же с этой-то быть? — она кивнула на Маргариту.
— А это наша будущая королева. Да, вот так, — глядя на ошеломленное лицо служанки Марк почти развеселился, — так что разглашение сведений о том, где она уснула, приравнивается к государственной измене.
— Ох ты…
— Ага.
— Ну так пойду я тогда, блинчики растворю, — выпалила Матти и, спиной вперед, вылетела из библиотеки, позабыв метелочку.
Вторым явился ливрейный лакей с запиской от Ее Величества с просьбой прибыть немедленно. Александра была редко так категорична, а значит, нужно было бросать все и идти. Пока за ним не явилась уже городская стража с алебардами.
Лакея, естественно, никто в библиотеку не пустил. Марк вышел к нему сам, накинув свежую рубашку.
— Передай Ее Величеству, через малую клепсидру буду.
На то, чтобы одеться и написать короткую записку Маргарите, много времени не понадобилось.
Королева приняла его в личном саду. Это было явным знаком, что разговор конфиденциальный. Впрочем, Марк догадывался, о чем пойдет речь, и не ошибся.
Садик был небольшим: три хитро переплетенные дорожки, скамеечки, водная горка, которая довольно громко журчала, и стена, надежно, отсекающая королеву и ее визитеров от любых посторонних глаз, которых в любом дворце пруд пруди.
— Сегодня утром вы дрались на дуэли с Джуэлом, — с места в карьер заявила королева.
— Он вызвал меня. Как дворянин, — Марк иронично хмыкнул, — я был обязан принять вызов.
— Как подданный, ты был обязан беречь членов королевской семьи.
— Я его даже не поцарапал, — заверил Марк, — хотя это было довольно трудно. Его Высочество великолепный фехтовальщик в классической, придворной манере, на имперских площадях ему цены не будет. Но что он будет делать в реальном бою — теряюсь в догадках.
— Надеюсь, это была фигура речи, а не пророчество?
— Я не занимался прорицанием, — отозвался Марк, довольный, что может сказать хоть что-то приятное королеве и при этом не солгать.
— Что с принцем?
— А что с ним? — Марк пожал плечами, — когда он пронесся мимо меня, был жив, здоров и невредим. Разве что на лестнице споткнулся, но этого я уже не видел.
— А вот ЭТОГО я… не слышала, — Александра надавила голосом, — не забывайся. Я тебя ценю очень высоко, как крайне полезного подданного и как друга. Но сына я ценю выше.
Марк учтиво поклонился:
— Благодарю за откровенность, Ваше Величество.
— И взамен я жду того же. Почему принц вдруг онемел? И не нужно делать квадратные глаза. Я лишена дара, но распознать магию способна. Это твои фокусы? Как скоро это можно снять?
Они подошли почти вплотную к водной горке. Та была чуть выше королевы, а значит Марку — до подбородка. Цветущие олеандры почти скрывали благородный камень амарит, из которого ее когда-то выложил мастер, специально выписанный из Империи. Искусственный ручей был хорош — Марк нигде больше не видел, чтобы вода умудрялась течь вверх, причем безо всякой магии.
— Его Высочество позволил себе лишнее, — коротко заметил он, даже не надеясь, что ему позволят этим ограничится. Разговор предстоял долгий и крайне неприятный. Лишь бы Маргарита его дождалась.
— По отношению к подданному? — Александра красноречиво двинула безупречной бровью.
— По отношению к моей невесте.
— Мальчика можно понять. Он был в нее влюблен. Неудивительно, что, узнав о вашей свадьбе он… расстроился.
— Я его понял. Поэтому просто заткнул, а не испепелил на месте, — Марк почувствовал, что начинает злиться и замолчал. Он все же говорил с королевой. С рассерженной королевой. И разговор вполне мог закончиться тюрьмой — или водопадом.