— Между прочим, если кто заметил, удирал этот зверь по направлению к Белому Замку, — заметил Дракон, — и хорошо бы быть там раньше, чтобы предупредить гарнизон. Превращайтесь, мой император. — Дракон вдруг улыбнулся, конечно, не по-человечески, по-драконьи, но это была именно улыбка, — я рад принимать вас у себя, в Румоне. Торжественной встречи, правда, не обещаю, я скрываюсь от подданных… но, кажется, не очень успешно. Слухи уже ходят.
— Хвост, — буркнул Марк и пополз по поданному крылу, как по трапу.
— Идиотка! — припечатала я, глядя на кучу веревок, небрежно сваленных в углу.
Со всем остальным был полный порядок: служанка, мертвая — одна штука, в наличие. Алтарь — одна штука — на месте. Ритуальный кинжал… тут две штуки и оба имеются, валяются себе рядом с веревками.
А белобрысую как корова языком слизнула.
— Кого это ты так ласково? — удивилась Иолли. Ее Высочество вызвалась меня сопровождать и уперлась так, что Александра уступила. Но зато навязала в сопровождающие чуть не десятку стражей. А принц Джуэл сам навязался.
Такой компанией мы и ввалились в подвал, чтобы обнаружить, что: "клетка опустела и птичка вылетела наружу…"
— Себя! — буркнула я, — кого ж еще. Но мы ее вроде так качественно связали.
— Не вините себя, баронесса, — мягко улыбнулся Джуэл, — это мужская работа, женщина не может сделать ее качественно.
— Обещаю, Ваше Высочество, связывать следующую ведьму позову вас, — прошипела я, — заодно и поучусь, как это делать правильно.
— Святые Древние, да к чему вам это? — искренне удивился Джуэл, — ваше дело — танцевать, улыбаться и быть милой, а войну оставьте тем, кто в этом смыслит.
…Нет, Джуэл — это диагноз! И стукнуть-то нельзя, потому что высочество. А, может, и помогло бы.
Иолли, как умная жена, помалкивала, приятно улыбалась и искренне не видела проблемы в том, что ее красавец-супруг кретин. Ну и что? Главное — человек хороший.
Страж держал свечу на уровне груди, так что круг света заливал лишь середину комнаты, с алтарем, а по углам все еще была тьма.
Возможно, войди мы сюда с парой-тройкой крепких ребят, все сложилось бы по-другому. Раньше заметили опасность, быстрее среагировали. Но что толку плакать над пролитым молоком?
Она метнулась из темного угла, целя не в меня, не в Джуэла, того она, вообще, постаралась аккуратно обогнуть. А прямиком в принцессу. Мгновение — и здоровенная белая змея вцепилась бы ей в горло.
Принц не оплошал. Серой молнией блеснул меч, и голова гадины отлетела от туловища, брызгая кровью на утренний наряд Иоланты, а тело пару раз дернулось в конвульсиях и обмякло.
Мы потрясенно смотрели на тварь, воистину, королевских размеров. В своем мире я видела такую змею только раз — в зоопарке. Это был здоровенный питон. Накормленный кроликами, он благополучно дрых, так что его разрешили даже потрогать.
Трогать эту дрянь никакого желания не было, даже дохлую. Дохлую — особенно.
— Вам надо переодеться, Ваше Высочество, — заметила я, — вдруг кровь ядовита?
Иоланта посмотрела на меня, как на говорящую курицу — с удивлением, но без понимания. И тихонько осела в обморок.
— Она же не боится змей, — изумилась я.
— А это и не змея, — бросил Джуэл.
— Кто же?
— Оборотень. Хлоя, баронесса Террон, была оборотнем.
— Ага, — кивнула я, — теперь понятно, как она вывернулась из веревок. Попробуй, свяжи змею!
— Баронесса, — Джуэл качнул головой то ли удивляясь, то ли осуждая. — Вам сейчас следует осенить себя знаком Святых Древних, чтобы не коснулась скверна оборотничества, а лучше — в Храм.
— Не в Храм, а к Его Величеству, — поправила я, — Это сейчас важнее.
— Зачем? — Джуэл, честно, не понимал меня. Он сжимал меч, еще не очищенный от крови оборотня, и искренне полагал проблему решенной, только закопать ВОТ ЭТО. Ну и обряд очищения провести.
Я глубоко вздохнула.
— От утки — утята, от свиньи — поросята… А змееныши от кого рождаются?
— Думаете, ее родня на похороны приползет, — Джуэл пренебрежительно пожал плечами, — ну так и хорошо. Заодно и почистим государство от скверны. А то что-то меч мой заскучал в ножнах.
…Тьфу!
И тут земля вздрогнула, потом еще раз. А потом задрожала ровно, словно рядом шла огромная танковая колонна. Свет свечи задрожал и погас, а люк с грохотом захлопнулся, оставляя нас в полной темноте.
— Что это? — крикнул Джуэл, — Эй, наверху?!
— Измена! — рявкнул страж.
— Ох… Дай-то Святые Древние, — буркнула я.
Люк распахнулся и в проеме показалось донельзя взволнованное лицо мальчишки-пажа:
— Ваше Высочество, Ваше Высочество, вы здесь? Ее Величество просила немедленно подойти на северную башню.
— Что случилось? — недовольно осведомился принц, — почему упал люк.
— Ее Величество ждет, — напомнил паренек и исчез.
В замке царила паника. Народ метался из комнаты в комнату, напоминая вокзал моего мира, где по громкой связи объявили, что в здании заложена бомба, террористы выставили условия, а всех заложников просят сохранять спокойствие.
Мимо меня промчалась какая-то дородная то ли кухарка, то ли прачка в переднике и чепце, съехавшем на левое ухо. В суматохе она чуть не зацепила локтем народного любимчика Джуэла, и даже не обратила внимания. Уже одно это было странно. Народ носился из комнаты в комнату, часть дверей были распахнуты и обитатели экстренно упаковывали вещи, кидая в сундуки все без разбора.
Джуэл поймал за рукав первого же мужика в бархатном камзоле: дворянина или просто богатого купца, я до сих пор путалась.
— Любезнейший, что случилось? — властно спросил он.
Мужик хотел ответить, но оглянулся на меня, Иолли, которая уже пришла в себя и наступил на горло собственной песне:
— Там… не очень хорошие дела творятся, Ваше Высочество.
— Какие дела? — спросил принц, пока еще вежливо, но уже с опасными нотками раздражения в голосе.
— Так, говорю ж, нехорошие, — повторил мужик, преданно глядя на Джула, — такое… пришло под стены и чего-то требует. А Ее Величество Александра не знает, что сказать.
— Кто пришел! Говори толком, иначе сейчас самого прикажу со стены скинуть, — рявкнул народный любимец, потеряв терпение.
— Да пи…ц пришел, — заорал мужик прямо в лицо принцу, — уе… белое приползло, съе…ть отсюда надо. Пусти меня, Высочество, у меня пятеро детей и женка шестым беременна!
С этими словами мужик вывернулся и почесал прочь по коридору. А мимо нас текла человеческая река: кто с узлами, кто с шкатулками, кто налегке. "Титаник", блин! Только оркестра не хватает.
На дворе тоже царила суета, но более осмысленная. Если кто и бегал, то строем и под руководством командира. Не скажу, что это действовало на народ успокаивающе. Когда мимо тебя несется два десятка до зубов вооруженных мужиков и один из них истошно орет: "Быстрее, быстрее, Королева в опасности!" — тут и каменной статуе поплохеет.
Джуэл статуей не был.
— Что с матерью? — побледнел он и поспешил за отрядом. Переглянувшись, мы с Иолли рванули за ним, подобрав юбки — на верх башни, на смотровую площадку, открытую всем ветрам. Ту самую, с которой в последнее время Король летал на охоту. А что, мы — рыжие? Женское любопытство сильнее страха. По крайней мере до тех пор, пока пугать не начали всерьез. А потом, обычно, бывает уже поздно.
Всегда подозревала, что всякие героические дамы вот так и получаются — из тех, кто сначала не смог справиться с собственным слишком длинным носом, а потом — вовремя удрать. И пришлось стоять насмерть.
Мы поднимаемся на башню, где уже прорва всякого народу, в основном — военного, но есть и гражданские: служители храма, целители. Кажется, говорили, что Королеве было плохо…
Толпа расступается перед Джуэлом, а мы пристраиваемся в кильватере, как две плотвички за китом.
Ее Величество Александра стоит на самом краю башни — и ведь не боится нисколько! Подбородок вздернут, в льдистых глазах — вызов, губы поджаты.
— Повторяю, — говорит она, негромко, но голос ее, усиленные специальным заклятьем, отчетливо звучит в каждом уголке долины, на много миль, — Я ничего не знаю о твоей дочери, Змей. У меня в замке таких не было… А если бы появилась, я бы немедленно позвала стражу и Служителей Храма!
— С-с-с! — разгневанный свист прерывает речь королевы и над венцом башни появляется огромная змеиная голова в короне. Мощный раздвоенный язык тянется к королеве. Александра не шевелится, только глаза щурит.
— Она здесь! — слышу я совершенно отчетливо. Голос звучит в моей голове. Змей ничего не произносит, но я слышу каждое слово, — Она была здесь совсем недавно. А сейчас я перестал слышать ее сердце. Я хочу видеть мою дочь. Если ты, дерзкая женщина, не выпустишь ее за ворота через три короткие клепсидры… Пеняй на себя!
— И что будет? — холодно спросила Александра.
Змей тоже сощурился. Странно это выглядит, когда у тебя нижнее веко… Странно — и страшно. Я перепугалась до икоты, только необходимость поддерживать Иолли удержала меня на ногах.
А принцесса, повалявшись в обмороке, словно обрела второе дыхание — стояла себе вполне твердо, смотрела прямо. Только губы покусывала нервно, и, в конце концов, искусала в кровь.
Но не визжала, и то хлеб!
— Будет? Смотри, что будет, глупая женщина! — Здоровенный, как поезд в метро, змей-альбинос подтянул свой мощный кремовый хвост и как будто легонько ударил по воротам.
И вынес их к черту — погнутые створы, которые открывали лебедкой не меньше, чем вдвоем, громыхая, полетели по улице, словно бумажный пакет, подхваченный ветром.
— Пипец! — сказала я.
Иолли вздрогнула и посмотрела на меня ОЧЕНЬ внимательно.
— Три короткие клепсидры, женщина, — Змей опустил голову, потом свернулся кольцами и примостил ее на собственный хвост. Прикрыл глаза…
Королева развернулась. Ее колотила крупная дрожь.
— Вот где этот… летает! Как раз когда он тут так нужен.
— Мама, — Джуэл шагнул вперед и опустил голову.