Охотник также внимательно наблюдал за Алекс, в его взгляде ясно читалось то же самое послание, и она кивнула им обоим, показывая, что не сделает ничего, что могло бы их выдать. Пока они не заберут ее родителей и королеву Нииду, привлекать к себе внимание было бы самоубийством. Они должны были дождаться подходящего момента, после которого у них будет только один шанс сбежать.
Однако это означало, что до тех пор ее друзья были предоставлены сами себе, оставленные лицом к лицу с кошмаром меярина перед ними.
— Скажите мне, — промурлыкал Эйвен, подходя ближе к книжной полке, где Д.К., Джордан и Биар были связаны бок о бок. — Где прячется дорогая Александра?
Алекс вздрогнула от его шелковистой угрозы, что побудило Охотника бесшумно переместиться вокруг Кайдена, чтобы он был ближе к ней, очевидно, опасаясь, что девушка сделает что-нибудь глупое, и ему придется вмешаться. Но она приросла к месту, не в силах ничего сделать, кроме как наблюдать за тем, что должно было разыграться перед ними.
— Ну же, не стесняйтесь, — сказал Эйвен, когда никто из ее друзей не ответил. — Уверен, что вы все уже знаете, что у нас с ней долгая совместная история. — Его тон потемнел. — Очень долгая история.
Звук его голоса, выражение его глаз… все в нем заставляло Алекс дрожать с головы до ног. Это был монстр, которого заботила только месть, который хотел стереть всех смертных с лица Медоры. Это был монстр, который когда-то был ее другом, который когда-то считал себя влюбленным в нее.
Это был монстр, которого она создала…
… и монстр, которого она должна была уничтожить.
— Никто не хочет мне сказать? — спросил он, но вместо того, чтобы казаться сердитым, он казался довольным; что-то, что заставило Алекс прижать свободную руку к животу, когда ее внутренности сжались от страха. — Тогда, я думаю, мне просто придется… мотивировать вас.
Он двигался быстрее, чем это было возможно… быстрее, чем могло уследить улучшенное зрение Алекс. Прежде чем смогла даже подумать о том, что должно было произойти, он вытащил из-за пояса кинжал Мирокса и провел им через путы, удерживающие руки Д.К. над ее головой.
— Что… — выдохнула Д.К., ужас сковал ее голос, когда Джордан и Биар закричали Эйвену, чтобы он отошел от нее. Но он не слушал никого из них.
Вместо этого, с улыбкой, которая была столь же мерзкой, сколь и красивой, одним непостижимо быстрым движением он полоснул лезвием по ее свободной ладони и прижал руку к лицу Д.К. - прямо над ее кровоточащим виском.
Красная и серебряная кровь соединились, и буквально через секунду глаза Д.К. остекленели, в то время как глаза Эйвен вспыхнули триумфом.
Алекс в ужасе отшатнулась назад. Она открыла рот, но не издала ни звука — отчасти потому, что не могла набрать воздуха в легкие, но в основном потому, что Охотник зажал ей рот рукой, не давая издать крик, который поднимался изнутри. Она гадала, показал ли ему его дар, что произошло бы, если бы он не смог заставить ее замолчать, или он просто не хотел рисковать ее реакцией на то, что Эйвен Заявил права на еще одного из ее самых близких друзей. В любом случае, он не отпустил ее. Действительно, единственная причина, по которой Алекс все еще стояла, заключалась в том, что он и Кайден поддерживали ее вес между собой, ее тело обмякло в их руках.
— Ну вот, — мягко сказал Эйвен. — Так гораздо лучше.
— Ты сукин сын…
Со сдавленным вздохом крик Джордана оборвался, когда он начал задыхаться, невидимые тиски сомкнулись на его шее. С каждым сдавленным звуком, который вырывался из его горла, дрожь Алекс становилась все более сильной, вместе с ее отчаянным желанием что-то сделать, добраться до него, спасти его. Но она не могла пошевелиться. Сжимающие руки Кайдена и учителя были достаточным предупреждением… они не смогли бы никого спасти, если бы их обнаружили первыми. Так что ей пришлось это вытерпеть, пришлось наблюдать, как багровеет лицо Джордана, когда Биар кричал Эйвену, чтобы тот остановился.
И затем, так же, как Алекс боялась, что Эйвен будет продолжать, пока Джордан не задохнется, меярин, наконец, сделал щелкающее движение рукой, после чего Джордан начал давиться, кашлять и втягивать болезненные звуки в легкие.
— Не могу сказать, что скучал по тебе, Джордан, — небрежно произнес Эйвен, как будто он только что не пытался убить его. — Тебя всегда было трудно контролировать. Всегда сражаешься со мной на каждом шагу.
Джордан не ответил… он был слишком занят попытками снова вздохнуть.
— Возможно, ты будешь более сговорчивым теперь, когда твоя девушка у меня под каблуком, — сказал Эйвен, проводя пальцем по щеке Д.К. в насмешливой нежности, когда он размазывал их кровь. Д.К. не двигалась, неспособная сопротивляться Заявлению прав Эйвена на ее разум. — Королевская принцесса Медоры… теперь это приз, если не тот, который я действительно ищу. Интересно…
Он склонил голову набок, переводя взгляд с Д.К. на Джордана. Биара с таким же успехом могло и не быть рядом из-за всего того внимания, которое он получал, хотя Алекс находила это облегчением больше, чем что-либо другое.
— Я действительно верю, что мы могли бы немного повеселиться с этим, — продолжил Эйвен, уголки его губ приподнялись.
Он вложил рукоять кинжала в руки Д.К., и ее пальцы тут же сомкнулись вокруг него так, что побелели костяшки пальцев.
— Почему бы тебе не показать своему парню, что происходит с теми, кто разочаровывает меня, дорогая Делуция?
Звук колотящегося сердца Алекс был почти оглушительным, когда Д.К. шагнула к Джордану. Библиотека превратилась в туманную дымку, когда она наблюдала — просто, черт возьми, наблюдала — когда ее лучшая подруга реагировала на любую мысленную команду, которую давал ей Эйвен…
… И вонзила кинжал прямо в бок Джордана.
Тело Алекс дернулось, как будто это ее ударили ножом, звук крика Джордан пронзил ее барабанные перепонки. И Биара тоже, когда он хрипло кричал на Эйвен, на Д.К., на всех, кто мог его слушать.
— Что насчет сейчас, Джордан? — сказал Эйвен. — Ты готов сказать мне, где скрывается Александра?
Кровь хлынула из раны Джордана, и с его лица исчезли все остатки краски, когда он задыхался от боли кинжала, вонзившегося ему в бок. И все же он ничего не сказал. Как и Биар… или, по крайней мере, не об Алекс, но из его рта определенно вырывались проклятые восклицания.
— Возможно, тебе нужно больше мотивации, — размышлял Эйвен.
Следуя другой мысленной команде, Д.К. вырвала лезвие из плоти Джордана, прежде чем снова вонзить его обратно.
Звук, который издал Джордан, был хуже, чем раньше, его крик захлестнул Алекс волной агонии.
— Дикс, пожалуйста, — выдохнул он сквозь стиснутые от боли зубы. — Ты сильнее всех, кого я знаю. Сразись с ним. Борись с ним.
Но больше, чем кто-либо, Джордан знал, как трудно — как невозможно — было сопротивляться Заявленному приказу.
Когда Д.К. выполнила еще одну команду и снова вырвала лезвие, Биар закричал:
— СТОЙ! — так громко, так гортанно, что Эйвен повернулся к нему, а Д.К. остановилась, как будто ей сказали подождать.
— Ты Заявил права на Д.К…. ты уже знаешь все, что знаем мы! — сказал Биар, так сильно вырываясь из своих Моксириловых пут, что его запястья были стерты до крови.
— Я знал все до того, как вошел в комнату, — бесстрастно ответил Эйвен, когда Сигна с гордостью ухмыльнулся. — Но дело не в том, что я уже знаю, а в том, что вы готовы предать своего любимого друга.
— Этого… — Джордан задохнулся от хриплого кашля — … никогда… — влажный, затрудненный вдох — … не произойдет.
Глаза Эйвена вспыхнули от непоколебимого заявления Джордана так же, как глаза Алекс вспыхнули от его непреклонной преданности. Но все, что сказал Эйвен, было:
— Посмотрим.
Прежде чем он смог сказать — или сделать — больше, Скрэгон появился в комнате на Валиспасе и привлек внимание Эйвена. На языке меярин отвратительный зверь, который чуть не убил Сорайю, сказал:
— Насколько мы можем судить, она больше не в академии.
Мрачная улыбка тронула губы Эйвена, когда он ответил, также на меаринском:
— Итак, она на пути сюда. Идеально.
Повернувшись к Калисте и трем охранникам Зелторы, Эйвен указал на Джордана и Биара и приказал на общем языке:
— Следите за ними. — Обращаясь к Гримму, он приказал: — Найди Маркуса и попроси его вытащить родителей Александры из Таэварга. К тому времени, как она прибудет, у нас будет готово воссоединение, и мы будем ее ждать. — Вполголоса он добавил: — И она сможет посмотреть, как я убиваю их всех, одного за другим.
Алекс закрыла глаза, чтобы не слышать рева в ушах. Она сосредоточилась на крепкой хватке Кайдена, держащего ее, на руке Охотника, все еще прижатой к ее губам, и каким-то образом сочетание того и другого помогло ей справиться с растущим оцепенением и контролировать свои эмоции.
— Я вернусь, как только она будет замечена, — закончил Эйвен, не то чтобы кого-то из его заявленных последователей волновали его действия. С таким количеством людей, над которыми он провел ритуал кровной связи, он никак не мог контролировать их всех сразу. Их ментальная связь могла держать их под постоянным наблюдением, но если им не давали особых команд, они были свободны жить своей жизнью, точно так же, как это делал Нийкс, когда на него Заявила права Алекс.
Итак, в то время как присутствующие в комнате не нуждались в заявлении Эйвена о возвращении и не заботились о нем, Алекс прислушалась. Потому что, когда Скрэгон приблизился и унес Эйвена и Сигну Валиспасом, она поняла, что ей дали лазейку. И она собиралась этим воспользоваться.
Молясь, чтобы Джордан не истек кровью до того, как они смогут оказать ему медицинскую помощь, и чтобы Д.К. оставалась стоять там безучастно, не получив дальнейших приказов использовать кинжал, все еще свободно зажатый между ее пальцами, Алекс жестом приказала Кайдену активировать его трансцендентность вокруг них, и вызвала Валиспас. Вместе с Охотником они двигались по коридору дворца так быстро, как только могли, пока она не нашла ближайшую пустую комнату. Оказавшись там, Алекс отпустила руку Кайдена и жестом попросила его снова отменить свой дар. Она была встревожена напряжением в его чертах, но взгляд, который он послал ей, обещал, что он был так же решителен, как и всегда.