Видя, как они вступают в ее бой, Алекс не испытывала ни благодарности, ни облегчения, только ужас, поскольку она знала, что достаточно одного-единственного удара Ваэварки, чтобы они были мертвы в считанные мгновения.
— Стойте! — закричала она на них.
Но когда она поднялась на ноги, то оказалась слишком медлительна, чтобы добраться до своих меяринских защитников, прежде чем Эйвен нашел слабое место в их защите и нанес удар Ваэваркой прямо в брата.
Выражение триумфа на лице Эйвена вытеснило остатки воздуха из легких Алекс, когда она смотрела, как огненное оружие летит к Рока, но не он пал жертвой клинка.
Это была Ниида.
Королева услышала крик Алекс и прибыла на Валиспасе, используя свое тело, чтобы защитить одного сына от убийства другим.
С тошнотворной медлительностью Эйвен вынул Ваэварку из груди матери. Ее красивое лицо стало пепельно-серым, когда она прижала руки к своей ране… и осела у его ног.
— Нет! — закричал Рока, точно так же, как Алекс кричала Майре, бросаясь, чтобы схватить королеву. Но прежде чем он смог хотя бы обнять ее, Ваэра и Гайэль прибыли на Валиспасе вместе с еще четырьмя Заявленными Зелторами. Шестеро бросились на Рока, удерживая его от последних мгновений с матерью, когда они вступили в бой с ним и Заином, втягивая их обратно в битву.
Эйвен, однако, оставался неподвижным, когда он смотрел вниз на Нииду, его лицо было пустым, но глаза горели.
Тогда королева потянулась к нему, ее руки, покрытые жидким серебром, прижались к закованным в броню ногам сына, и прошептала:
— Я прощаю тебя.
А затем ее тело обмякло, ее золотые глаза теперь были невидящими, когда она смотрела в никуда навсегда.
Грудь Эйвен начала подниматься и опускаться от глубоких, прерывистых вдохов. Как будто он забыл, что произошло в дворцовой библиотеке, когда он был готов пожертвовать Ниидой, он обратил свой пылающий взгляд на Алекс и закричал:
— Ты сделала это!
Она подняла Аэнару, готовая встретить удар, который, как она знала, надвигался, готовая попытаться покончить с этим раз и навсегда.
Но Эйвен не бросился на нее. Не в этот раз.
Вместо этого произошло четыре события, одно за другим.
Первым было то, что появилась Лена Морроу, окруженная вооруженной охраной Заявленных воинов, ее внимание было сосредоточено на Кайдене, когда она использовала свой дар, чтобы остановить его аннулирование Эйвена.
Во-вторых, Эйвен использовал свою вернувшуюся способность, чтобы послать мощную ударную волну, которая разорвала землю под ногами Алекс и отбросила ее назад как раз в тот момент, когда чудовищный вейон упал с неба. Легко вдвое превосходящий размерами остальных, он обхватил своими когтями Мятежного принца и поднял его высоко в воздух.
Третьим было то, что вейон отпустил Эйвена, и тот полетел обратно на землю, его огненный меч сверкал, когда он падал, прямо на…
«КСИРА, БЕРЕГИСЬ!» закричала Алекс, вскакивая на ноги.
Но было слишком поздно.
Потому что, несмотря на то, что Ксира увернулся, несмотря на то, что он открыл абрассу и исчез в волне чернильной черноты, всего через несколько секунд он снова появился сквозь нее с оглушительным ревом, когда его массивная туша падала, падала, падала на землю.…
…С Ваэваркой, застрявшей глубоко в его груди.
— КСИРА! — громко закричала Алекс, когда он рухнул рядом с озером, поле под ними задрожало так, что вода покрылась рябью. — КСИРА, НЕТ!
Она рванулся к нему, ее легкие горели, а из глаз текли слезы, когда она не смогла их сдержать, поскольку она отказывалась признавать, что связь ваэлианы между ними ослабевала с каждым ее шагом, пока не превратилась в ничто, оставив внутри нее чувство пустоты.
«КСИРА!» снова закричала она, прямо в его сознании. «КСИРА, ОТВЕТЬ МНЕ!»
Но он этого не сделал.
Между ними не было ничего, кроме зияющей тишины.
И все же она не сдавалась. Ей просто нужно было добраться до него. Ей просто нужно было добраться до него.
— СОРАЙЯ! — закричала Алекс, но впервые в жизни волчица не оказалась рядом с ней. Жар и холод наполнили ее одновременно, так как она знала, что единственная причина, по которой Сорайя не придет, когда ее позовут, была в том, что она не могла. И единственная причина, по которой она не могла, заключалась в том, что если…
Алекс подавилась очередным всхлипом, продолжая бежать сквозь толпу сражающихся, прокладывая себе путь к своему упавшему дракону. Но она была только на полпути туда, когда одновременно раздались два предупреждающих крика, один от Кайдена, другой от Джиры.
— АЛЕКС!
Поскольку Лена только блокировала Кайдена от использования своей способности, а не какой-либо другой в его распоряжении, интуитивный дар, которым он поделился с сестрой, позволил им обоим почувствовать, что должно было произойти — четвертый и последний ход Эйвена.
Вырванный из свободного падения вейоном, Эйвен ловко приземлился рядом с Ксирой и встретился глазами с Алексом через поле боя.
— Ты знаешь, что происходит, когда съедаешь сердце дракона, Эйлия? — выплюнул он, зная, что его кровь в ее венах позволила ей услышать его сквозь шум. — Позволь мне показать тебе.
Все еще мчась к ним, все еще слишком далеко, чтобы что-либо сделать, Алекс могла только наблюдать, как он вырвал свой клинок из плоти Ксиры и запустил руку глубоко в рану, вытаскивая небольшую часть золотого сердца внутри и поднося его ко рту.
При виде этого Алекс не смогла сдержать своей реакции. Прямо там, посреди воюющих сил, она согнулась, и ее вырвало, слезы хлынули из ее глаз, когда она очищала содержимое своего желудка.
— АЛЕКС! — снова раздался крик Кайдена, но она не могла пошевелиться, не могла контролировать свой рвотный рефлекс, не могла перестать видеть образ чистой золотистой крови, стекающей по подбородку Эйвена. — АЛЕКС!
Она заставила себя поднять глаза, как раз в тот момент, когда Эйвен поднял к ней сжатую в кулак руку.
— За тебя, Александра Дженнингс, — прошипел он, разжимая пальцы.
— АЛЕКС, НЕТ!
У Алекс была лишь доля секунды, чтобы осознать, что произошло дальше, увидеть, как Кайден бежит к ней и раскидывает обе руки, после чего она внезапно оказалась в коконе защитного силового поля — дар Шона. Но, несмотря на то, что он был ослаблен в бою, Кайден использовал это, чтобы прикрыть только ее, и она поняла это, когда полминуты спустя сила хлынула от Эйвена, как невидимая волна, обрушиваясь на каждое живое существо по всей зоне боевых действий и над ней.
«Ты знаешь, что происходит, когда съедаешь сердце дракона, Эйлия?»
Теперь она знала.
Потому что, как один, они пали.
Глава 38
Смертные и бессмертные были отброшены назад, когда сила Эйвена поразила их, включая Алекс. Силовое поле Кайдена защитило ее от основной силы удара, но вскоре оно растворилось, оставив ее наблюдать, как драконы и вейоны падали с неба, врезаясь в землю, сотрясая ее при каждом столкновении.
Неподвижная, Алекс ничего не слышала из-за звона в ушах, ничего не видела, кроме звезд, которые начали усеивать ее зрение.
«Вставай, вставай, вставай», приказывала она себе, зная, что это еще не конец.
И все же, когда она издала стон и попыталась сесть, когда ее зрение прояснилось, а слух успокоился, она поняла, что все кончено.
Потому что больше никто не вставал.
Куда бы она ни посмотрела, везде видела открытые, немигающие глаза.
Алекс снова вырвало.
И еще раз.
И еще раз.
Потому что именно тогда она их увидела.
Кайден. Джордан. Биар. Деклан.
Мертвы.
Рока. Кия. Заин.
Мертвы.
Дарриус. Флетчер. Картер. Охотник.
Мертвы.
Люди. Ходящие по теням. Дневные всадники. Флипы. Джарноки. Меярины.
Мертвы.
Все мертвы.
Друг или враг, Эйвену было все равно, кого он сразил своим смертельным ударом. И по отсутствию звука в здании Джен-Сек Алекс поняла, что его сила распространилась и туда.
Ее родители.
Мертвы.
Д.К.
Мертва.
Ронниганы.
Мертвы.
Все, кого она любила… мертвы, мертвы, мертвы.
Ее окружало поле смерти.
И она одна выжила, и все потому, что Кайден использовал свои последние силы, чтобы защитить ее, спасти ее.
Она не могла отвести от него глаз. Он был всего в трех футах от нее, сила Эйвена подбросила его в воздух и почти прижала.
Отказываясь верить в то, что она видела, Алекс подползла к нему на дрожащих конечностях, положив руку на его все еще теплую щеку.
— Кайден? — прошептала она, звук едва сорвался с ее губ.
Он не моргнул, не повернулся к ней. Его прекрасные голубые глаза просто смотрели в никуда.
— К-Кайден! — воскликнула она, рыдание вырвалось у нее на середине его имени. Она схватила его за плечи и легонько встряхнула, а когда это не сработало, она грубо встряхнула его, толкая всем телом.
И все же он не проснулся.
— Нет, — захныкала Алекс. — Нет, нет, п-пожалуйста, нет.
Она не могла перестать смотреть на него; на них всех. Опустошение охватило ее. Искалечило ее. Она сидела там, положив руки на грудь Кайдена, словно защищая его, и оцепенение охватило ее, направляясь прямо к разбитым частицам ее души.
Это было уже слишком.
Это было уже слишком.
Она не могла…
Она не могла…
— Теперь это то, что я жаждал увидеть, — воскликнул Эйвен, направляясь к ней, его глаза сияли триумфом. — Выражение твоего лица — это все, чего я когда-либо хотел.
Алекс ничего не могла сказать. Ничего не могла поделать.
Ее сердце…
Ее сердце…
— Я почти испытываю искушение оставить тебя в живых, эта пытка превосходит все, что я мог надеяться повторить, — продолжил он, сокращая расстояние между ними. — Но ты была занозой в моем боку слишком много лет, чтобы сосчитать, дорогая Эйлия, благодаря твоему путешествию во времени. Мне больше недостаточно отнимать у тебя тех, кого ты любишь… ты также должна присоединиться к ним.
Алекс подняла на него залитые слезами глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как он занес свой меч над ее головой. Но когда он сделал это, она также услышала, как его слова повторились в ее голове.