В темноте что-то блеснуло, но разглядеть не удалось.
- Я лишь пытался донести до тебя мысль о том, почему тебе не стоит знать. Но у меня это не получилось. Ведь так?
Сигурд замедленно кивнул. Из темноты послышался вздох.
- Жаль.
И всё. Больше примарх ничего не сказал, а Волк так и остался стоять посреди кабинета, беспомощный и растерянный. И все же – он пришел за ответами. Перед глазами оставался образ его брата. Его обреченный взгляд смертника. По вине ли примарха или того, что случилось раньше – это было вторично.
Рука скользнула к ремню и из темноты, наконец, донеслось предупреждающее рычание волков. Сигурд, впрочем, не обратил на них внимания. Сейчас уже это не имело значения.
Пальцы коснулись рукояти тяжелого ножа. Самый обычный боевой нож, точная, но чуть уменьшенная копия того, которым пользуется каждый легионер. Он всегда сидел в руках как влитой, и Волк владел им безупречно.
Сейчас он был словно чужим. Непривычно холодным и тяжелым.
Этот жест можно было, конечно, рассматривать как угрозу, хотя обоим было понятно, что человек не противник сыну Императора. Тот и не попытался напасть.
Как ни в чем не бывало, Сигурд опустился на колено, низко склонив голову, и протянул свое, никчемное здесь, оружие примарху. Волчье рычание уже успело оборваться. Звери так и остались невидимыми, но Русс явно подошел ближе. В его голосе теперь было раздражение.
- Встань, щенок. Мне не нужны твои поклоны.
Понимая, что противится приказу, Волк не изменил позы, лишь мотнул головой, отказываясь подчиниться.
Короткий злой рык – теперь уже примарха, и свист воздуха, как при широком замахе, заставил Сигурда напрячься, ожидая удара, но его не последовало.
- Твоя глупость неисправима. Убирайся отсюда и забудь обо всем, что ты видел и слышал.
Он снова не подчинился. Совсем рядом, с едва слышным шорохом прошло что–то крупное и легло на пол. Один из волков.
- Ты осмеливаешься не подчиниться мне?
Голос Волчьего Короля был почти мягким. Обманчиво мягким.
Его тяжелые, но по-звериному тихие шаги остановились очень близко.
Рука примарха сжалась на шее, прихватив волосы, и, вздернув вверх, вынудила встать на ноги. Впрочем, глаз Сигурд так и не поднял.
- Проклятье. Ты не трэлл, чтобы стоять на коленях при любом удобном случае.
Примарх перехватил горло Волка, держа руку так, что тот просто не мог опустить голову.
Несколько мгновений Русс всматривался в своего воина – тот видел яркий золотой блеск волчьих глаз, но потом рука разжалась.
- Что ж. Похоже, что ты и впрямь слишком глуп и любопытен, чтобы отступиться. И уйти по-хорошему ты тоже не желаешь.
Он снова ступил в темноту, но Сигурд увидел взмах руки, в приглашающем жесте указавшем на рабочий стол со встроенным когитатором.
- Иди. Там ты найдешь ответы на свои вопросы, но я предупреждаю – этого тебе уже не забыть, хотя ты захочешь, чтобы оно оказалось лишь страшным сном.
Озадаченный такими переменами, Сигурд занял место своего господина. Ему не пришлось долго искать, и он бросил взгляд в темноту – документы и базы информации были уже готовы к открытию. Приготовлены. Для него.
Перебирая файлы данных, Сигурд решился спросить снова:
- Но вы же сказали, что информация уничтожена.
Из темноты в ответ донеслись слова, сказанные снисходительным тоном.
- Да. По моему приказу. Но прежде все было сохранено. Копия этих данных была отправлена на Терру.
Там было все. Каждая минута жизни кораблей и людей, населявших их – всё, с того момента как они отделились от основного флота. Здесь не было ничего особенного. Обычная жизнь легионеров и экипажа. Потом – неудача на планете, ее уничтожение. Изрядно потрепанные морально, Сыны Русса собираются на соединение с легионом.
И им это не удается. Все три крейсера, войдя в варп, теряются.
Здесь, в сохранившихся записях – ответ. Неясный, но Сигурд уже видит, как сходят с ума люди, слышит, как гибнут астропаты, и Волки запечатывают их кельи, намертво заварив люки, потому что доносящиеся оттуда звуки не в силах издавать люди.
Он видит, как сумасшедшие техники разрушают системы корабля. Кого-то успевают остановить, кого-то нет. И Волки…
Они тоже поддаются тому, что происходит. Стреляют друг в друга, бросаются на собратьев с мечами и голыми руками. Не все, большая их часть остается в своем уме. На три корабля всего примерно десятеро поддались безумию, но десять разъяренных Волков – это непомерная сила.
Потом он видит, как в огненной вспышке гибнет один из кораблей, а течения варпа раздирают два оставшихся, у которых защитные поля почти не справляются с нагрузкой.
Сознание отказывается воспринимать все случившееся, но Сигурд стоически досматривает все, вплоть до момента спасения, когда Волки раскидывали завалы, вытаскивая уцелевших собратьев. Нашли они и людей – перепуганных, полумертвых из-за отказа систем жизнеобеспечения, но живых, в закрытых снаружи и заблокированных помещениях, расположенных в самой глубине конструкций судов.
Бесстрастные записывающие дроны фиксировали масштабные разрушения, но и только. Тел не было, хотя их должно было быть очень много.
Дальше пошли записи, сделанные личным дроном примарха, когда он посещал раненых.
Сигурд бросил короткий взгляд туда, где сидел Русс. Он никогда бы не подумал, что тот способен так обращаться со своими воинами и смертными, входившими в экипажи кораблей.
Едва выжившие, вернувшиеся вопреки стараниям варпа, они стали заключенными здесь, на флагмане, и им едва ли оказывали должную помощь. Они, словно звери, обреченно сидели в клетках. Их изможденные лица были отчетливо видны. Тех, кто был сильно ранен, попросту привязывали к тому, что Волчьи Жрецы использовали как операционные столы. То тут, то там иногда слышались вопли и почти звериное рычание, раздавались выстрелы и слышался треск яростного пламени. Дрон фиксировал смерти людей и Астартес, но Сигурд в то же время видел, что с ними что-то не так. Он остановил запись.
- Что с ними случилось?
Примарх ответил не сразу.
- Я всегда думал, что эта проблема есть только у Тысячи Сынов. Им это явление известно под названием «перерождение плоти», но я никогда не думал, что такое может произойти с моими сыновьями.
Голос Волчьего Короля был тих и безжизнен, и Сигурд понял, что был не совсем справедлив к своему господину – тот был растерян, что было совершенно ему не свойственно. Он скрывал свои чувства, но не мог подавить их в себе.
Молодой Волк нахмурился. Он слышал об этом явлении.
- Я думал это как-то связано с манипуляциями силами имматериума.
Русс пожал плечами.
- Так и есть. Ты видел данные, у них не хватало энергии на защиту кораблей. Видимо, варп сумел воздействовать на них. Пораженные им, они даже здесь продолжили превращаться.
- И тогда вы отдали приказ их уничтожить?
На Сигурда косо взглянули волчьи глаза.
- Я сообщил обо всем на Терру и получил приказ уничтожить всё, что вышло из врат Океана Душ..
В наступившей тишине было слышно, как гулко бухает сердце Волка, и все, казалось, застыло, когда до него начал доходить весь ужас этой фразы.
- Они не могли…
Русс мотнул головой, отчего зашелестели вплетенные в его волосы тонкие лезвия.
- Могли. Только они и могли. Они посчитали опасность чрезмерной, но я не смог этого сделать. Я не мог просто так оборвать их Нити. Только не своих сыновей. Это было бы не честно по отношению к ним, они заслужили лучшей участи. Тех, кто не нес на себе следов порчи, я приказал оставить в живых, но взял с них клятву, что то, что они видели, никогда не будет известно кому-то еще. Я дал им шанс завершить службу Всеотцу достойно.
- А люди? Их убить было легче?
Из полутьмы донесся смешок.
- Ты судишь меня, щенок, но ты ничего не знаешь. Смотри дальше. Разве я мог допустить, чтобы такое вырвалось на свободу?
Выхваченные дроном моменты существования людей поражали тем, что с ними происходило. Подавляя рвотные спазмы, даже привыкший холодно реагировать на самые ужасные смерти, Сигурд смотрел через силу. Он видел подобное впервые и дергался каждый раз, когда существо, несколько минут назад бывшее человеком, мирно сидевшим в углу клетки со своими собратьями, начинало меняться, и тогда несчастные, оказавшиеся с ним рядом, с криками пытались отстраниться от него подальше, вжимаясь в прочную преграду. Шансов у них не было. Либо взбесившая тварь разрывала их и пожирала, либо кто-то из Волков, молчаливыми стражами стоявшими то тут, то там, оказывались неподалеку и методично расстреливали несчастных. Потом клетки охватывало прометиевое пламя, и от людей едва ли оставался даже пепел.
Волки держались лучше. Не все избежали прикосновения варпа, но их воля была куда более стойкой, и им хватало ее, чтобы просить своих собратьев о том, чтобы те не допустили бесчестья. Впрочем, с их телами поступали точно так же, теряя генное семя.
Антея объектив сервитора зафиксировал сидящим на полу в одной из множества клеток, вместе с тремя легионерами. На холоде от их тел поднимался едва заметный пар, но остатки доспехов и одежда были уничтожены, а оружием занимались Рунные Жрецы, пытаясь определить, воздействовала ли на него зараза.
Готовый взмолиться кому угодно, Сигурд принялся перелистывать файлы с допросами тех, кто все же уцелел. Как и предсказывал примарх, он хотел бы, чтобы все это осталось не увиденным, но было уже слишком поздно. Наконец, добравшись до интересовавшего его файла, Волк открыл его. Он был создан несколько позже того, что был снят в вотчине Волчьих Жрецов.
Главным действующим лицом на записи был его брат. Он сидел теперь на грубом ложе, и Сигурд узнал в этом помещении камеру изолятора. На его брате уже была одежда, положенная заключенным, а за его спиной застыли двое гигантов в полной броне, недвусмысленно держащие болтеры, оказавшиеся как раз на уровне головы заключенного. Чтобы послать в него снаряд, им надо было лишь чуть сдвинуть стволы. В то же время, они стояли не так близко, чтобы он мог выбить оружие из рук.