– На машине в город не проехать. Впереди блокпост. Дальше мы пойдем одни, – сказал он чеченцам. – Если все пойдет гладко, вы нам не понадобитесь. Все время будьте на связи. Если потребуется помощь, сообщу. Если нет, сообщу, куда доставить наши вещи. Все. Возвращайтесь обратно и ждите сигнала.
– Вы собираетесь идти в город в обход блокпоста? – спросил у Картузова старший чеченец. – Но там горы и снег.
– Да, горы и снег, – согласился Картузов. – Зато там нет милицейских заслонов.
Картузов с напарником выбрались из машины. Они отправились в город только с оружием. Все снаряжение, включая палатку, осталось в вертолете. Самым важным Картузов сейчас считал вывезти Вали Умарова и станцию наведения из города. Перевезти палатку, вещи и продукты на новое место можно и позже. Главное – обезопасить станцию наведения.
«Барсы» вышли к городу со стороны горнолыжной трассы. Сегодня соревнования лыжников не проводились. На привычных местах отсутствовали болельщики. Но трасса не пустовала. Еще издалека Картузов рассмотрел, что люди, обслуживающие соревнования, выполняют на трассе свою работу. Специальный трактор недавно закончил укатывать снег на участке скоростного спуска. Несколько рабочих поправляли ограждение, призванное защитить спортсмена, если он вылетит с трассы. Еще несколько человек меняли на вешках, обозначающих для слаломистов ворота, выгоревшие на солнце флажки. Специально выделенная группа уборщиков собирала оставшийся после болельщиков мусор.
Картузов указал своему напарнику на трех рабочих, менявших на нижнем участке трассы рекламные щиты. Все трое рабочих были одеты в одинаковые яркие куртки с эмблемой соревнований. У рабочих был мощный снегоход, к которому они подцепили сани-волокуши. На санях рабочие как раз и привезли рекламные щиты, которые сейчас устанавливали. Именно снегоход больше всего интересовал Картузова. Снегоход был тем транспортом, на котором можно было попасть в город, минуя дороги, перегороженные блокпостами. Картузов посмотрел на своего напарника. Тот понимающе кивнул.
– Только быстро, чтоб другие не заметили, – сказал Картузов.
В ответ напарник снова кивнул. Оба вытащили из-под одежды пистолеты-пулеметы «кедр» и навернули на них глушители. Во время нападения на удмуртскую воинскую часть напарник Картузова пользовался снайперской винтовкой «винторез». Но сейчас, как и Картузов, он отдал предпочтение более компактному пистолету-пулемету. Оружие, удлиненное насадками для бесшумной стрельбы, уже нельзя было полностью спрятать под одеждой. Глушители выглядывали из-под курток. Но по части стального цилиндра опознать оружие мог только профессионал. И Картузов рассчитывал, что рабочие такими навыками не обладают.
Уверенной походкой «барсы» направились к нижнему участку горнолыжной трассы. Подходя к рабочим, они разделились, чтобы одновременно контролировать всех троих и по возможности закрыть их собой от других людей, работающих на трассе. Увлеченные установкой рекламного щита, состоящего из нескольких элементов, рабочие не заметили приближения незнакомцев. Один из рабочих нагнулся над санями, чтобы достать оттуда следующий фрагмент конструкции. В этот момент он услышал свист и следом за ним чей-то грубый голос:
– Оставь где лежит!
Рабочий поднял голову. По другую сторону саней, широко расставив ноги, стоял человек.
– В чем дело? – недовольно спросил рабочий.
Вместо ответа человек распахнул свою куртку и направил в грудь рабочему ствол пистолета-пулемета.
– Сдурел? – воскликнул рабочий и попытался рукой заслониться от направленного на него оружия.
Хлоп! – пистолет-пулемет выплюнул пулю.
Рабочий опрокинулся на спину, закинув за голову руку, которой он пытался защититься. Остальные рабочие в это время вдвоем поправляли лист фанеры и не видели, что происходит у них за спинами. Звук выстрела они восприняли как хлопок лопнувшего воздушного шарика. Все равно хлопок прозвучал слишком неожиданно, и оба рабочих обернулись. Тот, что стоял ближе к Картузову, увидел рядом с собой двоих незнакомых людей и своего товарища, лежащего на снегу лицом вверх.
– Вы чо, мужики? – недоуменно спросил он.
Картузов не стал тратить время на разговоры и сразу выстрелил.
Хлоп! – пуля из его «кедра» пробила рабочему голову над левой бровью.
Вместе с листом фанеры рабочий рухнул в снег. Третий рабочий в испуге отступил назад, но поскользнулся на снегу и упал. Картузов переместил следом за ним ствол пистолета-пулемета и снова выстрелил.
Хлоп! – вторая пуля тоже попала в голову, но на этот раз ушла чуть выше.
Картузов не увидел входного отверстия, но по крови, вытекающей на лоб рабочего, и по его стекленеющему взгляду он понял, что не промахнулся. Картузов удовлетворенно выдохнул: «Дело сделано. При попадании в голову контрольного выстрела не требуется. Мы уложились в несколько секунд. Вокруг тишина. Значит, все остальные ничего не заметили. А если и заметили, то не поняли, что произошло на нижнем участке».
«Барсы» быстро перетащили трупы за последнюю рекламную конструкцию, которая так и осталась незавершенной.
– Забросать снегом? – спросил у Картузова напарник.
– Оставь, некогда, – махнул рукой Картузов.
Он торопливо стаскивал с рабочих куртки с эмблемой соревнований.
– Ты зачем в грудь стрелял? – спросил он у напарника. – Как теперь с дыркой наденешь?
– Чеченцу отдам, – безразлично ответил напарник.
«Барсы» облачились в куртки рабочих и на их снегоходе отправились к городу. Сани-волокуши решили не отстегивать. Сани еще могли пригодиться, чтобы вывезти станцию наведения. Рабочие на трассе равнодушно проводили взглядом взбирающийся по горному склону снегоход: «Ребята закончили со своими рекламными щитами, вот и возвращаются обратно». Никто даже не обратил внимания, что на снегоходе едут только два человека вместо трех.
Подъезжая к городу, Картузов считал расположившиеся на окраине дома: «Если я не ошибаюсь, то вот в этом доме должен находиться наводчик Умаров». Чтобы точно удостовериться в этом, требовалось выехать на улицу и посмотреть номер дома. Картузов остановил снегоход у штакетника с задней стороны двора.
– Жди здесь, – приказал он своему напарнику. – Я быстро. Только заберу чеченца и аппаратуру. Но сначала проверю номер дома.
Картузов слез со снегохода и, пробираясь между заборами дворовых участков, вышел на улицу. Он не ошибся. Дом действительно оказался тем, какой ему и требовался. Картузов осторожно подошел к двери и прислушался – тишина. Опытный наемник на всякий случай снял «кедр» с предохранителя и осторожно постучал. Картузов положил палец на спусковой крючок. Отчего-то очень реально ему представилась возможность засады. Второй раз Картузов постучал в дверь уже сильнее и назвал первую фразу пароля.
Глава 41ЧЕРНЫШОВ
«Куда может пойти человек, сошедший с автобуса в одиннадцать вечера? – этот вопрос пытался решить Чернышов во время поиска наводчика террористов. – Террорист вышел из автобуса в этом районе. У него с собой тяжелые вещи, значит, он не собирался далеко идти пешком. Он здесь, в этом самом районе. Район подходит террористу как нельзя лучше. Здесь окраина города, и здесь много маленьких одноэтажных домов, рассчитанных на одну семью. Но хозяева не сдают дома в аренду. Они сами живут в них. Правда, могут сдать комнату, но ведь не в одиннадцать часов вечера. Куда мог пойти террорист? Куда?»
Оперативники, участвующие в розыске террориста-наводчика, действовали довольно прямолинейно. Они по очереди обходили все дома и расспрашивали хозяев, не видели ли они в понедельник вечером или позже, возможно, в другой день, определенного человека. При этом оперативники называли хозяевам приметы чеченца, которые выяснил Ветров в аэропорту. Но люди отвечали отрицательно. Ни в понедельник, ни в какой другой день, включая сегодняшний, никто описываемого человека не видел. В принципе это подтверждало версию Чернышова о том, что чеченец постоянно находится около станции наведения ракет.
«Террорист сидит на одном месте и не выходит на улицу, поэтому его никто не видел. Вот только бы знать еще, где это место. – Чернышов постарался определить, как действовал террорист после того, как попал в город. – Итак, он выходит в нужном ему районе. Здесь он собирается поселиться. Ему нужен одноэтажный дом. Что он делает? Выбирает понравившийся дом. Ему идеально подошел бы пустой дом. Но здесь нет пустых домов. В каждом живут люди. Выходит, присутствие хозяев не смутило террориста. Террорист выбрал дом. Он стучит в дверь. Ему открывают. Он просит сдать ему комнату. Хозяева ему отказывают. Он идет в следующий дом. Снова отказ. И так далее, пока…
Глупости! Не будет террорист ходить от дома к дому, пока его не впустят. Он вошел в первый же дом. Вошел силой. А как же хозяева? Он собирается жить в доме почти неделю. Хозяева будут мешать ему. Что с ними делать? Проще убить. Этот террорист – смертник. У него ненормальная психика. Да, он попросту убил их. Чтобы не мешали ему, он убил хозяев дома. Убил целую семью. Мы должны проверить дома, где никто не открыл двери. Надо выяснить у соседей, когда хозяева бывают дома, а когда нет. Если отсутствие хозяев окажется подозрительным, двери придется вскрывать».
Чернышов связался с оперативниками, по его приказу проверяющими дома в районе предполагаемого местонахождения террориста, чтобы дать им новое задание. Он еще не закончил инструктаж, когда позвонил майор Сазонов.
– Павел Андреевич, служба радиолокации в 10–15 зафиксировала вылет вертолета из лагеря террористов, – доложил Сазонов. – Правда, из-за гор они не смогли зафиксировать место, где приземлился вертолет. Но локаторщики утверждают, что вертолет не покидал района Минеральных Вод.
– В лагерь террористов вертолет не вернулся? – спросил Чернышов.
– Нет, Павел Андреевич, вертолет совершил посадку и пока остается на месте, – ответил Сазонов.