Именно эти четыре батальона и сопровождал Ахмет-Зяки Валидов-Валиди-Тоган до самого Карса. Жаль только, к началу первых боёв Легион немного не успел. Но генерал Орбай, с которым он встретился накануне церемонии, пообещал, что легионеры в тылу не задержатся.
В германской прессе много писали о «вероломном нападении коммунистического режима на нейтральную Турцию». Но Тоган знал, что легионеров начали грузить в железнодорожные составы ещё до той самой бомбардировки, послужившей поводом для объявления войны. А объявили о том, куда и для чего направляются батальоны, ещё на пару недель раньше. Но про это он не расскажет никому: ни к чему ему новые проблемы с германской контрразведкой.
Грузили не только личный состав, но и технику. Не новую, трофейную. Лёгкие французские Рено FT-17, захваченные, в основном, в Польше и самой Франции. Советские Т-26, которыми сами немцы предпочитали не пользоваться из-за невозможности нарастить броню, но именно эти машины составляю основу танкового парка Турции, и турецким танкистам не придётся переучиваться. То же самое касается отремонтированных русских бронемашин, захваченных в боях год назад. Старую артиллерию, как изъятую с баз хранения, так и захваченную по всей Европе. Чешские, французские, бельгийские винтовки и пистолеты-пулемёты, а также боеприпасы к ним. Самолётами устаревших марок поделились как сами немцы, так и румыны. Правда, поделились только на время, пока 3-я турецкая армия не выйдет к границам Азербайджана.
Часть этой техники Валидов видел сам, а про часть узнал из разговора с генералом Орбаем, сокрушавшимся о том, что Британия пока не может резко увеличить поставки новейших танков «Валлентайн», уже прекрасно показавших себя в столкновениях с русскими Т-26 и БТ. Но самое главное — прекратила поставки самолётов из-за того, что немцы сровняли с землёй почти все английские авиазаводы.
— А разве они не прекратили эти поставки? — удивился Тоган. — Мы же воюем с их союзником.
— Англичане очень дорожат репутацией надёжного партнёра нашей страны, поэтому поставки обещали продолжить несмотря ни на что! — гордо вскинул голову муж сестры Энвера-паши.
Именно этому, боевому содружеству турецких и немецких воинов, к числу которых теперь относятся и легионеры, и посвятил своё выступление перед выстроившимися батальонами турок и бойцов «Идель-Урал» Мехмет Казим Орбай.
— Опыт первых боёв с большевиками показал, что наши войска вооружены не хуже, чем советские, но, в отличие о солдат Красной Армии, сражаются более ожесточённо, чем те, кого коммунисты выгнали воевать насильно. И мы это прекрасно знали, готовясь к войне, от наших храбрых разведчиков и их добровольных помощников не только в Азербайджане, Армении и Грузии, но и в Иране, северная часть которого оккупирована Россией. Но ничего! Когда мы захватим Северный Азербайджан, русские побегут и из Южного Азербайджана, некогда захваченного персами. А потом придёт пора освобождения от большевистского ига всего Туркестана и исконно тюркских земель на Урале и реке Итиль.
После командующего 3-й армией слово предоставили и «учёному», приложившему немало усилий, чтобы бывшие советские граждане смогли надеть германскую форму и прибыть в Турцию ради войны с СССР. Говорил о будущем Великом Туране, о верности клятве, которую те уже дали Германии и лично Адольфу Гитлеру, а теперь дадут ещё и Турции. Его речь, усиленная микрофоном, гремела на всю площадь, и странный шипящий звук стремительно пронёсшегося над ней одиночного серебристого самолёта многие услышали, только когда летательный аппарат, идущий на небольшой высоте, показал свой хвост. Ещё меньше людей заметило, как от самолёта отделилась серо-синяя капля, а уж отреагировать на то, что бомба, известная в другом времени как ОДАБ-1500, падает прямо на площадь, вообще почти никто не успел. Включая уроженца деревни Кузяново, Стерлитамакского уезда Уфимской губернии. Последнее, что он успел почувствовать, была яркая вспышка всего воздуха на площади с выстроившимися войсками.
Пожалуй, вряд ли в этом мире после 1991 года улицу Фрунзе в Уфе переименуют в улицу профессионального политического флюгера и нацистского пособника, ради денег, одновременно работавшего на четыре разведки, противостоящие друг другу. Просто потому, что не достиг пика своей учёной славы и предстал перед Аллахом именно в тот момент, когда благословлял предателей на захват страны, где он родился, для иноземных завоевателей.
Фрагмент 11
21
Элеонора вернулась из поездки по стране уставшей. Всё-таки пятьдесят восемь лет (именно к собственному дню рождения она и вернулась в Вашингтон) — это уже серьёзный возраст, в котором подобные многодневные путешествия с остановками в отелях даются уже не так легко, как в молодости. Но гости, которых она сопровождала, сделали для притока добровольцев в американскую армию куда больше, чем многочисленные плакаты на улицах городов и рекламные ролики перед кинофильмами, призывающие вступать в ряды джи-ай. Ну, какой же американский патриотически настроенный парень посчитает, что он слабее невысокой русской женщины, убившей из снайперской винтовки под Одессой почти триста пятьдесят нацистов и их прислужников? Особенно после её слов, сказанных журналистам: «Мне двадцать пять лет, на фронте я успела уничтожить триста сорок шесть фашистских захватчиков. Не кажется ли вам, джентльмены, что вы слишком долго прячетесь за моей спиной?».
Женщину зовут Людмила Киценко, она почти закончила университет в Киеве, но в её судьбу вмешалась война, и вместо карьеры инженера Людмиле, занимавшейся в студенческие годы планерным спортом и стрельбой, пришлось пойти воевать. И воевать так успешно, что американские журналисты прозвали её «леди смерть». Она не только сама бьёт врага из снайперской винтовки, но и вместе с мужем, тоже снайпером, с которым они поженились на фронте, учит снайперскому мастерству других.
В русской делегации были и другие фронтовики, отличившиеся в боях, но Элеонора, немало времени уделяющая правам женщин (включая и то, что не одобрял её муж-президент, вроде однополых браков), выделяла из всей делегации именно её. Конечно, в словах русской снайперши легко улавливалась пропагандистская составляющая: наверняка политические фигуры из состава делегации настраивали остальных, чтобы они требовали от Америки открытия Второго Фронта. Но глава Федерального Бюро Расследований Эдгар Гувер и многие эксперты посчитали, что никакого вреда от такой агитации нет. Наоборот, приток добровольцев в армию позволит скорее восполнять потери, понесённые США в боевых действиях на Тихом океане, и, в конце концов, разгромить Японию. А там уже можно будет и Гитлером заняться.
Феминизм Элеоноры распространяется на военную сферу не только в форме покровительства русской женщине-снайперу. «ФДР», как за глаза называют президента в его окружении, назначил супругу заместителем министра обороны, и в этом качестве она уже посещала места дислокации американских солдат. Так что с ней можно было обсуждать и многие военные дела. Как, например, положение на фронтах. А поскольку Элеонора всё ещё находится под впечатлением от общения с «леди смерть» и другими русскими, её особенно интересует Европа, положение дел в России.
— Как ты думаешь, Фрэнки, выстоят русские после этого удара турок?
— Не берусь сказать определённо, дорогая, поскольку достоверную информацию о том, что происходит на Кавказе, получить очень сложно, и приходит она с большим опозданием. Ты же знаешь, что никогда так много не врут, как накануне выборов, после охоты и во время войны. Причём, врут все: и турки, и большевики, и немцы, союзником которых выступила Анкара. И даже Уинни, который благословил президента Инёню на эту авантюру.
— Ты считаешь, что за этим стоит именно Уинни?
— Он в последнее время — особенно после поездки с Сталину — просто одержим идеей сдерживания России от захвата Европы. Пока ты находилась в этом вояже, я получил от него очередное послание, в котором он прямо пишет, что англо-саксам необходимо объединить усилия для того, чтобы сохранить своё влияние на континенте. Для чего уже сейчас необходимо начинать ослабление государства большевиков.
— А его не страшит то, что это выплывет наружу, и Сталин объединится с немцами и японцами, после чего они просто поделят между собой весь Старый Свет, попутно уничтожив «кузенов» на их острове? Не с наци, а с немцами, которые придут к власти в Германии после Гитлера. А нас действительно изолируют за двумя океанами.
Да, жена, племянница дальнего родственника и кумира «ФДР» Теодора Рузвельта, действительно стала неплохо разбираться в этих хитросплетениях не только явной, но и тайной дипломатии. Видимо, не врут биологи, говоря о роли наследственности.
— Я много общалась с русскими, которых сопровождала. Они очень похожи на нас. Нет, не на американскую элиту, к которой принадлежим мы с тобой, а на наших реднеков, поскольку сами, по сути, являются реднеками. И предательства они не простят. Этого Уинни не боится?
— Ты же знаешь, Элеонора, насколько он упрям. Я пытался его убедить в том, что нам, Америке, очень невыгодно, чтобы война в Европе сильно затянулась, оттягивая наши силы от разгрома японцев. Но Уинни уже начал готовиться к следующей войне, к войне с большевиками, которую он наметил развязать сразу же после разгрома Гитлера и его камарильи. Он утверждает, что это будет наилучший момент для разгрома комми. А для этого, по его мнению, необходимо сделать так, чтобы Россия вышла из нынешней войны даже ещё более ослабленной, чем из Великой Войны.
Рузвельт на секунду задумался.
— Только ожидать именно такого удачного стечения обстоятельств, как это было тогда, нам не приходится. Власть большевиков незыблема, народ сплотился вокруг Сталина, никакой оппозиции ему лично и его партии просто не существует, и даже если в ближайшее время он умрёт или погибнет, коммунисты так и останутся у власти. Как мне докладывают, русская промышленность, несмотря на военные трудности, развивается стремительно. Даже в прошлом, 1941 году, несмотря на утрату части промышленного потенциала, Россия практически не допустила падения промышленного производства. А с начала нынешнего года демонстрирует просто небывалый, немыслимый для воюющей страны рост. Даже больший, чем у нас. И никаких катастрофических поражений на фронте, в сравнении с прошлым годом, у них нет. У русских просто нет повода свергать власть.