Склонность к опоре на раннем этапе на такие «совпадающие» флексии существительных и прилагательных М. Д. Воейкова в той или иной мере обнаруживает у всех детей (хотя и отмечает, что совпадающие, частично совпадающие и редупликативные сочетания флексий прилагательных и существительных в русском языке вообще более частотны). Вместе с тем на основе приводимых ею данных можно сделать вывод, что эта разновидность bootstrapping в первую очередь важна для освоения языка экспрессивными детьми. Так, только в речи экспрессивного Фили (но не референциальной Лизы) встречаются наиболее существенные проявления такого bootstrapping – ошибки, при которых возникает окказиональное сходство флексий существительных и относящихся к ним прилагательных: про Федорину горину – ‘про Федорино горе’, под грибом большом – ‘под грибом большим’.
Поэтому есть некоторые основания полагать, что bootsrapping более существенен для экспрессивных детей: референциальным детям такая «подпорка» не особенно нужна.
Вместе с тем не менее любопытно и то, что примеры типа про Федорину горину не встречаются не только у референциальной Лизы, но и у экспрессивного Вани. Полагаем, что такое различие у двух экспрессивных детей – Фили и Вани – связано с особенностями инпута. Как мы уже указывали, взрослые при общении с Ваней все время опирались на контраст (Это – X, а это – Y; Этот – такой-то, а этот – такой-то), интуитивно предлагая ему именно свойственную ему стратегию дифференциации. Мать же Фили, используя, как и большинство матерей, подобные конструкции, не употребляла их так часто, так настойчиво. Иными словами, представляется, что bootstrapping нужен в первую очередь тем детям, которым по каким-то причинам не удается опереться на другие, более основные механизмы овладения языком (как референциальной Лизе – на генерализацию, а экспрессивному Ване – на дифференциацию).
Поэтому механизмы овладения языком, возможно, имеет смысл подразделять на основные и вспомогательные не только по тому, какие из механизмов являются более универсальными (для Языка вообще и для детской речи в частности), но и по тому, какой из них способен возместить другой механизм при невозможности (по различным причинам) опоры на более основной механизм. Соответственно, на данный момент представляется, что можно выстроить следующую шкалу (с убыванием значимости, «базовости» механизма слева направо): генерализация – дифференциация – имитация – языковые подсказки, существенные для данного языка, но отсутствующие в других языках – языковые подсказки, не особенно значимые для языка (в том числе, bootstrapping, основанный на опоре на совпадение адъективных и субстантивных флексий). При этом, как представляется, чем более базовым оказывается механизм, на который опирается ребенок, тем более эффективна эта опора, тем больше она способствует скорейшему и наиболее полноценному речевому развитию ребенка.
Что же касается вариативности опоры на различные механизмы овладения языком, на данный момент ситуация представляется следующим образом.
Некоторые факторы влияют на эти механизмы, но опосредованно. Так, социокультурный статус семьи ребенка оказывает влияние на разнообразие лексикона, что, в свою очередь, из рассмотренного выше воздействует в первую очередь на появление синонимов в речи, и, поскольку сопровождается рассуждениями о том, что является разновидностью чего-то, может оказывать влияние на склонность ребенка к генерализации. Кроме того, интуитивное осознание взрослыми «сильных сторон» ребенка, в частности – склонности к генерализации (что мы тоже связываем, хотя и не напрямую, с интеллигентностью окружающих ребенка взрослых) – также может способствовать выбору ребенком одного из ведущих (а потому более эффективных) механизмов.
Опосредованное, хотя, возможно, и более существенное, чем социокультурный статус семьи ребенка, влияние на выбор механизмов овладения языком оказывает и гендерный фактор – пол ребенка. Более раннее когнитивное созревание девочек приводит, возможно, к тому, что девочки чаще, чем мальчики, являются референциальными детьми, вследствие чего они раньше оказываются способны опираться на генерализацию и, соответственно, раньше оказываются способны на разграничение более «тонкого» контраста и опору на более частную генерализацию (что проявляется, в частности, в их большей, чем у мальчиков, склонности к синонимам).
Возможно, некоторые другие групповые различия детей также способствуют их опоре на тот или иной механизм овладения языком. Так, вероятно, наличие старшего сиблинга (брата или сестры) может приводить, в особенности если родители поручают старшему «надзор» за младшим, к усилению роли имитации в формировании активного словаря (на пассивный словарь наличие старшего сиблинга влияет меньше – подробнее см. выше, в разделе об особенностях речи детей, имеющих и не имеющих старших сиблингов).
Однако наибольшие различия в опоре на те или иные механизмы овладения языком оказывает типологический фактор – принадлежность ребенка к референциальным или экспрессивным детям (или «промежуточным»). Референциальные дети в большей степени опираются на генерализацию, экспрессивные – на дифференциацию или на имитацию (имитацию как средство компенсации неспособности опереться на более базовые механизмы, в особенности – на генерализацию). Вспомогательные механизмы, всяческие языковые подсказки более значимы для экспрессивных детей.
Вместе с тем нельзя не признать, что речевое развитие каждого ребенка обусловлено воздействием сложного переплетения всяческих групповых факторов (и, в меньшей степени, собственно индивидуальных особенностей). Поэтому на основании анализа спонтанной речи детей можно лишь с той или иной степенью уверенности предполагать, насколько тот или иной фактор (например, типологический или гендерный) воздействует на выбор механизмов овладения языком, на которые опирается ребенок. Поэтому окончательное подтверждение (или опровержение) сформулированным выше представлениям о влиянии тех или иных групповых факторов на выбор ведущих для детей механизмов овладения языком может дать только серьезное экспериментальное исследование данной проблемы, что может явиться предметом дальнейших изысканий.
Заключение
Этот раздел, возможно, правильнее было бы назвать не «Заключение», а, например, «Вместо Заключения». Во-первых, это связано с тем, что наличие некоего «Заключения» предполагает, что автор считает тему (хотя бы в основных чертах) исчерпанной и потому подводит итоги; мы же полагаем, что до этого момента в изучении вариативности речевого развития детей – еще весьма далеко. Во-вторых, обычно «Заключение» включает суммирование вместе основных выводов – по главам и другим разделам; мы же в данном случае не склонны к этому (в каждом разделе сформулированы выводы, часто даже в виде сводных таблиц, а увеличивать «Заключение» до огромных размеров не хотелось бы), поскольку в конце хотели бы сфокусировать основное внимание не на том, что уже было выявлено и сформулировано в соответствующих разделах, а на том, что еще требует дальнейшего изучения.
Итак, полагаем, что можно уже считать доказанным, что речевой онтогенез вариативен, что особенности речевого развития ребенка зависят от ряда факторов: типологической и гендерной принадлежности ребенка, социокультурного уровня семьи, наличия/отсутствия старших сиблингов и соответствия/несоответствия их пола и пола ребенка.
При этом возникает закономерный вопрос: есть ли еще групповые факторы, влияющие на особенности онтогенеза? Ответа на этот вопрос мы на данный момент дать не можем. Сегодня мы их не видим (поздно- и рано- заговорившие дети, с нашей точки зрения, – не самостоятельный фактор, а следствие сочетания типологической и гендерной принадлежности ребенка, а также, возможно, и социокультурного статуса семьи71). Однако это не значит, что других групповых факторов наверняка нет72.
Вместе с тем обсуждение вопроса о том, все ли групповые различия, влияющие на речевое развитие детей, были рассмотрены, для нас не главное. Наиболее существенным нерассмотренным (точнее – малорассмотренным), с нашей точки зрения, является вопрос о сочетании групповых факторов и об их «весомости». Выше уже отмечалось, что удобно анализировать речевое развитие референциальной девочки из семьи с высоким социокультурным статусом, к тому же не имеющей старшего по возрасту сиблинга другого пола с небольшой разницей в возрасте, равно как удобно рассматривать речевое развитие экспрессивного мальчика из семьи с низким социокультурным статусом, имеющего близкую ему по возрасту старшую сестру: в таких ситуациях все векторы направлены в одну и ту же сторону. Однако что же происходит, когда векторы разнонаправлены: например, когда речь идет об экспрессивной девочке из семьи с высоким социокультурным статусом, имеющей близкого ей по возрасту старшего брата? Какие факторы «перевесят»: ее склонность к экспрессивному типу развития и наличие старшего брата – или же, напротив, влияние высокого социокультурного статуса семьи и пол ребенка (т. е. то, что она девочка)?
Интуитивно у нас есть ответ на этот вопрос, но такие ответы никак нельзя относить к области научного знания. Поэтому позволим себе сугубо ненаучное рассуждение следующего характера: полагаем, что в данном случае «перевесит» первая группа факторов, ребенок не будет особенно склонен к генерализации, у девочки не будет особенно выраженного раннего речевого развития, склонности к системности и т. д. Данное предположение основывается на том, что мы предполагаем (именно предполагаем, но не считаем на сегодняшний день доказанным), что существует некая иерархия факторов, т. е. какие-то факторы более существенны, а какие-то – менее.
Представляется, что наиболее весомый фактор – фактор принадлежности ребенка к референциальным/экспрессивным детям (собственно говоря, именно поэтому данному фактору и была посвящена бóльшая часть данного исследования). Не говоря уже о том, что наиболее существенные различия были выявлены в речевом развитии именно референциальных/экспрессивных детей, самая природа этого фактора предполагает его наибольшую «весомость». Под «природой» данного фактора мы в данном случае имеем в виду его многоаспектность: он включает в себя не только различные собственно речевые показатели (типа наличия/отсутствия фонетического постоянства или склонности к морфологическим сверхгенерализациям), но и так называемые био-социальные вариации – пол, порядок при рождении, статус семьи. Иными словами, данный типологический фактор – в определенном смысле интегрирующий.