ту в ночную смену, не без любопытства провожали взглядами высокую фигуру своего молодого генерального директора, гадая, с какой это стати тот решил посетить офис в столь неурочное время.
Надо сказать, что это было довольно необычно для герцога, ведь даже самая последняя поломойка из обслуживающего это многоэтажное здание персонала знала о некоторых странных привычках хозяина. Так, в частности, пусть этот небоскреб и был центром его экономической и промышленной империи, сам Савелий Мрачный всегда вел себя в его стенах так, словно был не единоличным владельцем «Афросьев-групп», а всего лишь наемным сотрудником. Причем из тех, которые ценят, но не очень-то любят свое рабочее место.
Так в те дни, когда Афросьев находился в бывшей столице, если у него не было никаких других, более важных дел, связанных, например, с кланом или его обязанностями перед государством, герцог неизменно появлялся на пороге этого офисного здания ровно в десять часов утра. Минута в минуту. До часу дня он работал с документами, затем, как и положено, у него был обеденный перерыв, занимавший ровно шестьдесят минут, и, наконец, в шесть вечера он неизменно покидал свой кабинет. Причем мог просто встать, попрощаться и уйти, прямиком посреди важного совещания, предоставив уже привычным к подобным выходкам сотрудникам самим в поте лица выискивать наилучшее решение для обсуждаемой проблемы. Если же по итогам требовалось, чтобы генеральный директор физически завизировал документы, то для этого у «Афросьев-групп» давно уже имелась собственная курьерско-инкассаторская служба, работники которой готовы были немедленно вылететь прямиком к герцогу в любую точку планеты Земля.
В общем, в головном офисе «Афросьев-групп» Савелия видели редко, а встретить его в здании после шести вечера, а уж тем более наткнуться прямо в коридоре поздней ночью ранее казалось вообще нереальным. И тем не менее, не обращая внимания на окружающих, чем-то очень и очень разъяренный Савелий Мрачный вначале пулей пролетел через холл первого этажа, а затем, проигнорировав лифты, буквально ворвался в свой кабинет, сильно напугав слегка задремавшую на своем рабочем месте младшую помощницу секретаря.
Проигнорировав встрепенувшуюся и мгновенно побледневшую девушку, Савелий, с грохотом закрыв тяжелую дубовую дверь, с тихим яростным рыком метнулся к своему столу, практически не глядя бросив свой ПМК прямо на панель контактного активатора компа. Над столешницей тут же развернулась большая полукруглая голографическая панель экрана, а на самой ее поверхности, замигав, появилась чуть светящаяся панель проекционной клавиатуры. Только плюхнувшись со всего маху в огромное и очень удобное кресло, специальный комплекс под названием «Умный офис», мужчина наконец-то смог немного успокоиться и даже посмеяться над сложившейся ситуацией.
Особенно забавными ему почему-то показались трясущиеся при одном его виде сотрудники офиса. Словно он был каким-то карикатурным злодеем, который из-за собственного плохого настроения вот прямо сейчас, с ходу, начнет срываться на собственных подчиненных! А то и вовсе убивать всех подряд без разбору…
Нет, Афросьев, конечно, знал и то, что характер у него вовсе не сахар, и то, что его периодически заносит, и что ведет себя довольно-таки экспрессивно, особенно когда что-то идет не так, как он планировал. Плюс врожденное ехидство, достаточно острый и не всегда сдержанный язык, ну и конечно же привычка завуалированно хамить своим оппонентам, которая была защитной реакцией, выработанной за годы тяжелого детства, проведенного под пятой у урожденных Афросьевых, упорно видевших в усыновленном приемыше исключительно будущее оружие и слугу их клана.
Естественно, подобное поведение не добавляло ему популярности, репутация и так была подмочена тем фактом, что он обладал могущественным аспектом «Тьма», который не только в той же Либерократии, но даже дома многие напрямую ассоциировали исключительно с абсолютным злом. В общем-то, образ этакого «Темного Властелина на полставки» самому Мрачному даже чем-то нравился, в подобном маге обыватели стереотипно видели именно могущественную личность, и Савелий, если не культивировал целенаправленно подобные заблуждения, то как минимум поддерживал их и с удовольствием пользовался подобной славой…
Однако его откровенно смешила уверенность некоторых людей в том, что он непременно должен жестоко убивать курьеров, принесших плохие новости, всячески издеваться над слабыми, жестоко наказывать подчиненных по любому поводу, и вообще, есть христианских младенцев на завтрак, обед и ужин. Так что чуть не упавшая в обморок при его появлении секретутка даже немного приподняла его ну очень паршивое в этот момент настроение.
А, надо сказать, ниже плинтуса оно упало вовсе не из-за противостояния с Ефимовым. Парень, конечно, откровенно нарывался, однако Афросьев уже давно со скрипом признал, что этот Кузьма не просто забавное недоразумение, каким-то образом выбившееся в Аватары, а нормальный такой конкурент, с которым чем дальше, тем больше придется считаться.
Понятное дело, что Савелий ничего ему не простил, и за разрушенные планы, а также сегодняшний комментарий Ефимов однажды расплатится сполна, однако для резких и превентивных движений в сторону этого парня время уже было безвозвратно упущено. Опять же, во всем следовало винить только себя и свой дурацкий характер, ибо когда он только появился на горизонте, Мрачный просто не поверил тому, что в вопросах сближения император предпочтет его Афросьеву. Затем поздно было уже что-то менять, и Савелий решил разыграть карту Ефимова по-своему, заодно ослабив таким образом монаршую позицию, но так уж вышло, что все пошло наперекосяк, а этот парень еще умудрился и укусить его, просто и без затей отобрав у него эльфийскую ушастую игрушку.
В общем, задним числом Савелий понимал, что в последнее время касательно Ефимова вел себя не самым правильным образом. А по-другому говоря, спонтанные решения, принимаемые им, напоминали ту самую фекалию, что болтается в проруби и не может ни утонуть, ни уплыть куда-нибудь. Этого Кузьму следовало либо сразу же убирать, стоило ему только сойтись с Ниной Святославовной, либо, если уж опоздал, активно дружить с ним, разве что не целуясь в десны!
Потому как в противном случае наступал третий, нынешний вариант, когда им было просто суждено постоянно сталкиваться лбами, ведь как Аватары и члены высшей аристократии они навсегда привязаны к Российской Империи как к государству. Что автоматически обеспечивало их лояльность как к самой стране, так и к действующему политическому строю, потому как без поддержки этих двух факторов любой Аватар всего лишь жертва! Да, безумно сильная и опасная, но тем не менее все равно жертва, окруженная стаей жаждущих ее крови хищников, которые однажды добьются-таки своего. Потому как маг или колдун все равно остается смертным человеком, какой бы силой он ни обладал.
Так что, в общем, конфронтация с Ефимовым была делом ожидаемым, к тому же не стоило забывать, и Савелий это признавал, что именно он, позволяя своему характеру и языку взять верх над разумом, сам спровоцировал парня. Это, конечно, его не извиняло, однако вовсе не то, что Ефимов сумел вывести его из себя, было причиной его текущего, далеко не радужного настроения. Хотя то, что эта баба-псионик не просто кто-то там с улицы, а связана с Ефимовыми, делало все только хуже.
Все дело в том, что у него целенаправленно покопались в голове, и Савелий, мало того что этого не заметил, но даже не представлял, как глубоко залезли к нему в мозг и что там узнали. Пусть император и упомянул про его амбиции, но ведь на самом деле это был далеко не тот секрет, который Афросьев хотел бы на самом деле спрятать от окружающих.
Смешно было себе в этом сознаваться, но Савелий Мрачный был… Нет! Он не был женщиной или что-то вроде того. Не являлся извращенцем, наркоманом и не фанател от розовых пони. Просто герцог Афросьев имел одно маленькое, но довольно интересное хобби, которого с самого детства чрезвычайно стыдился.
Савелий Мрачный был самым настоящим изобретателем. По сути, техническим гением, еще в детстве увлекшимся вначале привозными комиксами из Либерократии, а также творчеством как русских, так и японских авторов, а затем попытавшимся воплотить кое-какие из нарисованных гаджетов в жизнь. Причем начал он, ни много ни мало, со светового меча из одной очень и очень известной киносаги. Тогда, что вполне естественно, у него ничего не получилось, но он не сдавался и даже потребовал для себя дополнительных репетиторов по разнообразным естественным и техническим наукам.
В клане на его подобные увлечения смотрели с очевидным неудовольствием. По их мнению, мальчик в будущем должен был стать цепным псом Афросьевых, оружием, которое должно было быть верным, но не слишком умным и хитрым. Однако помешать его образованию они все же не смогли. И, в общем-то, приемные родственники были правы в том, что опасались Савелия, ведь стоило ему открыть седьмую чакру и получить нынешний титул, как он почти тут же вырвал из их ослабевших рук всю полноту власти в клане.
Другое дело, что определенный ущерб к тому времени был уже нанесен, и парень совсем не хотел, чтобы его имя стало известно в подобном ключе. Изобретательство не очень хорошо подходило к его уже успевшему сложиться мрачному образу, ведь «Темный властелин», изобретающий всяческую фигню, – это уже какой-то сумасшедший ученый. А такой известности молодому герцогу и даром было не нужно. Впрочем, ничто не помешало Савелию, получив в руки все возможности клана, развернуть на основе «Афросьев-групп» несколько публичных, а также тайных конструкторских и исследовательских бюро.
Тем более что в современном мире настоящий изобретатель – это не тот, кто собственноручно из камней и палок собирает в подвале атомную бомбу. А тот, кто может задать концепцию основы и придумать варианты реализации объекта на основе имеющихся технологий, оставив всю остальную рутину, в том числе и теорию, на компетентных исполнителей. Ну а, учитывая, что выпускаемые новинки патентовались на «Афросьев-групп», а не на чье-то имя, то и гордость Мрачного как инициатора и вдохновителя не так уж и страдала от вопиющей несправедливости.