Но… на самом деле далеко не все его изобретения были представлены широкой общественности. Многое из созданного под его руководством могло вызвать закономерные вопросы, а то и полное отторжение у чересчур впечатлительной публики, или вообще создавало стратегическое и тактическое преимущество для его клана, а потому посторонним знать об этом не стоило.
Взять хотя бы тот ментально-заклинательный комплекс, который совсем недавно был испытан на Ефимове и его младшей сестре! Аватар – подопытный хомячок… Да кто бы ему официально вообще такое позволил? К тому же пусть на Кузьму это «приключение» никак и не повлияло, но менее устойчивого и храброго, а точнее, отмороженного человека, потому как все Аватары и Воеводы в какой-то мере страдали от притупленного чувства самосохранения, подобное воздействие вполне могло бы свести с ума. И ведь какие в итоге открывались перспективы…
Пусть эта установка и не была детищем самого Афросьева, но технология разрабатывалась под контролем его конторы. А в результате те же ментоинженеры как специалисты узкого магического профиля хоть и известны довольно давно, но реальную ценность приобрели только сейчас и только в его руках! Там она и должна была оставаться, потому как можно уверенно утверждать, что в противном случае разработку гарантированно отберут в пользу Империи, полностью запретив частное использование…
И вот при всех ментоблоках и прочих защитах ему совершенно незаметно взяли и залезли в голову! Естественно, Афросьев был в ярости от того, какие тайны они смогли там нарыть. Однако сейчас, глядя на голографический экран, отображавший интерфейс еще одного его изобретения, а точнее, глобальной программы, отслеживающей даже малейший сетевой интерес к сайтам его компаний, а также просматривая статистику «Системы предсказаний», особого блока, отвечавшего за отслеживание и предупреждение хакерских атак, Савелий окончательно успокоился.
Не до конца… но все же достаточно, чтобы расслабленно отвалиться на спинку кресла и включить через расположенное на подлокотнике меню массажную функцию. Программа была испытанной и на самом деле ничего не предсказывала, но на девяносто шесть процентов могла выявить признаки чужеродной активности среди общего трафика внешней и внутренней корпоративных сетей. А этого было вполне достаточно, чтобы перестать нервничать по этому поводу и начать думать головой.
– Мне надо кого-нибудь срочно убить, – усмехнувшись, произнес Афросьев, а затем, протянув руку, быстро в ручном режиме вызвал специальный мессенджер и набрал в строке вызова девятизначный номер.
– Да, ваша светлость, – через пару секунд раздался из встроенных в стол динамиков знакомый голос.
– Игорь, – лениво произнес Савелий. – У нас там смертников на базе не появилось? Желательно посильнее…
– Есть трое, – тут же ответил его собеседник. – Две четверки, один пятерка. Первые бразильцы. Братья Диаш по прозвищу Dem nios duplos. Довольно известные наемники, прибыли в прошлом месяце и подписали контракт. Все это время жрут и пьют как не в себя, половину девок из спецперсонала уже перетрахали. Пятерка – алжирец. Кристель Аззоузи. Не наемник, но вольный стрелок. Однако у него есть особые условия, так что он дожидается вашего согласия.
– Что у него там? – слегка вздернул бровь Мрачный. – Его не устраивают предложенные суммы?
– Нет, – мужчина на том конце немного замялся, – он доволен цифрой в пятнадцать миллионов рублей, которые мы платим под его ранг. Но…
– Но?
– Но у него нет семьи, чтобы принять репарации. А в отличие от братьев-бразильцев, он не верит в то, что сможет победить вас, но обязуется приложить все силы, чтобы победить.
– Тогда я не понимаю его интереса, – с удивлением произнес Савелий. – Мне нафиг не нужны просто решившие сдохнуть ради выплат люди.
– Нет, умирать он не хочет, – хмыкнул мужчина. – Он человек чести. Он даст вам бой, но вот его условия…
– А что с ними?
– Аззоузи хочет, чтобы на деньги от репараций мы захватили часть территории Алжира рядом с его родной деревней и поставили там постоянный блокпост. У них там подобное в порядке вещей, я проверил. Претензии разве что от бонапартистов могут быть, эти, как обычно, всю Северную Африку своей законной территорией считают…
– Да срали все на французские хотелки! Что они могут? Испачкав панталоны, выйти на набережную в Каннах и покричать: «Ça me fait chier!» – грозя кулачком в Средиземное море? – отмахнулся Савелий. – Да если на наш переводить – это даже не ругательство! А на что-то больше у них ни силенок, ни храбрости не хватит. Ты лучше скажи, этому Кристаллу-то это все на хрена?
– А к ним там через южную Ливию, пусть жиденьким ручейком, но мертвые из Египта прут. Вы, ваша светлость, сами знаете, что после войны что Алжир, что Ливия, что Марокко – это скорее обозначение крупных территорий у побережья, нежели названия стран. Потому он и не хочет, чтобы деньги передали правительству в Алжире, в смысле в их столице. Их просто разворуют, и не то что до блокпоста, до провинции ничего не дойдет.
– А он просто к нам вступить не хотел? – задал вполне логичный вопрос Мрачный. – На хрена мне гробить вполне разумного человека, тем более пятерку?
– Ему этого, естественно, никто не предлагал.
– Ну так предложи! – фыркнул Савелий. – Я, конечно, с ним еще сам поговорю, но ты ему опиши перспективы вступления в клан. Будет он Афросьевым-Аззоузи, и сразу поставь задачу организовать на захваченной территории укрепленный тренировочный лагерь. Намекни, что главным там будет именно он. Ну и так далее – сам знаешь. А мне пока братков «Эль Дьябло» приготовь. Сразу обоих. И пришли в московский офис «Верто-флаер». Чтобы через час был.
– Будет сделано…
Закончив разговор и еще немного поработав с корпоративной сетью, минут через пятьдесят Савелий Афросьев покинул свой кабинет, не забыв по пути выключить свет. Вряд ли он успел далеко улететь на своем новейшем аппарате разработки «Афросьев-индастрис», еще даже не вошедшем в серийное производство, когда тени в углу сгустились, и из них вышла довольно высокая темная фигура.
– Какой интересный молодой человек, – произнес грудной женский голос на темноэльфийском, в то время как сама вторженка ловко заправила выбившуюся прядь волос за длинное ухо.
Практически мгновенно заорала сирена, реагируя на сработавшие датчики. В кабинете включился свет, но, когда туда ворвалась «секрет утка» с пистолетом и ПМК наперевес, внутри уже никого не было.
Ничего, кроме изменения зафиксированными датчиками объема, а также фразы: «Унуматра ахомо дака дарьеву», – сказанной томным девичьим голосом, а потому исправно записанной скрытыми микрофонами, так и не нашли. Ни следов проникновения, ни чужих отпечатков пальцев.
В результате за два дня проверили все известные языки Земли, а также лингву эльфов, наднебесников и даже кентавров, данные о которых уже находились в открытом доступе. Однако совпадений так и не нашли, а так как проникновение было решено сохранить в тайне, то и за консультацией к сторонним специалистам «Афросьев-групп» не обратились.
Надо ли говорить, что эти несколько дней были для Савелия – Мрачного – Афросьева ну очень плохими. А бразильские «Двойные Дьяволы» погибли только на третий, так и не сумев в бою развеять ну очень плохое настроение русского Аватара «Тьмы», пусть даже убивал он их долго и с фантазией.
О личной встрече с патриархом императору удалось договориться на удивление быстро, а вот вопрос, зачем им понадобилось на ней мое присутствие, немного обеспокоил. Впрочем, уже утром, пусть и поздним, следующего дня «Сирин» под маскировкой забрал меня с одного из пустых в это время физкультурных полей военной части колледжа. А через час я в составе кортежа его величества выехал с территории императорской резиденции, направившись прямиком в Свято-Троицкую Сергиеву лавру.
В общем-то, можно было, конечно, и долететь, экономя таким образом собственное время, однако мешал этикет. Как и при посещении Ватикана с целью увидеться с католическим понтификом, правилом хорошего тона считается прийти или хотя бы приехать на встречу с патриархом, а вот использование летающих средств передвижения почему-то не поощряется.
Но я в любом случае не пожалел об этом путешествии. Во-первых, немного вздремнул, расслабившись в шикарном салоне правительственного лимузина. А во-вторых, лавра действительно была очень красивым местом, расположенным в самом центре Сергиева Посада, и, как и в случае с Ватиканом, именно у главной подъездной дороги посетителей встречали самые впечатляющие виды как на крепостные стены монастыря, так и на его увенчанные золотыми и синими луковицами храмы.
А еще здесь было очень спокойно. Сосредоточение эгрегора Русской православной церкви воспринималось мною куда легче, чем пусть и величественная, но подавляющая атмосфера центра католической веры. Хотя и там и там ощущалось нечто великое. Что-то прямо так и витающее в воздухе, а также словно обращенный на тебя взор пассивного и невидимого, но очень могущественного наблюдателя.
Впрочем, в прошлый раз, помнится, перед саммитом я спросил Иви о том, что это за чувство. И пусть она совсем не горела желанием просвещать меня на «божественные» темы, рассуждая об эгрегоре веры, супруга сподобилась упомянуть, что это всего лишь работа заложенных в стены древних охранных артефактов, а вовсе не кто-то там сверху, разглядывающий посетителей святой земли.
Выбравшись из автомобиля и подойдя к его величеству, я быстренько настроился на деловой лад. Вспомнил еще раз инструкции, данные мне перед отправлением Святославом Андреевичем, которые, собственно, сводились к тому, чтобы сам я вопросов не задавал, внимательно слушал и, если патриарх будет что-то спрашивать, отвечал предельно честно. После чего потопал вслед за императором, направившимся без своего обычного сопровождения не в Царские чертоги или митрополичьи покои и даже не к Свято-Троицкому или Успенскому собору, а к небольшой, спрятавшейся за ними Успенской часовне над колодцем.