делать ни шагу.
— Динка, до гряды на границе осталось совсем немного, — ва́ррэны окружили ее, а Дайм толкнул носом в бок. — Поднимайся. Здесь нельзя оставаться на отдых.
— Я не могу, я устала, — пробормотала Динка, закрывая глаза. Никакой опасности она вокруг не видела, как и гряды на границе. «Совсем немного» по понятиям мира Варра могло растянуться в тысячи шагов.
— Динка, поблизости нет ни одного «сосуда». И дичь на открытом пространстве не обитает. Потерпи еще чуть-чуть, — попытался образумить ее Хоегард. Но Динка даже ухом не повела. Ни есть, ни пить ей не хотелось. Лапы уже отваливались от бесконечного бега, а их подушечки саднили. Тирсвад устроился рядом и принялся облизывать их теплым мягким языком, принося облегчение.
Ва́ррэны, переглянувшись, расположились кольцом вокруг нее и вглядывались в горизонт каждый со своей стороны. Спать, кроме нее, никто не собирался, и все четверо как будто находились в состоянии готовности к сражению. Динку это кольнуло, но усталость была настолько сильная, что притупила тревогу.
Разбудил ее ощутимый толчок в бок.
— Поднимайся, пора уходить, — услышала она в голове напряженный голос Штороса. Сонно приоткрыв глаза, Динка осмотрелась, но увидела перед своей мордой только яростно мечущиеся хвосты. Варрэны все напряженно смотрели в одну сторону, вздыбив шерсть на спинах.
— Уходим, быстро, — скомандовал Вожак. Динка вскочила на ноги и бросилась бежать за ним, еще не совсем соображая, что происходит. Остальные окружили ее на бегу, все еще топорща шерсть на загривке.
— Что там? — спросила Динка, больше обращаясь к Хоегарду, но следя, чтобы все слышали. Обернувшись, она видела лишь туманную дымку, заволакивающую горизонт.
— Руоги, — на бегу ответил ей Хоегард. Динка отметила про себя преимущество мысленного общения — во время нагрузки оно не тратило дыхание.
— Это кто такие? — с волнением спросила Динка. Общее тревожное состояние передавалось и ей, хотя она и не понимала пока в чем опасность.
— Мелкие и очень агрессивные хищники нашего мира, — пояснил Хоегард.
— Мы тоже хищники, да к тому же крупные. Почему мы от них убегаем? — не поняла Динка.
— Потому что эта мелочь сожрет тебя и не поперхнется, — встрял в разговор Шторос.
— Их слишком много. Они кочуют по равнинам и съедают все живое, что встречается им на пути. Стая руогов насчитывает обычно несколько тысяч тварей. Они всеядны — в период голода могут жрать траву, а в особо голодные шегарды так и вовсе питаться силой из «сосудов». Но на пути им лучше не попадаться. Хоть мы и сильны, однако, если мы вступим в схватку с стаей руогов, они возьмут нас измором. Мы задавим несколько сотен, выдохнемся, тогда остальные сожрут нас. Ни один ва́ррэн не выживал после встречи с руогами. Иногда паруль племени находит на равнине обглоданные начисто черепа, принадлежность которых можно определить только по форме рогов. Все остальное они съедают, даже кости.
От этих историй у Динки засосало под ложечкой от страха. Дикая, первобытная жуть шла за ними по пятам, и спасение было только в быстроте лап. Динка сознательно ускорилась и отметила, что скорость бега всего отряда возросла. Мужчины могли бежать быстрее, но держали ее темп. Она задерживала всю стаю!
— Пусть только попробуют приблизиться — я сожгу их в пепел, — буркнула она, осознавая, что быстрее бежать она просто не сможет.
— Динка-Динка, — вздохнул Хоегард. — Наш мир насыщен силой, и у большинства обитателей к огню иммунитет. Огонь нашей силы здесь на живых существ действует совсем не так, как в мире людей.
— То есть ва́ррэна тоже нельзя ранить силой? — удивилась Динка. Хотя… Когда на «Элегии» она только училась использовать своё новое умение, ва́ррэнам доставалось, но тяжелых повреждений она им не нанесла. Чего нельзя было сказать о людях, которые от одного прикосновения силы вспыхивали факелами.
— Можно, — огорошил ее Хоегард. — Все зависит от запаса силы каждого конкретного ва́ррэна и от его способностей к управлению силой. Однако такие твари, как руоги, имеют почти полную защиту от силового воздействия. Они даже могут вплавь пересекать реки, чего не может ни одно другое существо в нашем мире.
— Если для них в этом мире нет препятствий, то куда тогда мы так бежим? — Динка чувствовала, что уже начинает выдыхаться от сумасшедшего бега. Сердце бухало в груди, а пасть приоткрылась, чтобы усилить вдохи.
— Мы бежим к ближайшим горам, до которых не успели дойти за один переход. В горы им путь заказан — они совсем не умеют карабкаться по скалам. Поэтому ва́ррэны обычно селятся в горах, как и кураут — наша естественная дичь.
Динка на бегу обернулась и с ужасом поняла, что размытая туманная дымка на горизонте значительно приблизилась, и теперь покуда хватало глаз было видно облако красной пыли, поднятой в воздух тысячами лап.
— Они нас догоняют, — в панике прошептала она, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Осталось бежать совсем немного. Ты можешь чуть-чуть ускорится? — спросил ее Хоегард.
— Нет, не могу! Я уже начинаю уставать, — мысленно вскричала она. — Что будет, если они нас догонят?
— Мы с Хоегардом останемся драться, — отозвался Шторос, — а вы с Даймом и Тирсвадом побежите дальше. Не переживай ты так! Мы сможем задержать их, пока вы не доберетесь до безопасного места. Здесь, рядом с каким-нибудь сосудом, я смогу продержаться без тебя достаточно долго, и руогам, которые попытаются меня обойти, мало не покажется! — добавил он кровожадно.
— Останетесь?! — мысленно заорала Динка. — Ты спятил?
— А что такого? — вдруг холодно проговорил Шторос. — Ты меня ненавидишь после того, как узнала о моем прошлом. А без тебя я все равно не жилец…
— Это не так! И ты, и Хоегард и остальные — вы все одинаково мне дороги! — нервно прошептала она, чувствуя, как пламенная сила плещется под кожей и захлестывает сознание, как морские волны захлестывают песчаный берег.
— Мне давно уже пора подыхать, Хоегард тоже уже свое пожил. А вы трое еще молоды, родите малышей, назовете в нашу честь, — насмешливо продолжал Шторос. — Так что тебе не о чем беспокоится.
Но Динке было не до шуток. Она не допустит, чтобы с ее стаей что-то случилось, чтобы кто-то из ее любимых мужчин погиб. Не в силах мысленно оформить свои чувства в слова, Динка издала протяжный рычащий вой, и от ее лап по земле во все стороны побежали дорожки огня. Трава загорелась, и огонь, мгновенно распространяющийся по сухой растительности, стеной вспыхнул позади них по тем местам, которые они уже пробежали.
— Шторос, заткнись, — мысленно рявкнул Вожак, не замедляя бега. — Не пугай Динку. Никем мы жертвовать не будем.
— Пора бы уже перестать быть такой пугливой, — в ее голове захохотал Шторос. Опасность будоражила его, и Динка чувствовала прорывающиеся сквозь мысленные слова отголоски его эмоций: азарт, нетерпение, агрессию. Он на самом деле готов был вступить в схватку с тысячей противников и, если не победить, то надрать как можно больше задниц.
— Горы уже видны, давайте поднажмем, — примирительно проговорил Хоегард. Динка вгляделась вперед и действительно увидела на горизонте горные гряды. Она непроизвольно ускорилась еще чуть-чуть, но горы были так далеко, что казались лишь обманом зрения, с каждым шагом не приближаясь, а отодвигаясь все дальше.
— Динка, попробуй сконцентрировать силу в лапах. Тогда ты сможешь бежать быстрее, — подсказал Хоегард. Динка вспомнила, как в тюрьме, чтобы нести на себе тяжелых товарищей, варрэны усиливали свои ноги огнем. Она попыталась повторить, не выпуская силу бездарно в землю, а задерживая ее в лапах.
— Хорошо, — похвалил ее Хоегард, хотя она сама существенных изменений не ощущала. Но упражнение на управление силой немного отвлекло ее и притупило страх. Она так увлеклась созданием блока для силы на подушечках лап, что, не сориентировавшись в момент внезапной остановки их отряда, влетела с разбега Дайму в бок.
— Дальше пути нет, — проговорил Дайм, тяжело дыша после бега.
— Тут мы все и поляжем, — весело проговорил Шторос, тоже глядя куда-то перед собой. — Достойное завершение достойного пути.
— Что там? — Динка, вскочив на ноги, протиснулась между ними. Путь им преграждала широкая река красной жидкости, наполненной силой.
— Можно попробовать двинуться вверх по течению, — предложил Хоегард. — Возможно там, у истока, река станет у́же и мы сможем ее перепрыгнуть.
— Они гнали нас сюда. Они знали, что здесь нам деваться некуда, — мрачно проговорил молчавший до этого Тирсвад.
— Почему нельзя переплыть? — недоумевала Динка, нюхая «воду» у своих лап.
— Сгоришь, — кратко ответил Шторос.
— Никто не в состоянии пропустить через себя столько силы, — поддержал его Хоегард. — Лишь руоги могут плавать по нашим рекам.
— За мной, — скомандовал Вожак и снова сорвался в бег вверх по течению реки. Вожделенные горы теперь оказались слева от них и медленно, но верно отдалялись, оставаясь позади.
Динка неслась за Даймом, не чувствуя лап и задаваясь вопросом куда они теперь бегут. Ведь даже если они смогут перепрыгнуть реку в узком месте, руоги беспрепятственно сделают то же самое и настигнут их рано или поздно. Первоначальная усталость вроде бы отступила. Лишь слегка покалывало под ребрами. У людей такое называлось «второе дыхание», но Динка знала, что это состояние долго не продержится. И уже после того, как наступит «вторая усталость» шансов у них не останется. Даже на то, чтобы сражаться сил не будет. А река текла, широко разлившись в своем русле.
Динка обернулась — преследующее их войско серпом изогнулось, меняя направление вслед за ними. Это было уже не размытое облако. Издалека угадывались очертания отдельных тварей на четырех лапах, с горящими, как у варрэнов глазами. И их было действительно много!
— Хоегард, а почему они могут плавать, а мы нет? — мозг Динки лихорадочно искал пути к спасению и не находил ни одного.
— Потому, что они не управляют силой, но имеют от нее защиту. У них шкурка словно непромокаемая по отношению к силе. И отталкивает ее, как выделанная кожа плаща отталкивает дождевые капли. Сила стекает с них, не причиняя им вреда. А мы другие. Мы впитываем силу, как губка. И, если ее слишком много, она нас сжигает.