От озера и небольшой площадки вокруг него ступенями вверх по кругу отходили каменистые террасы овальной формы и шириной от двух до десяти-пятнадцати шагов. Из каждой такой террасы вглубь горы под основание вышележащей террасы открывался темный зев пещеры-норы. Это были дома черных варрэнов. Самые нижние и самые широкие террасы с прямым выходом к «сосудам», похоже, ранее принадлежали более почетными членам племени. Чем выше, тем более узким был каменистый козырек и тем теснее под ним вход в пещеру. Можно было догадаться о том, что и пещеры на верхних уровнях были меньше.
Дайма Динка увидела сразу. Он стоял у круглого озера напротив пещеры с широким входом и просторной площадкой перед ним. Напротив негона расстоянии двух-трех прыжков стоял огромный черный варрэн с толстыми тяжелыми рогами. Того, что она видела в воспоминаниях Ринэйры и Дайма было достаточно, чтобы догадаться — напротив Дайма стоял Вожак. По обе стороны от него стояли две Варрэн-Лин, в одной из которых Динка узнала Ринэйру. А Дайма окружали по меньшей мере десять крупных самцов, наставив на него рога. За спинами конвоиров стояли еще две Варрэн-Лин, в шерсти которых проскакивали искры огня.
Динка не слышала о чем шел разговор между Даймом и Вожаком, но даже издалека было видно, что Дайм вне себя от ярости. Шерсть его стояла дыбом, морда была перекошена в оскале.
Вожак встал на задние лапы и издал рык победителя. И в этот момент все чертверо окружающих его Варрэн-Лин вспыхнули и высвободили силу. Происходящее у озера закрыла огненная пелена. А Дайм оказался внутри этого огненного смерча, и ему даже отступить было некуда — черные варрэны, окружавшие его шагнули назад под натиском затопившего долину огня, но кольцо не разорвали.
— Дайм! — Динка рванулась вниз, перелетая через террасы, не чуя под собой лап. Слезы застилали глаза, мешая смотреть.
— Динка! Стой! Жди нас! — в голове звенели голоса остальных мужчин, но она их не слышала.
— Дайм!!!
Поединок
— Вожак давно мечтает завладеть Ринэйрой. Но она ему не дается. Он многое бы сделал для того, чтобы она пришла к нему добровольно, — продолжал Йоруг, а Дайм смотрел на него, не понимая к чему он клонит.
— Вы же с ней в близких отношения, ага? — Йоруг мерзко захихикал. — Я же видел, как она на тебя смотрела!
— Что ты предлагаешь? — хмуро спросил Дайм.
— Скажи Ринэйре, пусть придет к Вожаку. Она послушает тебя, особенно если ты пообещаешь ей убить Вожака. Поверь, она мечтает об этом не меньше тебя. У нее есть причины ненавидеть его. И пока он ее… ну… того… я проведу тебя подземными переходами к его комнате. Выберем момент, когда он увлечется совокуплением, и прикончим его, когда он меньше всего этого ожидает. Втроем-то мы его завалим, уж точно!
— Ты в своем уме? — с отвращением спросил Дайм, глядя на Йоруга со смесью жалости и брезгливости. Насколько надо потерять облик варрэна, чтобы всерьез строить такие планы?
— Что ты на меня так смотришь? — вызверился Йоруг. — Это единственный способ перегрызть ему глотку. Если, конечно, он не захочет покувыркаться со всеми четырьмя своими Варрэн-Лин одновременно. Но Ринэйра ему не позволит этого. Да и он, наверняка, захочет поиметь ее один на один. Подумай! Это твой шанс!
— Я не буду впутывать Ринэйру в это! — зарычал Дайм. — Эти грязные игры оставь в своих фантазиях. Я сражу его в честном бою и верну себе звание Вожака!
— Наивный идиот! — вспылил Йоруг. — Ты сдохнешь, как сдох Эйрин.
— Эйрин? Он бросил вызов Вожаку? — потрясенно переспросил Дайм. Эйрин был красивым самцом, Варрэн-Лин были к нему благосклонны, но когда в свой День Выбора Ринэйра позвала его, он остался с ней и буквально боготворил ее.
Однако, Эйрин был совершенно не приспособлен сражаться. Он с удовольствием возился со всеми детишками племени, когда матерям нужно было куда-то отлучиться. Ухаживал за немощными стариками, помогал лекарю и собирал травы для лечения. Он никогда не вступал в конфликты, не ходил на охоту. Еду стае Ринэйры добывали другие мужчины. А Эйрин… он хорошо пел и рассказывал истории, был украшением любого праздника, мог утихомирить расшалившихся подростков одним взглядом, разбирал споры и разногласия. В то, что он пошел против Вожака Дайм поверить не мог.
— Когда Вожак пришел к ним в пещеру и сказал, что отныне Ринэйра принадлежит ему, Эйрин как с цепи сорвался. Он дрался, как руог, не чувствуя своих ран, пока Вожак не приказал своим женщинам убить его. Прямо на глазах Ринэйры его превратили в горстку пепла, — раздраженно порыкивая, Йоруг мерил пещеру шагами. — Ты невесть где пропадал, пока мы тут пытались выжить! И теперь ты говоришь мне, что я не в своем уме? Я хотя бы остался жив, в отличие от Эйрина!
— Я убью его! — Дайм вскочил на лапы и заметался по пещере. Внутри все клокотало от ненависти. Вот так просто взять и вывести из себя спокойного и рассудительного Эйрина, который в своей жизни ни разу не оскалил зубов! А потом хладнокровно приказать убить его на глазах собственной Варрэн-Лин! — Вот увидишь, я убью его! Разорву ему глотку своими собственными клыками!
Йоруг хотел испугать его, рассказывая подробности о бесчинствах Вожака, но от этих рассказов в груди Дайма только разгорелась холодная решимость. Такому чудовищу не место в мире Варра. И Дайм сожалел только об одном: что оставил его в живых тогда, когда надо было убить его. Это его, Дайма, вина, что погибло столько черных варрэнов, что оставшиеся в живых вынуждены были страдать. И он должен был исправить свою ошибку во что бы то ни стало!
— Поспи. Эреше еще не прошло, — буркнул Йоруг, искоса глядя на него. Но Дайм не мог больше ждать.
— Я иду! У него достаточно было времени подготовиться! — рыкнул Дайм и вылетел из пещеры.
Йоруг больше не пытался его переубедить и вместе с тремя своими подручными шагал следом за Даймом, держась на почтительном расстоянии. Дайм не винил его — Йоруг не собирается в открытую вставать рядом с ним против Вожака. Он сделал свой выбор, и благодаря ему до сих пор жив. Но у Дайма был свой путь, и он тоже сделал свой выбор.
Дайм подошел к пещере Вожака. На входе путь ему преградили два черных варрэна. Он помнил их смутно. Эти парни особым умом и обаянием не отличались. Таких не выбирают Варрэн-Лин. Их единственный шанс заслужить почет среди соплеменников и внимание какой-нибудь женщины был отличиться в бою на границе или иным способом принести пользу племени. Вот только на границе он их никогда не видел. Зато теперь по велению Вожака они получают все, что захотят! Ненависть застилала глаза, но Дайм пока еще сдерживался, чтобы не кинуться на вставших на его пути.
— Сюда посторонним нельзя! — рявкнул один из них, видя, что Дайм продолжает наступать, не обращая внимания их оскаленные морды.
— Я хочу видеть Вожака, — вложив в свои слова повелительную интонацию, угрожающе зарычал Дайм. Варрэны попятились, но с дороги не сошли.
— Прочь с моего пути! — Дайм вновь издал раскатистый рык. — Я вызываю Вожака на поединок! Он занял место, принадлежащее мне по праву!
На его рык сбежались еще пятеро варрэнов и все всемером встали в проходе, оскалив клыкастые морды.
— Даймир, выходи! — проревел Дайм, снова с отвращением отметив, как его собственное имя похоже на имя Вожака. — Не вынуждай меня растерзать членов твоей стаи.
Из разных укрытий, тем временем, выходили по одному-двое варрэнов и стягивались ко входу в пещеру.
— Даймир, я жду тебя! — проревел Дайм. — Если ты не хочешь, чтобы еще кто-то пострадал, выходи и прими бой, как мужчина!
— Ну что ты расшумелся? — из пещеры вальяжно вышел Вожак в сопровождении матери Дайма и Килейна. За его спиной шли три девушки, которых Дайм уже видел рядом с ним.
— Ты все-таки здесь! — в мыслях возник голос Килейна. — Я советовал тебе уходить и больше не появляться. Ты, как и прежде, упрям, и слушаешь только себя!
Дайм опустил голову, наставив на приближающихся к нему варрэнов рога. Отвечать Килейну не хотелось. Если тот действительно считает Дайма настолько трусливым, то переубедить его можно только в сражении.
— Всем назад! — рявкнул Килейн, и черные варрэны отступили на почтительное расстояние, но продолжали окружать Дайма, держа его на острие своих рогов.
— Время пришло, и я требую поединка за звание Вожака, — прорычал Дайм, обращаясь ко всем одновременно и ни к кому конкретно. Даймир смотрел снисходительно и насмешливо, как и в прошлый раз, когда Дайм вызвал его в круг. Выражение лица матери было непроницаемым. Все соплеменники снова были против него, но ему было не привыкать. Все повторялось. Но в этот раз Дайм намерен был исправить допущенную ошибку.
— Что ж, если ты хорошо подумал… — вздохнул Килейн, присоединяясь к окружающим Дайма варрэнам и наставляя на него рога, — то больше я ничем не смогу тебе помочь.
— Напрасные надежды, Килейн, — фыркнул Даймир, собственнически притягивая к себе лапой морду матери Дайма и заглядывая ей в глаза. — Этот щенок слишком твердолобый, чтобы понять то, о чем ты ему говоришь. Верно, дорогая?
Мать отвела глаза от Вожака и снова посмотрела на Дайма.
— Выходи в круг и сам проверь насколько твердый мой лоб, — зарычал Дайм и ниже опустил голову, наставляя на Вожака рога. Взгляд матери жег его огнем, но Дайм старался не обращать на него внимания. Сейчас самое важное — это убить Даймира. А с матерью он разберется потом.
В ответ Даймир обидно расхохотался.
— Разве тебе не сказали, мой сын? Я давно отменил традицию поединков. Не желаю марать свои лапы о шкуры грязных ублюдков, вроде тебя. Мои прекрасные женщины сделают это чисто и красиво, оставив от тебя лишь горстку пепла.
— Не смей называть меня сыном! — взревел Дайм. — Ты мне не отец и никогда им не был. Ты тот, кто предал меня! Обманул, бросил в ущелье, оклеветал! Но я вернулся с того света, чтобы отомстить тебе!
Дайм сорвался с места, намереваясь сбить Даймира с ног, но дорогу ему заступили две девушки, и он затормозил прямо у их лап, словно налетел на стену. Он все еще не мог представить себе ситуацию, в которой он мог бы ударить Варрэн-Лин.