Но… Черный Вожак все еще был жив! И пока он на свободе, им не победить. Надо было освободить Дайма от нападающих на него женщин, чтобы он смог добраться до Вожака, а остальные получили передышку.
Динка приподнялась на задних лапах и ударила передними по земле, намереваясь направить силу против вцепившихся в Дайма Варрэн-Лин. Не убить, но отшвырнуть их, отделить от Дайма, отодвинуть… Земля под ней затряслась, забрыкалась, вспучиваясь огромными нарывами, и от лап побежали, зазмеились по камням узкие щели. Но Динка этого не видела, она, зажмурив глаза и превозмогая боль, вливала силу в землю, желая, отбросить от Дайма его противниц. Послышался страшный грохот и испуганный визг. Сила стала уходить в землю все быстрее и быстрее. Боль растворилась, а сознание снова подернулось красной дымкой.
— Динка, довольно! Остановись! Все кончено! — в ее голове звучали голоса ее мужчин, выдергивая из огненного безумия. Их тела прижались к ней со всех сторон, сдерживая, помогая совладать, направляя. Щелкнул в сознании замок, запирая силу внутри и перед ее глазами начало проясняться.
Построения давно уже не было, в нем не было больше необходимости. Дайм, живой и невредимый, прижимал к земле еще брыкающегося Даймира, но видно было, что его зубы уже сомкнулись на горле Вожака. Чуть в стороне Ринэйра держала черную Варрэн-Лин, наступив ей на спину, и, натягивая назад гриву зубами, не давала ей пошевелиться.
По поверхности долины змеилась стремительно расширяющаяся трещина в земле, рассекающая всю долину надвое и отделяющая варрэнов Даймира и троих его женщин от площадки у пещеры, на которой остались Дайм с поверженным Вожаком и Динка в окружении своей стаи. Вся земля долины ходила ходуном.
Единственная широкая трещина с каждым мгновением еще больше раздвигалась, превращаясь в настоящее ущелье. От нее по земле во все стороны струились трещины поменьше, тут же заполняясь огненной водой из рассеченного озера и раскалывая долину на десяток островов разных размеров. Террасы стали разрушаться, сверху посыпались камни, а земля под ногами заскрежетала, застонала, задрожала. Черные варрэны и затесавшиеся между ними Варрэн-Лин ошарашенно пятились. Но спрятаться в этом разрушающемся мире было совершенно негде.
— Что, черт возьми, происходит? — прошипел Шторос. Динка обнаружила, что лежит на земле, Хоегард, Шторос и Тирсвад плотно прижимались к ней со всех сторон, закрывая своими телами от любой опасности. Но как раз на том островке, где они находились, земля оставалась неподвижной. Площадка у пещеры была усеяна обгоревшими телами погибших и раненых черных варрэнов. А оставшиеся в живых также, как и они, сбивались небольшими группами и жались друг к другу, в ужасе глядя на катящиеся со склонов камни и ползущие по земле трещины.
— Убей его! — пронзительно завизжала Ринэйра, все еще держащая в захвате другую Варрэн-Лин. — Почему ты медлишь? Прикончи его!
И Динка поспешно перевела взгляд на Дайма. Он по-прежнему сжимал в зубах горло Вожака, но… тот был еще жив.
— Не трогай его! Прошу! Ради меня, ради всех шегардов, что я заботилась о тебе! Отпусти его! — выла черная Варрэн-Лин, извиваясь в хватке Ринэйры. И Динка вдруг поняла, кто это. Сейчас в этой несчастной испуганной немолодой женщине нельзя было признать ту царственную неприступную особу, которую Динка видела в воспоминаниях Дайма. Но это, несомненно была она — его мать.
— Мы должны быть рядом с ним, — прошептала Динка, высвобождаясь из безопасных объятий и ползком направляясь к Дайму. Хоегард, Шторос и Тирсвад поползли за ней, готовые в любой миг снова закрыть ее своими телами.
А землетрясение набирало силу, трещины разбегались по земле с невероятной скоростью, обходя стороной лишь узкую полосу земли, по которой ползла Динка и трое ее мужчин. По трещинам разливалась огненная, напоенная силой вода из расколотого озера. Скалы, в которых были прорыты норы, ходили ходуном. Грохот рушащейся горы сливался с ревом пламени, и от этого шума закладывало уши. Над долиной поднималось душное марево, отвратительно пахнущее гарью и еще какой-то гадостью, от которой щипало глаза и щекотало в носу.
Динка почти доползла до Дайма, когда из пещеры Вожака плеснуло огнем, и с ее проема тоже посыпались камни. От подземного толчка Дайм на мгновение потерял равновесие и качнулся назад, глубже проседая на задние лапы. Даймир воспользовался этой заминкой и рванулся изо всех сил, оставляя в зубах Дайма клок своей шкуры. Дайм рванулся следом, но провалился лапой в трещину, ползущую по земле и покатился кубарем.
— Не-е-ет! — заорала Ринэйра, выпуская из зубов мать Дайма, и бросаясь Вожаку наперерез. Но Даймир уже несся в сторону входа в свою пещеру, покрывая расстояние огромными прыжками. Он с силой отшвырнул подбежавшую Ринэйру и скрылся в пещере. Ринэйра отлетела к стене и, ударившись о нее, сползла на землю.
— Дайми-и-ир! — завыла страшным голосом Варрэн-Лин, выпущенная Ринэйрой. — Мой Даймир! Подожди меня!
Она тоже бежала вслед за ним, чуть отставая от Ринэйры, и, перепрыгнув через ее безвольно обмякшее тело, метнулась в сторону пещеры, объятой пламенем.
У Динки все внутри похолодело, когда она вдруг отчетливо поняла, что сейчас произойдет.
— Дайм, приказываю стоять! — завизжала она. — Остановите его!
— Мама, стой! — завопил Дайм, практически настигая ее. Но он не успевал. Варрэн-Лин выскользнула из его щелкнувших зубов и с воем нырнула в пылающий зев пещеры.
Время как будто замедлилось. Черная Варрэн-Лин исчезла в горящей изнутри пещере. Дайм, бросившись за ней следом, рухнул на землю под тяжестью трех тел, навалившихся на него. Шторос, Тирсвад и Хоегард, остановили его у самого зева пещеры, повиснув на нем и прижав его к земле. Под весом товарищей он успел проползти еще два шага, когда каменный свод, поддерживающий пещеру, с грохотом обрушился, и горная гряда тяжело осела, навсегда скрывая под своим основанием то, что когда-то было пещерой Вожака и тюрьмой для десятков женщин.
— Мама! Не-е-ет! Мама!!! — Дайм выл и извивался в держащих его лапах, но друзья навалились на него своими телами, не давая двинуться с места. Динка добежала до них и рухнула на Дайма сверху, обхватывая его рогатую голову всеми четырьмя лапами и прижимая его морду к своему животу. Мир вокруг стремительно рушился, гора оседала все ниже и ниже, сравниваясь с землей, террасы долины складывались одна на другую, рассыпаясь прямо на глазах.
— Не-е-ет! — первая вспышка неистовства отпускала Дайма, сменяясь рыданиями.
— Тише-тише… Я с тобой! Мы все с тобой, — Динка шептала все ласковые слова, которые только приходили ей в голову. Слезы градом катились по ее щекам, и боль, его боль, разрывала грудную клетку...
Научи меня
— Динка… — услышала она шепот Штороса, когда Дайм перестал содрогаться от рыданий. — Надо увести его отсюда. Помоги нам.
Динка подняла голову и осмотрелась. Оглушающая тишина нарушалась лишь чьим-то жалобным плачем. Землетрясение закончилось. Долины черных больше не было. Все окружающие центральное озеро горы обрушились, открывая с одной стороны вид на бескрайнюю равнину, а с другой стороны на фиолетовое марево, поднимающееся от ущелья. Выжившие варрэны и Варрэн-Лин потеряно бродили между камней, подходя к лежащим на земле соплеменникам и пытаясь привести их в чувство. Те раненые, которые был в сознании, жалобно скулили, зовя на помощь.
В десятке шагов от себя Динка увидела Ринэйру, которая тихо и безнадежно выла над обгорелым телом варрэна. Из раны на ее голове сочилась кровь, пропитывая ее красивую черную шерсть.
— Дайм! — Динка потерлась носом о его морду. — Дайм, пошли отсюда. Вставай!
Дайм приоткрыл глаза и растерянно обвел взглядом долину. Казалось, что он вообще не понимает, что происходит. Взгляд его бессмысленно блуждал, а глаза были черными с тонким золотым ободком из-за зрачков, заполнивших почти всю радужку. Шторос, Тирсвад и Хоегард не спеша сползали с него, разминая затекшие конечности.
— Чужак! — со стороны разрушенного входа в долину бежал Ириэйт, оступаясь на подвижных еще после землетрясения камнях и, временами, скатываясь по склону на заднице. — Чужак!
Ириэйт подбежал к Шторосу и, едва успев затормозить у его лап, плюхнулся на землю, глядя на Штороса снизу вверх сияющими глазами.
— Чужак, я вывел всех! Я успел!
— Ты — герой черного племени! — одобрительно оскалился Шторос и положил лапу Ириэйту на макушку в знак одобрения. Ириэйт радостно взвизгнул и забил по земле хвостом.
— Старики: варрэны и Варрэн-Лин, которые ушли из долины вскоре после того, как Вожак пленил женщин, вернулись! Они услышали грохот и спустились с гор. Сейчас они лечат пострадавших Варрэн-Лин, — продолжал Ириэйт сбивчиво рассказывать свои новости. — Ого! А ты красный, оказывается! А твоя Варрэн-Лин? — Ириэйт пробежал глазами по повернувшимся к нему мордам и остановился взглядом на Динке. — Серая!
Динка мысленно рассмеялась, глядя на его неприкрытый восторг. Женщины все живы! Пожилые варрэны и Варрэн-Лин вернулись домой. Это значит, что черное племя не вымрет. После всех этих испытаний они сплотятся и восстановят свой дом!
— Ну и дел вы натворили! — прошептал Ириэйт с восхищением, и тут же с детской непосредственностью добавил, с любопытством оглядывая Штороса. — А где твои рога?
— Ты задаешь слишком много вопросов, щенок! — зарычал Шторос. — Отправляйся на охоту! Всех женщин и раненых теперь надо накормить.
— Постой, чужак, — испуганно зашептал Ириэйт, припадая к земле и искоса поглядывая на Штороса. — Женщины хотят знать, где их дети. Они сожрут меня живьем, если я не принесу им весть о том, что щенки живы.
Шторос с досадой отвернулся. Динка опустила глаза. Им нечего было сказать несчастным женщинам, потерявшим в этом сражении свои семьи.
— Скажи женщинам, — вдруг вступил в разговор Хоегард. — Что щенки в безопасности. Многие погибли, но многих мне удалось вывести из долины. Я спрятал их в горах рядом с ущельем, во-он в той стороне. У них достаточно еды, и они просидят в укрытии еще эреше. А позже, когда женщины будут в состоянии идти, можно будет отвести их туда, чтобы они увидели своих малышей.