Член делегации ППР и ГЛ В. Гомулка потребовал от делегатуры осудить попытки реакции развязать еще в условиях оккупации гражданскую войну и принять меры к ее пресечению. Он также настаивал, чтобы разведка военных организаций правительственного подполья перестала выискивать имена членов ППР и составленные списки передавать в том числе в гестапо.«ППР до сих пор не делает выводов из этих фактов, но обращает внимание на ответственность» (делегата правительства), – докладывали Павловский и Чарновский 11 марта 1943 г. об общих итогах первых встреч.
В ходе переговоров делегаты «лондонского» подполья утверждали, что они не имеют полномочий для политических соглашений, что они хотят только выслушать предложения другой стороны. Выспрашивали о намерениях ППР. Выявили много точек соприкосновения, во всяком случае, на период войны и послевоенного восстановления. На вопросы «лондонской» стороны ППР ответила, что она положительно относится к правительству. Хотя имеет к нему претензии относительно его состава и общественно-политического облика. Оно стало правительством де-факто, необходимым и полезным представителем государства за границей. Но автоматически вернуться и осуществлять власть в стране не может. К его органам в стране – делегатуре, Политическому согласительному комитету, с марта 1943 г. – Краевому политическому представительству – ППР относится положительно.
В области внешней политики ППР заявила о позитивном отношении к СССР как к пролетарскому государству и к польско-советскому пакту от 30.07.1941, ибо он имеет целью сближение обеих народов. Вопрос о восточных границах считает открытым. Его должны урегулировать правительства Польши и СССР в духе Атлантической хартии.
Себя ППР представила как польскую рабочую и независимую организацию, независимую от Москвы и от Лондона, не связанную с Коминтерном. Своих членов она воспитывает в духе марксистско-ленинской идеологии, но не провозглашает диктатуры пролетариата. Свое отношение к собственности она вскоре выразит в прессе (имелась в виду программа-минимум). ППР стремится к изменению общественного строя (spolecznego),но не отказывается от возможности перемен путем решения Конституанты (Законодательного сейма).Суть политических предложений представителей ППР своим оппонентам по существу сводилась к признанию «лондонским лагерем» равноправного присутствия ППР в многопартийной политической системе, свойственной демократическим режимам, то есть, по сути, в буржуазной демократии.
Ровецкий был склонен принять командование над Гвардией людовой при выполнении ППР поставленных им условий, «очевидно, с сохранением соответствующих осторожностей», о чем он сообщал главнокомандующему (Сикорскому) в Лондон 11 марта 1943 г. Для дальнейшего изложения заметим еще одно замечание из этой шифрограммы: по ППР, «восстание может проводить только созданное в стране правительство, в котором не могут участвовать ОНР и санация. Такое правительство ППР поддержит, если будет иметь на него влияние».
Но в польско-польские переговоры вмешалась высокая международная политика, которая изменила внутри-и внешнеполитическую обстановку, развела СССР и польское правительство (о чем в следующем разделе). Ровецкий в связи с принятыми решениями счел, что на дальнейших переговорах они «прижмут их (ППР – В. П.) к стене и вынудят к ясному заявлению» о границах, Коминтерне и отношении к любому агрессору, чтобы ППР без каких-либо условий признала правительство единственным представителем Польши, созданным в соответствии с Конституцией, подчинилась его Крайовой делегатуре, декларировала верность границе Рижского договора и решительно отмежевалась от Коминтерна, выступила против любого агрессора, вступившего на польскую землю.
Немедленно после начала переговоров силы, не заинтересованные в усилении борьбы в стране против оккупантов и в достижении соглашения делегатуры и АК с ППР, предприняли контрмеры. 19 февраля 1943 г., на следующий день после первой встречи, был арестован гестапо глава делегатуры профессор Я. Пекалькевич – людовец, который был не только за переговоры с ППР, но и за соглашение со всей левицей. После ареста Пекалькевича в делегатуре и разведке АК сложилось мнение, что он был выдан своими противниками справа, и связано это было с возможностью соглашения с ППР. Следует также учесть то, что существовали еще другие силы, не заинтересованные в усилении сопротивления оккупантам. В тот период в отделе безопасности департамента внутренних дел делегатуры реферат антикоммунистической разведки возглавлял агент гестапо Яр (Ян Бердых, он же Александр Каминьский, он же Юзеф Митценмахер, он же Ян Альфред Регула). Яр готовил и установочные документы к переговорам. (Часть документов с полным набором отрицательных характеристик ППР сохранилась.) Можно предположить, что Яр имел отношение к аресту Пекалькевича. Раскрыли его через пару лет после окончания войны. Пекалькевичем дело не ограничилось. Далее последовали аресты, убийства на улицах, в тюрьмах всех практически лиц, имевших отношение к переговорам, посредников, устанавливавших связи. 13 марта был арестован и замучен на допросе адвокат Теодор Дурач, руководитель отдела информации ЦК ППР, 18 марта 1943 г. устроена засада на Я. Стшешевского и Х. Шапиро-Савицкую, деятеля ППР и руководителя Союза борьбы молодых. В перестрелке на варшавской улице Я. Стшешевский был убит на месте, Савицкая умерла от полученных ран в тот же день в тюрьме Павиак. В июне 1943 г. был арестован посредник на переговорах сторон А. Фидеркевич. Тогда же гестапо схватило С. Грот-Ровецкого27. В июне погиб и Сикорский. Только в последнем случае есть и другие недоказанные версии гибели польского премьера, заказчиков и исполнителей совершенного в Гибралтаре террористического акта. В живых остались только В. Гомулка и переговорщики из «лондонского лагеря». Окончательно сорвала переговоры и возможность, хотя бы теоретически, достичь согласияантисоветская кампания, развернутая гитлеровцами уже в европейском масштабе.
Вместо Пекалькевича главой делегатуры стал инженер Я. С. Янковский (1882—1953) —в межвоенное время член Стронництва працы, придерживавшийся правых взглядов. Вскоре главой Армии крайовой сделали заместителя Ровецкого Т. Коморовского. В 1940 г. ему и Ровецкому присвоили чин генерала. Другого генерала тогда в АК не было. В делегатуре и Политическом согласительном комитете начались при помощи «Лондона» перестановки, проходившие всю весну 1943 г. Расколы в Стронництве працы и среди «Польских социалистов» облегчили удаление из органов «лондонского» подполья левых представителей этих организаций и введение на их место деятелей правого направления, которые были против каких-либо контактов с ППР. В делегатуре и Политическом согласительном комитете вновь появилась ВРН. Санационные элементы получали все большее влияние в Армии крайовой и в подпольном аппарате власти. В целом прошедшие в «лондонском лагере» перестановки можно оценить как сдвиг вправо. Левоцентристский блок перестал существовать. В стране же активизировалась национально-освободительная борьба, ведшая за собой радикализацию всего польского общества.
После трех встреч в феврале 1943 г. переговоры ППР с делегатурой затянулись, а затем прервались. Ее представители тянули с обещанным письменным ответом. Политические перестановки, которые прошли до получения ответа делегатуры, сопровождались усилением атак на советско-польское соглашение и политику Сикорского. Проходили они на фоне обострившегося кризиса в отношениях между правительством СССР и эмигрантским правительством. В этих условиях после отчета С. Павловского о переговорах с ППР на заседании Крайовой репрезентации политычней (так назвал себя Политический согласительный комитет) по предложению К. Пужака (ВРН) было решено их разорвать. Против срыва переговоров голосовал лишь людовец Ю. Грудзиньский. Янковский, новый делегат, присоединился к этому решению.
Ответ делегатуры и АК от 28 апреля 1943 г. за подписью двух переговорщиков содержал требование полной и безоговорочной капитуляции ППР, отказа от ее политических и идеологических воззрений. Особенно были недовольны позицией ППР в вопросе восточной границы страны, солидарностью прессы ППР с выступлениями советской дипломатии (письмо было датировано после разрыва СССР с польским правительством). Оно отвергало право ППР подвергать сомнению, что «польское правительство в Лондоне не представляет мнение польского общества, когда все польское общество согласно с позицией правительства». К тому же ППР отказывалась выступить против любого агрессора, который вторгнется на польские земли.
Делегатура утверждала также, что ни гражданские, ни военные ее органы не издавали приказов о создании списков членов ППР. Относительно же продемонстрированного ППР списка проведут дознание. Отказались они от ответственности за содержание и тон подпольной печати своего лагеря. Но желая усмирения политической борьбы, делегат издал соответствующий призыв к конспиративной печати («Rzeczpospolita Polska», 31.10.1941, «O jednoṡḉ frontu wewnḝtrznego»):оно-де по-прежнему актуально. Все это свидетельствует, писали авторы послания, что при том состоянии дел, когда ППР «поставила себя вне польского общества и именно в столь существенных вопросах, как независимость и целостность польского государства, дальнейшие переговоры с ППР невозможны и по вине ППР бесцельны»/70/. Относительно «списков» следует заметить, что при содействии советского агента Гринкевича у разведки АК был изъят список на членов ППР из нескольких сот фамилий (называют 700 и 1 000) и передан Спыхальскому.
Отказавшись при новой расстановке сил от соглашения с ППР, «лондонский лагерь» тем не менее был вынужден принять форму военных действий, предложенную партией и требуемую низами АК. В апреле 1943 г. командование Армии крайовой провозгласило тактику ограниченной вооруженной борьбы с немецко-фашистскими оккупантами. Пришлось указать причину изменения позиции: чтобы не было впечатления, что лишь ППР оказывает вооруженное сопротивление оккупантам.