ее жесткими. В окончательном тексте декларации содержится заявление об отказе эмигрантскому правительству в праве представлять польский народ. Декларация ППР отказывала в праве на власть в стране случайно собравшимся в эмиграции политикам и их делегатуре в Крае, обосновывавшим свое существование на антидемократической, по сути незаконной, Конституции 1935 года. Будущая Польша, повторяла ППР, должна быть Польшей рабочих, крестьян и интеллигенции. При этом ППР не выдвигала социалистических лозунгов.
По сравнению с декларацией, принятой в марте 1943 г., ноябрьская декларация более ясно формулировала вопрос о государственных границах. Одновременно с признанием права украинского и белорусского народов на самоопределение и воссоединение в единых Советских республиках декларация выдвигала требование возвращения польских земель на Западе и Балтике. Декларация ППР подтверждала необходимость установления дружеских отношений с Советским Союзом как классовым союзником трудящихся Польши в их борьбе за национальное и социальное освобождение, подчеркивала стремление к сохранению и в послевоенный период единства и взаимопомощи всех демократических сил/105/.
Программа определяла курс демократических сил на принятие руководства борьбой народа, на завоевание власти в освобождаемой стране, на создание собственного государственного представительства, проводящего новую внутреннюю и внешнюю политику, на противопоставлениедемократического национального представительства «лондонскому лагерю» и выражавшему его интересы правительству на чужбине. Разрыв отношений СССР с польским правительством предельно ограничил его возможности поддерживать «подпольное государство» дипломатическими инструментами, отстаивая свою интерпретацию национально-государственных интересов Польши. Столкновение этих двух претендентов на власть, неравноценных по влиянию в обществе, расходившихся в понимании интересов Польши – вместе с Советским Союзом (ППР) или вопреки ему (правительство и «подпольное государство») – становилось неизбежным.
Вернемся несколько назад, к ноябрю 1943г., когда ППР постиг новый удар. В ходе очередной антикоммунистической кампании гестапо по случаю прибытия в Варшаву самого Гиммлера его жертвами оказались секретарь ЦК ППР Павел Финдер и член ЦК Малгожата Форнальская. 14 ноября их арестовали на явочной квартире, где через полчаса должно было состояться заседание ЦК. Они пришли первыми, чтобы выяснить какие-то свои вопросы. Пока считается, что это было нарушением правил конспирации. Квартира была «нечистой». Владелец квартиры, член ППР, был арестован в провинции. Теперь гестапо пришло с обыском в его варшавское жилище.
Предполагаемое заседание ЦК было внеочередным. Дело в том, что за неделю до этого в Старой Милосной под Варшавой состоялось то заседание ЦК, на котором было принято принципиальное решение о создании Крайовой рады народовой (КРН) – Национального совета Польши. Но на нем не присутствовал Франтишек Юзьвяк: Ванда Гурская, связная и секретарша Финдера, «просто забыла» сообщить Юзьвяку о заседании. В связи с созданием КРН вставал вопрос и о ее вооруженных силах – Армии людовой (Народной армии). Без руководителя военных отрядов ППР обойтись было нельзя. Кроме того, выявились расхождения во мнениях относительно некоторых вопросов КРН между Гомулкой и Берутом. Финдер предложил им изложить свое видение манифеста КРН письменно. Для решения этих двух вопросов и назначили внеочередное заседание ЦК на улице Гроттгера на Мокотове Дольном в квартире Я. Грушчиньского. Явка туда гестапо могла быть связана и с тем, что незадолго до этого гестапо удалось раскрыть в Варшаве радиостанции ППР и таким путем выйти на Павла и Ясю.
Гомулка писал, повторим, что произошедшее— нарушение правил конспирации и безопасности, что Форнальская не должна была присутствовать на заседании ЦК в воскресенье 14 ноября. Она лишь «на минутку» забежала для решения каких-то проблем, интересующих их лично с Финдером. Далее мемуаристы расходятся в деталях. Кто-то говорит, что гестапо прибыло после прихода Финдера и Форнальской на квартиру. Гомулка утверждал, что гестаповцы уже час как там вели обыск. Их черную машину заметил Юзьвяк, явившийся слегка ранее на подпункт встречи с Гомулкой. Они предупредили и других подходивших членов ЦК ППР.
Гестаповцы, захватив заодно хозяйку квартиры и ее дочь, отбыли, не догадываясь, что через четверть часа весь ЦК ППР мог быть в их руках. Случайность, небрежность в выполнении поручения, но как это вписывается в анти-ППР-овское наступление правых сил с весны-лета 1943 г. Гонтарчык сводит произошедшее к нескольким вариантам. Первый: продолжение фракционной борьбы в ППР – дескать, Гомулка рвался к власти, расчищал себе дорогу. Другой —на основе «грыпсов», якобы записочек Форнальской из Павияка: то «немецкий след», то выдал кто-то из своих, из ЦК —дескать, прямо она указывала на Спыхальского. Доказательств нет, «грыпсы» не обнародовали. Спыхальский и Жимерский – по-прежнему в новой Польше самые «обстреливаемые» и обвиняемые во всех смертных грехах личности ПНР. Все, что некогда безпека собрала или выдумала для процесса против «гомулковцев», «правонационалистического уклона», вываливают без критического подхода к «сведениям». «Грех» с «грыпсами» родился во время сбора материалов на Спыхальского, когда он сидел в тюрьме, ожидая процесса. Изда́ли «антиспыхальские» материалы без «грыпсов» Гонтарчык и его два сотоварища/106/.
Но вернемся к истории создания КРН. К осени 1943 г. стало окончательно ясно, что возможность установить контакты существует только на левице, в частности, с тем течением в РППС, которое представлял Э. Осубка-Моравский. 28 октября на заседании ЦК, как уже говорилось, В. Гомулка предложил проект создания политического центра, противостоящего «лондонскому» руководству. Проект создания путем межпартийных соглашений подпольного парламента —Крайовой рады народовой, которая должна стать зародышем будущей народной власти. 7 ноября в Старой Милосной решение о КРН было окончательно принято. По предложению Финдера Гомулке и Беруту независимо друг от друга было рекомендовано представить проекты программного документа будущей КРН. Однако манифест КРН принимался уже без Финдера 15 ноября 1943 г. Принимался после бурных дебатов с участием сотрудников центральной редакции ППР. Об этом эпизоде Ежи Моравский вспоминал: «Без колебаний все высказались за отклонение полностью как текста Берута, так и компиляции обоих текстов». Различия текстов были скорее стилистические. «Куда было тексту Берута в свойственном ему вычурном стиле „барокко“ до того, что немного шероховато, но ясно, убедительно, местами эмоционально (porywajco) написал Гомулка? Поэтому без колебаний все высказались… за принятие текста Гомулки. Берут не смог скрыть, как он был этим унижен. И кажется, надолго сохранил обиду», хотя его рекомендовали быть председателем КРН. А Гомулка 23 ноября стал секретарем ЦК /107/.
15 декабря 1943 г. подпольная печать ППР опубликовала текст манифеста КРН без подписи РППС. Переговоры с возможными кандидатами в члены КРН проходили трудно. Они легли на плечи членов ЦК. Никакого оргкомитета не было создано. Его функции выполняла «тройка» ЦК. Непосредственные переговоры вели Гомулка, Берут, Ковальский, Лога-Совиньский. А также В. Беньковский, редактор подпольных изданий ППР, автор второй версии манифеста КРН, которую он издал в виде листовки. Спыхальский отвечал за технические вопросы и доставку материалов КРН, организацию охраны заседания, дезориентацию оккупантов о времени и месте заседания КРН, к выяснению чего те прилагали немалые старания. «Техникой» занимались также Клишко и Лога-Совиньский.
Контакты с социалистическими, крестьянскими, демократическими и некоторыми другими организациями выявили, что руководство СЛ-РОХ и командование БХ, несмотря на их радикализацию и то, что они находились на левом фланге «лондонского лагеря», отказались войти в КРН. На соглашение пошло лишь радикальное крыло людовцев, которое разошлось с руководством СЛ по вопросам отношения к союзу с рабочим классом, к ППР и Советскому Союзу, а также бывшие деятели Независимой крестьянской партии и организации «Самопомощь». Группа эта вскоре, по названию своей газеты, стала называться СЛ«Воля люду».
В ходе переговоров ППР с РППС, которые в сентябре-октябре вели В. Гомулка, А. Ковальский, а в ноябре – Б. Берут, позиция РППС (С. Худобы, Я. Муляка, и П. Гаевского) была выжидательной, с оглядкой на положение на фронтах. РППС, теоретически признавая целесообразность и необходимость объединения рабочего класса и демократического лагеря, ставила соглашение с ППР в зависимость от завершения своих переговоров с людовцами и демократами, что делало его невозможным. Во время переговоров 26 ноября 1943 г. Президиум ЦИК РППС не сообщил ЦК ППР, что он создал Главный народный комитет, хотя объявление об этом было дано в подпольной печати уже 27 ноября 1943 г. Создание ЦИК РППС Главного народного комитета только осложнило положение с объединением демократических сил. РППС прервала переговоры с ППР, но та продолжала оказывать давление на социалистов. Как и людовцам, Польская рабочая партия 15 декабря прислала в ЦИК РППС одновременно с новым письмом манифест КРН как документ, объясняющий идеологические и политические причины создания КРН, и вновь предложила делегировать в нее своих представителей. В итоге соглашения с ППР в КРН вошла небольшая группа социалистов – сторонников единого фронта во главе с Э. Осубка-Моравским. В РППС произошел раскол.
ЦК ППР стало известно, что Делегатура и партии «четверки» со дня на день собираются создать Раду едности народовой – РЕН (Совет национального единства) – подпольный парламент, сейм. Было решено ускорить процесс формирования КРН. Для ППР стало важным, чтобы КРН появилась ранее РЕН. Это удалось /108/. Факт создания КРН был обнародован 5 января 1944 г. Делегатура о создании Рады едности народовой объявила 9 января, фактически она конституировалась в марте 1944 г.
Создание КРН было объявлено от имени 14 организаций и групп, чьи подписи стояли под манифестом/109/.Из подписантов только три организации (ППР, ГЛ и Союз борьбы молодых) представляли реальные силы. КРН создавалась как подпольный парламент, гласил ее манифест, как политическое представительство польского народа, уполномоченное выступать от имени народа и руководить его судьбами, выражать государственные интересы Польши. В соответствующий момент КРН создаст Временное правительство на широкой представительной основе из всех группировок, стоящих на демократических позициях. Функционировать КРН будет до избрания Законодательного собрания. Основными задачами манифест счел: 1) Проведение внешней политики на основе искренней дружбы и сотрудничества со всеми союзниками. Незамедлительное принятие шагов в целях установления отношений с СССР на основе добрососедства, дружбы и сотрудничества. 2) Борьбу за независимую суверенную Польшу. Включение в ее границы всех польских земель, в том числе некогда насильно захваченных и онемеченных. Восточные границы КРН установит согласно с вол