39. Руководство делегатуры и командование АК для разрядки создавшейся социальной напряженности и противодействия программе ППР склонны были сразу после освобождения провозгласить декреты, основанные на «Программе Народной Польши».
Иное течение социалистов – РППС – переживало период расколов и провозглашения новых программных документов. Создание Крайовой рады народовой и вступление в нее части членов РППС активизировало процессы, в ней происходившие, углубило размежевание и внутренние разногласия. Руководители течения в РППС, принявшего 30 декабря 1943 г. решение о сотрудничестве с ППР, но не вошедшего в рады народове, аргументировали свою позицию тем, что это помешает им привлечь людовцев к созданию народного фронта, что соглашение с РППС нужно Польской рабочей партии только для пропаганды. Истинная же причина заключалась в том, что эта часть социалистов не изменила своего отрицательного отношения к коммунистам и Советскому Союзу. ППР, несмотря на нервозные ответы ЦИК РППС, оставила для социалистов открытой дорогу для вступления в КРН.
Продолжая политику распыления левых сил, ЦИК РППС преобразовал Главный народный комитет в Централизацию демократических, социалистических и синдикалистских организаций (февраль 1944 г.). В ее состав вошли семь небольших организаций городской мелкой буржуазии и интеллигенции: РППС, Стронництво польской демократии, Польское стронництво демократычне, организация синдикалистов «Вольность», ПЛАН (Польская народная акция независимости), народные социалисты «Вольности» и Союз польских синдикалистов. Из них лишь две – РППС (ППС-левица) и часть довоенного Стронництва демократычнего имели политическое влияние. Созданная в противовес КРН, близкая ей по характеру Централизация была задумана как организационный центр народного фронта и должна была объединить, при условии изгнания из РЕН народовцев, силы от крайней левицы, в том числе и ППР, до центра включительно (под центром понималась демократическая интеллигенция). Курс Централизации определяли установки руководства РППС, искавшего третий путь – между лагерем эмигрантского правительства и КРН. Ее создатели заявляли, что смогут повлиять на перегруппировку политических сил в «лондонском лагере», на допущение ППР в политическое представительство в стране, т. е. в РЕН, на реорганизацию эмигрантского правительства в демократическом духе и выполнение программы социалистов его усилиями. Создание Централизации в какой-то мере означало утрату доверия к эмигрантскому правительству и поиски новых путей определенными слоями мелкой и средней буржуазии. Однако объективно оно тормозило консолидацию демократических сил. При существовавшей в обществе остроте противоречий политика третьего пути была маловероятна.
РППС, сотрудничавшая с ППР, считала, что Централизация и ее руководящий орган – Центральный комитет людовы (ЦКЛ), провозглашая верные лозунги экономического переустройства и широкого народного и антифашистского фронта, занимают утопические позиции относительно путей их реализации (реконструкция правительства президентом Рачкевичем, например). Однако постепенно происходило изменение отношения Централизации к правительству и Конституции 1935 г. и сближение со взглядами КРН-ППР.
ВРН, которая, по мнению графа Бура-Коморовского, утрачивала активность и влияние на рабочие массы (кроме Силезии), что было опасно, отрицала Централизацию, рассматривая ее как орудие ППР. Руководство АК считало Централизацию организацией слабой и противоречивой (ее отношение к СССР и восточным границам страны).
Отношение ППР к Централизации было сложным. Партия стремилась привлечь на сторону КРН всю РППС и ликвидировать расхождения в ее рядах. Поэтому она продолжала начатые еще в конце 1943 г. переговоры с ЦК ППС-левицы и с Централизацией в целом, так как она в классовом отношении являлась представительством тех категорий населения, которые могли составить один из элементов социальной базы КРН и участвовать в строительстве народной Польши. «Хотя все то, что составляет ЦКЛ, – констатировал ЦК ППР в марте 1944г., – не представляет собой достойной внимания силы, ЦК ППР, полностью и должным образом оценивая политическое значение вывески этой организации для КРН, предпринимает все усилия, чтобы ввести ЦКЛ в состав КРН». ЦК ППР преуменьшал значение ЦКЛ, за небольшими организациями, объединенными в Централизацию, выступали весьма многочисленные в Польше городские средние слои. Недаром так забеспокоилась Делегатура: от нее уходили массы. Возникала новая сила, ей не подчинявшаяся.
Переговоры ППР с ЦКЛ продолжались в течение всей весны 1944 г. Расхождения касались отношения к Советскому Союзу и «лондонскому» правительству, вопросу о том, кто должен взять власть. Переговоры с ЦКЛ вызвали разногласия в ЦК ППР относительно форм и методов его включения в КРН /149/. Все же было решено с ЦКЛ борьбу не вести, а договориться, добиваясь присоединения к КРН. Это была скорее позиция Гомулки. Догматичный Берут пытался изменить отношение, направив в июне 1944 г. донос на него в Москву Димитрову: диктаторство, зигзаги от сектантства до крайнего оппортунизма, что отталкивает ППС и СЛ, покровительство своей группе, которая готова связаться с одной из «пролондонских» группировок, неспособность обеспечить монолитный, решительный облик руководства партией, догматизм, левачество, правые и националистические отклонения и т. д. —все смешано.
ППР стремилась привлекать рядовых членов организаций, входивших в ЦКЛ, к работе в органах, создаваемых партией, налаживать сотрудничество между рабочими – членами ППР и рабочими – членами РППС и даже ВРН, при создании подпольных профсоюзов и фабричных комитетов, о чем в принципе было договорено еще в октябре 1943 г. при переговорах представителя ППР с представителем РППС. В конце июля 1944 г. ЦКЛ и ППС-левица формально согласились на сотрудничество с ППР при создании профсоюзов. Первая рабочая встреча состоялась 1 августа 1944 г. Некоторые крупные организации РППС добивались от руководства, особенно в июне-июле 1944 г., установления тесных связей с ППР. Так, краковская группа РППС ультимативно потребовала от ЦКЛ в течение трех недель начать переговоры с ППР, угрожая в противном случае порвать с Централизацией.
Представители направления, отражавшего в основном настроения на местах, выступали за соглашение с ППР. Именно они приняли участие в создании КРН. В мае 1944 г. состоялся подпольный IV съезд РППС. Он пересмотрел позицию, которую руководство партии занимало в отношении коммунистов и Советского Союза. Приближение окончательного краха гитлеровской оккупации в Польше определило преимущественную ориентацию программы на будущее освобождение, хотя сохранялся тезис, что «объединение всех сил демократического лагеря для усиления самообороны народа и борьбы с захватчиками – это главные лозунги и основной постулат рабочей партии в настоящий момент». Центральными тезисами выдвинутой съездом программы были единство действий рабочего класса, основанное на сотрудничестве РППС с ППР, борьба за укрепление и расширение национального демократического фронта, осуществленного в форме Крайовой рады народовой, борьба за власть в освобожденной Польше.
РППС считала себя партией рабочей и социалистической, верной традициям освободительной борьбы пролетариата за новый общественный строй, основанный на принципах демократии и социализма. После свержения капитализма она предполагала создание народного правительства, опирающегося на народные массы, правительства, в переходный период основанного на радах народовых, представляющих людовцев, рабочий класс и трудящуюся интеллигенцию. Государственный строй Польши должен был опираться на рабочее самоуправление на обобществленных предприятиях, самоуправление потребителей, всеохватывающую кооперацию, территориальное самоуправление, координирующее самоуправление производителей и потребителей.
В решениях IV съезда была дана критика документов предыдущего съезда. Было заявлено, что III съезд не отражал мнения широких партийных масс по трем причинам: не было представителей из Келецкого, Краковского воеводств и из Домбровского бассейна, не было представителей некоторых центральных руководств, часть делегатов была специально подобрана.
IV съезд счел, что предыдущий «перескочил» через этап происходящих ныне и решающих для Польши и мира социального противоборства с силами фашизма, международной реакции и борьбы за независимость Польши, а мобилизацию всех сил для освобождения страны заменил фразами о социалистической революции в Европе. Это было связано с неверной оценкой международного и внутреннего положения: якобы фашистская угроза для народов Европы исчезала сразу после падения Муссолини и выдвижения во главу угла суперимпериализма англосаксонских держав, поддерживаемого империалистическими тенденциями Советов. Согласно документам III съезда, единственным противодействием этой опасности является социалистическая революция в Европе, а ее главным врагом будет не фашизм, а американский империализм, который «намерен навязать Европе империалистическую оккупацию и выступить ликвидатором европейской революции». IV съезд РППС счел, что это была попытка искать врага среди тех сил, которые в действительности объединяют мир в борьбе с фашизмом. Он считал главным фактором международной обстановки углубляющийся союз трех великих держав, который будет определять и послевоенное развитие. IV съезд избрал новый ЦИК партии. Председателем ЦИК был избран Э. Осубка-Моравский.
Большую роль в выработке программы РППС, в частности, по вопросам единства действий рабочих партий и, очевидно, по международным вопросам, сыграла Польская рабочая партия. Представитель ЦК ППР, делегированный на съезд РППС, подчеркнул одну из двух основных тактических линий ППР в строительстве национального фронта: «Объединительные тенденции, которые облегчили бы партии ее политику соглашения „сверху“ партий демократического лагеря». Политика борьбы за единство действий «сверху» и «снизу» стала и тактикой РППС, которая участвовала в работе КРН, в создании рад народовых на местах. Другое дело, что РППС была слаба и маловлиятельна. В целом приходится констатировать, что и база КРН оставалась узкой и почти не расширялась.