Попытки выйти к Варшаве с севера продолжались с локальными наступлениями и отступлениями сторон без существенных результатов23. В октябре Ставка пришла к выводу о необходимости их прекращения. Только 12 ноября 1944 г. последовал приказ войскам правого фланга 1 БФ перейти к обороне (операция «Багратион» была завершена 29 августа 1944 г.). Стало ясно: для достижения цели – освобождения Варшавы – необходимо стратегическое наступление.
5.26. Союзническая помощь варшавянам. Вопрос о сбросах оружия
Вопрос о сбросах оружия как форме помощи повстанцам стал тем оселком, который выявил противоречия между союзниками в польском вопросе, степень искренности в отношениях и в понимании союзнических обязательств. Помощь восставшим явилась одним из звеньев в цепи постепенного нарастания и открытого проявления англо-советских противоречий. «Лондонский лагерь», не поставив в известность советское командование, поднял восстание. Парадокс организаторов восстания: подняв антисоветское по сути восстание, уже 2 августа они стали обвинять Советский Союз в том, что тот не оказывает повстанцам помощи. Постепенно из Лондона от правительства и из Варшавы от командования АК и РЕН посыпались послания с просьбой о вооружении и помощи Черчиллю и Рузвельту, Папе Римскому и английскому королю, военным министрам и командующим родами войск, мэрам столиц союзников и общественным деятелям, взывали к совести культурных народов мира. Их перечень у министра иностранных дел Ромера занял 20 страниц печатного текста. Реакция одинаковая. Военные указывали на технические трудности, возможность колоссальных потерь и жертв, нарушения уже принятых планов. К тому же это означало вторжение без согласия СССР в сферу стратегических действий его армий и его политического влияния. Политики отвечали по канонам принятых в Тегеране решений.
Черчилль же не прочь был использовать в собственных интересах победу антисоветского восстания и приход в Варшаву правительства в эмиграции in corpore. Получив 2 августа воззвание о помощи из Варшавы, британский комитет начальников штабов 5 августа доложил правительству, что оказать поддержку Варшаве невозможно и нецелесообразно, послать запрошенную из Варшавы польскую парашютно-десантную бригаду не могут, поскольку в плане операций на Западе у нее иное предназначение (в Бельгии). Доводы военных были отброшены. У. Черчилль решил заработать политический капитал в «польском вопросе». Ф. Рузвельту на президентских выборах необходимы были миллионы голосов американской полонии.
В польской и эмигрантской литературе в пику СССР/России, который-де призвал варшавян восстать, а потом бросил их на произвол гитлеровцев, тиражируется тезис, что Черчилль гарантировал генералу Андерсу помощь восставшим и только он ее оказывал. Генерал Андерс подвел британского премьера, опубликовав их беседу 26 августа, во время пребывания Черчилля в Италии. Вот этот диалог. Черчилль: «Мы не были готовы к действиям над Варшавой, но в настоящий момент предпринимаем все, что возможно, чтобы помочь силами авиации». (Лукавил премьер, он уже стремился загребать жар чужими руками. После трех полетов с 16.08.1944 практически месяц не было английских сбросов над Варшавой.) Андерс продолжал: «У нас в Варшаве остались жены и дети, но мы предпочли бы, чтобы они погибли, чем остались под большевиками. Мы все предпочтем погибнуть в борьбе, чем жить на коленях». (Супруге Андерса в Варшаве ничего не угрожало, ее опекал немецкий полковник.) Черчилль со слезами на глазах изрекает: «Великобритания никогда вас не оставит. Никогда!.. Вы должны доверять Великобритании и Соединенным Штатам, которые вас никогда не подведут». Все! Никаких конкретных обещаний и обязательств. Не для ушей премьера и повстанцев известно другое высказывание Андерса: «Пусть сражаются, если дураки»/310/. Напомним, Андерс был против восстания и пенял Соснковскому, что тот его не запретил. Считал организацию восстания несчастьем, преступлением и предлагал отдать его организаторов под суд. Предложение генерала «забыли». Так и он не услышал предостережений премьера «по Тегерану» о необходимости переговоров о будущих границах Польши, хотя «подсластил» их обещанием, что Андерс будет на послевоенной мирной конференции. Но тот очень хорошо запомнил другое хвастливое заявление Уинстона: «И нужно понимать, что возможности Великобритании и Соединенных Штатов неограниченны… Для решительного удара, который мы нанесли немцам при захвате Европы, мы использовали едва две трети наших сил, добиваясь успехов, которые далеко превышают вклад Советов. Сталин должен понимать, что Сталинград перестал быть значительной победой, и то, что случилось во Франции, стало достижением более высоким». Западные исследователи отмечают, что замалчивание операции «Багратион», в ходе которой была освобождена территория, сравнимая с территорией всей Великобритании, и нанесен фашистским войскам сокрушительный удар, началось с момента ее проведения/310/.
Англичане первыми сбросили повстанцам оружие24. В ночь с 4 на 5 августа с баз в Италии был организован полет к Варшаве, повлекший потери. Из 14 самолетов не вернулось 4. На следующие рейды ставили добровольцев. Шли польские экипажи, потерявшие 30% своего состава. Всего английская сторона сделала 284 старта 198 самолетов. Потеряла – 27, 30 или 34. Сбросила 2 085 контейнеров. Повстанцы из них получили 793 (693), из сброшенных 577 тюков по назначению дошло 347 (180). В них находилось 1 523 автомата, 150 ручных пулеметов, боеприпасы/311/. Вскоре Черчилль заявил Сталину, что не может рисковать жизнью английских летчиков, помощь удобнее оказывать советским самолетам. К тому же у англичан собственные стратегические планы и задачи.
Лондонский третий том монографии «Польские вооруженные силы. Армия Крайова» дает наибольшее число английских сбросов —11 и 228 самолетов, так распределенных, чтобы доказать непрерывность полетов. Всего-де повстанцы получили 73 сброса на 104 т: 82,3 т – боеприпасы и вооружение, 21,7 т— продовольствие и лекарства. Плюс молитвенники и библии (с. 798 – 799). О том, что Варшавой оказывался, например, Минск-Мазовецкий, солидный фолиант умалчивает. Попадало ли в Варшаву вооружение, сброшенное на Кампиноскую пущу (лесной массив в 8 км на север от Варшавы) – вопрос спорный. Мемуаристы сообщают, что гитлеровцы устроили вокруг Варшавы и пущи кордоны, через которые и мышь не проскакивала.
Польский исследователь и публикатор Т. Стембош пишет, что сбросы в Кампиноскую пущу «в малой степени дошли до борющегося города». Он же, используя данные Ю. Гарлинского, опубликовавшего в Англии исследование о сбросах оружия на Варшаву, сообщает, что в первом полете из 14 самолетов только 3 провели успешные сбросы над Варшавой. Другие 3 сбросили свой груз над пущей. Следующий полет был 8/9 августа. Полетели 7 польских экипажей, доставивших контейнеры в Варшаву. 12 августа было 7 сбросов, 5 из которых подобрали повстанцы. Т. Стембош насчитал за два месяца 9 боевых вылетов. Непосредственно над Варшавой было 149 сбросов, из которых повстанцам досталось 44./312/. По другим сведениям, в августе на Варшаву и окрестности было выслано 159 самолетов, которые совершили 46 удачных сбросов. Из этого числа 25 сбросов непосредственно попало на Варшаву. В сентябре, 10-го, 13-го, 18-го числа, состоялось 3 полета, произведших 13 сбросов, из которых 7 удачных. Из них 5 непосредственно над Варшавой/313/. Сведения об английской помощи повстанцам, приводимые разными исследователями, как видно, различаются по датам, целям и итогам. Чаще всего на статистику влияют политические мотивы.
4 августа Черчилль победно сообщал, что «мы сбросим, в зависимости от погоды, около 60 т снаряжения и боеприпасов». Но как быстро изменилась его позиция. 10 августа он писал о «новой попытке доставить еще некоторое количество боеприпасов в Варшаву». 12-го: «Расстояние от Италии очень велико… Не сможете ли Вы оказать им (полякам – В. П.) еще некоторую помощь?»/314/.
В первую декаду августа (на документе нет даты: 6-го?) через британскую военную миссию в НКО СССР пришло письмо, в котором сообщалось, что комитет британских начальников штабов «вынужден был согласиться с тем, что британским военно-воздушным силам по многим причинам невозможно выполнять эту операцию». Вы лучше знаете, что происходит в Варшаве, поэтому «британские ВВС совершенно не будут пытаться производить сбрасывание с самолетов оружия в Варшаву и просят советский генеральный штаб срочно решить, может ли он выполнить просьбу польской нелегальной армии»/315/. Вскоре Черчилль заявит Сталину, что не может рисковать жизнью английских летчиков, что помощь удобнее оказывать советским самолетам. К тому же у англичан имеются собственные стратегические планы и задачи, что не позволяет отвлекать такое большое число транспортных самолетов. Черчилль из Италии продолжал бомбить письмами Лондон и Москву, сдабривая свою корреспонденцию шантажом и дезинформацией. Он писал Идену «из района Средиземного моря», куда он отправился 10 августа: «Без сомнения, это удивительно, что в момент, когда подпольная армия начала борьбу, Красная армия задержала свое наступление на Варшаву и отступила на некоторое расстояние. Для нее посылка пулеметов и боеприпасов в Варшаву требовала бы только ста миль полета»/316/. Сталину Черчилль направил очередное послание 12 августа: «Я ознакомился с печальной телеграммой из Варшавы от поляков, которые спустя десять дней все еще борются против крупных германских сил, разрезавших город на три части. Они умоляют дать им пулеметы и боеприпасы. (Именно в этом письме он продолжает: В.П..) Не можете ли Вы оказать еще некоторую помощь, так как расстояние от Италии очень велико?»/317/. На выражение «еще некоторую помощь» есть заявление Сталина Миколайчику, что он приказал сбрасывать варшавянам оружие. Есть его же сообщение послам, что «мы» делали первые сбросы, но неудачно, не зная точного расположения повстанцев. Есть слова Молотова 14 августа послам, что советская авиация сделала два сброса, но судьба их неизвестна. Есть глухие слова о помощи повстанцам без дат в мемуарах генералов и маршалов. И только маршал авиации С. И. Руденко, в 1944г. генерал, командовавший 16-й воздушной армией, дает цифры сбросов с датами – с 1 сентября по 1 октября 1944 г. – и со ссылкой на документ Центрального архива Министерства обороны с этими датами. Есть свидетельства разведки 9-й немецкой армии о советских сбросах, что они «усилились», и это касалось периода до 13 сентября 1944 г.