Члены Рады едности народовой и Крайового совета министров вышли из Варшавы 7 октября. Гражданские власти схоронились под Варшавой в Прушкове. Окулицкий, которому Бур передал свои полномочия, с потоком выселяемого населения вышел из Варшавы, соскочил на ходу с эшелона, увозившего «цивилей», и ушел в Радомско-Келецкий округ создавать новое командование АК. Оставшимся в живых повстанцам заплатили по 4 тыс. злотых, то есть 10 долларов или по 15 центов за день восстания (две месячных ставки солдата АК). Чины делегатуры, получив жалованье по февраль 1945 г. включительно, фонд помощи себе увеличили до 8 тыс. долларов. Министры официально получили зарплату по декабрь.
Окулицкий объяснял причины, почему повстанцы АК (скорее ее руководство) пошли в плен: после пяти лет борьбы трудно снять мундир; верили, что Германия скоро падет, они смогут перейти в польскую армию на Западе и с ней возвратиться в Польшу, обеспечив переход власти в стране в руки «легального» правительства; опасались, что деконспирированные, они подвергнутся аресту (интернированию) советскими военными властями, НКВД, по опыту Вильно, Львова и Люблинщины. К тому же держали плохо понятое «слово чести» – выполнять приказы командования и условия капитуляции. В итоге в плен пошло 15 378 человек (есть иные цифры с учетом женщин-военнопленных). Среди них 922 (942) офицера,6 генералов, почти весь штаб АК, как уже говорилось, во главе с главнокомандующим. Женщины-члены АК могли не идти в плен и слиться с гражданским населением. Но 1 037 женщин-офицеров и подофицеров разного ранга ушли в плен.
«Уточнения» в подписанном соглашении гитлеровцы начали делать с первых же дней. За исключением привилегированного генеральского лагеря, Гиммлер, вопреки декларированному и подписанному соглашению о соблюдении конвенций о военнопленных, приказал в лагерях пленных АК-овцев создать условия концлагерей: «Быстрее помрут»/342/.
От советского предложения переправить повстанцев на правый берег Вислы командование АК отказалось. Переправились только бойцы Армии людовой из Жолибожа: условия капитуляции не гарантировали безопасность солдатам АЛ. (Пытались 40 человек, достигли правого берега 27.) Поэтому отряды АЛ были расформированы. Им было приказано покинуть Варшаву с гражданским населением и продолжить борьбу в партизанских отрядах. Очевидцы свидетельствовали, что гитлеровцы выискивали среди пленных АЛ-овцев. Признавшиеся бесследно исчезали.
За 63 дня авантюры Армии крайовой заплатили жизнями сотни тысяч людей. Цифры пострадавших в литературе приводятся различные. Полностью уточнить их вряд ли представится возможным. Дадим по сведениям губернатора Фишера. Убито 16 тыс. бойцов АК. Ранено 20 тыс. (находилось в госпиталях – 15 тыс. человек). В плен было взято 15,3 тыс. Военный историк Т. Савицкий дает цифру в 17 443 члена АК. С ним солидарен Р. Назаревич —более 17 тыс. Потерь других военных организаций не приводят. Известно только, что потери АЛ – примерно 500 человек убитыми и ранеными, что при защите Старого города погибло варшавское командование Армии людовой— Б. Ковальский и четыре члена штаба. В руководстве АК был ранен только начальник штаба Пельчинский. Как сказано, он в восстании потерял единственного сына, в могилу которого на Повонзках завещал после смерти захоронить свою урну.
Гражданское население потеряло 180—200 тыс. человек. «Если не более, под развалинами не сосчитать», – отмечал губернатор Фишер в отчете начальству. Ныне Варшавский институт национальной памяти снижает цифры польских потерь. В частности, жертв в Варшаве среди гражданского населения было не менее 150 тыс., считает институт. В начале сентября из города ушло 50 (или 55— 65, 111) тыс. человек. Все оставшееся население после восстания гитлеровцы выселили. Только через лагеря Прушков и Урсус было пропущено 363 318 человек. Вопреки условиям капитуляции 87 250 человек было увезено на работы в Германию. 68 707 человек оказались в концлагерях. Остальные расселены в разных районах генерал-губернаторства/343/.Это исследование историков. Губернатор Фишер в отчёте о восстании дает иные цифры: через Прушков и Урсус было пропущено 350617 беженцев., из которых 347 488 были направлены далее. Конкретно на работы в рейх отправлено 810 человек, как нетрудоспособные 147752 размещены в округах Варшава, Радом, Краков. Отпущены как больные 25926. Остальные 150 тысяч с лишним где? В городе на левом берегу было от 720 тыс. жителей, какова судьба «излишков»?
Город по приказу Гитлера продолжали методически стирать с лица земли. Награбленное – вывозить. Ценности, по приказу Гиммлера – оставлять для его ведомства. По подсчетам экспертов, приведенных польскими авторами, 34,5% всех потерь Польши в годы Второй мировой войны приходится на Варшаву (Ч. Мадайчик). Есть в печати и бо́льшие цифры – 70% /344/.
Данные о потерях 1 БФ в августе-сентябре 1944г. под Варшавой в источниках и публикациях несколько различаются. Но они уточнялись. Однако во всех отчетах это сотни тысяч. По публикации «Гриф секретности снят», советские войска 1 БФ, в августе-сентябре пробившиеся к Варшаве (Праге), потеряли 171 808 человек (иные данные – 166 808 человек). 1-я польская армия – 6 757 человек. Потери 8-й гвардейской армии, форсировавшей Вислу южнее Варшавы и пытавшейся не только удержать плацдармы, но и наступать в направлении Варшавы, составили в августе 35 649 человек. 1-й Украинский фронт потерял122 578 солдат. Погибли 256 летчиков и других членов экипажей союзной авиации из 2 472 участвовавших в полетах на Варшаву, в их числе было 637 поляков.
Германские потери по убитым и раненым были сообщены начальству одни: 9 722 немца и 222 иностранца. Сидя в польской тюрьме, «свидетель» Э. Бах назвал другие: убито 10 тыс., ранено 9 тыс., пропало без вести 7 тыс. Историк Я. Заводны пишет о 34 тыс. потерь. Оставшиеся в живых каратели были награждены специальными варшавскими медалями. На руководство посыпались «железные кресты». Бах-Зелевский получил рыцарский крест. Не удалось получить за Москву, куда он в 1941 г. заранее был назначен командиром войск СС, не удалось увидеть себя в Первопрестольной, хоть за Варшаву получил награду. Рейнефарт к кресту получил еще дубовые листья. Как же— это была первая после краха под Сталинградом громкая победа германского оружия.
2 октября командовавший германскими силами в Варшаве обергруппенфюрер СС фон дем Бах-Зелевский доложил в Берлин, что восстание в городе подавлено и повстанцы сложили оружие. 3 октября радио и газеты Германии объявили: «Повстанческое движение в Варшаве подавлено. После многонедельной борьбы, приведшей к почти полному разрушению города, остатки восставших, покинутые всеми, прекратили сопротивление и капитулировали».
2 октября 1944 г. заместитель начальника генштаба Красной армии генерал А. И. Антонов предложил сообщить Д. Р. Дину, главе американской военной миссии в СССР, что «в связи с прекращением сопротивления польских повстанцев дальнейшие операции по сбрасыванию продовольственных грузов в Варшаву нецелесообразны». Молотов наложил резолюцию: «Согласен. 04.10». 21 ноября 1944 г. британской военной миссии также было сообщено: опыт сбрасывания грузов самолетами британских ВВС над польской территорией показал, что значительная часть этих грузов попадает в руки немецкой армии и незначительная часть – в руки так называемых партизан, которые враждебно настроены к Красной армии и фактически ведут вооруженную борьбу с ней. В связи с этим «генеральный штаб Красной армии дать свое согласие на полеты британских ВВС для сбрасывания грузов над польской территорией не может»/345/.
Восстание 1 августа – 2 октября 1944 г. явилось высшим взлетом движения Сопротивления в Польше. Это и безрассудная, ужасная, отчаянная акция политических сил, которые в борьбе за власть в стране, в борьбе за свои интересы поставили на карту судьбу миллионного города и его жителей. Двойственный характер восстания влечет за собой прямо противоположные оценки до сих пор. Руководители восстания боролись за власть в стране, повстанцы —за освобождение столицы от нацистских оккупантов, за национальное освобождение.
В первое же воскресенье после подписания акта о капитуляции газета «Правда», орган ЦК ВКП (б) /КПСС, в недельном международном обозрении в спокойном тоне вынесла вердикт: восстание в Варшаве понесло поражение потому, что было начато преждевременно. Журнал «Война и рабочий класс» (впоследствии переименованный в «Новое время») дал объективную, содержательную, также спокойную статью, рассказавшую о ходе восстания, за подписью «участника восстания» без имени («инженер Д.»), объясняя: поскольку его семья осталась в Варшаве.
Итоги Варшавского восстания – сотни тысяч человеческих жизней и превращенный в руины город. Посол Э. Рачинский, будущий президент Польши в эмиграции и почти единственный из действующих лиц описываемых событий, доживший практически до конца ХХ века (1891—1993), писал: «Говорят, что восстание вызвало подъем духа, что открыло миру глаза на притязания Москвы на нашу независимость, и – несмотря на это, разум содрогается, отказывается принять эти гекатомбы людей и гибель материальных благ и духовных ценностей как неизбежную необходимость».
Была ли у Красной армии возможность взять Варшаву в августе-сентябре 1944 г.? В 1944 г. авторитетные лица и органы —начальник генштаба сухопутных войск Германии генерал Г. Гудериан, британский комитет начальников штабов, упоминавшиеся уже Иден, Соснковский, Кукель, Миколайчик, даже Окулицкий – считали, что прибытие немецких подкреплений и сопротивление гитлеровских войск не позволило Красной армии взять Варшаву. «Неверно предположить, – писал Окулицкий в декабре 1944 г. в докладе для Лондона о восстании, – что советские войска не заняли Варшаву потому, что хотели уничтожения центра польской независимости. Правдой же является, что 4 и 5 августа Советы проиграли собственную битву за Варшаву». В отчете президенту в эмиграции С. Рачкевичу он писал, что «говорить „восстание“– это неверно. Эти события – варшавская битва». В ответ на обвинения Советским Союзом Армии крайовой в бездействии нужен был поступок, иначе советские обвинения в глазах мира получили бы обоснование и подтверждение. Операция «Бужа» как локальное явление не могло выполнить эту роль (Волынь, Вильно, Львов), важнейшим центром АК была Варшава, полагал он, и там нужно было дать бой. Это он писал в декабре 1944 г. На процессе 16 руководителей польского гражданского и военного подполья (Окулицкий, Янковский и др.) в июне 1945 г. Окулицкий признавал, что политически восстание было авантюрой. Окулицкий в письме-показании Берии не признавал никаких объективных факторов, приведших к поражению восстания, и считал, что в этом повинны «политические причины, а не военное руководство, и если сделана политическая ошибка, то за нее отвечают те политики, которые не урегулировали отношений с СССР»/347/.