– Подожди здесь, – отвечает он, выпрямляясь. – Я найду тропинку вниз.
Рахош уходит с копьем в руке, и я могу немного полюбоваться его задницей.
Совсем чуть-чуть.
Опускаю лук и принимаюсь караулить существо. Я так увлечена слежкой, что не обращаю внимание на щебетание, которое слышу позади себя. Но потом оно повторяется.
Я оборачиваюсь.
Неподалеку от меня стоит гребаный Эвок[1]. О, Господи.
Ладно, на самом деле это не Эвок. Это мохнатое существо скорее похоже на Ферби-переростка[2] с длинными руками и ногами. Его большие, моргающие на меня глаза просто очаровательны. Оно щебечет, затем делает шаг или два вперед и возвращается назад. Существо снова моргает, повторяет движения и делает оборот вокруг себя.
Это какая-то игра? Несмотря на обилие шерсти и лицо с крючковатым носом, оно выглядит, как дитя. Возможно, все дело в больших влажных глазах. Когда оно в очередной раз щебечет, волосы у меня на затылке встают дыбом.
Дело может принять плохой оборот. Встреча с веселым медвежонком-неваляшкой означает, что где-то неподалеку его мама-медведица.
– Раахош? Ты все еще здесь?
Существо поднимает голову и уносится прочь, издав щебетание, а я медленно привожу стрелу в боевое положение.
Щебетание раздается вновь, но уже более низким голосом другого существа. И еще одного. И еще одного. Когда я смотрю на заснеженные скалы позади меня, вижу, как существа появляются из ниоткуда. Целая стая высоких пушистых существ с грязными, спутанными волосами и выпученными глазами.
Я была права – это детеныш. Взрослые выглядят далеко не так дружелюбно.
– Раахош? – снова зову я, поднимая стрелу, когда одно из существ начинает приближаться. – Как на счет помощи?
– Лиз, – тихо отвечает Раахош, откуда-то сбоку. Я оборачиваюсь с колотящимся сердцем и вижу, что он стоит в метре от меня, с копьем наготове. Пришелец пристально смотрит сверху вниз на трех больших, отвратительных существ. Он принял боевую позу, готовый напасть в тот момент, когда любое из существ пошевелит хоть мускулом.
– Что это за твари? – шиплю я.
Ближайшее ко мне существо делает шаг вперед, и я отступаю, вспоминая, что нахожусь на краю обрыва. Черт. Черт. Черт.
– Это метлаки. Где один, там и вся сотня.
– Я как раз вижу сотню, – говорю я, слегка преувеличив. Совсем чуть-чуть. Их где-то две дюжины или около того. Всего-то делов.
– Моя пара, – тихо говорит Раахош. – Когда я скажу «беги», ты должна бежать. Не спорь со мной.
О чем он говорит? Он собирается отвлечь их, чтобы я смогла убежать?
– Что? Нет! Я…
– Лиз, – предупреждающе говорит он.
Я смотрю на него, он сильнее сжимает копье.
– Не спорь со мной. А теперь – беги! – с этими словами он издает боевой клич и бросается вперед.
К черту. Я прицеливаюсь и выпускаю первую стрелу как раз в тот момент, когда одно из существ разевает пасть и с рыком бросается на меня.
Глава 4
Раахош
Сцена, развернувшаяся перед моими глазами – оживший кошмар. Маленькая, хрупкая Лиз стоит на краю обрыва, сжимая в руках странное оружие. Метлаки – дикие, непредсказуемые существа, окружают ее. Мне доводилось видеть, как они за считанные секунды разрывали одного охотника на части и проходили мимо другого, как ни в чем не бывало. Их невозможно понять, и они свирепеют, если их спровоцировать.
Детеныш метлаков находится слишком близко от Лиз, что определенно выглядит, как провокация.
– Беги, – снова приказываю я, но упрямая женщина меня не слушает. Вместо этого она берет стрелу с костяным наконечником и прицеливается, выжидая. Ярость охватывает меня, когда один из метлаков обнажает большие желтые зубы, глядя на Лиз. Они собираются причинить вред моей паре? Забрать ее у меня после стольких лет ожидания? Я переломаю им кости и растопчу грязные шкуры, прежде чем позволю прикоснуться к ней. Дикий рык вырывается из моей груди, и я вытаскиваю один из смертоносных костяных ножей, держа в другой руке копье.
Лиз делает шаг назад, приближаясь к обрыву. Сердце бешено стучит в моей груди, и меня накрывает волна неописуемого страха.
– Лиз, – кричу я, когда метлак подкрадывается к ней. – Беги сейчас же. Я отвлеку их. Давай!
– Я не брошу тебя, – отвечает она, не отводя взгляд от ближайшего из существ.
– Не глупи, – рычу я, когда существо подходит к ней ближе. Еще пара шагов, и оно сможет дотянуться до нее своими длинными лапами. Ей нужно действовать быстро. – Ну же, Лиз…
Мое сердце замирает, когда метлак бросается на нее. С боевым кличем устремляюсь вперед, метнув копье. Оно вонзается в брюхо метлака, тянущего лапы к моей драгоценной паре. Он пошатывается и падает на землю, продолжая тянуться. Издаю яростный вопль и несусь к ней сквозь сугробы, чтобы прикрыть.
Другой метлак с воплем начинает бить себя в грудь, посылая сигнал остальным. Стая отвечает, и один из них бросается в атаку. Мне доводилось наблюдать подобную тактику. Они столкнут нас с обрыва и подберут наши бездыханные тела, когда будут уверены, что мы мертвы. Я не собираюсь отступать.
Шшшшток.
Костяная стрела Лиз пролетает мимо меня и оказывается в глазнице крупного самца метлаков. Он стонет и в судорогах падает в снег. Ее выстрел превосходен. Я отмечаю потенциал оружия.
– Будь осторожен, – предупреждающе кричит она, заряжая лук и прицеливаясь. Когда еще одно существо бросается на нас, она выпускает стрелу, попадая прямо в цель. Метлак погибает еще до того, как падает на землю.
На это так приятно смотреть, и меня накрывает волна гордости за мою пару.
Оставшиеся метлаки с воплем бросаются на нас.
Мои инстинкты, отточенные годами охоты, и потребность защитить свою пару неистовствуют, и я с ревом бросаюсь на стаю. Я слышу отчаянный крик Лиз, но это только подначивает мою свирепость. «Они не приблизятся к ней. Только через мой труп».
Яростно бросаюсь на первого, рассекая ножом его шею с такой силой, что голова практически слетает с плеч. Перехожу к следующему, но вместо того, чтобы сразиться со мной, он убегает. Третий прыгает мне на спину, дергая за волосы и одежду. Его острые клыки впиваются мне в плечо, и я слышу, как Лиз вскрикивает. Вонзаю нож в того, кто передо мной, и чувствую, как другой метлак соскальзывает с моей спины на землю. Оборачиваюсь и вижу смертоносную стрелу Лиз, торчащую из его горла.
– У меня осталась только одна, – кричит она, в то время как еще двое метлаков прыгают на меня, а третий атакует спереди. В бою один на один я бы легко их одолел. Но метлаки – дикие, хищные твари. Их когти и зубы впиваются в мою плоть, разрывая ее. Я рычу от боли, когда один из них полосует меня по лицу, и кровь застилает глаза.
– Раахош! – доносится голос Лиз издалека. – Ты слишком близко подошел к обрыву! Я… Эй! Вернись!
Ее интонация меняется с предупреждения на испуг, и я рычу, оборачиваясь. Трое существ наступают на нее, оскалив большие зубы. Тот, что сидит у меня на спине, яростно вгрызается в мою шею, и я чувствую, как меня накрывают волны нестерпимой боли, пока я вонзаю клинок в грудь другого метлака.
«Я должен спасти свою пару».
Эта мысль звучит в голове снова и снова.
«Я должен спасти Лиз».
«Она – мое все».
С диким воплем я сгребаю двух метлаков перед собой, удерживая их железной хваткой, и бросаюсь к обрыву.
– Раахош! Берегись! – кричит Лиз.
Она не догадывается о моих планах до тех пор, пока не становится уже слишком поздно. Я слышу крик Лиз, преисполненный страдания, когда лечу с обрыва, увлекая за собой пятерых существ.
Таким образом, я уравниваю шансы. Надеюсь, ей удастся убежать от оставшихся.
Образ Лиз проносится перед глазами перед тем, как я с тошнотворным хрустом падаю на землю, и все погружается во тьму.
Лиз
Я кричу от ужаса, когда могучее тело Раахоша падает с обрыва вместе с тварями, и бросаюсь к краю обрыва. Раахош упал по меньшей мере с девятиметровой высоты и теперь лежит спиной на снегу, его нога вывернута под неестественным углом. Одного метлака придавило телом Раахоша, других разбросало неподалеку. Никто не шевелится, весь снег забрызган кровью, и я не могу сказать, жив Раахош или мертв. «Я не могу оставаться здесь одна. Нет! Я не могу потерять его».
Меня охватывает паника. У меня осталась одна стрела против трех существ и их детеныша, который все еще резвится в снегу, как будто все происходящее – игра. Я не знаю, что делать. Они продолжают наступать, я вижу их смертоносные когти, и мохнатые физиономии, которые приобретают все более и более зловещее выражение по мере приближения.
Они убили Раахоша. Гребаные ублюдки!
Последняя стрела дрожит в руке… как вдруг меня осеняет идея. Я отбрасываю лук и хватаю резвящегося неподалеку детеныша. Приставляю стрелу к его горлу и крепко прижимаю к себе. Заложник – мой единственный шанс выжить, но я не знаю, достаточно ли умны эти существа, чтобы правильно оценить ситуацию. Их лица отдаленно похожи на человеческие, но я могу ошибаться. Они могут пялиться, как ни в чем не бывало, а потом напасть и перегрызть мне горло.
Однако они кричат и замирают, когда я хватаю детеныша. Он вырывается из моих рук, впиваясь в них когтями, но я прижимаю стрелу к его горлу в полной решимости. Твари наблюдают за мной дикими глазами, издавая странные щебечущие звуки, а детеныш им отвечает.
Это… может сработать.
Окидываю взглядом обрыв, отчаянно пытаясь найти безопасный путь вниз. Я должна добраться до Раахоша. Должна. Убеждаю себя, что, если смогу добраться до него, смогу его спасти. Он должен знать, что я не ненавижу его, а просто растеряна и несчастна, но его улыбка делает это мир не таким уж плохим…
Делаю несколько шагов вдоль края, ища путь вниз и не сводя глаз с метлаков. Замечаю нечто вроде тропы и направляюсь к ней. Заложник извивается и царапает мои и без того израненные руки. Метлаки корчатся на снегу, наблюдая за мной хищными взглядами.