Я стараюсь не думать об этом.
– «Мелкий»?
– Как тебя идея объединить наши имена? Раахиз? Лизхош?
– Это звучит… ужасно, – он скользит пальцами по моему плоскому животу.
– Ты прав, – я улыбаюсь. – Я еще подумаю над этим, возможно, что-то покороче. Рааз. Лош.
– Наш ребенок, – бормочет он, кладя голову мне на живот. – Наш малыш. Мы станем семьей.
Я провожу пальцами по его волосам, лаская.
– Мне нравится думать об этом. Семья.
Семья Раахоша.
Остаток дня нас никто не беспокоит, и в конце концов я засыпаю. Я слишком устала и выбилась из сил, чтобы сделать что-то большее, чем просто обнять Раахоша и прижаться к нему, и поэтому мы спим в обнимку всю ночь. Однако утром мыльный пузырь нашего счастья лопается.
– Лиз? – доносится голос Джорджи через занавеску. – Нам нужно, чтобы вы с Раахошем вышли. Пожалуйста.
Я зеваю и собираюсь отодвинуть занавеску, но прежде, чем успеваю это сделать, Раахош притягивает меня к себе. Он обхватывает мое лицо ладонями и серьезно смотрит.
– Знай, что ты – моя жизнь, Лиз, – тихо говорит он. Наши кхуйи резонируют в унисон, и он нежно меня целует.
– Я знаю, – отвечаю я и отдергиваю занавеску.
Нас встречает Вектал с хмурым выражением лица, другие охотники стоят позади него и выглядят недовольными. Джорджи стоит рядом с Векталом, заламывая руки, ее взгляд полон тревоги.
– Раахош, – надменно говорит Вектал, – По просьбе моей пары я дал тебе ночь, чтобы попрощаться со своей женщиной. Но…
– Попрощаться? – я брызжу слюной. – Что?
– Но, – продолжает напирать Вектал. – Закон племени был нарушен. Тебе было запрещено насильно брать эту женщину – Лизх. Ты сделал это, зная, чего тебе это будет стоить, – он вскидывает подбородок, и мгновение его лицо выглядит уставшим, а в глазах мелькает печаль. – Посовещавшись со старейшинами, мы вынесли тебе приговор. Изгнание.
– Изгнание? – повторяю я, не веря своим ушам. – За то, что ненадолго спрятал меня?
– За то, что навязался тебе и поставил под угрозу твою жизнь, – отвечает Вектал. – За это он изгнан из племени.
Раахош смотрит на окружающих с непроницаемым выражением лица, через его прищуренные глаза струится холодный голубой свет. Он подходит ко мне и крепко обнимает.
– Все это неправильно. Она нашла во мне отклик.
– Я тебя предупреждал, – возражает Вектал. – Ты умышленно не подчинился моим приказам. Мы не знаем людей достаточно хорошо. Что, если бы она отвергла свое кхуйи? Что, если бы ей понадобилась целительница? Пряча ее, ты подверг ее опасности. Принудил ее.
– Кхуйи решает, а не мы, – заявляет Раахош категорично. – Лиз – моя.
Я обеспокоена тем, что Раахош снова завел пластинку «МОЯ-МОЯ-МОЯ», но он расстроен, я его не виню. Ситуация быстро вышла из-под контроля.
– Ты изгнан, – повторяет Вектал. – Собирай вещи и уходи.
Я потрясенно смотрю на Раахоша, а затем обращаюсь к Векталу.
– Но я беременна! Я жду его ребенка!
– Ты остаешься, – Вектал скрещивает руки на груди. – Вы с ребенком будете в безопасности здесь, в пещерах.
– Вы не можете разлучить нас! – рычит Раахош. Он крепче прижимает меня, и я цепляюсь за него в ответ. Не хочу расставаться.
– О ней позаботятся. Тебе это известно, – мне еще не доводилось слышать такой холодный голос, как у Вектала сейчас. – Мне жаль, брат, но как вождь, я не могу закрыть на это глаза.
Он отступает с печальным выражением лица, а трое здоровяков выходят вперед.
Один из них – Аехако, он окидывает Раахоша несчастным взглядом.
– Пойдем. Не усложняй ситуацию.
– Нет, – отвечает Раахош и прижимается губами к моим волосам. – Я не брошу свою пару!
Джорджи тянет ко мне руки.
– Ну же, Лиз.
– Нет! – Я не оставлю его! Я не позволю нас разлучить!
Внезапно наш маленький укромный уголок заполняют люди. Кто-то хватает меня и вырывает из рук Раахоша, я кричу. Раахош ревет, как раненый зверь, завязывается драка, я вижу взмахи рук и ног (не только его), когда он пытается вернуть меня. Охотники удерживают его, и слезы застилают мои глаза в тот момент, когда они выводят моего сопротивляющегося мужчину из пещеры.
– Лиз! – кричит он. – ЛИЗ!
– Раахош! – кричу я в ответ. Я хочу пойти с ним. Отмахиваюсь от людей, держащих меня за руки, и пытаюсь последовать за Раахошем, но Джорджи хватает меня за плечи. Я пытаюсь оттолкнуть ее, но она бросает на меня свирепый взгляд.
– Прекрати, Лиз. Ты делаешь только хуже.
– Вы не можете изгнать его, – протестую я, чувствуя, как подступают дурацкие слезы. – Вы не можете так поступить.
– Он нарушил закон, – тихо говорит Джорджи. – Их не так много, но этот самый серьезный. Подвергнуть опасности женщину здесь – все равно что вынести себе смертный приговор.
– Но изгнание? А как насчет его семьи? Я думала, в этом и был смысл! – я хлопаю себя по груди, где молчит мой паразит. – Вы хотели для меня партнера-пришельца, а теперь забираете его!
– ЛИЗ! – преисполненный боли рев Раахоша эхом отдается в пещерах и стихает. Они уводят его.
Этого просто не может быть. Не может.
Зачем я обрела вторую половинку, если так скоро потеряла ее?
Глава 6
Лиз
Стоя у входа в племенные пещеры, окидываю взором заснеженную даль. Где-то там, на вершине горного хребта, одинокий силуэт сидит на снегу лицом ко мне. Его плечи опущены в знак поражения, и если присмотреться, то можно разглядеть единственный рог.
Мой бедный Раахош.
Они не позволяют ему приближаться к пещерам. Изгнание есть изгнание, говорят они, здесь ему больше не рады, потому что он не чтит законов. Мне тоже не разрешают выходить, чтобы повидаться с ним. При виде Раахоша мой паразит затягивает грустную песню, и я смахиваю слезы отчаянья.
– Это неправильно, – говорю я Кире, которая стоит рядом. Кто-то обязательно находится рядом со мной или слоняется поблизости. Я никогда не бываю одна, и это сводит с ума. Не успели мы вчера с Раахошем вернуться, как воцарился хаос. Я смотрю на его одинокую фигуру, и к горлу подступает комок. – У него были только хорошие намерения.
– Нет, это не так, – голос Киры нежен, но тверд. Она всегда спокойна и сильна. В ней нет решительности и мужества Джорджи, или моей дерзости, или лучезарности Джози. Кира всегда серьезная и деловая. – Его намерения были эгоистичны, и ты это знаешь.
– Ладно, значит, он придурок, – раздраженно отвечаю я. – Чего ты от меня хочешь? Как бы там ни было, он мой придурок, и я хочу быть с ним.
– Перестань, – успокаивает она, уводя меня в пещеру. – Ты только мучаешь себя, а это не идет тебе на пользу.
– А как насчет него? – я снова сглатываю ком в горле. – Почему никого не волнует, что теперь будет с ним?
– Они рассержены, – Кира обнимает меня за талию и ведет обратно в женскую пещеру. – Потребуется время, чтобы остудить их пыл.
– Меня не волнует их температура до тех пор, пока они передумают, – ворчу я, но позволяю отвести меня к остальным. Женская пещера чем-то напоминает грузовой отсек космического корабля, в который нас поместили маленькие зеленые человечки. Здесь Меган, Джози и Кира. Тиффани помогает Майлак с малышом, и они уже стали лучшими подругами, по словам Киры, несмотря на языковой барьер. Разница только в том, что теперь вместо Джорджи с нами Харлоу – единственная девушка из капсул, которая не нашла отклик.
Ну, ладно-ладно, разница не только в этом. Мы в тепле, сыты, никто не пытается продать нас как скот, и нам не нужно справлять нужду в ведро. Есть теплая вода и мыло, чтобы помыться. Местные нам рады и относятся дружелюбно.
Я должна быть довольна до чертиков.
Вместо этого я расстроена из-за Раахоша. Не понимаю, как люди, которые были так озабочены нашим спариванием, смогли так быстро нас разлучить. Неужели им плевать, что мы любим друг друга, и что у нас будет ребенок? Разве это не было частью их грандиозного плана? Но вот мы снова в пещере, и я с трудом сдерживаю свои эмоции. И пусть Джорджи счастлива, как никогда, а плакса-Ариана перестала рыдать круглые сутки, но если они думают, что со слезами покончено, то они еще ничего не видели.
Кира ведет меня к костру в центре пещеры и усаживает на высеченный из камня стул, покрытый мехами и подушками.
– Почему бы тебе не выпить горячего чаю?
Джози касается моего колена, когда я сажусь. Ее маленькое круглое личико выражает сочувствие.
– Ты в порядке, Лиззи?
В порядке ли я? Да это вопрос на миллион долларов. Полагаю, что со мной уже давно не все в порядке. Я бы сказала, с тех пор как маленькие зеленые человечки похитили меня месяц назад, пока я спала, и засунули в грязный трюм с кучей незнакомых людей. А может, еще раньше, когда умер отец, и я тосковала по нему каждый божий день, а гребаная работа выматывала мою душу.
Так что да. Я не в порядке. И теперь, когда я наконец обрела любимого человека, о котором хочу заботиться, делить с ним радость и провести остаток жизни. Его изгнали, оставив меня одну с его ребенком под сердцем. Не думаю, что я в порядке, нет.
Но я уверена, что выражение надежды на лице Джози улетучится, если я скажу ей об этом, да и было бы несправедливо выплескивать свою злость на девочек. Не они в ответе за то, что случилось. Поэтому я просто похлопываю подругу по руке.
– Супер. Просто супер.
– Из тебя никудышная лгунья, – ласково говорит Меган.
Я выдавливаю слабую улыбку. Так оно и есть.
– Можешь помочь мне с этим, – говорит Кира и кладет мне в руки меховую шкуру. – Я делаю накидку с капюшоном. Несмотря на наличие кхуйи, людям холодно находиться снаружи, поэтому мы шьем зимнюю одежду для всех девушек.
– Я рада, что сейчас холодное время года, – говорит Харлоу, и я вижу шитье у нее на коленях.
Шитье. Пристрелите меня кто-нибудь.
– На самом деле, сейчас теплое время года, – комментирую я, уставившись с ужасом на шитье. Превращение моей юбки в брюки было необходимостью. Но шитье для развлечения – это просто… фуу.