– Эта дрянь обжигает мой язык. Даже сейчас у меня слезятся глаза.
Я всматриваюсь в ее маленькое личико, она права; ее светлые глаза слезятся и блестят. Я нюхаю дорожные пайки с любопытством. У них слегка пряный вкус, но он должен быть приятным, а не удушливым.
– У людей слабые языки.
– Нет, – она бросает на меня сердитый взгляд, – это не так.
– Слабые языки, слабые глаза, слабые тела, – бормочу я, наслаждаясь нарастающим раздражением на лице Джорджи. Это такое удовольствие – говорить с ней, вести полноценный разговор и дразнить ее. – Слабые во многих местах… но с восхитительной вагиной.
Ее лицо багровеет, и она бьет меня по руке своей здоровой рукой. Легкая улыбка появляется на ее губах.
– Ты всегда думаешь о сексе, не так ли?
– Трудно не думать, когда моя пара такая мягкая и красивая. – Я провожу пальцем по ее щеке.
Она отвечает серьезно:
– Вектал… Я не твоя пара.
– Конечно моя. Мое кхуйи выбрало тебя. Когда ты обретешь кхуйи, оно запоет при виде меня. Подожди и увидишь.
Она качает головой.
– Люди сами выбирают себе пару. Я еще никого не выбрала. Пойми, ты очень милый, – говорит она, успокаивающе поглаживая меня по руке. – И ты мне не безразличен. Но… выбор пары должен быть обоюдным решением.
Обоюдное решение? Она что, сошла с ума? Люди сошли с ума?
– Это не решение, кхуйи выбирает. Оно всегда знает наверняка.
– Но у меня нет кхуйи.
– Мы исправим это в ближайшее время. Как только мы вернемся в мое племя, то организуем охоту, чтобы уничтожить одного из великих са-кохцков. Они содержат в себе много кхуйи. Мы добудем достаточно для тебя и твоих соплеменниц.
– Вектал, – говорит она с несчастным лицом. – Ты меня не слушаешь. Я… я даже не знаю, хочу ли я кхуйи.
Мое сердце леденеет от ее слов.
– Ты должна. Это смертный приговор…
– Только если я решу остаться, – тихо произносит Джорджи. – Я не уверена. Если есть шанс, что я смогу вернуться домой… – Она опускает глаза и смотрит в сторону. – Я просто хочу еще подумать, хорошо?
– Где же твой дом, если не здесь? – Мое сердце замедляет биение. Джорджи думает о том, чтобы бросить меня, как будто она не чувствует того же, что и я, как будто ее сердце не разрывается на части при одной мысли о разлуке. Да, это кхуйи свело нас вместе, но я горжусь тем, что она моя пара. Я не хочу никого другого ни сейчас, ни когда-либо еще. Даже помыслить об этом не могу.
Она поднимает руку, указывая на потолок пещеры.
– В небе. Очень, очень далеко отсюда.
Сузив глаза, я смотрю на нее. Я не понимаю.
– На этом корабле, – продолжает она, – твои предки прибыли сюда из другого места.
– Это пещера, из которой вышли мои предки. Но она не летает. – Я представляю себе пещеру, летящую по небу как птица. Эта мысль смехотворна.
Джорджи разочарованно вздыхает.
– Это корабль. Ты знаешь, что такое корабль?
Я не отвечаю, она постукивает пальцем по губам, размышляя.
– Это корабль, который плывет среди звезд, Вектал. Ты же знаешь, что я не отсюда, верно? У меня нет кхуйи, так что я не могу быть из местных.
Киваю, потому что знаю, что она права. Но мысль о том, что она прилетела… со звезд, странна и причудлива. Непостижима. Но ее странный язык, одежда, отсутствие кхуйи…
– Ты… хочешь вернуться к звездам?
Выражение ее лица становится печальным. Бледные глаза на мгновение вспыхивают, мокрые от непролитых слез.
– Не знаю. Больше всего на свете я ненавижу, когда у меня нет выбора.
Значит, она ненавидит не меня. Кхуйи снова начинает вибрировать у меня в груди. Я прижимаю к нему руку.
– Тогда я пойду с тобой.
Ее слезы исчезают, она улыбается. Затем придвигается ближе, сжимает мою руку и прижимается к ней щекой.
– Я бы этого хотела, – вздыхает она.
Провожу пальцами по ее мягкой щеке. Неужели она не понимает? Куда бы она ни направилась, я с радостью последую за ней. Она – мое сердце, мой резонанс, моя душа, моя половинка. Мне грустно от того, что она так несчастна здесь, со мной.
– Даже если бы я хотела остаться, – тихо произносит она, – я не могу принять это решение за других. Если есть шанс вернуться домой, я должна позволить девочкам решать самим.
Моя девушка такая благородная. Фыркаю в знак понимания, хотя моя животная сторона хочет затащить ее обратно в одеяла и держать там, обнаженную и разгоряченную, пока она не забудет обо всем.
Но тогда Джорджи умрет, потому что у нее нет кхуйи. Другие девушки тоже непременно, умрут, не получив помощи. И тогда мои соплеменники, у которых нет пары, – Дагеш, Раахош, Хэден и многие другие никогда не познают удовольствия. Я так же, как и Джорджи, не могу быть жестоким.
– Мы должны спасти твоих друзей, – говорю я ей. – Если мы пойдем быстро, то сегодня ночью доберемся до племенных пещер. Мы соберем лучших охотников и вернемся за людьми утром.
– Давай сделаем это, – заявляет она, ее голос звучит решительно. – Потому что с каждым прожитым мгновением я чувствую себя все более виноватой.
– Виноватой? – спрашиваю я, приподнимая ее маленькое личико, чтобы она могла посмотреть мне в глаза. – Почему? Почему моя половинка несет такое бремя?
Ее щеки снова розовеют.
– Потому что я здесь с тобой, мне тепло, я сыта и счастлива, а они нет.
Касаюсь пальцем ее полных губ.
– И потому что мой член заставляет тебя кричать от удовольствия?
Румянец на ее щеках становится ярче, она наклоняет голову.
– О боже, – произносит она на своем языке. Затем на моем: – Давай оставим такие разговоры между нами.
Меня это забавляет. Моя половинка стесняется? Что означает этот румянец? Женщина са-кхуйи краснеет у основания своих рогов, когда она смущена, но у Джорджи нет рогов.
– Это всего лишь разговор между партнерами, мой резонанс.
Она наклоняет голову.
– Резонанс? Что это?
Я беру ее маленькую здоровую руку и прижимаю к своей груди. Кхуйи отвечает, довольно вибрируя.
– Вот он. Только ты взываешь к нему, только ты заставляешь мое кхуйи вибрировать в груди от счастья. Это знак того, что пара найдена.
Ее рот приоткрывается, и она удивленно смотрит на меня.
– Я думала, ты мурчишь.
– Мурчишь? Я не знаком с этим словом.
– Как кошка.
– Кошка? Снежная кошка? – Я думаю об уродливых существах с усами и клочьями шерсти повсюду. Я не помню, чтобы они когда-нибудь мурчали, но мясо у них вкусное.
Джорджи смеется.
– Знаешь что? Это не важно. Нам пора.
Она встает и поправляет одежду. Мы сыты и готовы к отправлению, но, как ни странно, мне не хочется идти, я боюсь, что, возможно, не смогу сохранить свою Джорджи.
Эта мысль повергает меня в отчаяние. Прижимаюсь лицом к ее животу и притягиваю ее к себе, желая успокоиться. Подумать только, я могу потерять свой сладкий резонанс так скоро после того, как нашел его. Я этого не вынесу.
– О, Вектал, – тихо шепчет она. Ее руки нежно ласкают мои рога. – Я бы хотела, чтобы мне нужно было думать только о себе. Тогда все было бы проще.
– Это легко, – говорю я ей, прижимаясь лицом к ее обтянутому кожаным костюмом телу. Даже сквозь одежду я чувствую ее чудесный аромат. Я жажду снова попробовать ее на вкус. – Прими кхуйи. Прими меня.
Она молчит, но ее руки продолжают прикасаться ко мне, нежно гладя мое тело и рога. Должен же я быть хоть немного ей небезразличен. Должен. Но она лишь говорит:
– Я хочу сделать этот выбор самостоятельно. Меня и так многого лишили. Мне нужно оставить хоть что-то для себя. Пожалуйста, позволь мне это.
Смотрю на ее грустное лицо.
– Ты же знаешь, я ни в чем не могу тебе отказать.
Она улыбается мне мило и печально.
– Я знаю.
Джорджи
Пока Вектал упорно пробирается через снежные сугробы со мной на спине, я обдумываю свой выбор.
Вполне вероятно, что мы никогда не сможем вернуться домой, хотя я изо всех сил стараюсь это отрицать. Если предки Вектала застряли здесь, то мы, по всей видимости, тоже не сможем возвратиться, как бы сильно ни старались. Другой вариант – подождать, когда вернутся маленькие зеленые человечки, попытаться захватить их корабль и в случае успеха заставить отвезти нас домой. Или мы можем покинуть ледяную планету вместе с ними в качестве пленников, но это рискованно.
Или принять паразита… пардон, симбионта и попытаться найти счастье здесь, с Векталом и его соплеменниками.
Думаю, если бы мне пришлось делать выбор только за себя, было бы проще. Хотя мысль о том, чтобы оставить Землю, друзей и семью, причиняет мне боль, но жизнь с Векталом может оказаться счастливой и полной удовольствия. Я уже с нетерпением жду, когда увижу его улыбку, почувствую его кожу на своей. Мне так нравится его раскатистый смех, мне нравится понимать, что он говорит.
Если бы это было только мое решение, чаша весов определенно склонилась бы к Векталу.
Но я чувствую, что люди должны принимать решения согласованно. Не хочу делать это за других. Мне повезло, я повстречала Вектала, но если мы с девочками останемся здесь, мы обречем себя на непростую жизнь в снегах. Да и кто может поручиться, что другие из племени Вектала (са-кхуйи, как он их называет) будут относиться к мои подругам так же чудесно, как и он ко мне?
И потом, вдруг маленькие зеленые человечки продадут нас кому-нибудь на милой планете с климатом как на Таити, полной сексуальных мужчин, которые попивают коктейль «Май Тай» и жаждут только нашей компании? Все может быть. Шансы, конечно, ничтожны… Но это еще одна причина не влиять на решение других. Что бы мы ни решили, мы сделаем это вместе. Нам предстоит сделать выбор не только за нас шестерых бодрствующих, но и за тех шестерых, которые еще спят.
Прежде чем кто-либо что-либо решит, нужно все обсудить.
Если они захотят остаться, мы вместе выясним, как это сделать. Если они захотят сразиться с зелеными за контроль над кораблем, нам понадобится оружие и план.