Поврежденное запястье ноет и пульсирует, напоминая мне, что все мы пострадали при жесткой посадке. Вступить с кем-то в открытое противостояние кажется ужасной идеей. Но, может быть, я просто настроена негативно? Отмахиваюсь от этой мысли. Если Лиз, Меган, Тиффани, Кира и Джози захотят бороться за нашу свободу, самое меньшее, что я смогу сделать, – это присоединиться к ним. Я не брошу подруг. Оставаться в стороне, сидя в мехах с моим большим сексуальным пришельцем, кажется предательством после всего, что мы пережили вместе.
– Вон там, – говорит Вектал, выводя меня из моих мрачных мыслей. – Мой дом прямо перед нами.
Обхватываю Вектала за шею и вглядываюсь сквозь падающий снег. Впереди нет ничего, кроме еще одного скалистого утеса, на этот раз едва выглядывающего из-за густой чащи розовых деревьев с ветками, растущими часто, как ресницы.
– Где?
– Вход скрыт и охраняется от нападения метлаков и других хищников. Не переживай, там мы будем в тепле и безопасности. – Он гладит меня по руке. – Никто не посмеет причинить тебе вред.
Переживаю ли я? Я не могу не переживать после таких слов. До этого мне приходилось иметь дело только с Векталом, но теперь мне предстоит встретиться с тридцатью са-кхуйи. Мои руки крепче обвивают шею Вектала. Что, если они меня возненавидят? Что, если они решат, что я мерзко выгляжу? Что, если…
– Хо, – раздается низкий, звучный голос.
В ответ Вектал высоко поднимает руку. Крепко держусь за его спину, меня начинает трясти от волнения, когда вдалеке появляется еще одно большое тело.
– Это Раахош, – тихо говорит мне Вектал. – Он, должно быть, вернулся с охоты.
Кто-то бежит к нам, прокладывая себе путь через глубокие сугробы. Розовые хлипкие деревья колышутся над головой, и вся сцена выглядит нелепо. Я стараюсь не пялиться на Раахоша, но… у меня не получается. Рога Вектала большие и толстые, но ровные и симметричные. А корона Раахоша – это нечто. Один рог выгибается назад, торчит высоко над головой, от второго остался лишь зазубренный обломок. Он подходит ближе, я вижу шрамы, покрывающие одну сторону его широкого лица. Его кожа более глубокого серого цвета, чем у Вектала… Словно серый дым. И если кому-то кажется, что Вектал выглядит устрашающе, Раахош точно выводит страх на новый уровень.
Он ухмыляется и поднимает руку, выбегая нам навстречу, а затем его шаги замедляются, когда он видит меня.
– Я думал, ты несешь много добычи, брат, и вышел помочь тебе.
– Мне нужно многое тебе рассказать, – говорит Вектал, и я слышу гордость в его голосе, когда он мягко опускает меня на землю. Его грудь начинает вибрировать от громкого непрерывного мурчания.
Глаза Раахоша расширяются, и он смотрит на Вектала, а затем на меня.
– Кто это? – Он оглядывает меня с головы до ног. – Что… что она такое?
– Это Джорджи, человек и моя пара. – Вектал обнимает меня за плечи и притягивает к себе. Я чувствую такое сильное мурчание внутри него, что он практически вибрирует. Резонирует, как он это называет.
Раахош смотрит на меня так долго, что мне становится не по себе. Он рассматривает мое лицо, мои волосы, без сомнения, в поисках рогов, а затем остальные части моего маленького, дрожащего тела.
На мне чужой костюм, я уже несколько недель не причесывалась и наверняка выгляжу ужасно. Но это первый раз, когда я так себя почувствовала. Вектал всегда заставляет меня чувствовать себя… красивой. Как будто я самая сексуальная женщина, которую он когда-либо встречал, и ему приходится себя сдерживать, чтобы не прикоснуться ко мне. Я принимала как должное это чудесное чувство – когда для кого-то ты особенная.
Кладу руку на пояс Вектала и скольжу вниз по спине, пока не добираюсь до основания хвоста. Затем я рассеянно кручу и играю его хвостом.
Вектал рядом со мной напрягается, и вибрирование становится еще более настойчивым. Он тянется назад и мягко убирает мою руку, затем утыкается носом мне в ухо.
– Подожди, пока мы не останемся наедине, мой сладкий резонанс. Я знаю, что тебе не нравится делать это публично.
Ой. Неужели я только что дала ему знак на языке са-кху, что хочу прилюдно заняться этим? Румянец заливает мои щеки, и я киваю, не глядя на Раахоша, иначе просто сгорю от стыда.
– Че-ло-век? – говорит Раахош через мгновение, это слово застряло у него в горле. – Ее глаза…
– У нее нет кхуйи, – объясняет Вектал. Его рука тянется к моим волосам, и он расчесывает их своими большими толстыми пальцами. Я снова чувствую себя красивой. Он просто не может не прикасаться ко мне, и, да, я это обожаю. – Мы скоро решим эту проблему.
Я толкаю Вектала локтем.
– Мы поговорим об этом.
– Мы поговорим об этой проблеме, – поправляется он.
Украдкой бросаю взгляд на Раахоша, он все еще смотрит на меня. Но это не взгляд безразличия или отвращения, скорее я вижу тоску. Не в сексуальном смысле, нет. Он смотрит так, как будто его лучший друг только что явился с рождественским подарком, о котором он мечтал годами.
– Тебе повезло, – наконец произносит он хрипло, – что ты нашел свой резонанс.
– Я самый счастливый, – соглашается Вектал, и его пальцы гладят мою шею. – Но моей паре нужна целительница.
Хочу возразить по поводу пары, так как я еще не ответила «да», но мое запястье слишком сильно болит.
– Целительница – это хорошо, – тихо говорю я. – А как насчет еды?
– Будет и еда, и теплая одежда, – обещает Вектал. – И сегодня ты спишь в моих мехах.
Я краснею, потому что Вектал явно дает понять Раахошу: «Мы с ней уже занимаемся этим», но его приятель не моргнул и глазом.
– Пойдем, – говорит пришелец и жестом приглашает нас следовать за ним. – Будет много вопросов.
– Я к ним готов, – говорит Вектал.
– Не уверена, что я готова.
Мысль о том, что меня будут допрашивать и пристально разглядывать десятки пришельцев, заставляет меня чувствовать себя измученной, а мы ведь еще даже не вошли в пещеру.
– Ты помнишь, что мы должны вернуться за остальными утром, верно?
– Остальные? – спрашивает Раахош, в его взгляде неподдельный интерес.
– Джорджи прибыла с пятью другими людьми, – объясняет Вектал. – Они нуждаются в нашей помощи.
– Еще пять человек? – спрашивает Раахош, его сияющие голубые глаза расширяются. – Ты не обманываешь?
– Все женщины, – произносит Вектал низким, почти благоговейным голосом.
Раахош останавливается:
– Правда?
– Правда.
Это они еще не знают о шести других женщинах в капсулах гибернации.
– Это проблема? – уточняю я. – Вектал, ты сказал, что твои люди помогут моим.
– Это не проблема, – отвечает мой пришелец серьезным тоном, – это благословение. В нашем племени всего четыре взрослые самки, и у всех есть пара.
– Они резонируют? – резко спрашивает Раахош.
– У них нет кхуйи, – откликается Вектал. – Но я нашел отклик в Джорджи. Другие тоже, возможно, найдут резонанс в человеческой женщине.
Я останавливаюсь как вкопанная.
– Подожди, что? Это не сезон охоты на человеческих женщин! Я думала, нас спасают, а не сватают.
Раахош смотрит на меня как на сумасшедшую. Мои слова, вероятно, звучат как бессмыслица на их языке, но мне все равно. Я хочу помочь своим подругам, а не свести их с парнями-пришельцами. Вспоминаю «приветствие» Вектала: он просто схватил меня, и мы занялись сексом. Конечно, я несколько раз испытала оргазм, но это не давало ему права решать за меня, что я теперь его пара, равно как и решать за других, что у них появятся партнеры.
– Никто не вступит в отношения без обоюдного согласия, – заявляю я, скрещивая руки на груди. И тут же вздрагиваю от боли, потому что опять забыла о больном запястье.
– Договорились, моя Джорджи, – соглашается Вектал и гладит меня по щеке. – Я вождь, они послушают меня. Любой мужчина, который выберет себе пару среди женщин-людей, должен будет получить ее согласие.
Я немного успокаиваюсь.
– Договорились? – бормочет Раахош. – Но резонанс…
– У людей его не бывает, – замечаю я.
– Давайте продолжим этот спор позже, когда моя девушка будет сыта и обогрета, – вмешивается Вектал прежде, чем Раахош успевает что-то возразить. Мой пришелец обнимает меня за плечи, словно защищая. – Мы проделали долгий путь, и утром мы снова выдвигаемся.
– Конечно, – сухо отвечает Раахош. Он разворачивается и идет в сторону деревьев, мы с Векталом следуем за ним.
Деревья становятся гуще, и когда мы приближаемся к утесу, я вижу вход в очень большую пещеру. Она настолько огромна, что больше любого человека или са-кхуйи. Даже если я встану на плечи Вектала и попытаюсь дотянуться до потолка, мне не удастся. Мы заходим внутрь. По ходу движения стены пещеры постепенно сужаются, и я съеживаюсь при мысли о том, чтобы жить в таком месте. Это не кажется мне безопасным.
Но пока мы пробираемся по извилистому туннелю, воздух вдруг становится теплее. Заметно теплее. По ощущениям мы спускаемся, так разве не должно становиться холоднее? Я озадачена этой мыслью, пока пещера не расширяется, и слабый запах тухлых яиц не доходит до моего носа.
В следующее мгновение я просто ошеломлена.
Холм, где котором живут са-кхуйи, полый внутри. Пещера переходит в открытое пространство, напоминающее гигантский пончик, – круглое, с огромным бассейном голубой воды в центре. Это горячий источник, с удивлением осознаю я, вот почему так сильно пахнет яйцами.
Зажимаю нос и удивленно оглядываюсь. В бассейне купаются местные: ребенок с шишками вместо рогов плещется в воде, мужчина поддерживает его, а женщина смеется. Стены пещеры закругляются кверху, заканчиваясь отверстием. Сквозь него падает снег, но он тает в парах теплого воздуха, превращаясь в капли.
В стенах «пончика» множество пещер, некоторые из них соединены лестницами и мостами из камня другой породы или из чего-то вроде плетеного тростника. Такой же плетеный мост переброшен с одной стороны потолка на другую. Повсюду представители народа са-кхуйи. Некоторые сидят у входа в свои жилища, одна пара вдалеке плетет корзины, мужчина с огромными изогнутыми рогами и бледной кожей выделывает шкуру, натянутую на раму.