ṷ̭or-, *ṷer-, *ṷr-, имевшего значение «вода, дождь, река»[471].
Более подробно данный вопрос освещал Ханс Краэ, приводивший для этого корня древнеиндийские (var, vari — «вода»), авестийские (Var — «дождь»), тохарские (Vairi — «озеро») параллели, а также многие другие примеры гидронимов Германии и Европы, произошедших от этого корня: Vara (приток реки Ом, Германия), Varnau (*Varana/Varina, приток реки Бёме, Германия), Warniza (приток Дуная), Variza и Warica (Франция), Varіка (Австрия), всего около 40 гидронимов, в основном сконцентрированных в Центральной Европе, от Средиземного моря до Северного и Скандинавии и от Франции до Прибалтики[472]. Возможно, схожее древнеиндоевропейское обозначение применялось когда-то для всей приморской области Юго-Западной Балтики, что и послужило основой для этнонимов как упоминавшихся Тацитом, так и впоследствии уже достоверно славянских племён, эти земли населявших. Конкретно для реки Варнов в Мекленбурге, известной данам как Гудакра, в то же время кажется возможной и уже собственно славянская этимология от этнонима «Wari» или «warini».
Между тем обращает на себя внимание и ряд упоминаний племени варинов на территории Германии или прямо на территории ободритского королевства в период, когда, по данным археологии, здесь уже достоверно фиксируется славянская материальная культура. В поисках причин появления другой формы их этнонима, «ободриты», стоит обратиться к наиболее ранним упоминаниям ободритов и варинов во франкских хрониках. Как уже отмечалось, впервые «ободриты» появляются во франкских анналах в конце VIII в. в качестве союзников франков. В 789 г. франки совершили поход на велетов, о чём биограф Карла Великого Эйнхард даёт более подробные сведения: «После того как те волнения были улажены, была начата [другая] война со славянами, которых у нас принято называть вильцами, а на самом деле (то есть на своем наречии) они зовутся велатабами. В той войне среди прочих союзников королю служили саксы, которые последовали за знаменами короля согласно приказу, однако покорность их была притворной и далекой от преданности. Причина войны была в том, что ободритов, которые некогда были союзниками франков, вильцы беспокоили частыми набегами и их невозможно было сдержать приказами [короля]»[473].
Таким образом, несмотря на первое упоминание ободритов в 789 г., можно сказать, что контакты франков с ними должны были начаться раньше, т. к. в конце VIII в. франки уже оказывали им помощь как союзникам. Известий о более раннем заключении союза или подчинении ободритов франками мы не найдём во франкских анналах, однако такие упоминания имеются у Эйнхарда: «Он [Карл] так усмирил все варварские и дикие народы, что населяют Германию между реками Рейном, Висулой, а также океаном и Данубием (народы те почти схожи по языку, но сильно отличаются обычаями и внешностью), что сделал их данниками. Среди последних самые замечательные [народы]: велатабы, сорабы, ободриты, богемцы; с ними Карл сражался в войне, а остальных, число которых гораздо больше, он принял в подчинение [без боя]…».
Эйнхард преувеличил восточные границы завоёванных Карлом славянских земель, исходя из римской традиции выделения границ «Великой Германии» до реки Вислы. Знал ли Эйнхард действительно о войне Карла с ободритами или же это было его собственным предположением (основанным на отсутствии упоминаний франкско-ободритских отношений в хрониках), остаётся под вопросом. По какой-то причине отношения франков с обитавшими к северу и востоку от Эльбы славянами — ободритами и велетами — не запечатлелись на страницах хроник, хотя они должны были иметь место ещё до Карла. Так, осаждённый в своей крепости во время упомянутого похода 789 г. велетский князь Драговит сообщил Карлу Великому о том, что право на власть в этих землях он получил от майордома Карла Мартелла (до 741 г.). Во время же правления Карла Мартелла франкские источники странным образом о походе на вильцев не сообщают. Согласно продолжателю Фредегара, какие-то «короли вендов и фризов»[474] помогли Пипину в подавлении саксонского восстания в 747–748 годах. Ввиду упоминания этих вендов в одном списке с фризами и где-то рядом с Саксонией, в них можно предположить правителей ободритов или велетов или и тех и других.
Такая ситуация с неупоминанием начала дипломатических отношений с соседними славянами или вхождения их во Франкскую империю была отнюдь не уникальна для франкского летописания. То же самое можно встретить и в хронике Фредегара, сообщающей под 630 г. об отпадении сорбов от франков, долгое время подчинявшихся последним, и переходе их на сторону Само. Притом, что ни о каких войнах франков с сорбами и о подчинении франками сорбов или союзе с ними до той поры также ничего не сообщается. О наиболее раннем периоде отношений славянских и германских племён в Германии неизвестно практически ничего. Все восточные славянские соседи Франкской империи (сорбы, велеты, ободриты) предстают в первых упоминаниях как давно подчиняющиеся франкам, но поднявшими мятеж, или давними союзниками, о начале отношений с которыми ничего не говорится.
На первую половину VIII в., когда велеты должны были «получить власть от майордома» и когда можно предполагать союз франков с ободритами во время франкско-саксонских войн, франкские хроники описывают лишь подчинение франками Саксонии, области, находившейся как раз между франками, ободритами и велетами. Причём ряд фактов — заселение земель к югу от нижнего течения Эльбы предками полабских древан уже в VII–VIII вв. и существование славянской крепости в Холленштедте в 804 г. чуть ли не в центре Саксонии — подтверждают начало славянского присутствия в Саксонии до первого упоминания ободритов. До 630 г., когда произошло отпадение «долгое время подчинявшихся франкам» сорбов, описываются войны франков в Тюрингии, которая потом таким же странным образом оказывается населена славянами, хотя как славянская земля никогда и не упоминалась. Для нас важно, что в это же время констатируется война франков с варнами. Её Фредагар упоминает под 595 г., сообщая о том, как в ходе подавления мятежа варнов (Varni) армией Хильдеберта остались в живых лишь немногие из этого народа[475]. Локализация этих варнов возможна только очень обобщённо где-то на неподконтрольных Франкской империи землях. Учитывая, что в конце VI — начале VII в. должно было иметь место подчинение франками некоторых славянских племён, и эти события не отразились в хрониках, под войной франков и варнов 595 г. вполне могла подразумеваться война и подчинение франками южнобалтийских славян, впоследствии известных как ободриты. Однако более вероятным кажется, что речь могла идти об описанной Прокопием Кесарийским колонии варнов в устье Рейна, соседствовавшей с франками, но нарушившая, разорвав династический брак, союз с франками в начале VI в., что и могло стать причиной для войны, в ходе которой небольшая колония могла быть почти полностью уничтожена.
Согласно Фредегару, эти варны не были полностью истреблены франками в конце VI века. Существование племени «варинов» (werini) подтверждает и небезызвестный документ, как предполагается, созданный в начале IX в.: «Законы англов и веринов, что значит тюрингов» («Lex Angliorum et Werinorum, hoc est Thuringorum»). Очевидно, что появление юридического правового документа с таким названием должно подразумевать наличие самих англов и варинов в IX в. на зависимых от франков землях. В немецкой историографии в этих варинах и англах традиционно пытаются увидеть два германских племени, населявших некие «области Тюрингии». В качестве аргумента приводится топоним «Веринофельде», находившейся в IX в. где-то к западу от реки Заале[476]. Анналы Муассака сообщают о походе сына Карла Великого на богемцев в 805 г. Путь войска из Саксонии в Богемию проходил через области Werinofelda (в другом варианте, Hwerenofelda) и Demelcion. Последняя должна быть известной позднее областью далеминцев, одного из сербских племён. Месторасположение её можно определить на основании более поздних источников.
Титмар Мерзебургский отмечает, что славянским названием далеминцев было гломачи, а название это, как и всей области, в свою очередь происходило от названия родника Ломмач: «Ломмач — это источник, расположенный не далее, чем в 2-х милях от Эльбы, который, образуя собой стоячее озеро… И вся та область, протянувшаяся от Эльбы вплоть до реки Хемниц, берёт своё название от этого источника»[477]. После описанного Титмаром произошедшего в начале — первой трети X в. завоевания области далеминцев Генрихом Птицеловом, для охраны рубежей была основана крепость Майссен. Таким образом, историческая область далеминцев должна была располагаться в среднем течении Эльбы, к северо-западу от Дрездена, там, где сейчас находятся Майссен и Ломмач. Исходя из этого, область Werinofelde также должна была быть где-то в этих местах, в среднем течении Эльбы, в населённых сербскими племенами славянских землях между Саксонией, Тюрингией и Богемией. Эйнхард и франкские анналы в том же IX в. указывали о прохождении восточной границы Тюрингии с сербами по р. Заале, а Саксонии со славянами — по р. Эльбе.
С раннего средневековья и до XIII в. в восточной половине Тюрингии жили славяне. Центральная её часть, междуречье Унштрута и Заале, была черес-полосно населена славянами и немцами уже в VIII-ІХ вв., а восточная, между реками Герой и Заале, полностью славянами[478]. К востоку от рек Заале и Эльбы начинались уже неподконтрольные Франкской империи независимые славянские земли. И анналы Муассака говорят о славянском правителе Земеле, противостоявшем саксам в их походе в Богемию через области Werinofelda и Demelcion. Поэтому, учитывая, что во время первого упоминания топонима Hwerinafelde эти земли уже должны были быть полностью славянскими, использование его в качестве аргумента о находившейся здесь прародине «германских» варинов или о месте их проживании в VI в. не выдерживает критики. Топоним действительно обнаруживает германское словообразование, но его поздняя фиксация в период уже достоверного проживания там славян указывает лишь на то, что одну из населённых славянами областей германские соседи называли «полем веринов». При этом сам топоним Werinofelde может оказаться связанным вовсе не с «народом варинов», а с именем одного из полководцев, Веринария, принимавшего участие в названном походе, т. е. «полем Верина». Так, анналы Муассака сообщают: «…et alium exercitum cum Audulfo et