– Никакого ростбифа для мисс Эббервиль, – твердо сказал доктор. – Разве что чуть-чуть рисового молока.
– А я проголодалась, – призналась Лорин.
– И я, – вздохнул Реджинальд.
– Пять минут! – повторила кухарка, обвела всех грозным взглядом и исчезла, хлопнув дверью.
– Миссис Норидж, прошу вас, расскажите, – попросила Флоренс. – Вам явно известно больше, чем нам.
– Прошлой зимой Эйрин О’Коннел приютила кошку, – сказала миссис Норидж. – Осенью кошка принесла котенка. У кухарки рука не поднялась утопить его. Когда котенок подрос, она отнесла его в город мяснику.
– На мясо? – с ужасом спросила Лорин.
– О, вовсе нет! Она надеялась устроить его судьбу наилучшим образом. Но котенок имел собственное мнение по поводу своей судьбы. Он отправился обратно и нашел дом, из которого его унесли. Нижние окна забраны решетками, но ему повезло наткнуться на кого-то из тех, кто тайком пронес его в дом. Вы, Лорин, и вы, Реджинальд, живете в «Совиных дубах» всего пару месяцев. Мисс Пэриш появилась…
– …месяц назад, – любезно подсказала Сильвия.
– Значит, остаются трое.
– Один, – негромко сказал полковник и откашлялся.
– Деррик! Боже мой! Кто бы мог подумать!
– В самом деле, полковник, это были вы? – удивилась Лорин.
Полковник выпятил тяжелую челюсть.
– Мяукало… – пояснил он. – Бегало тут, терлось… Потом – хвост. Р-раз – вверх! Как флаг! А вдруг заморозки? Ну как? Пришлось.
Таким образом, исчерпывающе описав ситуацию, полковник откинулся в кресле и сделал вид, что задремал.
– Полковнику была известна история предыдущего владельца поместья, – сказала миссис Норидж, обращаясь к Эстер. – Он не хотел, чтобы зверь пугал вас. Белль оказалась чрезвычайно понятлива…
– Мисти, – подал голос Деррик, не открывая глаз.
– Простите?
– Мисти оказалась.
– Ах, вот оно что! Мисти выучила, что когда на нее бегут и гремят, нужно удирать. Это не так уж сложно. Но потом на нее наткнулись вы, Лорин, и вы, Реджинальд,
– И я, – подала голос из своего угла мисс Пэриш. – Не по мне выставлять из дома кошку, если она обжилась. Но я думала, что я единственная, кто скрывает ее у себя. Кстати, я зову ее Джинджер. Если это кому-то интересно.
– Я думала так же! – выдохнула Лорин. – Только это Китти.
Реджинальд рассмеялся.
– Я, если честно, звал ее просто Существо. Страшно боялся, что кто-нибудь наткнется на нее, когда она спит у меня. Но мне везло!
Флоренс погладила кошку.
– Думаю, большую часть времени Белль проводила у меня. Я сразу ее полюбила, как только увидела. Открыла дверь – а она сидит на пороге. Боже мой! Какое облегчение узнать, что ты не боишься проклятия, Эстер! Но знаешь, милая, все-таки это было чересчур – так правдоподобно изображать страх, и все лишь для того, чтобы подыграть мне. Я уже начала беспокоиться за твое душевное состояние!
Часы пробили три.
– Кажется, пришло время ростбифа, – несмело напомнил Реджинальд.
Кошка спрыгнула на пол и побежала к двери.
– Я провожу вас в спальню, мисс Эббервиль. – Макбрайд помог Флоренс встать. – Крепкий сон и свежий воздух – вот все, что вам сейчас нужно.
Лорин с Реджинальдом вышли за ними следом. Миссис Норидж пропустила вперед Сильвию Пэриш, размышляя о том, что после волнений этой ночи ростбиф – чрезвычайно удачная идея. Возможно, даже удачнее, чем яблоко. Дверь за ней закрылась сама.
– Деррик, вы не пойдете с ними? – спросила Эстер. – Или вы уже спите?
Она стояла у окна, водя пальцем по стеклу.
Деррик Стюарт вскочил. Сна у него не было ни в одном глазу.
– А теперь объясните мне, Эстер, – начал полковник. – Какого черта вы морочили мне голову с этой проклятой кошкой?
– Что вы имеете в виду? – неискренне удивилась миссис Эббервиль.
– О, я объясню вам. Я прятал ее у себя, как последний дурак! Я подскакивал от каждого мяуканья! Вы же теряли сознание на моих глазах! Вы ее боялись! А теперь выясняется, что вы все это время не верили в проклятие ни на грош. Как прикажете это понимать?
К его изумлению, Эстер порозовела.
– Сейчас же прекратите краснеть! – потребовал полковник. – Мне не по себе, когда вы так делаете. Оставьте это баловство для Лорин.
– Что поделать, Деррик! Вы меня смущаете.
– Чем же, черт возьми? Вы выставили меня круглым болваном…
– Не говорите так!
– Тогда объяснитесь! Зачем вы разыгрывали спектакль?
– Неужели вы не понимаете? – Эстер выглядела и смущенной, и раздосадованной.
– Богом клянусь, что нет!
– Ах, боже мой…
– Вы хотели посмеяться надо мной? – Полковник помрачнел. – Не ожидал от вас! Я полагал, мы друзья.
– Вот именно, что друзья! – воскликнула Эстер, потеряв терпение. – И мне чертовски, как вы выражаетесь, надоело быть с вами только друзьями!
Полковник опешил.
Полковник уронил челюсть.
Полковник молча вытаращил глаза на миссис Эббервиль.
Эстер возвела руки к небу.
– Боже мой! Вы хотели откровенности? Что ж – получайте! Мне нравилось играть с вами в слабую женщину, которая боится кошки! Я сказала себе, что у меня не будет другой возможности оказаться в ваших объятиях хотя бы на несколько мгновений. Да, мне хотелось этого! Хотелось опираться на вашу руку, когда вы вели меня к спальне! Хотелось чувствовать себя под вашей защитой! Я никак не могла подумать, что вы все начнете прятать у себя это несчастное животное!
Полковник по-прежнему стоял неподвижно, с окаменевшим лицом.
– Я, если хотите знать, больше всего боялась, что вы решите его пристрелить!
Молчание.
– Послушайте, я же не могу вешаться на вас, как Лорин на Реджинальда… – Голос Эстер дрогнул. – Почему вы так смотрите на меня?
Полковник дернулся и из восковой куклы начал превращаться в человека.
– Шесть месяцев, – хрипло начал он, – я таскаюсь за вами по пятам. Ловлю каждое ваше слово. Готов приносить вам туфли в зубах, охранять ваш сон и отдать за вас жизнь. Шесть месяцев я больше всего боюсь, что вы выставите меня из дома. Просыпаюсь и засыпаю с мыслями о вас. А вы – вы изобретаете кошку, чтобы оказаться в моих объятиях? Да вам стоило только щелкнуть, чтобы я оказался у ваших ног! Вы – безумная, невозможная, несносная женщина… Что вы делаете?
Эстер напряженно шевелила пальцами.
– Что вы делаете? – озадаченно повторил полковник.
– Вы не видите? Пытаюсь щелкнуть!
Несколько минут спустя Эйрин О’Коннел без стука распахнула дверь в гостиную. Кухарка была в бешенстве. Да что они о себе возомнили! Полагают, можно так просто взять и не прийти вовремя на ужин, который она устроила им в три часа ночи? Все нормальные кухарки в это время спят! А она порезала для них лучший ростбиф, который когда-либо существовал. Она испекла хлеб! Сварила рисовое молоко! Нет уж, она все им выскажет!..
Но, увидев полковника и хозяйку, Эйрин О’Коннел не высказала ничего.
Она попятилась.
Она беззвучно закрыла дверь.
Полковник был бы очень удивлен, если бы увидел, как кухарка уходит по коридору на цыпочках.
– Ладно, черт с вами, – ворчала она себе под нос. – Ростбиф может и подождать. Но свадебный пирог пусть готовит кто-нибудь другой. На меня не рассчитывайте!