— Хитлалли, тебе нравится только нежно? — я дотронулся до ее щеки, погладил бархатистую кожу.
Она поймала мой палец губами, несильно сжала зубками. Ее язычок обласкал подушечку пальца, она с блаженством прикрыла глаза.
— Я разная. И нравится мне по-разному, — Хитлалли отпустила мой палец, сделала шаг вперед, ее левая ладошка сжала моего возбужденного воина, лаская его через трусы.
— Идем, сказал я. Ольга наверняка волнуется. Не хочу, чтобы она нервничала, — я закинул джаны на плечо и направился в обход обломка скалы, опасаясь оступиться на камнях — уже стемнело и не было видно, что под ногами.
— Саш, мне вот что интересно, — Хитлалли нагнала меня. — Если бы твоя невеста не просила тебя не переходить ту самую грань, как бы ты со мной поступил?
— Ты же сильный менталист. Попробуй, прощупай какой вариант во мне проступает яснее, — предложил я, зная, что у нее подобное не выйдет. — Хотя скажу — здесь нет никакого секрета. Если бы Ольга этим не была обеспокоена, то я бы тебя дрыгнул с большим удовольствием. Извини за грубость, — я рассмеялся, — но почему бы это не сделать грубо.
— Граф Елецкий, какие у вас пошлые, низкие мысли и выражения, — она ущипнула меня за руку и тоже рассмеялась. — А знаешь, как это дразнит, когда ты переступила все возможные грани, предложила себя как шлюха, а мужчина отказывает, да еще говорит такие слова?
— Знаю, — ответил я и увидел в вечерней темноте двоих, идущих нам навстречу.
— Ты меня очень завел, — прошипела она.
Я не ответил. Ольгу я узнал сразу по ее легкой походке, фигуре.
— Что случилось, Елецкий? Разве брюки теперь модно носить именно так? — спросила она еще издалека.
— Случилась катастрофа, Оль. Представляешь, вошел в море и меня окатило волной. Вот пришлось снимать, выжимать, — объяснил я.
— И для этого потребовалось идти сюда, за мыс? — с недоверием произнесла Ковалевская.
Мы возвращались к гостинице почти молча. Между нами всеми повисла тревожная тишина и каждый вертел в голове свои мысли, наверное, не очень приятные.
Уже вернувшись в номер, я рассказал моей невесте все, как было на самом деле. Ольга Борисовна слушала меня с улыбкой, иногда прерывая каверзными вопросами. А потом сказала:
— Вообще, Елецкий, ты молодец. Правда, молодец. Учитывая, какой ты озабоченный самец, это для тебя без сомнений огромный подвиг. Надо же девушку не дрыгнуть, которая так напрашивается!
— Вот здесь ты права, Оль. Ты тоже молодец — понимаешь, каково мне. Еще я надеюсь, что благодаря своему самоотверженному поведению, я заработал приз, — я обнял ее, развязывая поясок на ее халате. — Знаешь, как дразнила меня Даша?
Наклонив голову, Ковалевская прищурилась.
— Она делала так, — я взял руку Ольги, сунул себе в рот ее пальчик, слегка сжав его зубами и пощекотав языком. — Понимаешь? И я уверен, что ты можешь это сделать гораздо лучше, чем она. Здесь, — я положил другую руку княгини себе между ног.
— Обойдешься. Хоть ты и молодец, все равно слишком много с ней позволил. Максимум, что могу предложить, это принять со мной ванну, — строго сказала княгиня.
Но я-то знал, что от ее наигранной строгости скоро не останется и следа. Так и случилось…
Уже перед сном, когда мы оказались в постели, я гладил спину Ковалевской. Она еще постанывала от той приятности, которая случилась между нами, потом повернулась, положила голову мне на грудь и сказала:
— Ты меня развратил, Елецкий. Я становлюсь нимфоманкой. Теперь мне хочется этого чаще и сильнее. И даже…
— Что даже? — я приподнял ее лицо. — Исповедуйся. У нас же нет секретов.
— Теперь мне не кажется чем-то неприятным брать в рот, — произнесла она.
Я расхохотался, прижимая ее к себе.
— Дурак еще! — она принялась бить меня кулачном в живот, выбивая из меня еще больше смеха. — Все больше не буду тебе такого говорить!
— Ну, Оль, скажи еще что-нибудь такое, — я успокоился, снова обняв ее.
— Нет! Все! — она отвернулась, но все же сказала. — Вот я думаю, очень скоро мы вернемся в Москву каждый к себе домой. И не будет между нами уже такого, как сейчас. Мне грустно от этих мыслей.
— Не каждый к себе домой, а вместе на базу «Сириуса», — напомнил я. — А там мы постараемся устроить так, чтобы жили вместе. И даже если сразу не выйдет с одной комнатой на двоих, то нам ничего не помешает встречаться каждый вечер. Ведь поселок маленький.
— Я все помню, Елецкий. Только проблема в том, что ты почти сразу улетишь исполнять задание Глории. А мне будет тяжело думать, что ты очень далеко, неизвестно когда вернешься и неизвестно, что там с тобой происходит. И поэтому я очень хорошо понимаю Свету Ленскую. Когда она узнала, что ты уедешь из Москвы и не будешь появляться месяцами, она даже побледнела — это я очень хорошо помню. И, честно говоря, мне ее очень жалко. Уж извини, но жалко больше, чем тебя. Ты немного тут пострадал, и уже на Дашу заглядываешься. А она… — Ольга замолчала, рисуя что-то пальчиком на моем животе.
— Ты ей не отправила еще сообщение? — мои мысли снова вернулись к Светлане, и здесь Ольга была не права: с одной стороны, я как Астерий, умел перенаправлять внимание и зацепился им за Дашу по вполне ясным причинам, а с другой, когда мысли возвращались к мой актрисе, то боль от разрыва с ней оставалась на прежнем месте. Да, она чуть поутихла из-за смены обстановки, обилия впечатлений и главным образом от того, что Ольга всегда рядом.
— Еще нет. Не при бароне Кузьмине же это делать, а потом мы с тобой были заняты друг другом, — ответила она, нежась на моей груди. — Могу отправить сейчас или лучше утром?
— Лучше, сейчас Оль, — я погладил ее волосы и нашел взглядом эйхос — ее лежал на тумбочке слева.
— Вот теперь чувствую, что Ленская тебя не покинула, — княгиня потянулась за эйхосом. — Только надо продумать, как все это сказать ей лучше. И вот еще, пока не забыла: когда мы спустились к морю, этот Игорь Владимирович сразу повел меня в сторону мыса. При чем уверенно, будто зная, что вы будете там. Мне это кажется странным. Саш, может у него была договоренность с Дашей? Допустим, у них была такая цель, чтобы я застукала тебя с ней в самой пикантной ситуации. Хотя нет… — Ольга на миг задумалась. — Нет, потому что искать тебя решила я. Он меня к этому не подталкивал. Но все равно как-то странно. И вообще они — необычная пара, у них есть какое-то взаимное безразличие.
— Не надо завтра с ним ехать, — попросил я.
— Не поеду. Я уже решила — не поеду. Обойдусь без попугайчиков. И даже без наблюдения за технологическим процессом создания электро-логических схем, — сказала Ольга Борисовна, поднося эйхос ко рту. — Все, не мешай. Все-таки не с кем-то, а с твоей любовницей собираюсь общаться.
После завтрака Ольга поднялась в номер, взять полотенца и купальник. Я же спустился к бассейну и, сидя в кресле, поглядывал за купальщицами, резвившимися в чистейшей бирюзовой воде. Женские тела, тем более прикрытые лишь купальниками, всегда по-особому притягивали мое внимание и весьма будоражили воображение. Хотя наблюдать за ними я мог долго, мне показалось, что Ольга слишком задерживается. Возможно, она неправильно поняла меня и направилась к другому бассейну, хотя на море мы всегда ходили по дорожке, проходящей именно здесь. Эйхос я снова забыл в номере.
Спустившись к другому бассейну, я не нашел Ольгу и там, и теперь ко мне пришло пока еще маленькое волнение. Остановившись на пересечении дорожек под пальмой, я прикрыл глаза и вошел во второе внимание. Первым делом я попытался найти Ольгу — ее в доступной сфере внимания не было, и тревога начала расти. Обратившись к интуиции, я старался понять в каком от меня направлении Ковалевская. В прежних жизнях я часто пользовался интуицией как компасом. Такой «компас» иногда помогал находить людей, особенно если с этим человеком у меня достаточно сильная духовная связь. А с кем в этом мире моя связь может быть сильнее, чем с Ольгой?
Интуиция указала мне на восточный корпус гостиницы — наш корпус, и я направился туда. Пока неторопливо, чтобы разминуться с Ковалевской, если вдруг она идет мне навстречу по соседней дорожке. Я ее так и не встретил, дойдя до подъемника на этажи. Поднялся в наш номер — ее там не было. За то в эйхосе оказалось ее свежее сообщение:
«Саш, не беспокойся. Я все-таки поехала с Игорем Владимировичем. Мы ненадолго. У него свой эрмимобиль здесь на стоянке. Вернусь часа через два».
Я выругался вслух. Такого не могло быть: Ковалевская, если приняла решение, то она почти всегда ему следует. Вчера еще она не собиралась ехать с Кузьминым, и это было твердо. А сегодня… Тут мне на ум пришла совсем скверная мысль: Даша! Эта опасная менталистка — Хитлалли! Ведь при желании она могла легко повлиять на решение Ковалевской. У нее эта способность очень развита, гораздо больше, чем у меня.
Я нажал кнопку, мигом нашел номер, подписанный как «б. Кузьмина» и сказал:
«Даш, кое-что случилось. Если есть возможность, зайди к нам в номер. Или скажи, где тебя найти».
И включил терминал коммуникатора, пока он загружался, убрал со стола листки со схемами — плоды моих трудов по Ключу Кайрен Туам. Когда на экране появилось имперское приветствие и храм Перуна-Победоносца, я надел управляющий обруч и начал искать в сети барона Кузьмина Игоря Владимировича. Нашел быстро: с экрана на меня смотрел совсем другой человек — точно не тот, который увез мою невесту. Углубил поиск: нашлось еще пару баронов Кузьминых, но среди них не было Игоря Владимировича.
Я схватил эйхос и наговорил сообщение Ольге:
«Оля, немедленно возвращайся! Он не тот, за кого себя выдает!».
И добавил вторым сообщением: «По возможности информируй меня, где находитесь! Называй, все приметное, что видишь: магазины, гостиницы, вывески. Если мнимый Кузьмин не слышал эти сообщения, но не подавай виду, что ты знаешь, будто что-то не так. Постарайся тянуть время: типа в туалет надо, то попить воды, то еще что-нибудь. Если рядом полиция — проси защиты. Еду на твои поиски!».