— Разве можешь ты упрекнуть меня в глупости или недальновидности, брат? Нельзя в себе носить гнев вечно. Нельзя жить им тысячи лет. Мудрый бог умеет не множить число врагов, а превращать врагов в друзей. Найди в себе силы отпустить былое. Постарайся мыслить не горечью из прошлого, а тем, что есть сегодня и что может стать! Ты же знаешь, какие потрясения происходят на Небесах? — едва касаясь стопами воды, Гера подошла к Посейдону.
— Наслышан. Безумные проделки Афины и Артемиды. Пусть Громовержец накажет их со всей строгостью! Хотя меня это мало касается. Дом Перуна мне противен. И скажу: верх несправедливости, что Вечная Книга у твоего супруга. Еще больше несправедливости в том, что ты стала его женой, — Держатель Вод поднял взгляд к облаку, наползавшему с севера. — Но если не вспоминать прошлое, то даже сегодня есть повод наказать Астерия. Яотл будем мне благодарен, когда возродится.
— Очень тебя прошу, ради меня, не тронь его! Посейдон, посмотри на меня! Посмотри! — Гера миролюбиво улыбнулась ему. — Я же тебя редко о чем прошу. Сейчас прошу! И вспомни, как я помогала тебе много раз! Много раз, вопреки воле Зевса, сама рискуя попасть в его немилость!
— Сестра, ты, как всегда, хитра. Помогала — это да! — Владыка Вод усмехнулся. — И всякий раз извлекала из этого много пользы. Ты же никогда и ничего не делала для меня просто так, — темно-зеленый взгляд Посейдона подобрел и стал лукавым. — Может быть мне стоит уподобиться тебе? Как сильно он тебе нужен? — Владыка Вод поднял трезубец, указывая на наш катер.
— Очень нужен! Прошу, будь великодушен, отпусти! Отпусти куда-нибудь на сушу, хотя бы до тех островов, — Гера махнула рукой на юго-восток.
— Интересно ты говоришь! — Посейдон рассмеялся, тряся седой бородой. — Ради тебя? Хитрая Гера, что предложишь взамен? Что можешь дать мне сейчас кроме обещаний?
— Что ты хочешь, Держатель? — богиня нахмурилась, поглядывая на меня.
Я же, встретившись с ней взглядом, благодарно кивнул и прошептал:
— Спаси хотя бы Ольгу. Клянусь, величайшая, я исполню, что пожелаешь! — конечно, она слышала даже мой шепот, который затерялся в плеске волн.
Тут же я подумал, что она, скорее всего, запросит сделать так, чтобы римское пророчество не сбылось и место возле Перуна осталось за ней, но не за Лето. Что ж, я и раньше думал над этим, и я готов подыграть Гере. Хотя Артемиде это очень не понравится, Небесная Охотница должна понять мой непростой выбор и не сердиться на меня.
— Вот, что сестра. Ты знаешь, чего я желал раньше. Я желал, а ты всегда ускользала. Готов поменять его на тебя. Отпускаю его на ночь на острова, но ты эту ночь проведешь со мной. И все будет, как я пожелаю. Идет? — Посейдон, победно глядя на жену Громовержца, взял ее за руку.
— И слухи могут долететь до Перуна. Я очень рискую, брат. Великая жертва ради Астерия? — Гера снова повернулась ко мне.
К моему удивлению, на ее губах играла улыбка — мечтательная улыбка богини, которая будто заранее знала, что будет именно так. Надежда, что мы выйдем живыми даже их этого приключения, во мне окрепла. Я обернулся: Ольга бледная, напуганная, выглядывала из каюты, вцепившись побелевшими пальцами в поручень.
— Я согласна, — кротко сказала супруга Перуна, опустив взгляд. Кротость для Геры, это так же странно, как милосердие для голодной волчицы.
— Моя дорогая! — громогласно расхохотался Посейдон. Трезубец исчез из его рук. Он схватил Величайшую как самую желанную добычу. Океан закипел под ними, и они исчезли в пучине.
— Саш… — простонала Ковалевская. — Мы спасены или я что-то не верно понимаю?
Я не успел ответить: налетела волна, обдав меня холодными брызгами, завертела катер и понесла куда-то на юг.
— Думаю, спасены. Еще бы знать, какой ценой. Впрочем, теперь это не имеет значения, — ответил я, вцепившись в штурвал так же крепко, как Ольга цеплялась за поручни. Но скоро понял, что мои усилия никак не влияют на управления катером. Его просто несло с огромной скоростью, как недавно нас несло на встречу с Держателем Вод.
Я оставил штурвал, встал. С меня еще стекала морская вода, и на дне катера воды набралось по щиколотки. К счастью, нашу жалкую посудину больше не раскачивало и не вертело. Ее просто несло на огромной скорости на юг с небольшим отклонением на восток. Примерно туда, куда указывала Гера, выпрашивая наши жизни у Посейдона. Я знал, что где-то там расположены небольшие островки, вроде как необитаемые.
Предоставив судно воле океана, я спустился в каюту. Крошечную, чуть больше салона моего эрмимобиля: два узких дивана, которые могли использоваться как спальные места и небольшой металлический шкаф с выдвинутыми ящиками. Видно, здесь по моей просьбе похозяйничала Ольга Борисовна. Что в них полезного, меня сейчас мало волновало. Впрочем, как и Ольгу. Она прижалась ко мне сильно, не проронив ни слова. Катер все-таки болтало — пришлось сесть, так же обнявшись и молча. Сейчас каждый по-своему переживал произошедшее, но оба мы понимали, что только благодаря божественному чуду — явлению Геры — остались живы.
— Что будет с нами? — после долгого молчания спросила Ковалевская.
Самым честным ответом было бы сказать ей: «Не знаю». Однако, Ольга верила в меня как в бога, верила, что я могу решить любую ситуацию нам на пользу, и я не хотел рушить в ней столь важную веру. Ведь она добавляла ей силы духа, к ее собственной немалой силе.
— Будет все хорошо, — ответил я, поглаживая ее мокрые волосы. — Думаю, нас несет к островам, куда просила Посейдона Гера. Подплывем ближе, возьму управление на себя, найдем место, где можно высадиться. На острове заночуем. Я восстановлю магический ресурс, и тогда будет намного проще. К утру можно даже поспорить с Посейдоном, — я выдавил улыбку.
Княгиня кивнула, положила голову мне на плечо. Мы снова сидели молча. Мне даже показалось, что Ольга уснула. Все это время я думал о Гере, о том, как вышло так, что она успела столь вовремя. Даже возникла мысль, что Величайшая могла каким-то образом все это подстроить. Разумеется, гнев Посейдона и его желание уничтожить меня присутствовал с давних пор — здесь не могло быть никакой игры. А вот появление Геры… На этот счет я даже не знал, что предположить. Как говорится, неисповедимы пути богов. Еще я думал о своей интуиции, которая сыграла со мной в этот раз опасную шутку. Впрочем, такое, мягко говоря, не впервые.
И сейчас я снова почувствовал нарастающую тревогу. Выпустил из объятий Ольгу и встал. Открыл дверь, вышел из каюты. В лицо сразу ударил встречный ветер. Сильный, с солеными брызгами моря. Солнце уже заходило, справа виднелся лишь его край, словно красный глаз демона, выглядывающий из-за края океана.
Когда я подошел к штурвалу, то увидел впереди остров. Небольшой, скалистый. Нас несло прямо на него. И теперь я понял от чего во мне нарастала тревога. Владыка морей, исполняя просьбу Геры, решил не отказываться от попытки отмщения мне. Да, он доставит нас к указанным островам, но при этом волны будто случайно разобьют катер о скалы. Выживем мы или нет, цепляясь за скалистый берег в кипящем от гнева Посейдона океане — вопрос очень спорный.
— Оль, сиди пока здесь, — попросил я, и захлопнул дверь в каюту.
Глава 2Добрая госпожа
Один миг и остробой будто сам прыгнул в руку Элизабет. Иосиф Семенович побледнел, шагнул назад, натолкнувшись спиной на угол шкафа. В голове кладовщика пронеслось: «Старый дурак! Думать надо было, что и как ей говорить!».
— Я не миссис Барнс! Если на то пошло, я — мисс Милтон! — выпалила Элизабет, направив ствол «Steel Truth ST-12» на Иосифа Семеновича. Хотя вряд ли этот немолодой кладовщик представлял угрозу. Чтобы справиться с ним, совсем не требовалось выхватывать оружие, но вышло, как вышло. — Кто вам сказал, что я — миссис Барнс? — в голос баронессы добавились звуки стали.
— Извините, госпожа! Простите! Там какие-то люди, я их не знаю, — опасаясь сделать лишнее движение руками Иосиф Семенович указал взглядом на дверь. — Они спрашивали блондинку с сильным английским акцентом. С их описания она похожа на вас, правда вы не совсем блондинка… Они говорили, будто могла представиться как Элизабет Барнс, но могла назваться и другим именем.
— Где именно эти люди и сколько их? — Элизабет опустила остробой.
— Их много. Кажется четверо или пятеро. Как сказал, Ермей приехали на «Мармуте», стоит он туда дальше за воротами по Каретной, — проговорил кладовщик, чувствуя, как от нервного напряжения потеет спина.
— Какой еще «Мармут»? — не поняла англичанка, прислушиваясь к звукам за дверью.
— Пассажирский эрмимобиль, вместимостью 12 мест, — пояснил он, понимая, что его опасная гостья — иностранка, и может не знать модели эрмимобилей. — Это я к тому, что там, в эрмике, могут еще быть вооруженные люди и даже немало. Извиняюсь, госпожа Милтон, но мне откуда знать, что у вас с ними не очень хорошие отношения. Я знаю, что у них пистолеты — Ермей сразу приметил и понял: дело нечисто. Для меня все это… Можно, закурю?
— Курите. Где эти люди, что именно спрашивали и у кого? — для Элизабет картинка теперь складывалась яснее: скорее всего, сюда нагрянули люди герцога Уэйна. Узнав о случившемся в квартире на Белоконной, и том, что Элиз выпытывала, где находится Майкл, они переиграли начальный замысел. Срочно отправили Майкла в другое место и поторопились с вылетом виманы. Видно, у них была уверенность, что Элизабет сейчас вне закона и в полицию не обратится, но опасения, что в поисках брата она приедет сюда и не одна, имелись.
— Там они, у дверей бакалейного склада, — Иосиф Семенович осторожно открыл коробку с карибскими сигарами, взял одну, поглядывая на гостью. — Я извиняюсь, если вам нужно скрыться от них, то я выведу темным ходом — никто не заметит. А расспрашивали они наших грузчиков и Ермея. Он мне все передал.
— Идемте, покажите в окно, где они. И поскорее! — поторопила его баронесса, убрав остробой в кобуру.