Увы, мне не везло, в обозримом пространстве не было ни одной подходящей твари. Я ждал, то медленно фланируя над гладью озера, то облетая замок, но не слишком приближаясь. При этом я вполне понимал, что могу здесь проторчать до утра — солнце почти зашло за горизонт. Из-за долгого ожидания, полного в основном безделья и воспоминаний, у меня даже возник соблазн проникнуть в подвалы замка и убедиться, что Ключ Кайрен Туам здесь. Я это планировал сделать в любом случае, но сначала собирался исполнить главную задачу на сегодня — отвести подозрения магов Уэйна, что замок был предметом экзоментального сканирования.
Решение пришло ко мне, когда я вспомнил опыт одного высокого мага — Дарна Расхэна — моего друга в одном из давно покинутых миров. В том мире войны на тонком плане были такой же тривиальной реальностью, как в этом мире войны обычные. И мой приятель, для привлечения нужных ему сущностей использовал песнь кимры. Кимра — довольно крупное существо тонкого плана, редкое, но присутствующая почти во всех людских мирах. Ее особенность в том, что она растет до определенных размеров, а потом сама же изъявляет желание стать пищей для незримых человеческому глазу хищников. Хотя, «изъявляет желание» — слишком громко сказано, ведь кимру нельзя назвать существом разумным: ума в ней не больше, чем в улитке. Когда кимра созрела, она поет так называемую песнь — издает особые ментальные волны, привлекая других сущностей, как правило, достаточно крупных. И мой друг умел неплохо подражать кимре, модулируя очень похожие ментальные волны. Научил он этому и меня.
Вот только проблема: я этой хитростью никогда не пользовался прежде, потому как в той жизни меня убили примерно через неделю. Потом как-то забылось, да и не было в этих «песнях» никакой необходимости.
Первое, что я сделал, чтобы пустить в ход свою затею, это изменил форму своих тонких тел, раздувая энергетические оболочки и превращая себя в бесформенное облачко, внешне похожее на кимру. Теперь предстояло самое сложное: родить эту чертову песню — песню пиршества хищников и смерти несчастной кимры. Подражать ей очень непросто, тем более если прошла ни одна тысяча лет, как этот фокус показал мне великий маг Дарн Расхэн.
Я погрузился в себя, пока, не тревожа архивы, просто вспоминая. Вспоминая те особые тональности, которые мне удалось воспроизвести далеко не с первой попытки. Пока я этим занимался, меня относило все ближе к темным стенам Увядшей Розы. Я это вполне осознавал и пока не имел ничего против такого дрейфа. Часть моего внимания беспрерывно отслеживало обстановку вокруг. У южной части замка я обнаружил ментальную ловушку — вероятно на похожую натолкнулась госпожа Бондарева. Она была похожа на едва заметное мутное пятно в бледно-золотистом пространстве астрала. Чтобы она сработала нужно либо пролететь к ней достаточно близко, либо пройти через нее плотной границей сферы внимания. Хотя, маги, установившие ее, могли заложить какие-то иные триггеры, которые я пока не распознал.
Далее ловушки были еще. Только в доступной моему восприятию близости я насчитал шесть похожих образований — ясно, что безопасности этого замка маги придавали огромное значение.
Не долетая до ближайшего подозрительного пятна метров пятьдесят, я решил впервые воспроизвести песнь кимры. Замер, сосредоточился, и заставил вибрировать один из своих энергетических слоев так, как меня учил Дарн Расхэн. Вышло довольно неплохо: ментальную ткань пронзили вибрации, расходившиеся далеко вокруг меня и должные привлечь хищников.
Солнце давно зашло, появились первые звезды. Я ждал, периодически сотрясая пространство вокруг особыми вибрациями, похожими на пение потустороннего существа. И вот началось: со стороны леса я увидел крупных уршод. Два бледно светящийся облачка приближались ко мне. Пожалуй, это было удачей. Я подумал, что их можно даже не брать под контроль, а всего лишь увлечь из-за собой в охранную зону, чтобы они натыкались на ловушки. Взрыв ментальных мин для меня неприятен, но я его перенесу без проблем.
Я отплыл к южной башне замка, так, чтобы сразу две магических ловушки оказались на из пути. И в тот же миг заметил, как над гладью озера, посеребренного луной ко мне, мчатся сразу три рейкса. А это уже опасно. На людей, если ты в физическом теле, они не нападают. Если же вне его, то может случиться всякое.
А через несколько мгновений я почувствовал еще одну неприятность, куда более существенную. За всем этим из западной башни наблюдал маг: он перенес внимание на тонкий план и без сомнений он видел меня.
Глава 13Второе пришествие Куана Холлара
Как-то не вовремя сунул свой нос на тонкий план этот чертов маг. Вряд ли он мог определить, что я на самом деле человек вне физического тела. Он должен был воспринимать меня как сущность, похожая на кимру, если он, конечно, знаком с такими. Но кто знает, насколько этот маг опытен. Сейчас у меня не было ни времени, ни возможности, чтобы определить его компетенции и понять, какую угрозу он может для меня представлять. Навскидку: да, он не новичок и совершенно точно, кое-что умеет, потому как удерживать столь плотное внимание на тонком плане — это уже не низкий уровень. Не пасануть перед потусторонними сущностями — это тоже кое-что.
Прямо сейчас, пока не приблизились рейксы — эти быстрые и опасные твари — я мог бы убить его неожиданной электрической атакой, но такой ход был крайне не желателен. Ведь тогда тем, что обнаружит его мертвое тело, станет ясно, что Увядшая Роза подверглась нападению сильного мага. Не надо много ума, чтобы понять, на кого падут подозрения, и какие меры примут люди герцога Уэйна дальше. Ведь речь о самом святом для них: их сокровищнице, в которой ни много ни мало может скрываться будущее могущество и процветание империи.
«Кто ты⁈» — услышал я вопрос чертова мага на ментальной волне. По непонятным причинам, интересовал его именно я, а не уршоды, и не рейксы, которые тоже могли представлять для него опасность, поскольку он стал активным на тонком плане.
Вот что мне ему ответить? Я мог бы промолчать, играя далее роль тупой и безмолвной кимры. На ум пришли слова песенки из иного мира: «Я тучка, тучка, тучка. Я вовсе не медведь» — так не поверит же, сволочь! Но раз маг задался таким вопросом, то он что-то почувствовал, понял, что в моем амебоподобном теле кроется какая-то мысль.
«Я — ларец! Ларец великих знаний древних богов!» — отозвался я так же безмолвно, однако со всем возможным пафосом. — «Рейксы! Они хотят убить меня! Помоги, о, добрейший! Спаси мое слабое тело от этих жутких тварей! Прошу, помоги и я щедро вознагражу тебя! Ты будешь удивлен и восхищен великой наградой!».
«Какой еще ларец? Сюда не приближайся! Вон отсюда!» — его беззвучный голос стал злым.
Расчет на то, что этот маг — дурачок, ну хотя бы в понимании тонкого плана, не сработал. Вернее, сработал не до конца, потому как я почувствовал его сомнения. Он отчасти попался на обычную человеческую алчность, мол: «А вдруг? Вдруг, то мутное облако способно дать мне что-то полезное?».
«Ухожу! Ухожу!» — отозвался я, видя, как первая из уршод приблизилась к ментальной ловушке достаточно близко — мина уже должна была сработать.
И тут я решил рискнуть. Рискнуть собственной шкурой. Ментальный взрыв потряс четыре слоя пространства. Бахнуло знатно! Досталось и самому магу — я почувствовал его боль. Ощущение было таким, будто кто-то обдал из ведра очень горячей водой — именно так почувствовал я. Несчастную уршоду разорвало на куски — плоть ее астрального и ментального тела разлетелась трепещущими ошметками. Вторую уршоду отбросило в сторону рейксов и там тоже сработала ловушка магов — снова взрыв, снова летящие в разные стороны куски плоти. Один из рейсов тут же бросился назад. Два других напротив — метнулись, чтобы полакомиться останками уршоды, которую в честном бою им было бы не одолеть.
Я же, воспользовавшись этим безумием, прикинулся тяжело раненным: сжался этак раза три-четыре; снова изменил свою форму, перестроив ее так, что стал похож на часть огромного арбуза, который уронили с большой высоты, и жалобно застонал, посылая во все стороны волну ментальной боли. При этом я не забывал плавно опускаться вниз, поближе к тому чертову магу, что находился в западной башне замка.
На этом недоброе представление не закончилось. На тонком плане появилось сразу шесть магов: три с башен и столько же из центральных залов Увядшей Розы. Я не успел уловить их разговор с моим недавним собеседником, поскольку они общались через ментал: распознать личное обращение через ментал непросто. На мою удачу все кончилось тем, что двое магов тут же атаковали рейксов длинными электроразрядами и спешно вернулись на физический план. Остальные, убедившись, что угроза ликвидирована и сущности мертвы, последовали их примеру. Что я успел уловить прежде, чем мое жалкое, якобы разорванное взрывом тело влетело в западную башни, так это обрывок диалога. Один из магов оправил ментальный посыл моему недавнему собеседнику: «Да, высший магистр Брэгг! Немедленно приступаем! Все восстановим! К утру будут готовы!».
Что ж рад заочно познакомиться: этого мудака, державшего пост в западной башне, звали Брэгг. Он, видите ли, магистр. Я не хочу сказать, что все магистры мудаки, но, уверяю, большинство именно таковы. Эти магические степени, бег по служебной или научной лестнице вверх, звания, регалии и прочая шелуха очень часто делают из человека именно мудака. Гораздо полезнее быть просто хорошим магом без дипломов и привязок к магическим школам.
Через пару минут после того, как великий магистр Брэгг огляделся и омрачил ментал волной горького сожаления по уничтоженным ловушкам, он решил проявить интерес ко мне. Вот тут я серьезно рисковал: моя игра, которую я собирался сыграть с ним, могла пойти не совсем по моему сценарию. Видя мое несчастное положение — так ему казалось — Брэгг мог попытаться добить меня, как бы из жалости, чтоб я не мучился. Конечно, его атака сильно пронять меня не могла — я был готов к такому повороту, но доставить мне много боли он вполне мог.